Я совсем не ожидала звонка от Руслана. Сама все это время тоже писать не осмеливалась, хотя сказать, что мне было важно узнать, что там с Алмазом, как проходит восстановление- не сказать ничего…
–Алло,– нерешительно ответила я, внутренне сомневаясь, не ошибся ли он, может случайно нажал… Кажется, в тот день в больничной палате Алмаз нам обоим дал понять, что тема нашего с ним будущего закрыта…
–Слушай, дело есть… Нужно твое мнение… Потому что я уже не знаю что делать… Алмаз совсем слетел с катушек… Ни хера не хочет ни лечиться, не восстанавливаться… Лежит в своей берлоге сутками раком-отшельником, ни с кем не разговаривает, только бухает… Мы ему поставили этот долбанный протез, потратили какие-то космические деньги, а он его даже надевать не хочет… Я уже молчу про ноги, Камила, уж это-то точно в его силах, он бы уже давно побежал, я ж даже вижу, как он ими может шевелить, когда напряжется, но только хрена он напрягается… Парни помогают немного, конечно, которые приходят к нему на тренировки. Только в эти дни он еще может вылезть из скорлупы своей, да и то, говорит, типа, чтоб их не подводить, а как бой состоится у них-никого больше видеть не желает… Что делать с ним, Камила? Сил нет уже моих… Даже я не выдерживаю, хотя поверь мне, терпение у меня, как у слона… Я ему три сиделки поменял, они отказываются с ним работать- он хамит, не слушает никого… А вчера выгнал помощницу по дому. Что, теперь я ему буду еду готовить? Или так и будет питаться бургерами и пиццей? Просто полный пиздец, уж прости за выражения…
– Адрес,– отвечаю я односложно.
На другом конце то ли колебания, то ли триумфальный выдох… Руслан тот еще хитрец… Ничего не делает случайно… Впрочем, речь сейчас не о его хитрости, а о кое-чем более важном… Не будь это столь важно, наверное, я бы не поехала… А так… Уже вечером, наспех собрав небольшой багаж, я улетала во Флориду, оставив Алана с тетей и сама не зная, когда вернусь- может через день, может через неделю, может через…
Самолет прилетел в районе часа ночи. Меня встречал Руслан.
–Он не знает, что ты здесь. Сама понимаешь, какой может быть реакция… Он сейчас сам не свой. Видимо, осознание накрыло… Вся эта ситуация… Ему непросто… Нам тоже, соответственно… Могу тебя отвезти в отель. Морально его подготовить…
Я знала, что это не поможет. Если он будет знать, что я здесь, случится самое предсказуемое- он просто не пустит меня на порог своего дома…
Нет уж, вези меня к нему…
Алмаз
Я продрал глаза и не сразу понял, что меня смущает… Запах еды? С хрена ли? Руслан нанял новую помощницу? Я же просил меня не трогать, не пускать никого постороннего в дом! Сейчас дам ему пиздюлей хорошенько, совсем охренел уже своей самодеятельностью… Обойдусь службой доставки… Но было еще что-то… В доме была словно другая… аура что ли… Все другое… Все не такое, как раньше… Не выдержал, кое-как переполз с кровати на коляску и поехал на аромат, исходящий от кухни. Пахло по-другому, не так, как американки готовят… Как в детстве, как у нас… Снова кольнуло в груди… У кого это у нас? У семейки моей конченой? Смешно…
-Это что за хуйня?!-единственное, что мог прорычать, когда увидел сидящего за кофе Руслана и стоящую у плиты… Сука… Камила? Я конечно же сразу ее узнал. По длинным шелковистым волосам цвета вороньего крыла до задницы, до той самой шикарной задницы, которая через ее домашнее платье так и норовила быть либо хорошенько оттраханной, либо отшлепанной… Пиздец… Это что вообще такое…
Она резко обернулась, задержав дыхание…
–Оба, объясните мне, что она здесь делает?!-прорычал я, подавляя свой гнев… А на подсознании почему-то досада. Не хочу, чтобы видела меня таким… Помятым, раздавленным, на дне…
–Наслышана про твои подвиги, Алмаз… Приехала помочь…
С несколько секунд мы буравили друг друга молча глазами с ней.
–Руслан,-сказал я тихо, но твердо. Мотнул головой в сторону двери.
Он в очередной раз, уже как по привычке, молча вышел с кофе из кухни.
Лишь дождавшись, когда дверь за ним закроется, обратился снова к ней. Нервничала, хоть и пыталась показать, что максимально спокойна и решительна.
–Что из того, что я сказал тебе в прошлый раз, было не понятным?
–Алмаз, перестань.– Она так пыталась казаться настроенной по-боевому. Вот только я не мог не заметить усталости на лице, синяков под глазами, которые всегда выдавали на ее светлой коже, что не спала… Еще бы, регулярный рейс из Москвы так поздно, я ж знаю, сколько на нем раньше летал, а она уже на кухне, вон, что-то стряпает.
Наложила мне омлета с каким-то салатом и гренками, налила кофе.
–Ешь,-протянула.
–Не хочу,-нагло отодвинул тарелку от себя.
Вздохнула.
–Алмаз, я просто хочу помочь. Ты гнобишь людей, которые вокруг тебя… Ты не занимаешься собой… Знаешь, ты ведь пришел мне тогда на помощь, как узнал, что я в беде, не задумываясь… Считай, что я сделала то же самое…
–Ты мне ничего не должна, Камила. Я пришел к тебе на помощь, потому что сам чувствовал себя должным тебе. Не забывай, это ж ты все жти годы меня оберегала,– усмехнулся печально,– так что все нормально, мы квиты. А если это жалость, то точно проваливай. Я не нуждаюсь в твоей сраной жалости…
–Это не жалость, -она поспешила меня разуверить, слишком рьяно, отчего и наигранно. Захотелось что-то разбить,– как только тебе станет лучше, я уеду…
Я засмеялся, не выдержал… Кто бы сомневался..
–И чем ты мне помочь решила? Ты в медсестру что ли заделалась? Или в чем твоя помощь должна заключаться?
–Я… я буду готовить тебе еду, буду ухаживать за тобой, помогать по дому, терпеть твои закидоны, которые не хочет терпеть обслуживающий персонал даже за большие деньги…
–Ты не кулинар. С чего ты взяла вообще, что мне нравится твоя стряпня?
–А когда это ты заделался таким эстетом-гурманом?-парировала.
Приподнял бровь.
–Всегда им был.
–Врёшь. Почему тогда хвалил мою еду?
–Потому что я тебя трахал, и мне нравилось. Я был готов хвалить все, что ты делала,– выпалил ей в сердцах, а сам пожалел… Потому что невозможно было не почувствовать, как между нами пробежала волна статического напряжения. Невозможно было с ней говорить о сексе и не содрогаться… Пусть даже просто от воспоминаний…Сука, да какие воспоминания, когда она, вон, стоит рядом, в каком-то полупрозрачном, мать его, платье… При Руслане… Точно пиздюлей ему накатаю. Теперь не отвертится…
–Как только тебе станет лучше, я уеду. –повторила она, подойдя к столу и придвигая мне снова тарелку.
Я ничего не сказал. Молча и агрессивно наколол кусок омлета и отправил в рот.
–Ужасная яичница. Как всегда…-пробубнил себе под нос, а она снова отвернулась от меня, моя что-то в раковине, никак не прореагировав… Зато я прореагировал… Точнее мой член… На ее вид сзади…
Нет, Алмаз… Ты должен срочно ее отсюда вытурить, иначе пропадешь, иначе сорвешься… Она в такой опасной близости- это просто гребанная пытка, издевательство…
А так быть не должно… Там, в больнице, пазл сложился для меня полностью, окончательно избавив от всех иллюзий… Я все понял, до конца… От понимания этого было горько и тяжело… Но эту правду принять было легче… Она была понятна и объяснима… Алан мой сын. Даже дурак бы догадался. Он просто моя маленькая копия, только с ее глазами… Все эти годы она скрывала от меня то, что у меня есть ребенок. От нее. Она скрывала это, когда была беременна, когда родила, когда Капиев был под арестом, когда она развелась с ним, когда была двадцать четыре часа семь дней в неделю рядом со мной… Даже когда я узнал всю правду о нас, когда вмиг открылись все секреты и тайны, она ничего мне не сказала… Зато она вечно убегала от меня, вечно пыталась скрыть от меня эту сторону своей жизни… Помню, как маниакально боялась, что привезу мальчика в Москву из Дубая, куда она его оперативно упрятала… Это могло означать только одно – Камила никогда в нас не верила, никогда не желала видеть меня в роли отца… Никогда не допускала мысли, что мы будем вместе… Наверное, какой-нибудь великий психолог бы возразил, что обстоятельства не позволяли ей открыться. Пиздеж. Все это пиздеж. Ребенок- это не игрушка, это целая жизнь. Это продолжение… Ее и меня. Он стоит выше всех этих банальных и вульгарных наших любовных игр и разборок, какими бы драматичными они ни были. Она должна была сказать… В тот же самый день, как узнала сама… Или знала изначально… Пиздец… Думал об этом, и хотелось всё и вся рвать… Так эти мысли меня и не отпускали… Не хотел больше ничего… Не хотел ни собой заниматься, ни работой… Видеть никого не хотел… Думал часами, что теперь делать. Хотел влиться в жизнь к малому, и в то же время, не знал, как поступить с ней… Не будь это Камила, а какая-нибудь другая баба, которая от меня бы залетела бы и скрыла, наказал бы, не иначе. Забрал бы на хрен ребенка. Но это же Камила… Этим все сказано… И по-мирному в ее жизнь теперь не вернуться… Да и как кто? Не хотел, чтобы она решила, что я напрашиваюсь на ее заботу, заботу об мне, жалком калеке… Недомужике… Короче, полный пиздец, не иначе… Еще и живу тут, на отшибе, на другом конце света, даже не могу за мальчиком издалека понаблюдать…Да, Алмаз… Что ни день- то очередное «веселье» на букву «г» в твоей жизни всплывает… Заслужил, наверное…
А теперь всё вообще выходило из-под контроля. Теперь чем больше она будет находиться рядом, тем больше мне будет хотеться припереть ее к стенке и задать вопросы, которые не выходят из моей башки уже столько месяцев, которые снова и снова заставляют меня погружаться в пучину боли и отчуждения, обиды и горького осознания того, каким никчемным, ничтожным, не достойным стать отцом для ее сына, всегда я представлялся ей как человек… Другого объяснения ведь не найти, почему женщина, которая отдавалась мне сутками напролет, так и не нашла минуты, чтобы сказать, что у меня есть ребенок… Что я узнаю о нем спустя шесть лет со дня его рождения!
Глава 29
Камила