Эд понизил голос:
— У них своя выгода. Я пока не знаю зачем мы им, но все непросто. Я очень боюсь за тебя.
— Я буду рядом с тобой. С тобой мне ничего не грозит.
— Да я сейчас хуже балласта. Даже не угонюсь за тобой, если захочешь бежать.
— Я и не пытаюсь, — Ланни растянула губы в улыбке.
— Более того, — добавил Эд, — это я от тебя бегал.
— Правда?
Ласковое прикосновение согрело поясницу. Эд провел рукой вверх и снова вплел пальцы в волосы.
— Просто мы не совместимы.
Ланни насторожилась.
— О чем ты?
— Я — дракон, а ты человек. По законам природы наши расы не могут быть вместе. Но ты не просто человек, Ланиэль, ты — особенная.
— Ерунда! Слепая мокрая курица, — прыснула она и отодвинулась.
— Глупая, — Эд потянул ее к себе. — Моя любимая Ланиэль. Расскажи, как ты магию раскрыла. Может, мы сможем найти причину потери зрения.
И она рассказывала. А он слушал и задавал наводящие вопросы. Было так приятно просто беседовать и не задумываться о том, что завтра, возможно, им придется столкнуться с трудностями и врагами. Ланиэль не знала их в лицо, но чувствовала, что они рядом. Будто тенью нависают над головой и душат невидимыми руками. Конечно, об этом она Эду не сказала.
Глава 44. Эденгар
Ланиэль ожила. Ушла с лица грусть и печаль, в незрячих глазах стали появляться яркие всполохи, стоило им заговорить о чувствах. Это радовало. Это пугало. Эденгар знал, что для нее все будто впервые, но сам шел, как по тлеющим углям.
До рассвета оставалось несколько часов, а они так и не сомкнули глаз. Все говорили, говорили, говорили. Ланни светилась от счастья и вела себя спокойно. Улыбалась много, шутила. А Эд горел, как мальчишка. Сейчас слепота девушки играла на руку, иначе она бы заметила его конфуз. Один раз девушка извернулась и, пока искала его во тьме, коснулась бедра. Эд чуть не треснул от желания ее скрутить. Но пугать боялся, потому, сцепив зубы, стукнулся затылком о стену.
— Голову разобьешь, — засмеялась Ланни. На секунду показалось, что она может видеть, но она договорила: — Ты уже не первый раз так делаешь. Как твоя нога, кстати?
— Пальцами шевелить могу, — ответил Эд.
— А если так? — ловкая ручка побежала по груди и пощекотала живот.
Собрал ее ладони в свои и поцеловал.
— Я боюсь испугать тебя. Ты и так много пережила.
— Какой серьезный и страшный дракон! А ну иди сюда. Будем тебя лечить!
Она выдернула руки и побрела мелкими шажками вверх, по груди, а потом юркнула вниз и смело коснулась бедер. И как же знакомы были ее движения и напористость. Ланиэль не представляла, что твориться в его сердце. И не только. Эд дернулся и попытался ее остановить, но девушка прошептала:
— Не отвергай меня. Мне это нужно сейчас так же, как и тебе.
— Ланни, просто я не хочу так. Я хочу любить тебя неистово, зацеловывать до протяжных стонов, ласкать и путать твои мысли прикосновениями. Но не здесь. Не тогда, когда скован болью в ноге…
Она замолчала. Передвинула руку чуть ниже и замерла.
— Не обижайся, милая.
Она мотнула головой.
— Ты так красиво говоришь. Я заслушалась. Мне кажется, что я вижу твой голос. Он дрожит вокруг яркими вспышками. Говори еще, Эдгар.
— Свет мой, я люблю тебя… — он хотел сказать что-то еще, но ловкие пальчики шевельнулись и забрались под одеяло. Тело отвечало яркими спазмами, горячие спирали катились по коже и щекотали лопатки. Где-то там просыпалась драконья сущность.
— Я вижу твои глаза, — прошептала неожиданно Ланиэль. — Они горят, как два солнца. Я вижу тебя, Эд. Ты пламенный! — она восторженно шептала и прокладывала дорожку пальцами ниже. — Это невероятно…
Было немного больно. Кость сдвигалась на нужное место. Видно, лекарь Амелий не сильно старался сложить ее. От неприятных ощущений, Эд неосознанно зашипел.
— Погас, — разочарованно выдохнула девушка.
— Больно немного, — хрипнул Эд, придерживая ее за спину, чтобы не упала с кровати ненароком. — Кости неправильно сложены, рвут ткани. Ланни, я живу тобой, моя сила в твоих руках. Не бойся, слышишь, ничего не бойся. Смотри на меня пальчиками, трогай. Я не запрещаю. Если ты этого хочешь, конечно.
— Хочу, — она жарко выдохнула и поймала в темноте его руку. — Ты снова светишься. Я могу тебя видеть, Эд. Это невероятно красиво!
Совсем обезумев от наплыва эмоций, он приподнялся и скомкал поцелуем желанные губы. Больше не мог терпеть. Будто прорвало плотину разума, оставив только голод. Но Эд знал, что здесь и сейчас не место для их первой ночи. Сейчас нужно только вылечиться, и если ласки Ланиэль в этом ему помогают — придется ускорить их первое очередное знакомство.
Когда новая волна жара окатила с ног до головы, Эденгар тяжело разорвал поцелуй и застонал в тишину:
— Ты безрассудная девушка…
— Это плохо? — в ее интонациях ловились игривые отголоски.
Ответил не словом, а, осмелев, пробрался под рубашку и сжал ее налитую грудь. Девушка ахнула, а затем накрыла его ладони своими.
— Будто дежавю. Я помню эти прикосновения. Кожа, каждая клеточка помнит. Ты, наверное, глубоко пророс в мое сердце, если я чувствую тебя так остро.
— А представь, как мне тяжело было слушать, когда Зар с Валькой начали тебя делить. Да и Кейран хорош!
Ланиэль притихла.
— Я не успела к ним привязаться, но все равно жаль. Вы крепко дружили? Так обидно, что я встала на пути.
— Ты тут не при чем, — Эд пошевелил ногой и смог даже согнуть колено. — Милая, получается. Перелом заживает!
— Значит, продолжим, — она засмеялась и облизнула губы.
— Я узнаю мою девочку. Страстную и такую сумасшедшую, — руки скользнули по гладкой коже, а затем опустились ниже. На ягодицы. Сильно сжали, но Ланиэль не сопротивлялась, напротив, подалась ближе и тесней. Но Эд знал, что грань переступать сейчас не будет. Потому перевернул ее на спину, как только боль в колене отступила достаточно далеко.
— Подозреваю, что ты умеешь не только водой управлять, — прошептал, нависнув над ней. И не дал ответить: коснулся губ и толкнулся языком. Она отвечала и выгибалась. Казалось, что нет между ними пропасти с потерей памяти. Нет незрячей стены, потому что движения и прикосновения девушки казались точными и осознанными. Она, и правда, видела во мраке. Вела пальцами по огненным разломам и целовала его руки.
— Я знаю, почему любила тебя, — прошептала, когда Эд ласкал ей шею и опускался ниже.
— Расскажи…
— Потому что ты идеальный. Разве можно не влюбиться в такого?
Глава 45. Светлана
Было совсем не страшно. Может, чуть-чуть из-за темноты. Но Эд светился, как солнце, и давал надежду на светлое будущее. Хотелось к нему прикасаться. Ловить тепло, изучать его изгибы, чувствовать, как перекатываются горячие мышцы под пальцами.
А его поцелуй казался знакомым. Таким щедрым на эмоции и чувства, что Ланни едва могла дышать. Даже не противилась, когда Эд опустился ниже и поцеловал ключицу. Даже когда руки положил на грудь и мягко сдавил плоть, Ланиэль соглашалась на все. Будто тело знало его прикосновения, помнило. И так хотелось тоже вспомнить, раскрыть мысли и увидеть, что там за пеленой безмолвия.
— Что-то не так? — спросил Эденгар, когда Ланиэль затихла.
— Я очень хочу тебя помнить, — прошептала она в ответ и поймала его лицо.
Эд повернул голову и уткнулся носом в ладонь. Прошептал, согревая руку горячим дыханием:
— Мы можем создать новые воспоминания. Яркие и такие же прекрасные, как прежние.
— А какие были прежние? Я не хочу читать о своей жизни, я хочу ее прожить.
— И я буду рядом, чтобы сделать ее красочней. Чтобы показать, что ты не одна. Никогда не сомневайся во мне, не думай, что слепота заставит меня любить меньше. Этого никогда не будет. Ланиэль, мы не можем вернуться в прошлое, нужно жить настоящим.
Эд зашелестел одеждой, и его горячее дыхания переместилось ниже. Мягкие губы коснулись груди сквозь рубашку, отчего захотелось вскрикнуть: такими острыми казались ощущения. И таким прекрасным был дракон. В золотистой крошке, что создавала вокруг него живой контур, будто волшебный.
— Ты точно этого хочешь? — засмеялся Эд и аккуратно потащил ночную сорочку вверх. Скользил по обнаженной коже ладонями, касался пальцами живота, и хотелось больше, больше, больше…
— Чего? — неосознанно спросила Ланни и, запустив пальцы в его волосы, прижала к себе.
— Чтобы я прикасался…
— Безумно.
Танец его языка по коже выжигал в ее памяти новые символы, ставил зарубки, отмечал важное. Губы разукрашивали новое настоящее. Их общее. Пальцы вышивали чуткие мгновения и особенные узоры. Разве можно такое забыть?
Ланиэль искала его светящийся силуэт и изучала тело ладонями. На крепкой шее под пальцами стучал пульс: бойко и четко. И от движения рук вниз волнительно качнулся кадык. Ключица и плечи: широкие и массивные, под такие если нырнешь, почувствуешь себя защищенным.
Эд чуть отстранился и поцеловал ее раскрытую ладонь.
— Ты так прекрасно смотришь на меня, — он шептал и целовал ее пальцы, обжигая кожу приятными колючками.
— А ты так золотишься, что мне кажется, будто я сплю.
— Не спишь.
— Я хочу знать о тебе больше, Эд, — вдруг сказала Ланиэль и подалась вперед. Нашла кончиками пальцев его губы и обвела их по контуру. — Ты — мой, правда?
— Твой, — зашелестел его голос. Язык скользнул по подушечкам, а Ланни откинулась назад, справляясь с горячей лавой, обжигающей живот.
— Это невероятно. Я будто чужая в этом мире, будто все, что меня окружает — не такое, непривычное. И эта тьма перед глазами, как спасение, Эд.
— Думаешь, что в другом мире было бы легче?
— О чем ты?
— Ни о чем, мой свет. Не думай сейчас ни о чем. Нога почти зажила от твоих поцелуев, твоей теплоты. Мы выберемся отсюда, я найду лучших лекарей, и ты будешь видеть снова.
— И помнить? — с надеждой спросила Ланиэль.