— Медицинский Центр, Джон, — сказала Алтер, — это значит....
— Это значит, что главный источник медицинской помощи для города отрезан. Будем надеяться, что не появится эпидемий, пока Центр не восстановят.
Они пошли сначала в квартиру герцогини. Им открыл Эркор.
— Я знаю, что случилось, — сказал он.
— Значит, лучший выход — ехать в Тилфар?
— Транзитная лента неисправна, по крайней мере, с этого конца. Бессмысленная конверсия оставила эту сторону бесполезной для посылки. — Говоря это, он достал из гардеробной два комплекта обычной одежды и подал им. — Не нужно ли еще чего-нибудь?
— Не думаю, — сказала Алтер, роясь в складках своей шелковой юбки. — Вот и все, что я хочу взять с собой. — Она вытащила сверток бумаг.
— Стихи Ноника? — Джон развернул сверток. — Читать, когда дело пойдет хило?
Алтер щелкнула застежкой на спине, и платье шелковым кольцом упало вокруг нее, она вышагнула из него, надела зеленую тунику, подпоясалась кожаным ремнем.
— Это я сниму, — она сняла жемчужные серьги, начала снимать ожерелье из раковин, но прикусила губу и пожала плечами. — Это оставлю.
Эркор протянул им сандалии, и они стали шнуровать их. Джон положил стихи в карман рубашки с трехчетвертными широкими рукавами.
— Я сберегу их для тебя.
— Да, я лишилась своих карманов, — засмеялась Алтер.
Зажужжал видеофон, и герцогиня объявила:
— Все королевские яхты отсутствуют. На пирсе вас ждет грузовое судно.
Через минуту они оставили квартиру герцогини. Когда они выходили из дворца, машины с открытым верхом развозили элегантных гостей. Плечом к плечу против равнодушной ночи Джон и Алтер пошли к окраине города.
Глава 7
Сирена все еще завывала в темноте. Лопнула водопроводная магистраль, и улицу залил блестящий поток.
Белая фигура, спотыкаясь, брела по мостовой. Мокрый край одежды хлопал по ногам. На седых слипшихся волосах что-то блестело. Когда фигура доковыляла до уличного фонаря, стало видно, что это полоса жести, зубцами вырезанная из консервной банки и согнутая в обруч. Фигура повернулась к переулку и позвала кого-то.
Вышло несколько мужчин и женщин и неуверенно зашлепало по воде. Юноша с падающими на лицо волосами и надписью на пижаме «Палата 739» бессмысленно кричал и дергал себя за ухо.
Среди них началась какая-то возня. Все сгрудились вокруг странной пары: здоровенный мужчина в мокрых пижамных штанах схватил за плечо щуплого человека в мокром и перемятом костюме доктора и ударил его по затылку. Доктор упал на колени и повернул голову к высокой женщине.
— Послушайте, вы не понимаете, что вы больны... все больны... давайте, я отведу вас обратно...
Высокая женщина яростно закричала:
— Вели ему замолчать!
Мужчина ткнул доктора в спину и захохотал, когда тот шлепнулся в воду.
— Я не могу найти это! — вопила женщина, шаря в складках простыни, которая заменяла ей плащ. — Кто украл?
— Разве вы не знаете кто я такой? Как вы смеете так обращаться со мной?
Стоя на коленях в холодной воде, врач отчаянно звал на помощь.
Из переулка вышел человек в резиновых сапогах и зеленом макинтоше.
— Эй, разойдитесь! — закричал он. — Очистите квартал, пока не починят магистраль! Быстро!
— У меня отняли это! — визжала женщина. — Его украли!
— Помогите, — кричал врач. Полицейский подошел ближе.
— Что вы за типы, черт побери?
Высокая женщина быстро повернулась к нему.
— Знаете ли вы, с кем говорите? Эй, пусть он заткнется!
Бычьего сложения мужчина ударил полицейского кулаком в лицо и ребром ладони по шее, отволок бесчувственного к доктору, сунул их обоих лицами в воду и держал так.
Завывающий юноша взял с пояса полицейского что-то длинное и тонкое и направил эту вещь к небу, нажав кнопку на рукоятке. С двойного зубца энергоножа посыпались искры. Старуха сказала:
— Это явно не оно. Но все равно, неси его. То кто-то украл, но мы найдем его. Пошли дальше!
— Сюда, — сказал Джон, увлекая Алтер в переулок.
— А как насчет лопнувшей магистрали?
— Вряд ли будет глубоко. Но ведь почти все дороги к гавани блокированы. Идти в обход очень далеко.
— Ну, мы оба умеем плавать, — пожала плечами Алтер. И они зашлепали по воде.
Завернув за угол, Джон вдруг остановился. Вдалеке послышалось шлепанье многих ног.
— Неды? — спросила Алтер.
— Пошли.
У следующего угла они опять остановились. Что-то двигалось к ним через улицу. Сначала это был белый огонь. Затем он стал энергоножом в руке парня в пижаме с надписью «Палата 739». За ним ковыляло с десяток людей. Но эти люди не походили на недов. Они не ожидали атаки, когда высокая женщина вдруг закричала, указывая на них дрожащим пальцем:
— Это, наверное, у них! Хватайте их, пока они не удрали!
Кто-то кинулся в ноги Джону и дернул их. Джон упал. Кто-то схватил Алтер за руку, другие — за плечи.
— Джон! — крикнула она, — посмотри на эту женщину!
— Боже! — воскликнул Джон. — Это же королева-мать!
— Но ведь говорили, что она в психолечебнице в... — И тут Алтер поняла, кто эти люди.
Взлетел кулак и Джон потерял сознание. Женщина в жестяной короне подошла к нему.
— Ты украл это! Где оно!? Отвечай! — Она выхватила у юноши энергонож.
— Ваше Величество! — закричала Алтер. — Умоляю вас!
Ее крепко держали за локти.
Лезвие остановилось в воздухе. Старуха повернула голову:
— Ты назвала меня Ваше Величество, значит, ты знаешь, кто я?
— Вы королева-мать. Не делайте ему вреда, Ваше Величество!
— Да... — женщина задумалась. — Да, правильно. Но... он украл это у меня. — Она снова взглянула на Алтер. — Да. Я королева... Но они, — она показала на людей вокруг, — не верят. Хотя они идут за мной, раз я велела, и делают, что я приказываю, потому что иначе я буду злиться, но они все-таки не верят. Видишь, у меня отняли корону, и я должна носить жестяную, и кто узнает во мне настоящую королеву?
— Я знаю, Ваше Величество! А что касается вашей короны, то важна идея, а не предмет.
Старая женщина улыбнулась.
— Да, ты права.
Она потянулась к шее Алтер и коснулась пальцами ожерелья из раковин.
— Красивая драгоценность. Мне кажется, я помню ее. Может, у меня было такое? Ты, наверное, графиня или принцесса королевской крови, раз носишь такие драгоценности.
— Нет, Ваше Величество.
— Это же из моря. Значит, ты по крайней мере, герцогиня. Впрочем, благородная дама никогда не допытывается о ранге другой. Я забылась. Достаточно знать, что ты из нашей семьи. — Она снова повернулась к Джону. — Но этот человек, я знаю, украл это. Я убью его, если он не вернет мне это!
— Ваше Величество! — закричала Алтер. — Он мой друг и такой же благородный, как и я. Он ничего не брал у вас.
— Тогда кто же это взял?
— Что «это»? — рискнула спросить Алтер.
— Я... я не помню... у меня взяли корону, скипетр, даже мой... и я не могу нигде найти его! — она подняла выше искрящийся нож и снова повернулась к Джону. — Он украл это!
Руки, державшие Алтер, ослабили захват. Она ринулась к Джону и упала перед ним на колени, лицом к ножу.
— Ваше Величество, сделайте один порядочный поступок в своей жизни, не делайте зла этому человеку! Вы — королева. Не мне говорить вам, что не подобает королеве показывать такой гнев, если ей не нанесено оскорбления. Вы королева и должны быть милосердной.
— Я... королева? — старуха вдруг заплакала. — Я вспомнила! Это был портрет моего сына. У меня было два сына. Сначала украли младшего, потом убили старшего. Но у меня был его портрет в металлической рамке. Такие продавались в гаванях за полденьги. Но мне даже его не оставили. Все, все исчезло...
Лезвие упало в воду и укоротилось. Парень из палаты 739 поднял его. Королева, плача, пошла прочь, все остальные потянулись за ней.
Джон сел. Алтер прилгала к себе его голову.
— Джон, ты не видел ее... Разговаривать с ней без крика было самым трудным делом в моей жизни.
Джон кое-как встал.
— Ну, я рад, что тебе это удалось. Давай пойдем побыстрее к этому проклятому судну. Ну, успокойся.
Луна уже осветила, море, когда они подошли к докам грузовых судов. Они поднялись на борт, и через несколько минут грязное судно вышло из дока. Они облокотились на поручни, на дрожащее отражение луны в море.
— Помнишь, мы читали стихи? — спросила она. — Какое мы не поняли?
— Что-то насчет одиночества. Я не помню начала.
— Я помню, — Она процитировала:
— «Великое спокойствие также двусмысленно, маниакально и свободно, как великое отчаяние...»
Голос позади них продолжил, и они обернулись.
— ...крик любимцев в разграбленной ночи, отвернись, поэт, к древним грезам, пока слезы падают в море при лунном свете... Дальше не помню.
— Где ты слышал это? — спросил Джон. Матрос вышел из тени кабины.
— Мне сказал это мальчик с такой чудной парой. Он говорил, что сам написал это.
— Какой мальчик с парой?
— Ну, ему наверное, лет двадцать. Для меня мальчик. Они были здесь втроем. У мужика больно уж занятная голова. Он больше сидел в своей кабине, а мальчик ходил повсюду, со всеми разговаривал, читал свои стихи.
— Видимо, Катам очень торопился, если уехал без какой-нибудь жизненной пены, — сказал Джон.
— Не удивительно, что нет записей, что их геликоптер ушел на материк, — сказала Алтер. — Они, наверное, спрятали его в городе, а сами сели на судно. Джон, он сказал, что Ноник ходил повсюду, болтал со всеми, возбужденный и довольный. Что-то не похоже на человека, жену которого только что...
— Я не сказал «довольный», — перебил матрос. — Скорее, истеричный. Он задавал вопросы странные. Но иногда ходил, отвернувшись от всех.
— Это уже больше похоже, — сказал Джон. — Давно это было?
— В тот самый день, когда бомбили министерство.
— Итак, они тоже отправились на материк, — сказал Джон — Где они высадились?