— Изюминка, я не привык жаловаться, — нахмурился Длинная Лапища, — но…
— Я все понимаю, — кивнула Изюминка. — Будешь в Арле вовремя.
Длинная Лапища попробовал другой прием:
— А кто будет следить за герцогом Митлийским?
Браун криво ухмыльнулся.
— Судя по всему, герцог Митлийский не побеспокоит нас этой осенью, — ответила Изюминка. — Он был убит два дня назад. Примерно тогда же, когда началась битва.
Тишина казалась плотной.
— Его брат уже прислал нам пару герольдов, и завтра я поеду на север, встречаться с посольством. И там мне понадобится герцогиня Вениканская.
Женщина в зеленом кивнула:
— Что ж, это мой долг. Вы его найдете?
Браун и Лукка поклонились.
— Я буду проводником? — уточнил Длинная Лапища.
— Да. — Браун фыркнул.
— Вы же понимаете, что это может занять несколько месяцев? — спросил Лукка. — Но есть еще кое-что, донна. Вениканцы взяли пленников и допросили их. Я не знал, что мастер Джулас мертв, я собирался рассказать ему и вам, что у нас есть доказательства существования третьего игрока. Патриарх — просто его союзник, — Лукка наклонился ближе, — или просто сущая мерзость.
Изюминка постучала себя по носу.
— У нас тоже есть определенные подозрения. Очень хорошо. Итак, Длинная Лапища будет посредником. Пятнадцать дней. Затем…
— Молчите, — зло сказал Браун. — Я не собираюсь умирать за ваши тайны.
— Мы можем заплатить, — ответила Изюминка. — Я профессионал.
— Да, я слышал, — кивнул Браун. — Вы молодец. Но это за счет заведения. Мне нужен доступ ко всем пожиткам мастера Джуласа.
Изюминка кивнула.
— И заклинатель. Хороший.
— Конечно.
Позже в тот же день D.13 опустился на протянутую руку сэра Кристоса и принес сообщение, начертанное императором собственноручно. Изюминка зачитала его войску: он хвалил их за победу и объявил об уничтожении Некроманта.
К полуночи шестьсот повозок миновали армию и направились на запад, к перевалам. Ранним утром войско собрало шатры и палатки и двинулось за ними в качестве арьергарда, находя по пути припасы, оставленные в подготовленных лагерях.
Длинная Лапища, Браун, Лукка и М’буб Али давно ушли. На самом деле сейчас все четверо спали, пока женщина средних лет по имени Беатрис присматривала за их лошадьми в конюшне при таверне для купцов, стоящей к северу от Митлийских ворот Фиренции.
Беатрис никогда даже не думала, что попадет на войну. Она была порядочной фермершей, пока герцог не взял ее дочь в наложницы. Год спустя все члены ее семьи оказались мертвы.
И герцог тоже.
Она смотрела в темноту, слушала мужской храп и пыталась представить себя жестокой наемной убийцей или шлюхой.
Она помолилась. Они все до единого были совершенно ужасными людьми, и она знала, что они собирались убить патриарха. Это пугало еще сильнее.
Она помолилась еще раз, а затем разбудила одного из неверных — настала его очередь сторожить. Он одевался по-этрусски, а его смуглая кожа не так уж сильно отличалась от лиц людей Рума. Он ухмыльнулся ей при свете единственной свечи, стоявшей на полу.
Браун, который не спал, наблюдая за ней, посмотрел, как она заползает под одеяло, а затем позволил себе закрыть глаза. Он ей не доверял: ему хватало того, что приходилось доверять Лукке.
«Люди», — сказал он себе.
В двухстах лигах к северу, за горным хребтом, императрица встала пораньше и вместе с мастером Юлием просмотрела ночные депеши. Отметила, что вениканские пастухи уже собирали скот в землях, которые раньше скрывала Тьма, и с интересом прочитала об убийстве герцога Митлийского, хотя в некоторых сообщениях утверждалось, что он умер от внезапной болезни.
Она отпила куавех из маленькой фарфоровой чашечки и пожалела, что рядом с ней нет Джуласа Кронмира.
— Ваше величество? — послышался голос горца. — Мисс Кайтлин. И королева Арле.
— Спасибо, Джок, — ответила она, не отрывая взгляда от отчетов. — Юлий, основной обоз необходимо переместить к подножию перевала. Спасибо.
Бывший счетовод войска наемников, ставший имперским канцлером, отвечал также за главную карту Кронмира. огромное и не очень точное изображение Древней и Новой земель, вычерченное Кронмиром самолично, с сотнями булавок и флажков для обозначения… почти всего: стад коров, источников воды, императорских курьеров, будь то птицы или люди. Были и немаркированные булавки, значение которых знали Кронмир и сэр Алкей. Перед уходом, впрочем, он сообщил ей, как ими пользоваться, и теперь она, опираясь на сообщения, переставляла булавки. По крайней мере, так она видела свое занятие. Полностью знали значение всех флажков только она, Юлий, Майкл, Габриэль и Алкей в Ливиаполисе. Кронмир умолял ее не доверять это знание ни пергаменту, ни бумаге.
Джок постучал в дверь снаружи. Мастер Юлий кивнул Бланш и задвинул занавес, скрывавший карту. Императрица небрежно закрыла тяжелую кожаную папку, в которой хранились незашифрованные послания от императора. Кайтлин была самым близким ее другом, а Кларисса де Сартрес — ближайшей союзницей.
Кронмир сказал «никому», и Бланш знала, что он имел в виду «совсем никому».
Кларисса вошла первой в сопровождении двух дам: пожилой, с суровым лицом, которая и раньше сопровождала ее, и юной блондинкой, симпатичной и порывистой. Она присела так глубоко, что Бланш испугалась, как бы она не упала.
— Мадмуазель Изабелла, — представила Кларисса.
— Герцог Митлийский мертв, — сообщила Бланш.
— Я очень завидую твоим… слугам, — покачала головой Кларисса.
— Возможно, его поразила болезнь, — изящно пожала плечами Бланш.
— Или божья воля? — улыбнулась Кларисса.
— Или воля Габриэля Мурьена, — сказала Кайтлин. — Я его три года терплю, и обычно он добивается своего.
Кларисса опустила взгляд на лежащие на коленях руки и снова улыбнулась.
— Из тебя вышел бы неплохой адский демон, а твое невинное лицо сбивало бы всех с толку, — сказала Бланш Клариссе, та подняла глаза и засмеялась.
— Знаю. Никто и представить не может, что у меня могут быть дурные мысли.
— Это несправедливо, — обиделась Кайтлин. — Я, кажется, выгляжу так, как будто у меня не бывает других мыслей.
— Что привело вас двоих в этот трудный час? — спросила Бланш.
— Запах куавеха, — ответила Кайтлин, — и беременность. И еще то, что сегодня у нас урок фехтования с Майклом и надо тебе напомнить.
— Пришли мне Майкла, когда время будет, — попросила Бланш. Она все еще не привыкла посылать за людьми, а не ходить за ними лично и сбивала слуг с толку.
— И еще я привела юную Беатрис… служить тебе, — сказала Кларисса. — Солдат в качестве горничной — это довольно забавно, но я подумала, что девушка тоже подойдет.
Бланш посмотрела на восторженную девицу, которая стояла перед ней на коленях.
— Серьезно? — спросила она отстраненно.
— Я стану лучшей горничной на свете, — радостно заявила та.
Бланш поморщилась и подумала: «Юная леди, это я была лучшей горничной на свете».
— Я не уверена, что мне нужна…
— Бланш! — одернула ее Кайтлин.
Кларисса де Сартрес резко выпрямилась, как будто Кайтлин произнесла богохульство.
— Бланш, мне потребовались месяцы, чтобы привыкнуть к этому. Просто смирись. Ты не можешь одеваться сама, это слишком медленно. На самом деле тебе нужны две фрейлины и пара горничных.
Она пожала плечами. Бланш посмотрела на Кайтлин. Кларисса посмотрела в окно. Кайтлин посмотрела на королеву Арле.
— Мы родились для другого, — пояснила она. — Я стираю лучше твоих прачек.
— А я шью и глажу лучше твоих слуг, — сказала Бланш.
Кларисса рассмеялась, фыркая и захлебываясь, совсем не по-женски.
— Я тоже умею шить, — признала она, вытирая слезы. — Я хотела быть монахиней.
Это поразило женщин.
— Ничего себе, монахиней, — засмеялась Кайтлин. — Представьте себе монашку из Ланторнов. Надо мной бы все потешались.
— Думаю, мне придется дать тебе шанс, — сказала Бланш Беатрис.
Девушка выпрямилась и широко улыбнулась.
— Умеешь обращаться с волосами? — спросила Бланш, поигрывая собственной прядью. Беатрис хихикнула.
— Ладно, давай тогда мечи, — сказала Бланш Кайтлин, — как только лорд Майкл сможет.
— Вообще, ты можешь просто приказать ему прийти, — заметила Кайтлин. — Ты главнее.
Кларисса с отвращением фыркнула.
— На самом деле нельзя никому приказывать. Это первое правило приказов.
— В смысле? — не поняла Кайтлин.
Кларисса приподняла идеально изогнутую бровь.
— Если отдать слуге приказ, он будет возмущаться. Если попросить то же самое вежливо, он будет возмущаться меньше. В конце концов он все исполнит по собственной воле, но не потому, что любит тебя, а потому, что ему платят. И если отдавать приказ великому лорду, он тоже возмутится, а если попросить его любезно, то нет.
— А потом ты удачно выдаешь его дочь замуж и он вспоминает, почему должен подчиняться тебе? — засмеялась Бланш.
Кларисса улыбнулась. Они трое были ровесницами и очень много повидали за свою короткую жизнь.
— Когда я была служанкой, ко мне никто не относился хорошо, — сказала Кайтлин и добавила мечтательно: — Ну, кроме Майкла.
— Ну и к чему это привело? — Бланш погладила подругу по животу.
- Приятно с тобой поговорить, — отозвалась Кайтлин.
Кларисса снова выглянула в окно.
— Ваша милость, мы будем брать у вас уроки, — сказала Бланш королеве Арле. — Вы знаете все, чего нам не хватает.
— А я бы научилась гладить, — проговорила Кларисса. — Хотя на самом деле я хочу писать книги.
— Ох, — с отвращением выдохнула Кайтлин.
— А какие? — заинтересовалась Бланш.
— Я так толком и не научилась читать, — призналась Кайтлин. — Майкл меня учил, но это для меня тяжелая работа.
— Я пишу стихи, — застенчиво улыбнулась Кларисса, — и комментарии на священные тексты.
Она вдруг встала.
— Хотите участвовать в уро