инимум.
На перерыве между первой и второй частями я опять попытался ее расколоть, подкараулив у выхода из класса, в котором мы писали, но помешала Аделаида Николаевна. Немка заявила, что мы должны непременно поесть, потому что голодный ученик думает только о еде.
Потащила она нас в столовую школы, в которой проходила олимпиада. Готовили там невкусно, но съедобно, поэтому я заполнял желудок, Полина же задумчиво ковырялась в тарелке, вызывая у меня желание встряхнуть и проорать: «Да что же случилось?» Но, поскольку учительница сидела, рядом тщательно контролируя, чтобы мы не ушли голодными, то все давление на Полину ограничилось выразительными взглядами, которые та упорно не замечала.
— Елисеев, прекрати пялиться на Ермолину, ты мешаешь ей есть. Она девочка красивая, но ты тут не для этого, — неожиданно выдала немка. — У нас ответственное дело, от которого зависит репутация школы.
Полина довольно заулыбалась.
— Я не просто так смотрю на Ермолину, я пытаюсь найти, куда она спрятала совесть. Судя по всему, совесть Ермолина с собой не брала, — мрачно ответил я. — И хорошо если просто дома забыла, а не потеряла.
— Елисеев, судя по твоему знанию немецкого, у Ермолиной с совестью все в порядке, а у тебя — напротив, явный ее недостаток. Вместо того чтобы быть благодарным однокласснице по гроб жизни, ты имеешь наглость предъявлять к ней какие-то претензии, — сурово сказала немка.
— Аделаида Николаевна, вы все неправильно поняли, — пропищала Полина, которая хоть и была польщена словами учительницы, но пока еще осознавала, что отношение они к ней имеют весьма опосредованное. И если кто кому должен быть благодарен, то Полина мне, а не наоборот.
— Если я неправильно поняла, то решите уже между собой как-то этот вопрос, а то он скоро в тебе дырку взглядом просверлит, — проворчала учительница. — Все это мешает успеваемости.
Я опять выразительно посмотрел на Полину, но она сжала губы и упрямо помотала головой, показывая, что признаваться ни в чем не собирается. Так я и отправился на вторую часть весь в раздумьях о том, что такое сделала Полина, что теперь боится, что это меня напугает до потери контроля.
Допрашивала меня суровая молодая учительница, преисполненная чувством собственной значимости от того, что ее пригласили на столь серьезное мероприятие. Я спросил ее, почему она хмурится в столь прекрасный день, она от неожиданности улыбнулась, и я добил ее фразой, что ее улыбка делает из просто красивой девушки ослепительную красавицу. Разумеется, на немецком. Долго нам любезничать не получилось, потому что к нам подошла еще одна дама, куда более солидного, предпенсионного или даже слегка постпенсионного возраста. Выглядела она не в пример элегантнее соседки Серого, что я тоже отметил, сказав, что она похожа на кинодиву. Эту особу комплементами было не пробить, она сухо поблагодарила и предложила тему про экологические проблемы.
— Часа на подготовку вам хватит? — спросила она.
— Я могу отвечать без подготовки, — предложил я. — Тема серьезная и интересная.
И далее понес пургу, часть из которой я слышал по телевидению, часть разбиралась в школе, а часть попадалась случайно при поисках в интернете вещей, не связанных с этой темой. Отдельно я упомянул про проблемы, связанные с неосторожными магическими вмешательствами. В качестве примера проиллюстрировал случаем с гаражом Ждановых, затопление которого отразилось в том числе и на близлежащих районах, что освещалось в нескольких новостных выпусках.
— Владение магией налагает ответственность, — закончил я.
— Ваши бы слова да в головы магов, — проворчала та, что постарше. Потом спохватилась и добавила: — У вас замечательный полный развернутый ответ, да еще и язык на редкость чистый. Наверное, родители работали за границей?
— К сожалению, нет. Но я стараюсь общаться с носителями языка при малейшей возможности, — ответил я.
Учительницы переглянулись и решили меня отпустить. Но радовался этому я недолго, потому что, выйдя из класса, сразу попал под прицельный огонь нашей немки.
— Елисеев, ты почему так быстро? Выгнали?
— Что вы, Аделаида Николаевна, — возмутился я. — Просто я уже ответил.
— Так быстро, — она зло фыркнула. — Я не для того тебя сюда везла, чтобы ты все провалил.
— Тема была легкая, я решил отвечать без подготовки.
Она начала выедать мне мозги на тему, что без подготовки нельзя ничего и нигде делать, я вяло оправдывался, что моя сильная сторона — импровизация. На Айлинга не ссылался. Во-первых, его тут не знают, а значит, он по определению не может быть авторитетом. А во-вторых, с него сталось бы заявить, что у меня вообще сильных сторон нет, одни слабые. Хвалить Айлинг не любил, предпочитал ругать. А если вдруг пытался сказать что-то хорошее, то почему-то похвала выглядела как изощренное ругательство.
Полину пришлось долго ждать, и почти все это время немка мне выговаривала за самоуправство. Хорошо, что вышел еще один из наших и учительница переключилась на него. А там наконец и Полина появилась. Довольная, словно ей уже сообщили о победе на олимпиаде.
Аделаиде Николаевне она сказала, что мы доберемся сами, потом схватила меня за руку и потащила на улицу.
— Говори уже, Ермолина, — проворчал я. — Я готов к самому плохому варианту.
— Зачем к плохому? — удивилась она. — Я хотела сообщить, что накопитель полон, а значит, мы можем точно определить, где моя сестра.
Мне захотелось поинтересоваться не дура ли она, но вспомнив, как она отреагировала на это предположение прошлый раз, решил не уточнять. Для себя этот вопрос я уже однозначно решил, смысл лишний раз спрашивать?
— И что тебе мешало сказать раньше?
Тем временем она вытащила из кармашка накопитель и гордо мне показала.
— Как что? Ты бы думал не об олимпиаде, а о моей сестре. А олимпиада для тебя тоже важна.
«Тоже» предполагало важность для меня и Полининой сестры.
— Ермолина, в следующий раз говори сразу. Не надо играть в угадайку.
— Ну?
— Что ну?
— Идем искать Аню? — Она подпрыгивала на месте от нетерпения, словно маленькая девочка. — Я нашла еще одну ее расческу в сумочке и там целых два волоса.
Не отвечая, я набрал номер Серого.
— Привет. Мы можем у тебя сделать зелье? Нет, поисковое. Несложное. Компоненты оплачу. Нужно…
— Я оплачу, — всполошилась Полина. — Это же моя сестра.
Я перечислил все, что нужно, дождался ответа Серого, сообщил, что мы скоро приедем, а потом перевел взгляд на Полину.
— Ермолина, у тебя есть на телефоне последние фотки сестры? Скинь мне.
— Зачем?
— Гадать на фотографии буду, вот зачем! — рявкнул я. — Ермолина, если я говорю, что надо, значит, отправляешь и не спрашиваешь, поняла? Ты уже на сегодня лимит моей лояльности перебрала.
Полина обиделась и промолчала всю дорогу до Серого. Но фотографии сбросила, и теперь я их пристально изучал. В принципе, мог бы и не изучать, потому что изображения были копией того, что я видел во сне Полины. Только девушка казалась куда веселее, чем во сне. И уверенней в себе. Но опознал бы я ее при встрече, не особенно напрягаясь.
— Может, все-таки скажешь, что собираешься делать? — спросила Полина, когда мы уже стояли у двери Серого.
Я уже успокоился, поэтому почти нормально ответил:
— Большинство поисковых ритуалов требуют приготовления зелья. Можно и без него, но тогда процесс будет куда более затратный, что для нас неприемлемо, пусть ты свой накопитель и забила под завязку.
— Может не хватить? — виновато спросила она.
— Может не хватить, — согласился я.
Серый открыл, мы еще и позвонить не успели. По ауре, наверное, отслеживал.
— Значит, так, — решил я. — Пользуясь случаем, прочитаю вам короткую лекцию по зельям поиска. Их не так много, основная часть используется при поиске по частице искомого. Это самые простые. Рецептура содержит не более десяти компонентов и обязательно включает папоротник.
Говоря, я не забывал готовить место для варки зелья: разложил собранные Серым ингредиенты по моему списку, одновременно проверив их качество, достал нужную алхимическую посуду, включил вытяжку и зажег спиртовку.
Больше я сделать ничего не успел, потому что в дверь позвонили. Спиртовку я загасил и посмотрел на Серого. За дверью явно были два мага, причем куда сильнее хозяина квартиры. И это явно не было случайностью.
— Никого не жду, — открестился Серый.
Но открывать пошел. Зря он понадеялся на свою магическую неуязвимость, потому что стоило ему открыть дверь, как гости вломились без приглашения, сразу почувствовав себя хозяевами если не квартиры, то положения.
А вот я почувствовал себя крайне неуютно, потому что если маги не ограничатся прихожей и пройдут дальше, то обнаружат в одной из комнат автоклав, который посторонним видеть нежелательно. Иллюзию я на него отправил, не придумав ничего лучше, чем уродливый куст в деревянной кадке. Иллюзия была полной: вздумай кто-нибудь потрогать листья или ствол, ощутили бы их, как настоящие.
— Сергей Евгеньевич Шевчук? — угрожающе спросил один из пришедших.
— Да, это я. А в чем, собственно, дело?
— Мы ищем вашу подругу Инну.
Серого перекосило, а совершенно неприлично хрюкнул, не удержав рвущийся смех.
— Это кто? — повернулись к нам «гости».
— Мы магией с Сергеем занимаемся, — пояснил я. — Вот зелье собирались готовить до вашего прихода.
— Что вам показалось смешным в моем вопросе?
— Свою подругу надо иметь — пояснил я, — а не бегать по другим магам, отбивая чужих.
— Сергей Евгеньевич, а насколько законна ваша деятельность по обучению несовершеннолетних? — повернулся маг к Серому.
— Мы же бесплатно, на чистом энтузиазме, чтобы не взорвать ничего лишнего, — пришел я Серому на помощь. — Законодательством такое не запрещено.
Магу мое вмешательство не понравилось, но он комментировать не стал и опять обратился к Серому:
— Так где я могу найти Инну?