– Что случилось? – осведомился Сергей, стараясь скрыть удивление и удовольствие оттого, что брат, который поставил крест на своей жизни и видеть его не желал, теперь позвонил ему и попросил приехать. – Что-то с Верой? – он все еще не видел ни меня, ни Таню. Или делал вид, что не заметил нас.
– Серега, – обратился к нему Леха, чем вызвал бурю эмоций на лице старшего брата. Видимо, так он называл его когда-то давно. – Прости меня, – Сергей молчал, ошеломленный, – прости, что все эти годы винил одного тебя. Конечно же, ты ни в чем не виноват, конечно же, я это всегда понимал и оттого ненавидел себя еще больше… Но я не мог никого не винить, Серега. Я не мог с этим жить… Мне нужен был виноватый, чтобы не возненавидеть жизнь и весь этот мир, в котором по воле случая может случиться такое горе… Прости, что я закрылся от тебя и не хотел общаться. Я просто не знал, как сделать это раньше – как попросить у тебя прощения и тем самым показать свою слабость. Я приучил себя надеяться только на себя, и ни на кого больше. Мне хотелось быть одиночкой, быть сильным и стойким, и мне была противна твоя забота… А теперь… Мои глупые принципы мешают мне жить, мешают хорошему человеку получить помощь. И за все вот, что я сейчас тебе сказал, прости меня. Прости за эти пять лет, Серега, – голос Лехи был очень серьезным, но под конец как будто бы дрогнул, или мне это просто показалось, ведь я не видела его лица, я видела только лицо Сергея. И описывать его кажется мне излишним.
Братья шагнули друг к другу и крепко обнялись, хлопая друг друга по спине. Не в силах сказать и слова, Сергей, скривившись от подступивших слез, уткнулся брату в шею и стискивал зубы, подавляя слабость.
– Леха, – произнес он, наконец, отстранившись, со счастливой улыбкой на лице, – я больше всего в жизни хотел, чтобы мы когда-нибудь вот так помирились. Не за что тебе просить прощения, брат. Мы друг у друга одни остались, все и должно быть вот так, как сейчас, до самого конца. Теперь все на своих местах.
– Вы не одни, – смело выходя в коридор, заявила я. – Я есть у вас, а вы – у меня.
Сергей подошел ко мне, взял за руки и стал их целовать, безостановочно обсыпая меня благодарностями. Потом он выпрямился и спросил, что за беда у меня случилась.
– Пойдемте на кухню, – позвала я Громовых. – Поужинаем. Теперь, Сергей, настала моя очередь рассказывать свою историю.
Братья переглянулись и вошли на кухню плечом к плечу. Сергей и Таня представились друг другу. Мне стало намного легче. Возникло и больше не пропадало ощущение, что вокруг меня сегодня собрались люди, которым на меня не все равно и которые мне помогут.
***
– Значит, так.
Выслушав историю молча и со всей внимательностью, Сергей поднялся и стал ходить по комнате туда-сюда, заложив руки за спину и сделавшись серьезным и официальным. Был уже двенадцатый час, но никто спать не хотел – все были слишком обеспокоены и встревожены событиями сегодняшнего вечера.
– В чем суть и в чем основная проблема, мне ясно, – продолжал Громов-старший. – Представляется абсолютно очевидным, к кому нужно обращаться за помощью, и тут мой брат не просчитался, решив, что у меня найдутся нужные связи.
Сергею очень нравилось называть Леху не просто Лехой, а своим братом, как будто кто-то заново подарил ему это право, и он постоянно хотел подчеркивать то, что у него есть младший брат, с которым он давеча помирился.
– Думаю, за это дело может взяться Надежда Платоновна, – продолжил он, подумав, – юрист в нашей компании. Я уже рассказывал Вере про нее. Она отличный специалист и много раз помогала нам выиграть в тяжбах. С ней нужно только поговорить по душам, попросить ее. Она человек своевольный и с характером.
– Она сестра Комова, – сказала я Тане.
– Час от часу не легче.
– Как раз-таки легче! – воскликнул Сергей, вновь разворачиваясь и мерно шагая в обратном направлении. – Скажи-ка, Вера, в каких отношениях были твой Андреев с Комовым?
– Я… я даже не знаю… По крайней мере, никогда не слышала, чтобы они враждовали. За руку они всегда здоровались, парой слов перекидывались. А больше я и не знаю.
– Отсутствие вражды – уже хорошо, – кивнул Сергей сам себе, будто делал заметку в виртуальном блокноте. – У Андреева есть право сделать один звонок. И если он его до сих пор не потратил, то может потратить его с толком. Понимаешь, о чем я?
– Да, – обрадовалась я, но тут же поникла, – но как его на это надоумить? Меня ведь не пустят к нему. А связи с ним нет.
– Что не пустят, то верно. Однако всегда имеются обходные пути.
Я живо заинтересовалась, что еще за обходные пути, и Сергей объяснил мне. Буря эмоций закружилась в комнате, каждый хотел высказаться по поводу так называемой лазейки и перебивал другого. Наконец я заявила, не выдержав, опасно это или нет, подсудно или нет, а я этим воспользуюсь, и если никто из них даже не захочет в этом принимать участие, то я это сделаю сама. Громовы и Таня пристыженно замолчали.
– Я за, – сказал Леха.
– Я – категорически, слышишь, подруга, категорически против этого! – Таня скрестила руки на груди и демонстративно отвернула голову.
– Ну а с меня машина, – пожал плечами Сергей, улыбаясь мне. – Не считая юриста.
Все было решено, и план оказался настолько прост, что даже не нуждался в обсуждении и прояснении деталей. Одно было ясно: процент успеха составляет ровно пятьдесят процентов, так что завтра все опирается только на удачу.
Сергей вдруг, опомнившись, с довольным видом заявил, что от него ушла Юля. Встретив наши удивленные взгляды, он объяснил, что на сегодня она запланировала поход в ночной клуб, и когда позвонил Леха, она как раз прихорашивалась. Разумеется, когда Леха попросил брата приехать, Сергей, не раздумывая, начал собираться, на что Юля отреагировала слишком остро. Любительница ночных тусовок и красивой жизни поставила Сергея перед выбором: либо она, либо брат, и, разумеется, Сергей плюнул на нее и уехал сюда, не забыв сказать, чтобы она к его возвращению собрала свои вещи.
Как я поняла, для Юли, привыкшей держать мужчину под каблуком, такое резкое отношение было шоком. Рискуя потерять деньги Сергея, она опешила и хотела как-то сгладить конфликт, но Сергей вдруг почувствовал, что может обойтись и без постоянного давление каблука, который, к тому же, еще и заставляет его отказываться от родного человека, и остался непреклонен. Грамотно расставив приоритеты, Громов-старший в один вечер обрел брата и свободу от психологического гнета. Я покачала головой и сказала, что очень им горжусь. Леха, улыбаясь, по-братски ласково ударил Сергея по спине, выразив тем самым свое одобрение. Таня после этой истории подобрела и все же встала на мою сторону, сообщив братьям, что меня всегда было невозможно переубедить.
К двенадцати мы тепло распрощались, и Громовы уехали. Мы с Таней слишком устали, чтобы обсуждать всю эту груду событий и фактов, навалившихся за один вечер, и поэтому молча качали головами, встречаясь взглядами.
Перед сном было тяжело, но едва я вспоминала Громовых и то, как они обнимались на пороге, сразу легчало. Я почти не спала, постоянно размышляя об Андрееве. Бедняга мой, думала я, бедный мой психопат. В тот же вечер, как я от него ушла, он, видно, совсем потерял над собой контроль и пошел на улицу, ничего не видя от ярости. А там – соседи стали под руку попадаться. Только я виновата перед всеми этими людьми, только я, а не Максим. Ну, ничего, родной, потерпи немного. Скоро мы тебя вытащим. Если все пойдет хорошо, а иначе не может быть, то скоро весь этот ужас кончится. Уже завтра, если повезет, мы с тобой увидимся. Вот ты сейчас лежишь на больничной койке и думаешь, и тоже не можешь уснуть. Я прямо вижу это, как ты лежишь на боку, мрачный, в лунном свете, широко распахнув свои черные демонические глаза, плотно сомкнув губы, и думаешь: поскорей бы меня уже посадили. Я ведь прекрасно знаю, чего тебе хочется. Я знаю тебя даже лучше, чем ты сам себя знаешь. Когда я уходила от тебя, в твоих глазах явственно читалось нежелание жить дальше одному, после того, как ты обрел и потерял ту, которая приняла тебя, которая могла гладить тебя по волосам, глядя в твои настоящие глаза. А я, даже увидев это, хладнокровно ушла, смея еще и просить у тебя прощения. Андреев мой, милый, ни на кого не похожий, клянусь, что все исправлю. Исправлю все, что произошло из-за моей глупости, из-за моего эгоизма. Я хотела остаться в горести вместе со своими воспоминаниями вместо того, чтобы быть счастливой вместе с тобой, но это была еще одна ошибка. Появились люди, которые поставили меня на правильный путь, и теперь меня есть, кому поддержать, если я оступлюсь.
XV
. Свидание
В полдень, на следующий день, когда приехали Громовы, Сергей первым делом сел за стол и значительно произнес: «Так». Очень уж он любил это свое «так» произносить прежде, чем начать говорить что-то важное. Сразу видно – это не просто инженер, а Главный инженер. Меня это умиляло, и мы с Лехой переглядывались хитрыми взглядами, пока старший Громов не видел.
Сложив руки на столе и нависнув над ними с выражением крайней решительности на приятном лице, Сергей начал рассказывать о своем утреннем разговоре с Надеждой Платоновной Комовой, которая стала действительно нашей большой надеждой. Но обстояло все немного сложнее, чем мы предполагали: Комова, конечно, была бы не против взяться за это дело и защищать Максима в суде, который непременно состоится, но так как это все выходит за рамки ее рабочих полномочий и работы в «Домосе» не касается, то нам следует нанимать ее как частного адвоката за определенную, естественно, плату. Сергей заявил, что этот человек ничего не делает бесплатно, так что на чистом энтузиазме или из простого сочувствия помогать не станет даже родственнику. Деловой человек, подумала я и осведомилась, сколько будет стоить нанять ее, если уж она действительно хороший специалист.
– Специалист она и правда хороший, – словно сомневаясь в том, продолжать ли фразу, проговорил Сергей, – а потому и стоить это будет немало.