Принцесса Лангвидер, сопровождаемая Озмой, отправилась в Северную башню.
Свита Озмы осталась в гостиной. Страшила облокотился на то, что счёл металлической статуей, и вдруг услышал скрипучий голос:
— Уберите-Вашу-ногу-с-моей, Вы-поцарапаете-полировку.
— Прошу прощения, — поспешно сказал Страшила, отпрянув. — Я не знал, что Вы живой.
— Я-машина, — сказал Тик-Ток, — но-я-могу-думать, говорить, действовать, если-меня-как-следует-завести. Сейчас-я-не-в-состоянии-действовать — кончился-завод, а-ключ-у-Дороти.
— Это не беда, — поспешил успокоить его Страшила. — Дороти скоро выйдет на свободу и сразу же приведёт Вас в порядок. Но, наверное, неприятная штука быть неживым. Мне Вас очень жаль.
— Почему? — спросил Тик-Ток.
— Хотя бы потому, что у Вас нет мозгов, как у меня, — ответил Страшила.
— У-меня-есть-мозги, — возразил Тик-Ток. — У-меня-стальные-мозги-улучшенной-конструкции-фирмы-«Смит-и-Тинкер». Благодаря-им-я-могу-прекрасно-мыслить. А-какие-мозги-у-Вас?
— Понятия не имею, — признался Страшила. — Я получил их от Волшебника Изумрудного Города и не имел возможности взглянуть на них, но работают они отменно. А совесть у Вас есть?
— Нет, — сказал Тик-Ток.
— И сердца, я полагаю, тоже нет? — осведомился Железный Дровосек, который прислушивался к их разговору с неподдельным интересом.
— Нет, — сказал Тик-Ток.
— В таком случае, — предложил Железный Дровосек, — я вынужден с сожалением заметить, что Вы сильно уступаете моему другу Страшиле и мне. Мы с ним оба живые существа, у него есть мозги, которые не надо заводить ключом, а в моей груди бьётся отличное сердце.
— Я-вас-поздравляю, — сказал Тик-Ток. — Разумеется, я-вам-всем-уступаю, как-уступает-машина-настоящему-человеку. Но-зато, если-меня-аккуратно-заводить, я-могу-выполнять-самые-разнообразные-поручения. Вы-даже-не-представляете, как-сложно-я-устроен.
— Говоришь, сложно устроен? — сказал Страшила, с любопытством осматривая механического человека. — Как-нибудь на досуге я разберу тебя и попробую понять, как ты действуешь.
— Прошу-Вас-не-делать-этого, — сказал Тик-Ток. — Вдруг-Вам-не-удастся-правильно-собрать-меня, и-я-не-смогу-приносить-пользу.
— А ты приносишь пользу? — спросил Тик-Тока Страшила.
— Приношу.
— В таком случае, — сказал Страшила, — я, пожалуй, не буду тебя разбирать. Механик из меня неважный, и я могу тебя испортить, что верно, то верно!
— Большое-спасибо, — сказал Тик-Ток.
В этот момент в гостиную вошла Озма, которая вела за руку Дороти, а за ними следовала принцесса Лангвидер.
Глава 8. Голодный Тигр
Дороти сразу же бросилась к Страшиле и крепко обняла его. Нарисованное лицо Страшилы сияло удовольствием, когда он прижимал Дороти к своей соломенной груди. Затем её обнял Железный Дровосек — очень осторожно, так как опасался, что его металлические руки могут сделать ей больно, если объятия получатся слишком крепкими. Поприветствовав своих старых друзей, Дороти вынула из кармана ключ от Тик-Тока и завела механического человека (ходьба и другие действия), чтобы он мог вежливо поклониться, когда будет со всеми знакомиться.
Заводя его, Дороти объяснила, как выручил её Тик-Ток, и Страшила с Железным Дровосеком ещё раз пожали ему руку и поблагодарили за то, что он храбро защищал их верного друга.
Затем Дороти вдруг спросила:
— А где Биллина?
— Не знаю, — ответил Страшила. — А кто такая Биллина?
— Биллина — Жёлтая Курица. Это ещё один мой добрый друг, — ответила обеспокоенная Дороти. — Интересно, где же она сейчас?
— В курятнике, на заднем дворе, — объяснила принцесса. — Гостиная королевского дворца — неподходящее место для какой-то курицы, и вообще…
Не дослушав принцессу, Дороти помчалась на выручку Биллине.
Выйдя из дворца, она у самых дверей увидела Трусливого Льва, который по-прежнему был запряжён в колесницу вместе с могучим Тигром. В гриве у Трусливого Льва был заплетён большой голубой бант. Такой же большой бант, только красный, украшал хвост Тигра. Дороти бросилась обнимать огромного Льва.
— Как я рада снова видеть тебя! — говорила она.
— Я тоже очень рад видеть тебя, маленькая Дороти, — отозвался Лев. — Помнишь наши славные приключения в Стране Оз?
— Конечно, помню, — сказала Дороти. — Ну а как ты теперь поживаешь?
— Трушу как всегда, — признался хищный зверь кротким, тихим голосом. — При виде малейшей живой твари у меня от страха начинает бешено колотиться сердце. Но позволь представить тебе моего нового друга, Голодного Тигра.
— Вы очень проголодались? — осведомилась Дороти у второго хищника, который зевнул, широко раскрыв ужасную пасть и показав два ряда острейших зубов.
— Я умираю от голода, — ответил Тигр и, щёлкнув зубами, закрыл пасть.
— Так почему бы Вам что-нибудь не съесть? — спросила Дороти.
— Это совершенно бесполезно, — ответил Тигр. — Я уже пробовал так поступать, но мне снова начинает хотеться есть.
— Со мной это тоже бывает, — сказала Дороти — Но я просто сажусь поесть, и голод проходит.
— Этим ты не причиняешь никому вреда, — возразил Тигр. — А я хищный зверь и всё время думаю, как бы съесть какую-нибудь живность — от бурундука до упитанного младенца.
— Какой ужас! — воскликнула Дороти.
— Вот именно, — согласился Тигр, аппетитно облизываясь. — Упитанные младенцы. Какое удивительное лакомство! Но я в жизни их не пробовал, потому что совесть говорит мне, что это очень нехорошо. Если бы у меня не было совести, я, наверное, питался бы младенцами, но голод всё равно бы не утихал. А это означало бы, что все жертвы были напрасны. Но нет! Я родился голодным и, судя по всему, умру голодным. Зато на моей совести не будет поступков, в которых я бы горько раскаивался.
— По-моему, ты очень хороший Тигр, — сказала Дороти, поглаживая зверя по его огромной голове. — Боюсь, что ты ошибаешься, — возразил он — Может, я и неплохой зверь, но прескверный тигр, ибо тигры по натуре своей свирепые хищники. Я же, отказываясь есть несчастные живые существа, поступаю так, как не поступил бы ни один уважающий себя тигр. Поэтому-то я и ушёл из леса и присоединился к моему другу Трусливому Льву.
— Лев никакой не трус, — поспешила уверить его Дороти. — Я много раз видела, как он проявлял чудеса храбрости.
— Ты ошибаешься, дорогая Дороти, — запротестовал Лев, — это со стороны я могу показаться храбрецом, но при виде малейшей опасности меня охватывает жуткий страх.
— Меня тоже, — призналась Дороти. — Но мне надо вызволить Биллину. Мы поговорим потом.
Она помчалась бегом на королевский задний двор. Ей не пришлось долго искать курятник: она безошибочно узнала его по громкому квохтанью, кудахтанью и прочим звукам, что издают куры и петухи в состоянии крайнего возбуждения.
В курятнике происходило что-то неладное, и когда Дороти заглянула в дверь из прутьев, то увидела, что петухи и несушки сгрудились в одном углу и с испугом взирали на комок взъерошенных перьев. Этот странный комок прыгал по всему курятнику, и Дороти, оглушённая куриными воплями, некоторое время не могла разобрать, что случилось.
Наконец клубок перьев перестал неистовствовать и застыл на месте. К своему великому удивлению, Дороти увидела Биллину, взгромоздившуюся на распростёртого на земле пёстрого петуха. Какое-то время они оба оставались без движения, затем Биллина встряхнулась, чтобы привести в порядок своё оперение, и гордой походкой направилась к двери, время от времени издавая победное квохтанье, в то время как пёстрый петушок уныло захромал в угол к куриному обществу, волоча по земле свой изрядно пощипанный хвост.
— Биллина! — негодующе воскликнула Дороти. — Неужели ты подралась?
— Пришлось немножко постоять за себя, — призналась Жёлтая Курица. — Неужели ты могла подумать, что я позволю этому пёстрому болвану помыкать мной и верховодить в этом курятнике. Пока я в состоянии царапаться и клеваться, такому не бывать, разрази меня гром!
— Выражайся, пожалуйста, прилично! — с упрёком сказала ей Дороти. — Иди сюда, я тебя выпущу. В город прибыла Озма из Страны Оз и освободила нас.
Дороти подхватила на руки подругу и в ужасе воскликнула:
— Биллина! Как ты выглядишь? Ты потеряла множество перьев, тебе чуть не выклевали глаз, и у тебя кровь на гребешке!
— Сущие пустяки, — сказала Биллина. — Ты бы посмотрела, как я отделала пёстрого негодяя!
Дороти покачала головой.
— Я этого не одобряю, — сказала она, направляясь ко дворцу с Биллиной на руках. — И вообще тебе не следовало водиться с этими курицами. Это вредно отражается на твоих манерах. Если так будет продолжаться и дальше, ты не сможешь стать достойным членом общества.
— Я и не собираюсь водиться с этими курицами, — возразила Биллина. — Это всё из-за старухи Лангвидер. Но я родилась и воспитывалась в Соединённых Штатах Америки и не потерплю, чтобы какой-то жалкий цыплёнок из захолустья задирал передо мной клюв. Я ещё могу за себя постоять.
— Хорошо, Биллина, — сказала Дороти, — давай прекратим этот разговор.
Когда они подошли к Трусливому Льву и Голодному Тигру, Дороти представила им Биллину.
— Рад познакомиться с подругой Дороги, — вежливо сказал Трусливый Лев. — Судя по тому, как Вы выглядите, Вы не такая трусливая, как я.
— При виде тебя у меня текут слюнки, — признался Голодный Тигр, с вожделением поглядывая на Биллину. — С каким удовольствием я бы похрустел твоими косточками. Но ты не бойся. Если я тебя съем, у меня только разгуляется аппетит, так что приниматься за тебя нет никакого смысла.
— Очень рада это слышать, — отвечала Биллина, поудобнее устраиваясь на руках у Дороти.
— К тому же это было бы просто бессовестно, — продолжал Голодный Тигр, не спуская глаз с Биллины и пощёлкивая зубами.
— Ещё бы! — воскликнула Дороти. — Биллина — моя подруга, и ты не имеешь права её съесть.
— Попробую это запомнить, — сказал Голодный Тигр. — Правда, временами я делаюсь очень рассеянным.