На неудобных стульях они вчетвером просидели до самого утра. И лишь когда в соседних отделениях захлопали двери, послышались шаги, начал включаться свет, возвещая о начале нового дня в больнице, из-за двери операционной вышел врач. Друзья поднялись с надеждой, но, как только врач повернулся к ним, стало понятно, что надежда оказалась тщетной.
– Мне жаль, – коротко сказал он, избегая смотреть кому-либо в глаза. – Мы сделали, что смогли, но она потеряла слишком много крови.
Мир рухнул. Мир из сухого песка, который Алиса всю ночь тщательно удерживала руками внутри себя, рассыпался в прах. Мирослава умерла. И в этом виновата она, Алиса. Она привела к ней демона. Она не успела ее спасти.
Врач еще что-то говорил, но Алиса не слышала. Перед глазами стояло лицо Мирославы, ее светлая улыбка, добрые и такие чистые глаза.
«Легкость такая во всем теле. Будто я бабочка. Сейчас руками взмахну и полечу»…
«Вот бы тебе почаще такие премии давали, а? Мы б с тобой все салоны в городе обошли!»
«И не забудьте загадать желания! Мое вот в этом году сбылось!»
Мирослава, моя девочка…
Только не Мирослава, только не она…
Что-то огромное шевельнулось в груди Алисы, грозя разорвать ее пополам, но Алиса тут же затолкала это огромное обратно. Туда, откуда оно появилось. Колпак, накрывший ее минуту назад, приглушивший звуки и цвета, исчез.
Не время. Не сейчас.
Врач ушел, оставив четверых растерянных людей в пустом коридоре. Несколько долгих минут никто из них не знал, что сказать. Первым нарушил молчание Арсений:
– Надо ее отцу сообщить…
– И похоронами заняться, – добавил Артем. – Отец вряд ли это будет делать.
– Все сделаем. – Матвей обернулся к Алисе. Дернулся было в ее сторону, чтобы дотронуться или даже обнять, но сдержал себя. Такими они все были. Разными по темпераменту, но одинаковыми в одном: привыкли надеяться на себя, быть сильными, не сдаваться в самых сложных случаях. Не падать, даже когда тебя бьют. Узнавшие с самого детства, что никто им не поможет, только сами. Не привыкшие к объятиям и сантиментам. Никому не нужные.
– Ребят, я… – Слова давались с трудом, но Алиса продолжила: – Я в Логово поеду, ладно? Там Леон пострадал, может понадобиться моя помощь. Я вернусь к вечеру. Помогу со всем. Ее же нам раньше завтрашнего дня не отдадут, да?
– Мы все сделаем, – заверил Артем.
– Тебя отвезти? – предложил Матвей.
Алиса мотнула головой.
– Я на электричке поеду. Там Влад встретит.
Будто боясь, что ее могут задержать, не друзья, так обстоятельства, Алиса развернулась и почти бегом кинулась к выходу. Она задыхалась, но не от быстрого бега, а оттого, что все еще не могла нормально дышать. Ей нужно было на воздух. И к Леону. Она не смогла спасти Мирославу, не может потерять еще и его. Ей нужно быть с ним, нужно помочь. Без нее он не справится. И она без него тоже не справится.
В электричке было холодно и пусто. Алиса забилась в угол, забралась с ногами на лавку, обняла руками колени и уткнулась в них подбородком. Она не плакала. Она никогда не плакала, просто не умела. Казалось, если бы смогла, стало бы легче. Но она не могла, и огромный комок боли и слез сидел в груди, мешал дышать. Несмотря на бессонную ночь, уснуть Алиса тоже не сумела. Смотрела в пустоту расширенными от ужаса глазами и не могла понять, что делать дальше. Нет, на ближайшее время планы у нее есть: помочь Леону, забрать тьму, которой он нахватался из-за нее. Потом, после того, как оклемается сама, вернуться в город, помочь с похоронами. Затем надо будет снова работать в логове, ведь демон не пойман. И он очень скоро начнет искать себе новых жертв.
Но что потом?
Через два месяца, через три. Когда… ее работа в логове станет бессмысленной. Алиса только сейчас в полной мере осознала смысл тех слов Леона, что он сказал ей возле пещеры.
Он умирает. И никто не знает, как ему помочь.
Я сделаю все, чтобы ты жил, внезапно пообещала в пустоту Алиса. Все. Землю переверну, спущусь в ад. Только чтобы ты жил. Потому что я не могу потерять еще и тебя. Просто не могу. Я не хочу снова остаться одна. Я уже была одна, я знаю, как это паршиво. Я не хочу больше.
Ее размышления прервал телефонный звонок. Алиса вытащила из кармана смартфон, взглянула на экран. Звонила мать.
– Алиса, ты в городе? – поинтересовалась она после короткого приветствия.
– Уже нет, – отозвалась Алиса, глядя, как за окном на большой скорости проплывают заснеженные деревья. – Что ты хотела?
– Думала, ты денег сможешь немного дать, – после короткой заминки призналась мать. – Тут Люба с классом на экскурсию едет, пока выходные, а она в последний момент сказала, я не успела отложить.
Надо же, что-то понадобилось не Диане, а Любе…
– Я переведу тебе, сколько?
Мать назвала сумму. Затем спросила:
– Случилось что-то? Голос у тебя странный.
– Нет… Да. – Алиса набрала в грудь побольше воздуха, впервые произнесла вслух: – Мирослава умерла.
– Мирослава? Это… кто-то с твоей новой работы?
Алиса сжала зубы.
– Это кто-то из моей жизни.
Которой ты никогда не интересовалась.
Сбросила вызов. Зашла в приложение банка, перевела матери денег, снова спрятала телефон. Злость на мать внезапно помогла. Алиса перестала себя жалеть, снова вернулось решительное желание помочь Леону, вместе отыскать демона, чтобы эта тварь никого больше не убила.
Влад встречал ее на станции. Стоял совершенно один на пустом перроне, засунув руки в карманы пальто и низко опустив голову. Он уже все знал, Алиса написала, когда просила встретить. И он, в отличие от Алисы и ее друзей, умел быть нужным. Без лишних слов притянул Алису к себе, крепко обнял, не только поддерживая, но и ища поддержки у нее. Алиса замерла на мгновение, а потом тоже осторожно обняла его, уткнулась носом в плечо. Он пах лимоном и морозом. И Алисе внезапно стало так горько, что она поспешно выпуталась из его объятий, сделала шаг назад. Не хватало еще разреветься.
– Как он?
– Хреново, – честно ответил Влад. – Такого еще не было. А ты как?
– В норме, – коротко кивнула Алиса.
Уже подъезжая к Волчьему логову, Алиса поняла, что имел в виду Влад. Дом еще не показался в поле зрения, но она уже заметила в небе нечто странное. Это походило не то на огромную черную тучу, не то на воронку смерча, зависшую в нескольких метрах над землей. Воронка стремительно крутилась по часовой стрелке, и вскоре Алиса услышала шум. Опустила стекло, чтобы разобрать лучше, но так и не поняла, что именно его издает.
– Это птицы, – подсказал Влад. – Их там сотни, если не тысячи.
И точно, вскоре Алиса смогла разглядеть черные пятна, летающие по кругу. Это была не туча и не смерч. Это были птицы. Они хлопали крыльями, кричали, сталкивались друг с другом и летели дальше. Не какие-то волшебные птицы, самые обычные вороны, но от этого становилось лишь тревожнее.
– Воронка опускается, – заметил Влад, вглядываясь в лобовое стекло. – Когда я уезжал, она была выше. Сейчас почти касается крыши.
– Что это такое? – спросила Алиса.
– Без понятия. Леон знает, наверное, но для контакта он сейчас недоступен.
Дом был погружен в темноту. И без того черный и мрачный, сейчас он и вовсе казался входом в преисподнюю. Наверное, если бы Алиса увидела его таким в первый раз, сбежала бы, роняя тапки. Сейчас же не боялась. Напротив, стремилась поскорее в него попасть.
Ворота им открывал один из охранников вручную.
– Электричества нет, – пояснил Влад, въезжая в гараж. – Пропало сразу, как мы привезли Леона. Ни один из генераторов не работает. Ничего не работает. Твое сообщение дошло, потому что я как раз к соседним домам ездил, проверял, есть ли там кто. Мы не знаем, что будет в ближайшее время, надо перестраховаться.
Страха не было. Алиса входила в дом, зная, что сделает все, что от нее потребуется, только бы помочь Леону. Вместе они наверняка справятся. Что бы там ни думали остальные.
Внутри было безумно холодно. Вместе с электричеством исчезло и отопление, но Алисе все равно казалось, что за одну ночь дом не выстыл бы до такой степени. И в коридорах, и в большой столовой, где собрались все домашние, горели свечи. Тонкие церковные свечи, которые защищают от Леона. Но сейчас даже они, похоже, справлялись плохо. Дом сотрясали сильные удары, от которых покачивались люстры на потолке и мелко звенела посуда в шкафах. Пламя свечей искрило, то взмывало вверх, то пригибалось к самому фитилю. Снаружи не было грозы, но в доме казалось, что на улице бушует настоящий ураган.
– Софи отпустила всех по домам, но никто не уехал, – заметил Влад, входя за Алисой в столовую. Раздеваться они, конечно не стали.
– И не уедем! – первой отозвалась Тамара Ильинична.
Даже сейчас, без электричества, в теплом пуховике, она умудрялась нарезать какие-то бутерброды и беспрестанно подавать их к столу. Чай заварить было невозможно, и чайник, и плита в доме были электрическими, но оставить людей без еды Тамара Ильинична не могла.
– Вы здесь бесполезны, – с раздражением отозвалась Софи, сидящая по обыкновению в углу стола. При каждом слове из ее рта вырывалось маленькое облачко пара.
– Как это бесполезна! – всплеснула руками кухарка. – А кто будет Леона кормить, когда он придет в себя?
– Вряд ли это случится в ближайшие дни, – заметил Влад.
– Если вообще случится, – тихо добавила Софи.
– Значит, все будем ждать, – поддержала коллегу Мария Антоновна. – Мы давно тут стали друг другу семьей, а семья должна держаться вместе, особенно в темные времена. Вот и нечего нас гнать.
– Да никто вас не гонит, Мария Антоновна, – заверил Влад. – Просто это опасно. Вы же видите, что происходит.
– Переживем, – решительно заверила Мария Антоновна.
– Я пойду туда, – не садясь, сказала Алиса.
Все посмотрели на нее примерно с таким же выражением лица, как и в тот день, когда она впервые согласилась помочь Леону: со смесью страха и надежды. Только теперь страха стало чуточку больше. Возможно, потому, что сейчас ситуация оказалась в разы хуже, возможно, потому, что за прошедшее время не только Леон, но и Алиса стала им ближе.