— Вы думаете, он сможет заставить Викторова отдать приказ об отступлении? — с сомнением спросил Михаил.
— Землянам такой приказ отдам я, — ответил Сыромятин. — Но прежде следует отвести биомехов. Тут я бессилен. Если Игорь не сможет убедить Адмирала, или он все же не пробился в его логово, я применю подаренное нашими союзниками — «крабами» — оружие. Времени у Спивакова ровно столько, сколько корабли конвоя потратят на раскрытие нашей истинной принадлежности. Если они прямо сейчас догадаются, что мы не на стороне Викторова, нам придется дать нейтронный залп и прыгнуть в гиперпространство. Если Игорь более везуч, то будем ждать сколько возможно. Не надо забывать и о том, что, заботясь о жизни одного офицера, мы одновременно теряем сотни других…
— Тогда следует ударить прямо сейчас! — решительно заявил Михаил. — Так будет справедливо!
— Если Викторов публично признается в предательстве и вся эта неудавшаяся революция закончится, нам будет гораздо проще разговаривать и с флотом, и с гражданами Галактики, — возразил Сыромятин. — Так что подождем…
— Краусс, старший офицер бомбардировщика «РУТ 1217», говорил, что вы исчезли в гиперпространстве и через марсианский портал были выброшены только обломки биомодуля, — усаживаясь в кресло, когда Сыромятин провел его в рубку, сказал Сон.
— Это верно, — генерал рассмеялся, — обломки были. Был даже коварный заговор, который с помощью разведки наших союзников я пытался разгадать за какие-то несколько часов. Поэтому мне пришлось некоторое время побыть пропавшим без вести. Теперь в этом нет необходимости. Злодей известен, а со всех прочих подозрения сняты. Наступил момент истины.
— Спивакова вы подозревали тоже? — удивленно спросил Сон.
— Одним из первых, — признался Сыромятин, — хотя знал его лучше, чем всех остальных вместе взятых. Он же на самом деле был моим агентом. Я его внедрял в «Галактику», а он после удачного продвижения по служебной лестнице этой организации сделал вид, что завербовал и меня. Без строгого контроля эта контора могла нанести непоправимый вред Галактике-государству. А так мы с Игорем весьма успешно контролировали шаги заговорщиков и даже умудрялись проводить в жизнь вполне приличные решения…
— Как же вы упустили Викторова? — Сон усмехнулся. — Получается, что он использовал «Галактику» еще более эффективно, чем вы?
— Получается, получается, — Сыромятин вздохнул. — Но в этом ему серьезно помогли. Кто помог, я пока не знаю, но уверен, что Игорь сумеет выбить из великого биомеханического Адмирала признание. Для полноты картины нам не хватает только этого штриха.
— Вы тоже считаете, что Викторов всего лишь пешка? — вмешался в беседу расположившийся рядом с офицерами Михаил.
— Скорее слон или конь, если применять шахматную терминологию, — возразил Сыромятин. — Но в игре есть и ферзь, и король. Я уверен. Точки над «i» мы расставим, когда вычислим всех вдохновителей «звериного» восстания. Потому спецслужбы и не разогнали «Галактику» в самом начале ее деятельности. Не поместив главных подозреваемых в надежно запертые клетки, мы не можем завершить операцию. Бог знает, сколько могла продлиться наша игра, если бы истинные главари не приказали Викторову начать войну…
— Даже представить себе не могу, что есть кто-то главнее Адмирала, — сказал, пожимая плечами, Михаил.
— Вопрос не в чине, — возразил генерал. — Вопрос в происхождении. «Ферзь» не главнее Викторова, а старше и мудрее. Он является для Адмирала настолько непререкаемым авторитетом, что Викторов готов ради него на все. Вплоть до организации государственного переворота.
— Нестабильность в Галактике и на Баргоне могла быть на руку только «крабам», — заявил Михаил.
— Они не выносят биомехов, — возразил Сыромятин. — К тому же серьезно помогли избавиться от биомодуля «Парашютиста» и тем самым спасли мне жизнь.
— Это не значит, что они ни при чем, — продолжая настаивать, сказал Михаил.
— Нудный ты стал, Абрамов, — снисходительно ответил генерал. — Твержу тебе, твержу. Меня спасли — раз. Пушку секретную доверили — два. Разобраться с заговором помогли — три… Мало, что ли?
— Отвлекающий маневр! — предложил версию капитан. — Чтобы вы не смогли докопаться до «ферзя», поскольку он сам вам и помогает. Кричи «держи вора!» погромче, и тебя оставят в покое — разве не вечная мудрость?
— Нет, не могут быть «крабы» идеологами мыслящих корыт, — Сыромятин уверенно махнул рукой. — Не годятся твои доводы, капитан. Никуда не годятся…
— Вы просто не хотите хорошенько поразмыслить над ними, потому что обязаны союзникам жизнью, — не отступал Михаил.
— А тебе они на какую рану соли насыпали? — уже раздраженно спросил Сыромятин. — Почему ты так активно нападаешь на них?
Миша не ответил. От только скривился, подчеркивая мимикой, что продолжать спор не намерен и остается при своем мнении. Генерал, казалось, тут же забыл о строптивом капитане и снова вернулся к разговору с баргонцем, однако ему помешал доклад адъютанта. Офицер неслышно приблизился к собеседникам и, склонясь к уху генерала, шепнул несколько слов. Сыромятин нахмурился и встал.
— Господа офицеры, я вынужден прервать нашу беседу и вернуться к проблеме номер один. Корабли конвоя пришли в движение. Они затребовали код, которого мы не знаем. Примерно через две минуты они поймут, что мы не на их стороне, и начнут атаку. Я вынужден принять окончательное решение.
— Неужели ничего нельзя сделать? — понимая, что его вопрос не имеет ответа, спросил Сон.
Генерал покачал головой и кивнул вахтенному. Тот откинул защитный колпачок и положил палец на кнопку активации нейтронного орудия.
— По моей команде, — предупредил Сыромятин и застыл перед тактической картой.
— Господин генерал, я прошу вас! — появляясь в рубке, вдруг крикнула Белка. — Не делайте этого! Игорь справится!
— Я не могу рисковать, боевой сержант, — сурово ответил Сыромятин. — Мы не знаем даже, жив ли Спиваков. Тем более неразумно надеяться на то, что он успеет убедить Адмирала и тот отзовет своих биомехов…
— Я не позволю… — что еще хотела сказать Белка, осталось загадкой, поскольку одновременно с началом фразы ее рука потянулась к пистолету, но Миша, упредив ее опрометчивый поступок, сгреб прелестного сержанта в охапку и буквально вынес из рубки.
Белка была сильнее капитана, но вырываться не стала. Покорно отдав Михаилу свой пистолет, она опустила голову ему на плечо и тихо заплакала. Выбежавший следом за ними из рубки адъютант, увидев, что все разрешилось, опустил готовое к бою оружие и, приняв от капитана конфискованный пистолет Белки, вернулся к генералу.
Ни Миша, ни тем более Белка не видели, как на губах адъютанта расплылась довольная усмешка, когда, стараясь не касаться металлических деталей, он сунул оружие девушки в карман. В итоге на пистолете остались очень выгодные отпечатки пальцев угрожавшей Сыромятину десантницы и недовольного капитана…
— Все обойдется, — обнимая Белку за плечи, шептал Миша. — Успокойся. Все забудется, и жизнь пойдет своим чередом. Я с тобой, Белочка, не плачь… Я с тобой…
Белка, словно ужаленная, вырвалась из рук капитана и, растирая по лицу слезы, крикнула срывающимся голосом:
— Я тебя ненавижу! Ты готов продать своего друга, да еще и устроить на вырученные деньги банкет! Не приближайся ко мне! Ты отвратительнее змеи!
— Что я слышу? — пытаясь помочь капитану, вмешался Сон. — Андроиды осваивают метафоры и гиперболы? Так недалеко и до сложения стихов…
— А вы думали, мы вечно будем разговаривать, как персонажи обучающих фильмов? — утирая слезы, спросила Белка. — Мы учимся, командир, ничуть не хуже людей! А то, что нам приходится осваивать школьную программу и премудрости теории творчества не в детстве, а в зрелом возрасте, только помогает усвоить их гораздо прочнее…
— Я все понимаю, — поднимая руки, согласился Сон. — Было бы желание, освоить можно что угодно и в любом возрасте. Но почему ты выбрала лирику, а не стратегию и тактику тайных операций или, к примеру, фортификацию… Ты же солдат!
— Прежде всего я женщина, — опуская голову, заявила Белка.
— Вот это новость, — лукаво улыбаясь, сказал Сон.
— Не делайте вид, что это стало для вас откровением, — немного успокоившись, но продолжая шмыгать носиком, сказала Белка.
— Конечно, нет, но Скала, например, никогда бы не нарушила субординацию, а тем более — не схватилась за оружие, будь я обречен погибнуть за правое дело, — ответил Сон.
— Много ты понимаешь! — с досадой возразила появившаяся из кают-компании Скала.
— Девочки, неужели вы хотите сказать, что наконец осмыслили то, о чем я вам говорил еще в момент кризиса на «Алие»? — Сон удовлетворенно улыбнулся и развел руками. — Вы решили отбросить самоуничижение и записаться в ряды человечества?
— Не настолько быстро, — спокойно ответила Скала, обнимая Белку за плечи. — Но мы подумаем…
— Договорились, — Сон снова улыбнулся и положил свою ладонь на запястье сержанта. — Готовясь к худшему, надейся на лучшее. Старая человеческая мудрость. Усвой ее, раз уж решила стать одной из нас… Лично я верю, что Игорь выкрутится и на этот раз. Ты же знаешь, какой он жук…
— Я попробую, — тихо согласилась Белка и покорно двинулась следом за Скалой, которая взяла ее за руку и повела в каюту.
— Надо же — люди! — презрительно фыркнул Михаил, когда девушки удалились. — Куклы с придуманными чувствами!
— А ты, оказывается, скотина, — спокойно и даже равнодушно проронил Сон, внимательно глядя на капитана. — Если они куклы, что же ты чуть не залез на расстроенную девушку прямо посреди коридора?
— Да какое ты имеешь право… — возмущенно начал землянин, но Сон его перебил:
— Твое отношение к Игорю изменилось тоже из-за Белки? А я-то думаю, что за яма образовалась между вами?! Так ведь девчонка тебе на самом деле не нужна… Значит, проблема лежит глубже, и сержант — лишь повод выплеснуть застаревшую ревность?
— Что ты несешь?! — возмутился Миша, но баргонца уже трудно было остановить.