– Ладно, – наконец успокоившись, улыбнулся он. – Зачем ты здесь?
Леони присела прямо на парапет, не заботясь о том, что холодный снег тут же растаял от тепла тела и пропитал шелковые брюки. Она рассказала все, перескакивая с моментов детства и сиротского приюта на вечера, проведенные с Киллианом. Она вспомнила Этьена и раскаленную печь. Вспомнила Стивена и ледяной лимонад на последнем сеансе кино. Вспомнила и ту ночь, когда к ней в квартиру ломился один из соседей.
Рассказ вышел длинный и рваный: не уложить в два предложения все, что случилось. Но особенно путаным вышел рассказ о том сне, в котором она впервые побывала рядом с этой башней. И о пожаре в мастерской Этьена Ле Гро. И об огненном шоу, покорившем сознание за несколько секунд. О Марселине, которая приоткрыла дорогу в новый незнакомый мир. И даже Киллиане…
– Киллиан? – нахмурился Иллай, зацепившись за знакомое имя. – Он из жнецов, насколько я понимаю. Неудивительно, что ты… попала под его чары.
– Что? – Возмущение захлестнуло Леони. Она подскочила, почувствовала, как прилипли мокрые брюки к бедрам, тут же поморщилась и одернула длинный пиджак.
– Да ты не кипи, – засмеялся Иллай. – Он же жнец. Против них ни один человек не устоит, если они захотят. Так, значит, Марселина тебя сюда привела?
– Что-то вроде этого, – вздохнула Леони. – Но я не представляю, что мне делать.
– А она сама пропала в пожаре?
– Д-да… Это какой-то кошмар. – От воспоминаний Леони передернуло. – Все горит. Леса, поля… Целые города… Люди просто… Сгорают заживо. А животные! Им некуда бежать!
– Этого я и боялся, – пробормотал Иллай.
– Чего?
– Баланс нарушен. Думаю, тебе приснился тот сон как раз тогда, когда здесь проводили церемонию передачи огня новой Хранительнице. Только… Ничего не получилось.
– Не получилось? Почему?
– Я не знаю. Но мне кажется, огонь позвал тебя. Чтобы ты помогла найти предыдущую. Рилуну.
– Рилуна, – посмаковала незнакомое имя Леони. – Звучит красиво.
– Наверное. Она была Главной Хранительницей Огня последние несколько сотен лет. И вдруг пропала.
– Пропала?
– Да. Никто не знает куда. Ее искали. Ждали, что вернется. Но ничего не получилось. Дженга… Без нее наш мир начал рушиться. Решили выбрать другую Хранительницу. Но что-то пошло не так – огонь не принял ее. Просто взбесился. Превратился в огромный шар и пропал. Может быть, это и было то солнце, которое манило тебя в том сне. Это огонь. И ты… Ты можешь помочь.
– Я? Но почему я?
– Я не знаю, – повторил Иллай, раздражаясь. – Но земля уже охвачена пожарами. И это плохо кончится.
Мысли Леони путались, перебивали друг друга. Еще пару дней назад она вела самую обыкновенную жизнь. И пусть не к кому было возвращаться – у нее не осталось ни дома, ни близких людей, – все равно жутко тянуло назад.
«Какой-то бред. Страшный сон», – вертелось в голове.
– Пам-па-па-пам…
– Эй, вон они! – вдруг раздался крик с другой стороны дороги.
Обернувшись, Леони увидела несколько девушек, одетых в темно-красные платья.
Цепкие горячие пальцы впились в кожу, поволокли за собой. Кроссовки скользили на только что выпавшем снегу, ноги заплетались – она пожалела, что у нее нет верного велосипеда, а впереди – не поле из ярко-желтых цветов. Они снова нырнули в переулок и запутались в лабиринте поворотов, подъемов и спусков. Стены высоток сжимались, заманивали в ловушку, лишали воздуха. Легкие работали на износ, мышцы налились кровью и болели. Несколько раз девушка подвернула ногу и теперь едва могла наступать на нее без боли.
Бешеная погоня. Стремительное движение. Позади подгонял шелест шагов, шорох платьев и дыхание преследовательниц. Еще пара метров, и они будут совсем близко. Так близко, что стоит им протянуть руку – и схватят за шелковую ткань бледно-розового пиджака.
– Прыгай! – истошно закричал Иллай.
Леони не сразу поняла, что произошло. Прямо перед ней оказалось ограждение моста, метра на три возвышающегося над уровнем бурлящей внизу широченной реки. Не успев подумать о ледяной воде или реальной возможности утонуть, девушка повиновалась: руки вцепились в заснеженное ограждение, перемахнуть на другую сторону не составило труда.
Шаг вперед – она шла точно так же в горящий костер, не ожидая ничего хорошего. Давно научилась справляться со страхом, оставляя его позади.
Нога провалилась в пустоту. Взмахнув руками, Леони Жервиль полетела вниз, к блестящей глади воды.
8Вода закипела
Нырять было страшно. Детьми, оставаясь без присмотра не слишком внимательных воспитателей, они со Стивеном бегали к ледяной даже летом речке, где прыгали с железного, изъеденного ржавчиной скелета разрушенного моста в омут, застывший и подернутый тонкой разноцветной пленкой следов бензина: водители взяли за правило мыть машины чуть выше по течению, несмотря на запрет. Леони попробовала прыгнуть только раз и, погрузившись в воду с зажмуренными глазами, потерялась в пространстве: где дно, а где поверхность? Неумело барахтаясь, она нащупала покрытые илом камни и еще больше перепугалась – воздух в легких стремительно заканчивался, – что навсегда останется похороненной здесь, в этой противной жиже, выстилающей камни.
Вот и сейчас, сорвавшись вслед за Иллаем с моста, она застыла, почувствовав всплывший из глубин памяти ужас, распахнула глаза, надеясь увидеть свет, и еще больше растерялась, почувствовав, как щиплет разгоряченную бегством кожу соленая вода. Тело, которым наградила Дженга, оказалось даже более живым, чем человеческое, а потому каждое прикосновение к нему – робкое ласкание ветра, нежное поглаживание едва заметных волн – взрывалось мириадами ощущений, в которых впору захлебнуться.
Рядом закручивались воронкой воздушные пузыри и всплывали далеко на поверхности. Задрав голову, Леони увидела преломляющийся в толще воды луч солнца и рывками устремилась к нему, стараясь не думать о том, что, кажется, она здесь совершенно одна.
Но в следующую секунду ноги кто-то коснулся. Из горла вырвался немой крик.
«Иллай!»
Он плыл быстрее, четко работая руками и ногами. Поравнявшись с ней, едва заметно улыбнулся, надув щеки, тут же всплыл на поверхность и только потом схватил за руку, оставляя на коже синяки, помогая выбраться на воздух.
Шумный глубокий вдох – вдыхать, вдыхать и вдыхать! Жадно вдыхать, забивая легкие, словно возможно надышаться про запас, на будущее. Первые несколько секунд Леони видела только сверкающую гладь, слышала только всплески воды, но, успокоившись, почувствовала, как на голову обрушилась зависшая в воздухе тишина.
– Ты в порядке? – Голос Иллая прокатился раскатом грома. Он висел в воде рядом с ней и оглядывался по сторонам.
Леони тоже осмотрелась: ничего. Только бескрайнее море.
– В порядке, – соврала она, сплевывая соленую воду. – Где мы? Где… город?
– Мы в другой Комнате, – неуверенно ответил Иллай. – Стихия воды… Хорошо… что под мостом… есть портал.
– Портал? – выдохнула Леони и часто-часто заморгала, смахивая с ресниц крупинки соли.
– Да. Дженга – это система Комнат. Кроме Комнат материй – городов, где живет абсолютное большинство жнецов и Хранителей, – существуют еще Комнаты стихий. Я никогда тут не был.
Невидимое солнце слепило, отражаясь от зеркала воды. Леони крутилась вокруг своей оси, пытаясь обнаружить хоть намек на берег, но не видела ничего. Море, небо… И они вдвоем.
Соленая вода держала тела достаточно уверенно, не требуя особых усилий, но все равно уже спустя пару минут подкрался липкий страх навсегда раствориться в этой чуждой ей стихии.
– А как… Как нам отсюда выбраться? – решилась спросить Леони, мысленно умоляя, чтобы Иллай знал ответ. – И кто, черт побери, за нами гнался?!
– Фениксии. Видимо, их подослала та… женщина из Храма Огня. Думаю, они хотели схватить тебя. Помешать найти пропавшую Главную Хранительницу.
– Схватить… И что нам теперь делать?
– Не знаю, – задумчиво ответил Иллай и лег на спину, теперь из воды торчало только лицо. – Я же говорю – никогда тут не был. Комнаты стихий пускают только Хранительниц.
– Как же ты тут оказался… сейчас?
– Вместе с тобой. Ты проводник. Или что-то вроде этого.
Шелковый пиджак мешался, надувался пузырем на спине, а широкие брюки облепляли ноги, ограничивая движение. Вода была чуть прохладная, а потому совсем скоро тело покрылось мурашками.
– И что… нам… теперь делать? – Зубы отстукивали рваную дробь.
Иллай промолчал. Смотрел на нее, словно впервые видел, скосив глаза набок, и вдруг перевел взгляд куда-то вдаль, за взъерошенную голову, и закричал:
– Лодка!
Леони замолотила по воде ладонями, пытаясь развернуться.
Точно, лодка!
– Давай, скорее! – Иллай уже плыл вперед. Руки равномерно и точно прорезали воду и вонзались в нее, пропарывали гладь по полукругу и снова взмывали вверх.
Леони едва поспевала, барахтаясь выброшенным в мешке котенком, обреченным на смерть. Она сильно отстала, выдохлась. Ничего не видела и не понимала, что делает и куда двигается, когда почувствовала, как Иллай схватил ее за руку и потянул наверх.
Твердые доски лодки ударили в бок, висок уперся в мокрое, покрытое слизью весло. В нос впился запах дерева и сырости. Перед глазами поплыли темные пятна. Казалось, Леони вот-вот потеряет сознание, но через минуту девушка пришла в себя, села, прислонившись к низкой скамейке, и испуганно огляделась по сторонам. Иллай сидел рядом, улыбался, но в глазах плескалось беспокойство, которое ни с чем не спутать.
Леони поправила пиджак, запахивая на груди – рубашка стала совсем прозрачной и ничего не скрывала, – пригладила мокрые волосы за уши, смахнула с лица капельки воды. И наконец почувствовала ласковые лучи солнца, обжигающие влажную кожу. Ее морозило, но постепенно тело отогревалось, и мысли уже не носились хаотично, ударяясь, словно шарики для пинг-понга, о черепную коробку.
– Так, что дальше? – попыталась улыбнуться девушка и аккуратно, придерживаясь за край, приподнялась со дна лодки.