– Этьен?
Лицо мужчины преобразилось. Легкая тень легла под глазами, делая их ярче. Он нервно облизал губы, обернулся на застывшую у дальнего окна Рилуну.
– Меня зовут Истарион. А Этелиор… То есть Этьен… Мой брат.
– Этелиор… – прошептала Леони, не отрывая от незнакомца взгляд. – Но как… Он…
– Он Хранитель Пространства. Мой брат-близнец. И…
– Истарион! – вдруг выкрикнула Рилуна, не давая продолжить.
Но Леони этого даже не заметила, ведь сказанного было достаточно.
Это шутка? Как такое возможно? Этьен… из этого мира?!
У Леони закружилась голова. Ее качнуло, кофе расплескался на белые диванные подушки и тут же впитался, оставив только бледно-коричневый след. Пустая чашка беззвучно упала на мягкий ковер и закатилась под стеклянный журнальный столик. Девушка попробовала встать, но ноги не слушались. Истарион протянул было к ней руки, чтобы помочь, но она отшатнулась от него, как от прокаженного, и умоляюще посмотрела на Софи.
Хотелось бежать отсюда. Бежать из этого фальшивого, лживого мира. Сколько еще тайн от нее скрывают? Сколько не рассказывают? Вранье – кругом одно вранье! Вся ее жизнь… Ее обманывали в простом и сложном, в самом уязвимом и вполне обыденном. И теперь эта ложь вскрывалась слоями, вытекая смердящими сточными водами и поглощая ее целиком. Она тонула в непонимании, в нерешительности: что делать дальше?
– Тебе надо поспать, – щекотало щеку дыхание Софи, пока та помогала лечь на кровать в дальней комнате.
«Надо поспать. Верно…»
Леони проснулась от страшного сна: огонь обволакивал тело, лизал ступни, поднимаясь выше, тянул трепещущие пальцы к горлу. Подскочив на кровати, она всмотрелась в темноту комнаты, пытаясь унять колотящееся сердце, но страх был слишком силен, слишком реален.
Дом тонул в тишине. Не тикали часы, не было слышно чужого дыхания или привычного бормотания телевизора, никто не буянил за стенкой и не пытался выломать дверь.
Так почему же так страшно?!
Босые ноги коснулись холодного пола, по телу пробежала дрожь, кожа покрылась приятными мурашками. Подойдя к окну, Леони аккуратно отодвинула легкую штору и выглянула во двор.
И в тот же момент услышала, как трещит огонь.
Она узнала бы этот звук везде, даже в шумной толпе. Его ни с чем не спутать и от него никуда не деться.
Выбежав в коридор, Леони бросилась к ближайшей двери – она ушла спать первая и не знала, кто ее занял, но сейчас было все равно, ведь спасти нужно всех!
Софи спала, прикрывшись простыней, разметав черные волосы по подушке.
– Софи, Софи, вставай! Пожар! – начала трясти ее за плечи Леони, увидела, как девушка удивленно открыла глаза, и бросилась вон из комнаты.
– Мамочки, мамочки, мамочки! – привычно бормотала она.
Лираэлла проснулась сама – заспанное лицо выглядывало в коридор.
– Что случилось? – сонно спросила она.
– Пожар, – дрожащим голосом повторила Леони. – Скорее, нужно уходить!
Взгляд упал в комнату через приоткрытую дверь – в глаза бросилось черное, затянутое тучами небо и языки пламени, уже ласкающие карниз и подбирающиеся к открытому окну.
– Скорее!
Скатившись кубарем с лестницы на первый этаж, Леони уткнулась в спину, облаченную в знакомый темно-красный плащ. Он так и остался покрыт следами недавнего заточения, пропах сажей и дымом.
– Пожар, – прошептала девушка, пятясь назад.
Рилуна медленно обернулась. В глазах играли языки пламени, а губы скривились в гримасу.
– Иди наверх, Леони, – прошипела она.
– Но… Там… Пожар!
– Я знаю. Только это не твоя война.
«Какая война? О чем она?!» – негодовала про себя Леони, не решаясь высказать мысли вслух. Она считала, что все закончилось: Главная Хранительница свободна, Священный Огонь по праву принадлежит ей, а значит, баланс восстановлен! Так какого черта…
– К-какая война? – все-таки прошептала она.
Но Рилуна уже не обращала на нее внимание. Взгляд был прикован к виднеющейся сквозь панорамные окна стене огня.
Огонь кружился в бешеном танце, заворачивался клубами, трансформировался и молотил в стекло. Леони могла бы поклясться, что видит обезображенные ненавистью лица. Они кричали, разевали беззубые рты, таращили слепые глаза.
Этот огонь был другим. Жадным, голодным, словно стая волков.
– Останови его! – вцепилась в плечо матери Леони. – Ты же можешь!
– Нет, – громко выдохнула она. Пламя в глазах моментально потухло. – Этот огонь мне не подчиняется. Он… создание магической силы, слияние стихий и материи. Я могу только не пускать его дальше, но убрать…
Леони встала как вкопанная. Она не видела, как вниз спустились Лираэлла и Софи, не слышала, что сзади подошел Истарион и замер за спиной.
– Что будем делать? – будничным голосом, словно предлагал выбрать кофе или чай, спросил он.
Леони вздрогнула и обернулась – она боялась его: он был копией Этьена, но совсем другим. Но сейчас выбирать не приходилось: в горящем доме доверишься даже дьяволу за возможность выбраться живым.
– Нам надо выиграть время, – процедила сквозь зубы Рилуна. – Истарион, ты же сможешь открыть портал?
– Да.
– Отлично.
– Но мне не сделать это отсюда: огонь блокирует энергию. Просто разносит ее, не дает вырваться. Думаю, с ней Хранитель Движения.
– Иллай, – прошептала Леони, пугливо оглядываясь на Софи.
Но жница не видела ее: она о чем-то думала, уставившись в пустоту. Зрачки глаз носились, как сумасшедшие, она тяжело дышала, словно не могла решиться прыгнуть с парашютом.
– Софи? – тронула ее за плечо Леони.
Глаза застыли на мгновение, и наконец взгляд медленно, как будто нехотя, сместился на Леони. Но та могла бы поклясться, что остается невидимкой для погруженной в мысли подруги.
– Я знаю, что делать, – прошептала Софи и достала из-под рубашки амулет. Он был почти прозрачным, светло-серым – пустым после того, как его силы впитала в себя Марселина. – Я заберу огонь сюда. И вы сможете выйти, чтобы уничтожить эту мразь.
Никто не успел ничего ответить – раздался хлопок, звон бьющегося стекла, и во все стороны от окон полетели раскаленные осколки. Гул огня усилился, треск горящих досок врывался в пустые оконные проемы.
Леони успела только закрыть лицо руками и почувствовала, как в живот, в плечи, в бедра летит горячее стекло, царапает не прикрытую одеждой кожу, впивается в плоть, разрываясь резкой болью в теле. Но когда решилась посмотреть на клубящиеся дымом языки пламени, то увидела, что Софи уже стоит у окон, протягивая к огню дрожащие исцарапанные пальцы.
– Нет! – из груди вырвался истошный крик и потонул в непрекращающемся кошмаре пожара.
Она хотела броситься вперед, оттащить жницу подальше, но в талию вцепились крепкие пальцы Истариона – невозможно было сделать даже шаг.
Огонь лизал кожу Софи, бежал по пальцам, окутывал ладонь, хватал за запястье. Казалось, что девушка сгорит, но амулет в другой руке вдруг начал пульсировать мягким желтым светом.
– Работает, – выдохнула Лираэлла, обессиленно сползла по стене вниз и прижала колени к груди.
Желтый сменился на ярко-оранжевый, потом стал кроваво-красным. Тело Софи засасывало в себя разбушевавшийся огонь и передавало амулету, но само не выдерживало: кожа на руке обуглилась, вонь горящей плоти смешалась с едким дымом, уже стали видны белоснежные, светящиеся в темноте кости.
– Пусти! – зарыдала Леони, пытаясь вырваться из крепких объятий Истариона. – Она же умирает!
– Нельзя, – прошептала Рилуна. – Она спасает нас.
– Да сколько можно тебя спасать! – истерила Леони, брыкаясь тощими ногами. – Сколько чужих жизней стоит одна твоя? Софи! Софи! Хватит!
Из глаз катились слезы, возводя стену между ней и этим вражеским миром: Леони не могла и не хотела видеть, как погибает, сгорая заживо, подруга, но не могла отвернуться или зажмуриться, хоть взглядом стараясь быть с ней до конца.
– Пусти!
Последний язык пламени зашипел и пропал. Они были свободны. Но какой ценой? Почувствовав, что хватка ослабла, Леони бросилась вперед, задыхаясь от оставшегося висеть в воздухе дыма, упала рядом с обугленным, еще горячим телом Софи и уткнулась лбом в пол, сотрясаясь в рыданиях.
– Оживи ее, оживи, – слышались приглушенные хрипы. – Оживи ее, слышишь?
На плечо легла мягкая рука Рилуны, опустившейся рядом с ней на колени.
– Девочка моя…
– Не называй меня так! – зарычала Леони и подняла раскрасневшееся, искривленное от злости лицо.
– Дочка… Леони… Хватит.
– Оживи ее, – процедила сквозь оскаленные зубы девушка.
Воздуха не хватало, из-за рыданий Леони наглоталась едкого дыма и теперь чувствовала, как начала кружиться голова. Она обмотала пылающий амулет куском ткани от полусгоревших штор, спрятала в карман широких джинсов, встала, пошатываясь, и на ватных ногах вышла во двор, полная решимости навсегда избавиться от той, кто причинил столько боли.
– Леони! – бросился за ней Истарион, но был остановлен твердой хваткой Рилуны.
– Не надо, – прошептала она ледяным голосом и добавила что-то еще.
Но Леони уже не слышала, не воспринимала ничего вокруг – она увидела ее, ту тощую женщину из Храма Огня в Городе Движения, с которой столкнулась в первый день пребывания в Дженге. На ней был темно-красный плащ, у рук кувыркался, стремясь броситься в атаку, клубок пламени – яростный и дикий, так не похожий на негромкое бормотание в печи мастерской Этьена Ле Гро. Рядом стоял Иллай. Точнее, не стоял – он был одновременно везде и нигде, – силы Хранителя Движения проявились в полную мощь, делая его неуловимым противником, способным в одну секунду оказаться у тебя за спиной.
– Леони, какая приятная встреча, – зычным голосом крикнула Заэльда и высоко вздернула подбородок.
– Не очень, – совсем по-детски огрызнулась Леони, судорожно пытаясь придумать, что же делать дальше – никто так и не научил ее управлять огнем. Но почему-то сейчас, глядя в лицо опасности, помня сгоревшее тело Софи, она была уверена, что справится.