Вползая, как в игольное ушко,
В события, находки и потери,
Сжимая круг знакомых и друзей.
Всё воздаётся по делам и вере,
Где нитка правды стоит жизни всей...
* * *
Нет времени объятья раскрывать,
И – уклоняться некогда от них.
И в спешке пропадает благодать,
Чужих не отличая от своих.
Нет времени сравнить добро и зло,
Не забывая в муках о добре…
От «было» до «проходит» и «прошло» –
Нет времени. Нет времени. Нет вре…
«В дыхании пространства»
* * *
По линии руки,
В дыхании пространства
Мы снова не близки,
Как блажь и постоянство.
И вместе – далеки
От знания ответа,
Как поворот строки
От таинства сюжета.
* * *
Тёплый ветер, как подарок с юга.
Посреди ненастья – добрый знак.
Как рукопожатье друга,
Как улыбка вдруг и просто так.
Жизнь теплей всего лишь на дыханье,
И длинней – всего лишь на него.
Облака – от встречи до прощанья,
И судьба. И больше ничего.
* * *
Всенародно известными стать не дано
Современным поэтам.
Их слова вылетают, как птицы в окно,
И – без ответа.
Маломощны их книги, как Даймлер и Бенц
В самом начале,
И, к тому же, утерян терновый венец.
Вы не встречали?
Боже, как сладко услышать: «Поэт…»
Мыслей властитель.
Это вопрос или сразу ответ,
Глупый, простите…
Сколько их, сколько их!.. В каждом селе.
Город, подвинься.
И не поймёшь – мысли их на челе,
Или на джинсах.
Но и безденежью наперекор,
Пишут и пишут…
Сносят судьбы не укор – приговор,
Как сносит крышу.
М.Г.
* * *
Обжигающий вкус не у чая,
А у жизни, у встреч и разлук.
Сердце жарче стучится, встречая,
Превращая во взрыв каждый стук.
Кипяток всех житейских страданий
Обжигает сердца вновь и вновь.
И спасительной ложкой в стакане
Защищает аорту любовь.
* * *
Пустые хлопоты, пустые.
Воспоминанья непростые.
Всю жизнь – как будто в поликлинике –
То тот, то этот кабинет…
Но в кабинетном холодильнике,
Нет молодильных яблок, нет.
«Не унывай» – поёт кузнечик,
А слышится: «Ещё не вечер»,
Не все написаны истории,
Где счастье ждёт – лишь позови –
От клиники до санатория –
На территории любви.
* * *
Липкая память прошедшего дня
Не смывается в душе.
И на душе у меня, как броня.
Я, словно рыба на суше,
Воздух событий глотаю, давясь,
Память, как кожу, срывая…
И меж событьем и следствием связь,
Словно судьбу принимаю.
* * *
Подобно ржавчине из труб
Жизнь протекает после смены власти.
И каждый раз идут на сруб
Идеи призрачного счастья.
Вода потом изменит цвет,
И может стать прозрачной даже.
Но счастья оптом снова нет,
Как нет и в розничной продаже.
* * *
Забыта память, не промолвлены слова,
Застыло эхо, как уволенный суфлёр…
Но синева сквозь тучи, синева.
И говор птиц, неясный до сих пор.
И кажется, что древние века
Проходят между нами чередой.
И где-то мысль, как море, глубока.
И вновь шлифует истину прибой.
* * *
Продираясь, словно сквозь крапиву,
Сквозь постылость истин прописных,
Постигая ложные мотивы,
Ощущая сердца стук, как стих,
Прозреваешь мыслью – не глазами,
Ведь в душе – совсем не белый свет.
Боже, Боже, что же это с нами?
Не вопрос страшит. Скорей, ответ.
* * *
Не убавляя ничего, не добавляя,
На волшебство и торжество не уповая,
А просто принимая, словно дар,
Пространство, где волненья и тревоги
Бредут, как пилигримы по дороге,
А радость, будто солнечный удар,
Внезапна, горяча и безрассудна…
Жить по любви, казалось бы, не трудно,
Но души, что закрыты на замок,
Таят в себе ответы на вопросы.
Не дождь на землю выпадает – слёзы,
И воздух чёрствый, хоть и весь промок.
* * *
Осенней порою трава зеленей,
Поскольку пейзаж – монотонный.
И, словно зарницы, – слова потеплей
В промозглости жёлто-зелёной.
И вовсе не важно, какой там прогноз,
Чтоб словом согреть или взглядом.
Не темень рассвета тревожит всерьёз,
А то, что зима уже рядом.
* * *
Приспособиться и быть, как все,
Не как белая ворона,
Мчаться не по встречной полосе,
Не на красный, – на зелёный.
Приспособиться, как дождь к зиме,
Или как снежинка к лету.
Привыкать, как свет к полночной тьме,
Даже, если нету света.
Привыкать к тому, что из мечты
Вырастают новые загадки,
Что режим набора высоты
Горький в той же мере, что и сладкий.
* * *
В память, как в копилку… Навсегда –
Дни мои, капели и метели,
Точки, запятые, города,
Множась на рабочие недели,
Множась, исчезая… Красный свет
Стал встречаться чаще, чем зелёный.
Дни мои. «Прощай» или «Привет».
И – дороги встречные поклоны.
* * *
Память стреляет без промаха
И попадает в меня.
Всё, что для сердца так дорого,
Вновь оживает, маня…
В принципе, всё повторяется,
И для кого-то сейчас –
Жизнь – молодая красавица
С множеством дней про запас.
Всё повторимо, и всё-таки,
Нынче – не так, как тогда.
Что-то, возникнув из воздуха,
Или, сгорев, как звезда,
Делает неузнаваемым
Свет, отражённый в душе.
В памяти – центр и окраины
Только «ещё». Не «уже».
* * *
Чужая правда встретилась с моей.
Они в глаза друг другу поглядели,
Я ощутил себя осколком цели,
Расстрелянной в упор коварством дней.
Не зная ничего наверняка,
Лишь ослеплённые неправотою,
Две правды растворялись темнотою,
Как мир с войной, незримые. Пока.
* * *
Когда половина зимы
Скрывает в себе зелень лета,
Как память летящей тьмы,
Таящая луч рассвета,
Срывается дождь сквозь снег,
Сквозь мрак, что лучом распорот.
И к финишу зимний забег
Торопит холодный город.
Торопит, срывая злость,
Как с дерева плод запретный...
И эта зима – тоже гость,
Что даже сквозь тьму заметно.
* * *
Ранним теплом прощены холода.
Что-то на радость, а что-то в досаду.
Светит и греет чужая звезда
В зарослях не Гефсиманского сада.
Что за предчувствия ломятся в грудь,
Опровергая чужие прогнозы.
Снова и снова душе не уснуть.
Где-то прощенья не знают морозы.
* * *
У разных мыслей – общая основа.
И суть её – словарное кольцо.
И даже превращаясь в дело, слово
Меняет форму, сохранив лицо.
У разных слов – похожие обличья.
Хоть это ни о чём не говорит.
Охотник вдруг становится добычей,
Храня при этом неприступный вид.
* * *
И где-то тишина незримо
Поёт беззвучно о своём.
Любовь опять проходит мимо,
Не с песней – с тишиной вдвоём.
А музыка почти что рядом.
Я слушать вновь и вновь готов...
Любовь, меня лаская взглядом,
Звучит мелодией без слов.
* * *
Уходит в парк трамвай,
А время – лишь вечернее.
Давай, душа, давай,
Словно трамвай, сквозь тернии,
В которых всё подряд –
Добро и зло – всё поровну.
Вожатый, сдай назад,
Езжай в другую сторону!
Ещё мне рано в парк,
Где тьмою ночь расплавлена…
И сердце, как маяк,
Стучит-сигналит: «Правильно».
* * *
Несладкое вино располагает к думе
О смысле бытия, неспешности пути…
И мысли в голове, как пассажиры в трюме,
Кумекают, куда нам плыть или идти.
Желанье говорить и улыбаться чаще
Душевно и легко, без лести и обид…
Несладкое вино, так ведь и жизнь не слаще.
Хотя порой светла и не горька. На вид.
* * *
Ответов на вопросы нет,
Но поиск их всё длится.
Горит и не сгорает свет,
Рождая тень на лицах.
Зачем, куда, откуда, как? –
Бог весть, моя родная...
Я знаю – свету нужен мрак,
Но почему – не знаю.
* * *
В моём вагоне нет свободных мест,
Все пассажиры – из моей судьбы,
Которой всё никак не надоест
Пытать меня: «Вот если б, да кабы,
Другой вагон, другая колея,
Других друзей и недругов глаза…»
Но лишь самим собой останусь я
И пункта назначения вокзал.
Мои друзья, пространства свет и боль,
Удачи и потери, память дней –
Со мною всё, как первая любовь,
И как последняя. Что, кажется, верней.
* * *
Гудки локомотивов маневровых,
Ночная перекличка поездов
И мыслей, от бессонницы суровых,
Как путешественник и командор Седов…
Но в мыслях, что суровы только внешне,
Вопросов вязь, надежды и мечты.
И речь друзей, и лица их, конечно,
И много ещё разного. И ты.
* * *
Среди мыслей о насущном хлебе,
О делах, долгах, вчерашнем дне,
Боже мой, журавликами в небе –
Мысли о тебе и обо мне.
И восходит, кажется, сиянье,
За собою в вышину маня,
Как награда – общее дыханье