Женщина вскочила и, все так же прижимая атлас к груди, поспешила в другую комнату.
– Я уезжаю! – крикнула она, напугав своих гостий, склонившихся над грудой раскрытых фотоальбомов. – Нашли что-то? Давайте скорее!
– Вот, – мать Егора протянула снохе сразу несколько фотографий, – а куда ты, Ириночка?
От этого ласкового обращения у женщины запершило в горле. Преодолев свой страх и стараясь не показывать лишнего беспокойства, она бодро заявила, что торопится в милицию, после заедет еще в одно место, также насчет поисков мужа, так что ждать ее бессмысленно.
– Думаю, скоро мы что-то узнаем! – сказала она, обнимая на прощание свекровь. Ирина не была большой сторонницей родственных нежностей, но так она, по крайней мере, не видела ее заплаканных, молящих глаз.
– Уж лучше бы он валялся у какой-нибудь… – мрачно проговорила тетя Саня, скрещивая руки на груди. После недавней стычки по телефону она все еще бросала на Ирину неприязненные, красноречивые взгляды. – У бывшей подружки.
– Что ты, – испугалась ее сестра, – у Егора никакой подружки не было! Я бы знала!
– Вот я и говорю, – с непонятным удовлетворением повторила тетя Саня, – лучше бы была!
Ирина не стала слушать их пререканий и молча удалилась, посчитав, что последние слова о мифической подруге Егора – камень в ее огород. Впрочем, теперь она и сама предпочла бы такой исход дела.
В милиции ее продержали час, и она выехала в дорогу, когда совсем стемнело. Ирина нервничала, торопилась, часто перестраивалась, чего обычно себе не позволяла, но результатом стало то, что она зависла в бесконечной, черепашьими темпами ползущей пробке рядом с третьим транспортным кольцом. У женщины разболелась голова. Она морщилась, нащупывая свободной рукой аптечку, где должен был находиться анальгин, и ругала себя за то, что забыла захватить с собой бутылочку воды, чтобы запить таблетку. Взглянув на часы, она обреченно вздохнула. «В такое время пробки будут и за МКАДом. Доберусь до места часу в восьмом, с кем я смогу увидеться? Только с Валентином. Да, приятная перспектива – изображать привидение! Но, если Егор туда приезжал, он тоже должен был прийти к нему, обязательно. Его дом не минуешь, он все видит, все знает…» Перед Ириной вдруг возникло сморщенное, как сушеный гриб, лицо деревенского соседа, раздался мямлящий, шамкающий голос, исходившей из беззубой щели рта. Женщину передернуло. «Наверняка Валентин ничего Егору не сделал, но он мог дать ему координаты Сергея! А если тот сейчас боится огласки, можно только предполагать, чем все обернулось…»
Пробка впереди несколько зашевелилась. Она достигла большого торгового центра, стоявшего на обочине, и некоторые машины, стремясь выгадать время и место, рванули на пандус, ведущий к стоянке комплекса. Ирина машинально свернула туда же и вдруг поймала себя на мысли, что уже была здесь. «Ну как же, с Сергеем, мы обедали тут, когда он вез меня на дачу! Заехать и выпить чашку чая, подождать, пока эта дикая пробка рассосется?»
Мысль показалась заманчивой. Полчаса промедления, во всяком случае, ничего не значили. Ирина оставила машину на стоянке и направилась прямиком в ресторан, куда однажды приводил ее Сергей.
В отличие от прошлого раза, здесь было очень людно, мысль пересидеть час пик в тепле, за вкусной едой пришла в голову не одной Ирине. Она с трудом нашла место за столиком, где обедала большая семья, а не дождавшись официантки, направилась к барной стойке сама, рассудив, что и заказ у нее не такой, чтобы кого-то обременять.
Добиться внимания барменши тоже оказалось непросто, но свой чай она в конце концов получила. Ирина не стала возвращаться за столик, а устроилась в самом конце стойки, на высоком стуле, к счастью, вдруг освободившемся. Достав из сумки заготовленные таблетки, она уже собралась проглотить одну, как вдруг кто-то легонько тронул ее за локоть. Удивленно обернувшись, она увидела официантку, которая обслуживала ее с Сергеем. Та смущенно улыбнулась:
– Давайте я вас отведу за стол, есть свободный.
– Да? А я не нашла!
Настя (женщина вспомнила ее имя прежде, чем прочитала его на бейджике, пришпиленном к бретельке передника) загадочно покачала головой и, взяв чашку с чаем, двинулась через переполненный зал. Ирина последовала за ней и в самом деле обнаружила в дальнем углу столик на двоих, на котором стояла табличка «Зарезервировано». Настя сняла табличку и отодвинула стул:
– Присаживайтесь, отдыхайте. А Сергей Леонидович подойдет?
– Нет, я одна. – Услышав это имя, Ирина внутренне содрогнулась, но вида не подала.
– Передавайте ему привет. – Настя улыбалась так, будто встретила старую добрую знакомую, отчего Ирина чувствовала себя все более неловко.
К счастью, девушка тут же отошла, ее звали сразу с нескольких сторон, другие официантки, мелькавшие в зале с тяжелыми подносами, разрывались на части. Запив таблетку остывшим чаем, Ирина задумалась. В памяти невольно всплыли предупреждения, которыми так щедро сыпали и муж, и Дима, пока она соглашалась их слушать. Теперь ей вдруг начало казаться, что оба были не так уж не правы.
«И здесь меня видели с Сергеем, мы мило сидели рядом, болтали, как старые друзья… Или как любовники, предположим. Если что, мне действительно легко инкриминировать соучастие… Только в чем? Какие у меня могли быть причины убивать и сжигать его несчастную супругу? Нет, это только на первый взгляд на меня можно повесить какую-то ответственность, на самом деле я легко докажу свою непричастность. Только разумно ли я поступаю, что еду туда одна, даже не предупредив никого из родных? Егор тоже поехал втихомолку и пропал. Кого же известить? Олю, конечно, она точно уже дома. По крайней мере, если мне кто-то начнет угрожать, припугну милицией».
Она позвонила сестре и, повышая голос, чтобы перекрыть шум переполненного зала, сообщила, где в данный момент находится и куда направляется. Сестра, как Ирина и ожидала, испугалась:
– С ума сошла, ты едешь одна?!
– А кого же мне с собой взять?
– Да кого угодно! Я бы сама поехала, если бы не дети!
– В том-то и дело, – возразила Ирина. – Позвать в такую поездку я могла бы мужа или тебя, но это невозможно. Не волнуйся, пока еще ничего не случилось. На всякий пожарный, запиши еще раз адрес и мобильный телефон Валентина, это такой мужичок, сосед. Собственно, я к нему и еду. Надо кое-что обсудить.
– А этот мужичок тебе по голове не… – дрожащим голосом спросила сестра, подробно записав с ее слов адрес загородного дома.
– Думаю, он настолько обалдеет от моего появления, что сам головой повредится, – засмеялась Ирина. Она не стала объяснять значения своих слов, решив, что это только больше напугает сестру.
На прощание Ольга умоляла ее звонить как можно чаще.
– Или я сама буду звонить, а не ответишь, сразу вызову на тот адрес милицию!
– Договорились. – Ирина спрятала телефон в карман и поднялась из-за стола. Настя дружески кивнула ей издали, пришлось ответить таким же кивком.
Оказавшись наконец за рулем, Ирина перевела дух и приказала себе не нервничать. «Противно сознавать, что тебя использовали, еще противней, если я и тут играла роль жены… Но главное, помнить, что его ложь еще не делает меня соучастницей! Спустя какой-то час этот карточный домик рухнет, в тот самый миг, когда Валентин увидит меня, живую, здоровую. Главное, чтобы нервы не сдали!»
Ирина добралась до поселка быстрее, чем рассчитывала. Ее машина легко выбралась из зашевелившейся наконец пробки и беспрепятственно понеслась по расчищенному шоссе. Дорога была знакома. Ирина пролетела по улицам поселка на недозволенной скорости, одним духом, и замедлила ход, только оказавшись возле магазина. Он в этот час был уже закрыт, однако Ирина заметила несколько темных фигур, копошившихся у крыльца, возле каких-то ящиков, и остановила машину. Ей пришло в голову, что явиться к Валентину с пустыми руками будет нехорошо. «В деревне без бутылки дела не делаются. Хотя он не похож на пропойцу, купить не помешает!»
На самом деле Ирину влекло сюда желание увидеться с продавщицей, которую она уже встречала однажды, и посмотреть на ее реакцию. Та обязательно должна была знать о гибели жены Сергея, а уж в том, что продавщица успела выяснить, что за новая придирчивая клиентка посещала ее магазин, Ирина не сомневалась. Однако ей не повезло. Спросив у мужиков, разбирающих сломанные деревянные ящики, где продавец, она услышала несогласный хор хриплых, надсаженных голосов:
– Алла? В Москву поехала, мужа на операцию повезла. Магазин заперла и ларек тоже. А что надо?
– Мне бы водки купить.
Ее несмелое заявление встретило самый горячий отклик. Тут же выяснилось, что один из мужиков, вероятно, самый надежный, уполномочен в отсутствие повелительницы исполнять ее обязанности по сверхурочной торговле спиртным. Бутылка была тут же вручена Ирине, и женщина отправилась со своей добычей к машине, сопровождаемая завистливыми взглядами.
Через несколько минут она остановила «жука», не доехав какого-то десятка метров до дома Валентина, и, хлопнув дверцей, вышла.
Приземистый сруб с темными окнами казался нежилым. Сколько Ирина ни вглядывалась и ни прислушивалась, не могла различить ни звука, ни светового пятна. Она подошла к самой калитке, но кривоногая черная собачка не выбежала ей навстречу, из чего женщина сделала вывод, что Валентин куда-то ушел. Она хотела уже вернуться в машину и отправиться к пепелищу, как вдруг ей показалось, будто в одном из окон шевельнулась белая занавеска. Она вспомнила о жене Валентина, парализованной женщине, все время проводящей в кресле у окна.
«Не стоит к ней заходить, до смерти напугаю», – подумала Ирина, в нерешительности трогая калитку. Оказалось не заперто. Поколебавшись, она все же вошла во двор, решив хотя бы спросить, где можно найти Валентина.
Дверь в сени, по деревенскому обычаю, тоже была не заперта, оттуда Ирина, опять же без препятствий, попала в кухню. Здесь было тепло, темно, оглушительно пахло кислой капустой и подгнившим картофелем. Женщина подала голос, спрашивая хозяев, и из комнаты ей эхом откликнулся неуверенный, слабый звук. Поспешив туда, она разглядела в сумраке, на фоне окна, шевелящуюся в кресле темную массу.