Глава 7
Виви лежала на животе, не шевелясь, лишь изредка отбрасывая ниспадавшие на лицо волосы. Ее дыхание восстановилось, но со спины продолжали скатываться капельки пота. Коннор не хотел донимать ее вопросами из разряда «а тебе было хорошо!». Да и сама Виви упорно хранила молчание. Наконец, она вздохнула и повернулась к нему лицом. У нее был немного хмурый вид.
— Одолевают тягостные мысли, Виви?
— Нет, я пока не способна на бурную мозговую активность.
Коннор посмеялся бы над ее словами, если бы не испытывал подобных ощущений.
— Вот почему ты молчишь!
— На самом деле это только кажется… — она тихо засмеялась, — разумным.
— Разумным?
— Щекотливая ситуация, не думаю, что у нас получится поговорить об этом и не скатиться на поток взаимных оскорблений, как в прежние времена. А мне совсем не улыбается ругаться с тобой, когда я раздета.
— Действительно, зачем попусту сотрясать воздух?
— Вот видишь. Молчание — золото.
— Я немного обижен, — поддразнил он.
— Почему?
— Значит, секс был, а разговоров по душам нет? Ты меня просто использовала?
— Как бы то ни было, у тебя в этом больше опыта. К тому же ты сам сказал, зачем сотрясать воздух.
— Это вовсе не значит, что я счастлив быть твоей игрушкой для утех на одну ночь. — Коннор старался придать своему голосу несерьезность.
— Только не надо корчить из себя страдальца. — Виви закатила глаза.
— Какая же ты черствая, Виви, — покачал головой Коннор.
— Стараюсь, — улыбнулась она в ответ.
— Вообще-то это был не комплимент.
— От тебя-то? Ну конечно нет. Я и не надеялась.
Непринужденность общения улетучилась, и Коннор снова почувствовал стену отчуждения, только на этот раз пропитанную запахом секса и пота.
— Хочешь стать жестокосердной стервой?
Виви присела на постели и натянула простыню на грудь.
— Ты говори, да не заговаривайся.
— Может, лучше помолчим?
Приятная нега после бурного всплеска эмоций начала уступать место головной боли. Коннор опустил голову на подушку и прикрыл ладонью глаза. От Виви одни только неприятности. Впрочем, как всегда.
— Я пыталась до тебя это донести.
— Да, только не сказала почему.
— К чему слова? Не хочу спорить, поэтому разговоры лишнее.
— Я понял. — Он приподнялся на локтях. — Почему ты до сих пор здесь? Твои чувства ко мне предельно ясны. Так какого черта ты до сих пор делаешь в моей постели?
Виви замолчала на мгновение.
— То же самое могу у тебя спросить.
— Вот скажи мне, какой мужчина откажется от секса? — сказала за Коннора его гордость.
— Ответный вопрос: какой мужчина станет заниматься сексом с женщиной, к которой ничего не чувствует? — парировала она.
— Какая женщина станет предлагать секс мужчине, которого ненавидит?
Прерывистый вздох возвестил ему о том, что он попал в точку. На скулах Виви заходили желваки.
— Знаю, мне не стоило приходить. Лучше бы я постояла подольше под холодным душем, пока не прошло бы наваждение. Или лучше бы напилась и забылась.
— Как кое-кто, находящийся в этой комнате. Знаешь, я пробовал и то и другое, когда ты появилась…
Виви вытащила руку из-под простыни.
— Вероятно, сейчас самое лучшее время, чтобы уйти. — Она придвинулась к краю кровати и потащила за собой простыню. — Просто забудь о случившемся. Единственная просьба — не выноси это на публику.
— Сгораешь от стыда, Виви?
Коннор заметил, как напряглись плечи Виви и на щеках выступил предательский румянец.
— Похвастаться нечем. Надо же было поставить себя в один ряд с тысячей других фанаток. М-да, не самый разумный поступок с моей стороны.
— Ну что ты опять привязалась к фанаткам? У тебя какое-то наваждение.
— Потому что я видела, как действует на людей твое очарование, и думала, что у меня к нему выработался иммунитет. А тут… — Виви спустила ноги с кровати и встала, словно не замечая или просто не заботясь о том, что была абсолютно нагой.
— И что потом?
— Я провела в твоем обществе целую неделю и начала уже было задумываться над тем, что, может быть, ошибалась на твой счет. Вероятно, ты изменился и повзрослел. Жаль, что мне просто так казалось, Зря я пришла.
Виви была права. Им следует забыть о случившемся. Но Коннору не хотелось, чтобы она уходила. Несмотря на то что она привела его в ярость, его тело еще помнило ее прикосновения. Точка поставлена, но страсть не угасла.
— Виви, подожди.
— Что еще?
Виви наступила на горло своей гордости, чтобы прийти к нему, а он даже не оценил ее порыв, не предложил ничего в ответ. Коннор подошел к ней и поцеловал. Глаза Виви расширились от удивления.
— Я хотел это сделать с восьмого класса.
— Ты шутишь.
— Нисколько.
— Тогда почему не сделал этого раньше?
— Потому что я не хотел, чтобы ты отвернула мне голову.
От его слов у Виви глаза полезли на лоб. Коннор понимал, что удивление будет недолгим и скоро она снова начнет спорить. Ему внезапно захотелось, чтобы Виви вернулась в постель.
— Я предлагал тебе сегодня вечером перемирие.
— Давай оставим все подростковые недоразумения в прошлом и будем вести себя как взрослые люди.
— Мудрое решение. — Уголки губ Коннора поползли вверх. — Трудно расставаться со старыми привычками. — А теперешние неурядицы будем воспринимать в шутку. И больше никаких старых обид.
— Я согласна. — От былой враждебности не осталось и следа.
— Рад слышать.
— Даже не знаю, что теперь делать. — Виви посмотрела на одежду, которую держала в руках.
Коннор взял у нее из рук футболку и кинул на пол.
— Я бы хотел, чтобы ты осталась.
Как ни странно, но сказанное Виви: «Правда?» — удачно вписалось в ситуацию.
— Помнишь восьмой класс? — На губах Виви заиграла очаровательная улыбка.
Она подошла ближе к Коннору и положила ладонь ему на грудь.
— Ты еще носил тогда брекеты.
— И ты тоже.
— Хорошо, хоть сейчас нам не надо беспокоиться, что они могут зацепиться друг за друга.
Часы рядом с кроватью показывали четыре утра. Рядом с Виви тихо посапывал Коннор, обняв ее одной рукой. Виви так и не смогла заснуть. Она чувствовала себя одновременно изнуренной и удовлетворенной. Каждой клеточкой своего тела ощущала приятное расслабление, но мозг упорно отказывался отключаться. Если и впредь так усердно зацикливаться на событиях последней недели и тем более так напряженно думать о случившемся несколько часов назад, то голова просто-напросто взорвется.
Виви освободилась от объятий Коннора. Он перевернулся на другой бок, но не проснулся, Виви вздохнула с облегчением. Ее одежда лежала на полу бесформенной грудой, поэтому она схватила одну из рубашек Коннора, висевших на спинке стула, и накинула ее. От нее исходил аромат лосьона после бритья.
На цыпочках Виви пробралась в гостиную. Она прекрасно знала квартиру. Гейб Морроу купил все картины, которые висели на стенах, у нее в галерее, и Виви неоднократно доводилось здесь бывать, чтобы доставить их к нему и помочь развесить. Хотя Коннор поселился здесь лишь на время, он успел обосноваться, и по всему дому были разбросаны его вещи. Это говорило не о неряшливости, а о том, что ему было здесь комфортно.
Самым главным нововведением в квартире было пианино, которое стояло рядом с балконными дверями. Скорее всего, Коннор хотел иметь пианино в любом месте, где бы ему ни доводилось поселиться. Теперь, когда Виви известно о его недомогании, она решила, что наличие здесь пианино служило для отвода глаз, а может, способом отвлечься.
Виви провела рукой по лакированной поверхности. В доме родителей Коннора тоже стояло пианино, и у половины детей в округе была возможность приходить к ним и стучать по клавишам, пока Коннор вдруг не обнаружил страсть к музыке и не ограничил доступ к инструменту, чтобы его не вывели из строя. Даже Виви доводилось потыкать клавиши, пока ее мама и миссис Мэнсфилд пили кофе в другой комнате. Повзрослев, она могла слушать, как в соседней комнате упражнялся Коннор. Казалось, он хотел научиться всему: от произведений Шопена до Каунта Бейси или Билли Джоэла.
Виви села на табурет и легонько провела пальцами по клавишам, не издав ни единого звука. Она машинально повторила движение, стараясь не думать о последствиях этого вечера, но мысли упорно не хотели оставлять ее в покое.
Как оказалось, идея отпустить все свои подростковые страхи была хороша только в теории. Настоящий позор. Она могла бы его избежать, если бы не появилась на пороге его дома, словно голодная самка, жаждущая его тела.
Ей стало лучше? Определенно. Лорелея, вероятно, знала толк в искусстве получения удовольствий. Напряжение покинуло тело, но не ум. Неужели последовав совету сестры, она должна теперь страдать от душевного смятения? Как можно себя чувствовать одновременно хорошо и плохо? Мозг Виви был не в состоянии ответить на эти вопросы. Но почему это произошло именно сейчас, а не пять или десять лет назад?
Может быть, для всего есть свой срок, и не стоит над этим ломать голову. Сегодня вечером произошло нечто важное. Нет, дело не в том, что она оказалась в постели Коннора. Именно сегодня Виви почувствовала, что перешла некую грань, словно оставила часть себя в прошлом, и вышла на новый уровень.
Однако это новое чувство не должно — не могло — быть связано с Коннором. Он не отличался постоянством.
В компании скольких женщин репортеры заставали Коннора? Все они были красивы, талантливы, знамениты и влиятельны, но ни с одной из них он не поддерживал отношений больше месяца или около того. Раньше ей никогда не приходила в голову мысль закрутить роман. Теперь, к своему удивлению, она спокойно воспринимала их с Коннором интрижку. Пусть Коннору далеко до постоянства, по крайней мере, он помог ей перейти на новый этап жизни.
Виви скорее почувствовала, нежели услышала у себя за спиной Коннора. Мгновение спустя она ощутила прикосновение его рук к своим волосам. Откинувшись назад, она уперлась спиной в его ноги. Он продолжал разглаживать длинными пальцами спутанные прядки. Виви захотелось замурлыкать. Очевидно, она не д