рях с обеих сторон приступ еще раз был отбит. Под вечер римляне прекратили бой. То было 20 июня. Последующие дни Веспасиан употребил на сооружение огнеупорных осадных башен и на поднятие высоты валов. Чтобы не оставлять во время этих работ солдат своих без дела, он послал начальника десятого легиона Траяна, против находившегося вблизи и укрепленного двойною стеною местечка Яффы. Воинственное население этого городка вышло навстречу Траяну, но было отогнано им назад и подверглось погоне вплоть до внутренней стены своей. Тогда остававшееся в Яффе население убоялось открыть перед беглецами ворота города и потому они, втиснутые между преследователями и стеною, погибли. По желанию Траяна, явился теперь и сын Веспасиана Тит для окончательного штурма города. Взятие удалось без труда; но внутри города еще в течение шести часов шла ожесточенная борьба. Город был занят 25 июня. Пять дней спустя, командир пятого легиона, Цереалис, победил толпу самаритян, которые собрались на своей священной горе Га – ризим, впрочем, без особенных, признаков каких-либо дурных намерений. Будучи замкнуты на вершине горы в течение целого дня и потеряв при страшном зное множество народа от жажды и слабости, они, наконец, без труда были перебиты Цереалисом. По некоторым данным, число их доходило до 11 600 человек.
Наконец, на 45-й день осады, рано утром римляне, во главе с Титом, без затруднения взобрались на стену Иотапаты. Лишь когда раздались вопли умирающих, и понемногу стал расходиться густой туман, лежавший над городом, осажденные поняли, что произошло. Без жалости римляне убивали всех мужчин: лишь женщин и детей захватывали они для продажи в рабство. Таков был вообще в продолжение всей войны прием римлян. Поэтому и теперь случилось, что иудеи предпочитали покончить самоубийством, чем идти на заклание к римлянам. Величайшим героем этого дня, как и следовало ожидать, оказался Иосиф Флавий. Он в обществе сорока знатных мужей скрывался в глубокой цистерне; здесь у них был и провиант на несколько дней. Но его убежище выследили и, по всему вероятно, Веспасиан обещал ему даровать жизнь, если он отныне станет помогать римлянам. Иосиф согласился, но его товарищи по несчастию были страшно настроены против него и с его стороны была напрасным трудом попытка убедить их в пространной речи в том, что одинаково малодушно не хотеть умирать, когда следует, как хотеть умирать, когда этого не надо. Наконец, он предложил кинуть жребий, в какой последовательности им придется убивать друг друга. Видимо, он сам распоряжался этим метанием, ибо после того, как все остальные друг друга перерезали, остались, по счастливой случайности, или предопределению Божию, в живых лишь Иосиф и еще один. И вот Иосиф вовсе не желал быть принужденным убивать дорогого земляка, которому также не следовало брать на душу такой же грех по отношению к Иосифу; поэтому оба, не будучи уже более стеснены своими мертвыми товарищами, перешли на сторону римлян. Иосиф уверяет, что он тогда предсказал Веспасиану предстоящее последнему избрание в императоры. Это вполне вероятно потому, что при бездетности Нерона и дурном режиме последних цезарей всюду в империи возбуждался вопрос о преемнике царствующего главы государства и потому, что Веспасиан уже тогда считался одним из могущественнейших полководцев. Что Иосиф решился, в своем стесненном положении, предсказать последнему исполнение его сокровенных желаний и желания его солдат, в этом нет ничего, удивительного, и если Веспасиану в последствии это предсказание действительно послужило лишним поводом ухватиться за действительно потом представившийся ему случай, то Римская империя все-таки может питать благодарность к этому пророку. Для него самого расположение его к римлянам, отныне им открыто выказываемое, повело к весьма легкому плену. Он сам впоследствии хвастается тем, что получил от Веспасиана различные подарки; навряд ли бы он посмел сделать это, если бы оно не соответствовало истине. Особенно расположен был к нему Тит. Быть может, этим людям было особенно лестно, что их героические подвиги впоследствии будут поведаны миру предводителем их врагов.
Из Иотапаты Веспасиан двинулся назад к Птолемаиде, где оставался лишь короткое время; после этого он пошел к приморской Цезарее. Выслав отсюда отряд, он распорядился совершить ночное нападение на Яффу, которая, после разрушения людьми Цестия Галла, вновь была заселена морскими разбойниками. Жители бежали на корабли, но сильный, поднявшийся к утру северный ветер, разбил корабли об утесы. Веспасиан воздвиг здесь крепость, задачей гарнизона которой был контроль за окрестностями. Из этого укрепления впоследствии развился новый город, который обладал еще около 220 г. по Р. Х. монетами собственного чекана и назывался Иоппе Флавия. В Цезарее Веспасиан оставил большую часть своего войска, а с остальным отправился в Цезарею Филиппову с целью посетить Агриппу II. Будучи здесь блестяще принят этим царем из дома Ирода, он отдыхал тут в течение 20 дней, как раз в самое жаркое время года. Затем он сосредоточил войско свое при Скифополисе и двинулся оттуда на вечно беспокойную Тивериаду. Начальник города, Иисус, сын Сапфия, напал на небольшой конный римский отряд, находившийся на рекогносцировке, и принужден был отступить, бросив лошадей своих. Бунтовщики, ведя собою добычу, вступили в город при победных кликах. Но городской совет, состоявший, как узнаем попутно, из 600 старейшин, был другого на этот счет мнения. Он предпочел почтительно выйти навстречу Веспасиану и выпросить у него, равно как у Агриппы II, которому принадлежал город, прощение. В последнем не было отказано. Взбунтовавшийся начальник бежал в Тарихею. Веспасиан тогда велел срыть часть стен, потому де, что «войску приходится круто от тесных ворот». Из Тивериады он направился к Тариxee к северу. Мы уже выше видели, каким странным образом Тарихея, благодаря Иосифу, оказалась укрепленною. И на этот раз начало нападения произошло от иудеев под начальством бежавшего сюда из Тивериады Иисуса, сына Сапфия, но они были оттеснены римскими тяжеловооруженными в лодки, большое число которых стояло на Генисаретском озере. В этих лодках они удалились в озеро настолько, что могли еще оттуда обстреливать врагов. Между тем способное носить оружие население Тарихеи выстроилось на расстилавшейся перед городом равнине, с ними сражались Тит, легат Траян и Антоний Силон с войском в 3000 человек. Из них 2000 под командою Силона заняли находившийся к западу от города холм, чтобы с этой стороны бунтовщикам не могла быть доставлена помощь. Оба других военачальника оттеснили врагов назад в город и, когда за ними затворились ворота, Тит сумел проникнуть в Тарихею со стороны моря. Само собой разумеется, что в городе последовала обычная в таких случаях резня. Тогда подоспел и Веспасиан, велел окружить стены и убивать всякого, кто хотел бежать. Для того, чтобы настигнуть бежавших на озеро, он распорядился построить плоты. Он вполне достиг своей цели, ибо зловоние от множества разлагавшихся на солнечном зное трупов на далекое расстояние отравляло воздух. На следующий день Веспасиан распорядился отправить в Тивериаду под сильным конвоем всех явившихся в Тарихею беглецов со всем их имуществом.
Тут их заперли в цирке, 12 000 самых старых и слабых были умерщвлены, 6000 сильнейших отправили в Грецию для постройки канала через Истм, а остальные в количестве все еще 30 400 человек проданы в рабство. Все это произошло в сентябре 67 г. по Р. Х. В этом же месяце Веспасиан двинулся из Тивериады на расположенный по ту сторону озера город Гамалу. Последняя также принадлежала к области Агриппы II, была по природе расположена на весьма недоступном мecте, кроме того, была укреплена Иосифом и теперь переполнена беглецами. Уже Агриппа в течение семи месяцев тщетно осаждал ее. Первое время римляне занимались уравниванием почвы и сооружением валов. Затруднения были устроены осаждающими тогда лишь, когда были подвезены тараны. Лишь после отбития ожесточенного нападения можно было пустить в ход эти орудия. В трех местах стена подверглась пролому. Но борьба в самом городе представляла крайние затруднения вследствие узких и неровных улиц. В конце концов, римляне были кучами оттеснены на плоские крыши домов. Последние рухнули под тяжестью и похоронили под собою народ, стоявший на крышах; при этом они во время падения увлекали за собою другие дома, которые внизу упирались в них. Веспасиан убедился, что здесь невозможно достигнуть победы и медленно стал отступать. Он лично проник дальше всех в город и с большим трудом избег опасности.
После этой неудачи он хотел точно таким же образом ободрить свое войско, как он это сделал уже при неудачном первом штурме Иотапаты. Именно, он выслал отряд воинов к горе Табору, на вершине которой, как некогда на Гаризале, засело за окопами множество людей. Командовавший отрядом Плацид хитростью заманил врагов в долину и перебил их. Тем временем из Гамалы уходило много неприятелей, так как, благодаря положению города, нельзя было добиться настоящей осады. И от голода поредели ряды осажденных. Тогда бывший дотоле в отсутствии Тит примкнул к войску отца своего. Уже прошел целый месяц со времени прибытия римлян, как (в октябре 67 г.) три отважных солдата пятнадцатого легиона однажды утром принялись за трудную задачу тихо и незаметно подкопать пять самых крупных основных камня одной башни и разбить их так, что, в конце концов, последняя рухнула со страшным грохотом. Теперь жители поняли, что они погибли. Много беглецов было перебито, в том числе один из начальников; другой умер в тот же день от болезни, которая ухудшилась от пережитого им страха. Тем не менее, когда римляне на следующий день вторглись в город, их ожидало отчаянное сопротивление. Но им помогла буря, которая меняла направление стрел, метаемых на них сверху неприятелем. Упорное сопротивление до крайности озлобило римлян, таким образом, от всего населения уцелели лишь две женщины, которых пощадили потому, что они были племянницами одного из лучших офицеров Агриппы. Пока Веспасиан помещал десятый легион на зиму в Скифополисе, пятый же и пятнадцатый – в приморской Цезарее, Тит двинулся с 1000 всадников на Гисхалу, которая раскрыла перед ним свои ворота, после того как Иоанну, известному противнику Иосифа, удалось бежать благодаря хитрости. Затем Тит также направился к Цезареи, откуда Веспасиан быстрым движением покорил себе еще приморские города Ямнию и Азот (Азод) и поместил в них для охраны свои гарнизоны. Тем окончилась война 67 г. В результате ее вся Галилея и прибрежная полоса вновь очутилась во власти римлян.