Прислушавшись к мелодии, Юнь Юнь сделала шаг, а затем второй – и замерла. Как замерли и все танцовщицы, онемевшие от подобной наглости. «Она и впрямь собирается танцевать?» – этот вопрос так и читался на их лицах! Бросив едва заметный взгляд на служанку, так и не добравшуюся до сцены, но уже оторвавшуюся от толпы, госпожа Камелия лукаво улыбнулась и продолжила игру, завлекая всех слушателей в новую историю чувств и страстей, которая создавалась здесь и сейчас – под влиянием настроения и вдохновения.
Юнь Юнь чутко слышала изменения в мелодии и позволила себе присоединиться к повествованию, рождавшемуся на глазах изумленных танцовщиц. Шаг в сторону, слом – всем телом!.. – прыжок и замирание в ожидании предложенного музыкой порыва… Юная служанка не знала техник и не имела в арсенале набора движений, отточенных многолетним мастерством – она лишь слушала музыку и отдавалась её ритму, основывая своё выступление на подсмотренном через щёлку двери: выходить в зал и обслуживать гостей ей ещё не позволяли… Мелодия вдруг резко стала агрессивной и безжалостной, и Юнь Юнь, повинуясь порыву, то взлетала в воздух, зависая там чуть дольше, чем это было доступно простому смертному, то совершала прыжки в стороны, отыгрывая жестокие порывы ветра, превращавшие хрупкое человеческое тело в марионетку буйной стихии… Когда музыка неожиданно оборвалась, Юнь Юнь уже тяжело дышала – но все же удержалась на одной ноге, стоя на носочке и высоко вытянув правую руку с намерением ухватить неведомое счастье, что так долго ускользало от неё на протяжении всего выступления!..
Глава 2. Пять великолепных цветков
– Какое любопытное исполнение, – прикрыв губы рукавом, улыбнулась госпожа Камелия.
– Госпожа!.. Но разве это можно назвать танцем? – позволила себе высказать мнение последняя из приглашенных девушек, выступление которой было испорчено появлением служанки.
– Верно, это было что-то дикое и необузданное! Никакого изящества! – подхватила её другая танцовщица.
– А мне понравилось. – По лестнице, ведущей со второго этажа, где были приватные комнаты для особо щедрых гостей, спустилась высокая худая красавица с бледной и гладкой, как нефрит, кожей и невероятно сложной прической, которую украшали несколько золотых шпилек с драгоценными камнями.
Её платье имело два цвета – нижнее было абсолютно белым, а верхнее имело нежный персиковый оттенок. Присмотревшись к её одеянию, а также к тонким чертам, которые, возможно, могли бы даже называться резкими, если бы не были такими прекрасными в своём сочетании, – Юнь Юнь поняла, что их почтила вниманием ещё одна легенда этого заведения.
– Приветствуем госпожу Азалию! – одновременно поклонились известной куртизанке танцовщицы, глаза которых наполнились восхищением от возможности лицезреть целых два Великолепных Цветка Дома Наслаждений «Алые Лепестки».
– Сестрица, ты следила за выступлением этой служанки? – с лёгкой наигранностью удивилась госпожа Камелия. – Неужели её «дикие и необузданные движения, лишенные изящества», могли пленить твоё сердце?
– Нужно совсем не разбираться в искусстве, чтобы не разглядеть врожденный талант, нуждающийся лишь в хорошей огранке, – звонким голосом, столь непривычным для куртизанок, отозвалась госпожа Азалия, после чего повернула голову к танцовщицам, успевшим притихнуть от услышанного. – Благодарю за уделенное время. Мы пришлем весть тем, кто пройдёт этап отбора.
– Благодарим госпожу Азалию и госпожу Камелию за возможность! – ещё ниже поклонились танцовщицы и покинули зал, изредка оглядываясь на куртизанок и ощущая скованность от резких слов, произнесённых обладательницей неоспоримого авторитета.
– Благодарю тебя, сестрица! Я думала, что задохнусь. – Словно сбросив груз с плеч, госпожа Камелия вспорхнула с пола и подошла к Юнь Юнь, подхватив её подбородок бледными пальцами с длинными ноготками. – Итак, кто же тут у нас спрятался под маской служанки без прошлого?
– Не понимаю, – с лёгким волнением протянула Юнь Юнь.
– Не думаю, что она притворяется, – отрезала госпожа Азалия, – в ней и впрямь много необузданного, но она и сама не осознаёт, откуда всё это берёт начало…
– Ты что-то говорила про защиту? – припомнила госпожа Камелия, всматриваясь в большие и испуганные глаза Юнь Юнь. – Кто тебя обижает?
– Управляющая собиралась продать её одному сластолюбивому мерзавцу, не имеющему средств на встречу с нами, – ответила ей госпожа Азалия.
– Кажется, дыр в мешке стало слишком много, чтобы скрыть их подложенным платочком… – отпустив Юнь Юнь и прикрыв нижнюю часть лица ладонью, пропела госпожа Камелия.
– Или платочек оказался слишком хорош, потому и дыры обнаружились, – парировала госпожа Азалия.
– Откуда вы… – взволнованно произнесла Юнь Юнь, но, встретив взгляд госпожи Азалии, замолчала.
– У тебя хорошая подруга. Цени её. Она не побоялась сурового наказания, когда отбивала ладони о мою дверь парой минут ранее, – резко ответила той госпожа Азалия. – Что касается дыр в мешке… уберем двух крайних танцовщиц из третьей линии, чтобы сохранить рисунок номера этим вечером: они и так выбивались из ритма и раздражали меня своей неуклюжестью.
– Какое мудрое решение: эти наёмные работницы получают плату за каждое выступление, – похвалила её госпожа Камелия, затем отвела взгляд в сторону и в очередной раз едва заметно улыбнулась. – И всё же… какое решение мы примем касательно этого дикого растения? Будем ли окультуривать его или оставим на побегушках у подтанцовки? Необходимы все пять голосов, – напомнила она, отошла от Юнь Юнь и подняла подбородок, направив взгляд на балкон второго этажа. – Что скажешь, Роза?
Пленительной красоты девушка, – с нежными чертами, мягкими как пух волосами, убранными в растрепанную косу, и от природы ярко-розовыми губами, – стоявшая на балконе, прислонившись к столбу, в одном нижнем платье, от души зевнула и сонно улыбнулась.
– Она такая миленькая! Её хочется обнимать и поить вином – она принесёт дому много денег, – отозвалась госпожа Роза и ещё раз зевнула с довольным выражением на лице.
– А ты что скажешь? – Госпожа Азалия перевела взгляд на противоположную сторону балкона, протянувшегося по всему периметру второго этажа.
Там, куда был направлен её взор, можно было заметить женский силуэт, застывший в тени. Волосы той девушки были распущены и спускались до самых пят, а её тело было прикрыто простым длинным шелковым халатом. Неформальный вид красавицы потряс Юнь Юнь, но голос, раздавшийся в ответ на вопрос, изумил ещё больше:
– Вас уже большинство. Какой смысл уточнять моё мнение?
Низкий, чарующий, бархатный… её голос способен был покорять сердца и разрушать государства!
«Что это сокровище забыло в Доме Наслаждений?! – изумилась про себя Юнь Юнь. – Почему эта невероятная женщина всё ещё здесь, а не во дворце императора – ублажает того своим пением?..»
– Решается судьба человека. Нам необходимо услышать твоё мнение, – отозвалась госпожа Камелия, глядя на свою собеседницу снизу вверх. – Тем более, Хризантема отдала тебе своё право голоса, и мы хотим выслушать твой вердикт касательно этого дарования.
– Ни я, ни Хризантема не стали бы мешать юному таланту покорять сердца. Если ей хватит шести полных лун на создание формы – мы выделим средства, – безмятежно отозвалась госпожа Орхидея.
– Хватит, – мягко отбила госпожа Камелия.
– В противном случае ключ перейдёт ко мне, – продолжила диктовать условия загадочная куртизанка.
– Передам его лично, – отрезала госпожа Азалия.
– Договорились. – Госпожа Орхидея отвернулась и скрылась в тени.
– Выходит, решено! – Госпожа Камелия развернулась и склонила голову, одарив Юнь Юнь лукавым взглядом. – Ты повышена до куртизанки, маленькая счастливица! Благодари всех своих богов за то, что произошло с тобой: мало кто может похвастаться подобной удачей!
– Девочка лишится возможности выйти замуж, поскольку долг за её ускоренное обучение высшим искусствам превысит жалование за тридцать лет… не уверена, что это удача, но я предвзята, – отозвалась госпожа Азалия и вышла из зала.
– Как весело нынче будет! – протянула госпожа Роза с блаженной улыбкой и ушла обратно в комнату, а Юнь Юнь в свою очередь с изумлением отметила, что по голосу и по внешности этому Великолепному Цветку нельзя дать и двадцати лет!
– Отведи её в купальню и хорошенько отмой, затем накорми, но не плотно, и приведи ко мне. Нам придётся начать с самых азов, потому будем использовать всё свободное время, – произнесла госпожа Камелия, обращаясь неизвестно к кому, и поднялась по лестнице на второй этаж, откуда парой секунд позже тихонько спустилась… Ли Сянь.
– Что происходит, старшая сестрица? Я стану ещё одним Великолепным Цветком? – наивно предположила Юнь Юнь, оставшись наедине с подругой в главном зале Дома Наслаждений.
– Даже вслух не говори о подобном! – тут же закрыла ей рот ладонью Ли Сянь. – Молись, чтобы подобное «счастье» не свалилось на тебя однажды! Тебя повысили до простой куртизанки, значит, когда закончишь обучение, ты будешь развлекать гостей в зале и в самых дешёвых комнатах второго этажа.
– Но чему ещё я должна буду обучиться? Цинь мне вряд ли дастся так легко, как госпоже Камелии, а счёту я уже обучилась, как и разговорам с людьми – теперь меня мало кто обмануть сможет! – глядя на подругу широко раскрытыми и ничего не понимающими глазами, отозвалась Юнь Юнь.
– Глупышка, ты ещё вообще ничего не умеешь! А как куртизанка ты пока не способна принести Дому Наслаждений ни одной монеты! Тебя будут учить манере общения, этикету, поэзии, танцам, пению, игре на инструментах и игре в Го, и, с учетом отсутствия надлежащего времени на постижение всех этих наук, мы не можем терять ни минуты! – Ли Сянь взяла Юнь Юнь под руку и повела в хозяйское крыло здания, где была расположена купальня, в которой новоиспеченная куртизанка ещё не была ни разу.
– А что будет, если мы не успеем всему обучиться? – бесхитростно поинтересовалась Юнь Юнь.