– Терпи, – прохрипела ей на ухо подоспевшая Лираэлла. – Терпи.
Леони начала вырываться. Тщетно. Было слишком мало сил – все они сгорали в огне, плавились вместе с кожей.
– Терпи! – не унималась Ли, поглядывая в сторону начавшейся рядом с ними заварушки. – Только бы успеть!
От боли сознание путалось, разумные мысли первыми сгорели в Священном Огне, оставив царствовать животные инстинкты, диктующие бороться, а потом бежать, спасаться. Никогда прежде она не испытывала, каково это – не чувствовать себя человеком. Превратиться в зверя – больного, измученного, попавшего в ловушку. Говорят, некоторые готовы отгрызть собственную лапу, лишь бы выбраться на свободу. На что готова она?
Это длилось целую вечность – казалось, сменились десятки лун и сезонов. Но в реальности прошла лишь пара секунд, и Леони почувствовала испепеляющую силу, проникающую через горящую огнем кожу. Эта сила бурлила, выжигая кипящую кровь. И бежала по венам, пропитывая собой каждую клеточку тела. Боли больше не было – ее сменило незнакомое до этого чувство, словно внутри, в районе солнечного сплетения, скапливались ниточки тока, скручивались в пульсирующую шаровую молнию. Молния росла, ширилась, распирала ребра, ломая кости и раздирая податливую плоть. В какой-то момент мелькнула мысль, что права была Ксианна: слишком приученное к человеческой жизни тело не выдержит, взорвется, разлетится на мелкие осколки и повиснет искрами в воздухе, навсегда оставшись на этом острове светящейся взвесью.
– Терпи, терпи, терпи! – Голос Лираэллы звучал словно из-за ватного одеяла, обмотанного вокруг головы, но постепенно становился четче, громче.
Этот голос стал последней нитью, связывающей Леони с реальностью, и у нее получилось наконец собраться, сконцентрироваться, переключить внимание.
Взрыва не случилось. Еще несколько секунд жар не утихал, а сердце колотилось бешено о ребра, отбивая рваный ритм тамтамов, а потом звуки резко стихли. Но уже через мгновение в голове зазвучали сотни, тысячи голосов. Они перекрикивали друг друга, спорили, делились своей болью, раздирая душу на части. Леони чувствовала страх всех, кто жил до нее, слушала стенания и просто истории, и казалось, теперь уже голова не выдержит и лопнет перегоревшей лампочкой.
– Хватит! Замолчите! – заверещала Леони, обхватив голову руками, не в силах вытерпеть больше ни слова.
– Терпи, терпи, – продолжала умолять Ли, не отходя от нее ни на шаг. Это давалось нелегко: на кое-как сдерживаемое волнение Комната реагировала едва заметной вибрацией земли под ногами.
Сработало. Все закончилось. Огонь внутри не обжигал, голоса замолчали. Но их присутствие, казалось, останется навеки отзвуком прошлого.
– Я в порядке. В порядке, – прошептала Леони, вымученно улыбаясь Лираэлле. – В порядке…
– Твои глаза…
– Что с ними? – устало провела по лицу дрожащими пальцами Леони.
– Они… Теперь оба одного цвета. Они золотые.
Леони с сожалением улыбнулась: в кои-то веки подумала, что бесконечно любит и разного цвета глаза, и оттопыренные уши, и сутулую спину. И пусть ей так и не удалось побывать в достаточно большом городе, где за ее красоту платили бы миллионы. Все-таки это была она. Такая, как есть. Настоящая.
Сейчас она была опустошена и в то же время наполнена.
Она с трудом поднялась на ноги, покачнулась, словно делала первые шаги, но устояла. Заметила, как прожигают ладони Ксианны плечи Софи и как Ксианна бежит в сторону темных джунглей, и бросилась следом.
Они теперь были равны по силе. Только одна чувствовала себя слепым котенком, мартышкой с гранатой, которая не понимала, что нужно делать, а вторая жила со своей силой давно.
Но, видимо, новичкам везет только в игре: Леони успела увидеть, как мелькнули и погасли среди джунглей красные платья Ксианны и ее приспешниц, и все стихло. Даже искры, висящие в воздухе, погасли.
Как и Священный Огонь – растворился с шипением, оставив после себя клубы белого пара и горстку золы.
– Что нам делать?
Софи сидела рядом с белоснежными камнями с потухшими магическими символами и аккуратно, одним пальцем, ковыряла успевший остыть пепел.
– Надо идти дальше, – уверенно ответил Иллай, но не двинулся с места: ему хорошо досталось от двух чертовок.
– Надо найти их, – возразила Леони. – Они знают больше, чем говорят. И я теперь тоже знаю больше.
Три пары глаз впились в нее, пытаясь разглядеть лицо, покрытое веснушками, во мраке сгустившейся ночи. Но Леони больше не сказала ни слова.
Она не хотела делиться тем, что нашептали голоса. А они поведали многое.
Леони была не просто фениксией, она была дочерью той самой Главной Хранительницы, которую похитили и, возможно, убили. Поэтому огонь не выбрал никого – пока жива хоть одна наследница, никто другой не может даже надеяться на эту роль.
Вот только… Кажется, похититель ничего не знал о существовании Леони, иначе определенно давно позаботился бы о том, чтобы сжить ее со света. Тем более в мире людей это не составило бы особого труда.
Мысли, тянущиеся за этими знаниями, обнадеживали, но верить им не хотелось, как и не хотелось оправдывать мать, бросившую ее на произвол судьбы. Леони сначала привыкла ее ненавидеть, а потом просто стерла из жизни – смирилась с мыслью о том, что у нее никогда не было матери. Она готова была, скорее, поверить в любые фантастические варианты вроде непорочного зачатия или инкубатора. Искусственная капсула… Сейчас, после знакомства с миром Дженги, можно было поверить во все что угодно.
Нет, не хотелось оправдывать ту, которая за восемнадцать с лишним лет не удосужилась хотя бы намекнуть на причины, побудившие ее оставить свое дитя.
– И где их искать? – отмерла Лираэлла, поежившись.
Становилось холоднее. Кажется, в отсутствие Хранительниц Огня Комната менялась, преображалась: из нее уходили сила и свет.
– Не знаю, – пожала плечами Леони.
– Это глупая затея, – отрезал Иллай, поднимаясь на ноги и рыская взглядом в поисках прохода через кустарник. – Они тебе не друзья, Леони. Они враги.
Софи потерла обожженные плечи и тихо всхлипнула, подтверждая его слова.
– Но я не смогу… Не смогу научиться всему сама. Даже если у меня есть сила – как ей управлять? Я не знаю… И без них не научусь!
– А ты думаешь, они бы стали тебя учить? – фыркнула Ли и скрестила руки на груди. – Нам надо искать другой способ.
– Найти тех, кто остался на стороне пропавшей Главной Хранительницы, – предположила Софи.
– И как ты себе это представляешь? – дернула плечом Ли и решительным шагом направилась в ту сторону, откуда, как думала, они пришли.
– Может, у тебя есть на примете Хранительница Огня, которая поможет? – нахмурилась Софи. – У меня нет. Или ты, Иллай. Не завалялась подружка?
– Ладно, я знаю, где мы их найдем. – Тот обвел взглядом своих спутниц. – Нам все-таки надо вернуться в Город Движения. Тот Храм… Может быть, там нам помогут.
– Или убьют. Кто-то же за вами гнался, – резонно пробурчала Ли, не оборачиваясь. – Есть! Я нашла проход!
Уже через секунду ее спина скрылась за широкими листьями кустарника.
Остальные потянулись следом. Последней шла Леони. Она не знала, как поступить. Не знала, что дальше: дурацкая мысль «думать на шаг вперед» мешала простроить более или менее годную стратегию, способную предсказать дальнейшее развитие событий.
Отправиться обратно в мир людей – пожалуй, эта перспектива нравилась ей больше всего. Уж очень хотелось хоть на несколько секунд вдохнуть знакомый запах родных земель, сесть на свой велосипед – может, Кристоф вернул его на место, и верный «конь» так и валяется в кустах возле смотровой площадки? Или его кто-то украл? Да какая разница! Она готова была на все: печь булки с Элен, терпеть проспиртованное дыхание Франсуа в захудалой студии или выдерживать тягучее молчание Этьена. И почему раньше она не ценила этого?!
Но правильнее вернуться в Город Движения, как советует Иллай. Пойти в Храм со Священным Огнем, поговорить с той темной жрицей. Друг она или враг? Кто сказал, что остался хоть один сторонник похищенной Хранительницы? А если это был всеобщий заговор? Если…
Да ладно, ни к чему врать себе: женщина, оставившая ребенка, очевидно не настолько хорошая и правильная, чтобы удержаться на своем месте. Может, другие прознали о том, что она сделала? Или прознали о тысячах таких же подлых поступков, за что и решили лишить ее права управлять Хранительницами Огня. Кому понравится лидерство того, кого даже не уважаешь?
Представлять, что это у них в порядке вещей, не хотелось. Хватало того, что в мире людей приходилось терпеть и близких, и ситуации, из которых хотелось не просто уйти, а сбежать, оставив любые попытки хоть что-то исправить.
Ветки больно хлестали по лицу. Леони старалась отвлечься от назойливых мыслей и сосредоточиться на внутренней силе огня, но не чувствовала ее – та растворилась, пропала.
«Почему в фильмах так все просто?!» – в сотый раз промелькнула в ее голове одна и та же мысль.
Она без остановки щелкала пальцами, пытаясь выжечь хоть маленькую искорку. Тщетно.
Наконец показался знакомый берег. Или совсем другой. Но здесь хотя бы все так же висели в воздухе огненные искры, а в море плавали светящиеся рыбки.
Леони, Лираэлла, Софи и Иллай вышли к кромке воды и остановились, нерешительно оглядываясь по сторонам.
– И что теперь? – озвучила Ли вопрос, мучивший всех.
– Рисую портал, – пожал плечами Иллай.
– Сначала надо определиться, что мы решили, – неуверенно пробормотала Леони.
– Сначала надо в хранилище, – напомнил Иллай, присел, поднял лежащий у ног пальмовый лист, оторвал от него ветку, отошел чуть подальше и принялся рисовать символы на песке.
– Что ты делаешь? – схватила его за руку Леони.
– Город Материи. Там хранится энергия, собранная жнецами. Нам туда. Глупо идти в Храм Огня… вот так.
– Брать энергию, которой не можешь управлять? – засомневалась Софи, но по дрожащему голосу было понятно, что мысль о хранилище ее будоражит.