В случае со мной этот несложный расчет сработал на все сто. Не то чтобы я вусмерть перепугался, просто весь этот набор звуков и жестов серьезно задел мою не до конца окрепшую психику. Очень захотелось вскочить, тоже что-нибудь заорать и начать пинать мебель. Верите ли, с трудом сдержался.
Незаметно (как ему показалось) глянув на часы, он вдруг успокоился. Сел за стол и достал папку из портфеля. Вооружился ручкой и склонился над бланком протокола.
— Фамилия, имя, отчество? — проговорил негромко и совершенно спокойно — Год, месяц, число рождения?
Больше чем уверен, очень скоро меня придет допрашивать совсем другой человек: симпатичный, спокойный, очень добрый. Такой, на груди которого очень хочется поплакать. И рассказать все. Лишь бы не вернулся предыдущий.
* * *
— Ну? — спросил Волков, строго глядя на вошедших.
— Ну и ну, — в тон ответил Котов, пристраиваясь за столом. — По-прежнему тишина. Как говорится, комментируя произошедшее, пресс-центр ФСБ заявил, что у ФСБ нет комментариев.
— Во-первых, с праздником. — Бросив портфель на стул, Квадратов решительно двинулся в сторону кофеварки. Подошел и начал возиться.
— С праздником, — согласился Сергей, с подозрением оглядывая эту парочку. — По-моему, вы уже отметились.
— Это мы с Олегом вчера после работы немного посидели.
— Кофе будешь?
— Нет.
— Ну и не надо. Гарсон, две порции к первому столику! — дождался кофе и осушил первую чашку залпом. — С праздником!
— Как поработали?
— Нормально. — Прикончив в два богатырских глотка содержимое чашки, Квадратов достал сигареты. — Пассажир, кстати, хоть и сука последняя, но парень крепкий.
— И не трус, — добавил Саня. — Совсем даже.
— Но… — Олег закурил.
— Но… — подхватил Котов. — У нас есть директор по связям с общественностью, а у него есть талант…
— Который не пропьешь. — Квадратов придвинул к себе вторую чашку и принялся добавлять сахару по вкусу.
— Если я правильно понял…
— Ты все правильно понял. — Саня щелчком перебросил Сергею через стол пластиковую коробочку. — Ознакомься на досуге.
— Что здесь?
— Много чего интересного. Кстати, думаю, надо бы повременить с выдачей клиента в контору. Кое-что еще придется уточнить.
— И проверить. — Убедившись, что чашка опустела, Олег тяжело вздохнул и отставил ее в сторонку.
— Так что завтра мы его еще немного потрясем, а потом надо будет кое-куда смотаться.
— Куда?
— В Ригу.
— А что у нас в Риге?
— Рига, Сергей, чтобы ты знал, — столица независимой Латвии, — тоном учителя младших классов проговорил Котов. — Очень, между прочим, цивилизованная страна.
— Член Евросоюза, — добавил Квадратов.
— Точно. А еще — прачечная.
— Деньги отмывают, — уточнил Олег и опять закурил. — Аж треск стоит. — Извлек из портфеля блокнот. — К GE Money Banka, DnB Nord Banka, Baltikams Banka и еще нескольким возникли вопросы. Надо съездить и задать.
— А вам на них ответят?
— Очень даже может быть. Видите ли, ваше высочество. — Котов потянулся и сладко зевнул. — Прошу прощения. О чем это я? А, вспомнил. У нас там есть один бывший сослуживец…
— Иван Повидло. — Квадратов захлопнул блокнот и положил его назад в портфель. — Видный латышский националист.
— Действительно, Повидло?
— Нет, конечно. — Котов извлек из кармана листок бумаги и передал его Волкову. — Просто когда-то так прозвали. Никакой он не Повидло, не Иван и, конечно же, не националист. Парень, видишь ли, родился и вырос в Риге. Туда же и вернулся после дембеля. Наладил собственный скромный бизнес и живет себе, в ус не дует.
— Что за бизнес?
— Приторговывает информацией.
— И решает вопросы, — добавил Олег. — Так что готовь бабки на билеты, суточные, гостиничные…
— «Девятку» (на жаргоне спецслужб, так именуются средства на оперативные расходы), — мечтательным голосом проговорил Котов и облизнулся.
Волков развернул листок и углубился в чтение.
— Сколько?! — у него полезли на лоб глаза. — Вы в Латвию едете или в Лас-Вегас?
— В Латвию, в Латвию, — как мог, успокоил его Квадратов. — Просто этот самый Повидло обожает дорогие рестораны и выпить может больше Котова.
— Это возможно?
— Увы, — Саня развел руки в сторону, — пьет как лошадь, а жрет как кашалот. Да ты не волнуйся. Если что, мы сдачу привезем.
— До копеечки, — подтвердил Олег и сделал честное лицо.
— Черт с вами, грабьте.
— Вот и отлично. — Квадратов встал и двинулся к выходу. — Появились кое-какие мысли, пойду поработаю. До вечера. — В конце этого дня все присутствующие собирались в тесном (человек тридцать, не больше) кругу отметить профессиональный праздник.
— Что по второму вопросу? — У Волкова зазвонил телефон, он посмотрел в осветившееся окошко и сбросил звонок.
— Лучше, чем по первому. Я нашел Игорю с Кириллом адвоката.
— Кого?
— Тищенко, он один из лучших в профессии.
— Одного адвоката на двоих?
— Крикуновым будет заниматься его помощник.
— Тищенко… никогда о таком не слышал. Сколько он процессов выиграл?
— Может быть, даже ни одного.
— Тогда зачем он нужен?
— Видишь ли, — Котов откинулся на стуле и заложил ногу за ногу, — есть раскрученные адвокаты, они только и делают, что мелькают в «ящике». Есть хорошие и очень хорошие, они только и делают, что выигрывают процессы. А есть профессионалы, те обычно до суда дела не доводят, потому что разваливают еще в процессе следствия. Или просто договариваются. Так вот Тищенко — профессионал.
— Дорогой?
— Не то слово.
— Во сколько он мне обойдется?
— Ни во сколько.
— Рекламная акция?
— Ни в коем случае. Он по прошлой жизни задолжал мне, как земля колхозу. Если нормально сработает, все спишу. — Подумал и уточнил: — Не все, конечно, но половину как минимум.
— Приятно слышать. Слушай, а куда это Олег так рванул, надеюсь, не поправляться после вчерашнего?
— Нет, конечно. — Саня хмыкнул. — Товарищ пошел творить.
— Творить что?
— Статьи для прессы. Мы же собираемся немного нагнуть отчизну или уже нет?
— Собираемся, не вопрос, только при чем здесь Квадратов?
— Ты не поверишь, он с детства мечтал стать журналистом.
— Квадратов? Не поверю.
— Клянусь территориальной целостностью Российской Федерации. Заметки писал в «Пионерскую правду», стишата кропал.
— Хорошие?
— Как тебе сказать… — Котов опять хмыкнул. — На любителя. Потом, конечно, с этим делом завязал, но иногда ручонки по старой привычке тянутся к перу, особенно с похмелья.
— Понятно.
— Только это строго между нами. Не вздумай ему об этом напоминать, особенно о стишках. Обидится и начнет швыряться предметами. Ты же его знаешь.
Глава 16
Я меж тем начал потихоньку обживаться на новом месте. Во-первых, получил передачу с воли, судя по содержимому, собранную людьми грамотными, хорошо знакомыми с тюремной спецификой. Сменил прежние шмотки на спортивный костюм (насколько я смог заметить, самая популярная здесь одежда. Возникает ощущение, что угодил в какое-то добровольное спортивное общество, а не в следственный изолятор), перекусил от щедрот отправителя и зажил себе дальше.
С психикой дела тоже пошли на лад, и в этом очень помогла физкультура. Когда ноют и болят сразу все оскорбленные упражнениями тренированные мышцы, уже не так близко к сердцу воспринимаются вопли на тему «убью», «порву», «сгниешь здесь, нелюдь» и прочие прыжки с ужимками из репертуара обиженного на жизнь самца гориллы. Не скажу, что допросы стали приносить удовольствие и эстетическое наслаждение, но все же сделалось немного полегче.
Я по-прежнему плохо спал, даже массаж головы перестал помогать, но и эта проблема разрешилась. Помощь пришла откуда совсем не ожидалось. Металлическое окошко на двери в мои апартаменты отворилось, и в проеме появилась багрово-красного цвета молодецкая харя с длинными висячими усами.
— Читать будешь?
— А что есть?
— Смотри. — Харя исчезла, зато появилась ручища с листками бумаги.
Я бегло просмотрел список. Ничего себе, то ли здешнему заведению резко увеличили финансирование, то ли кто-то всерьез засобирался на отсидку и заранее обеспокоился собственным культурным досугом: боевики, детективы, классика, сентиментальные романы, поэзия, ни фига себе, политическая литература, книги на иностранных языках.
— Все из списка в наличии?
— Нет, конечно, на Бушкова очередь месяца на четыре, можешь не успеть. Этого, из новых, о шпионах пишет, тоже разобрали. «Графа Монте-Кристо» вообще не спрашивай. Ну и, конечно, фэнтези: Лукьяненко, Семенову, Перунова…
— Перумова.
— А я как сказал?
— Может, лучше сразу сообщишь, что есть?
— Тунцовой навалом, еще Житов, Мыльникова…
— Сам читай.
— Не хочу. А, вот, Шмеллера вернули. Будешь?
— Нет. — До того как превратиться в проспиртованный овощ, я, признаться, любил посидеть вечерком за книгой. Читал и этого автора, даже не без удовольствия. А потом увидел его в каком-то ток-шоу, с тех пор — все, как отрезало.
— Ментовские романы не предлагаю. — И правильно делаешь, братан, такое за решеткой не читают.
— Диккенс есть?
— На русском или?..
— Конечно, на русском. «Записки Пиквикского клуба» еще не разобрали?
— Такого добра навалом. Еще что-нибудь?
— Обязательно. «Капитал» Карла Маркса.
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— Типа, политический?
— Вообще-то да, а так — нет.
— Вечером подвезу. Маркса он читает, ну, клоун! — Харя исчезла, окошко с треском захлопнулось.
Если вы никак не можете уснуть, не вздумайте травиться таблетками. Возьмите бессмертный «Капитал», фундаментальное творение основоположника марксизма, откройте на любой странице, лягте на спину и, не торопясь, прочтите пару абзацев. Если под рукой не окажется Маркса, сойдет и Ленин. Глубокий и продолжительный сон гарантирован, проверено на собственном опыте. А рассказал мне об этом Саня Котов. Как-то еще в восьмидесятых, готовясь к экзамену, он осилил разом аж три страницы, и едва не впал в летаргию.