— Ана, — мягко сказал он. Джаспер сел, откинул упавшие ей на лицо волосы и прикоснулся к ее губам. Когда она не ответила, он отстранился.
— Прости, — в ее грубоватом голосе прозвучала нотка угрызения совести. — Это все ложь, Джаспер. Ты и я. Когда я была в Городе… Я кое-кого встретила. Извини. — Она встала и больше никогда не входила в его комнату.
Ана сделала глоток супа. От испытывающего взгляда Коула ее лицо залилось румянцем.
— Джаспер поцеловал меня, — сказала она, стараясь говорить правду. — Всего один раз. Я ему не ответила.
В глазах Коула пронеслась тень, исчезнув так быстро, что Ана решила, будто ей просто показалось.
— Ну, — сказал он. — Он был бы просто сумасшедшим, если бы, по крайней мере, не попытался.
— А Рейчел пыталась? — вопрос прозвучал прежде, чем она успела прикусить язык.
— Неа, — сказал Коул. — Для Рейчел предпочтительнее попытаться придушить меня, чем поцеловать.
— Она приходила прошлой ночью.
Губы Коула сжались.
— Окей, — произнес он, — ты хочешь поговорить о Рейчел. Вперед, задавай любой вопрос. Это справедливо. Ты ответила на мои - насчет Джаспера.
Ана сглотнула. Ее лицо запылало.
— Почему, пока я не объявилась в Просвещении, она думала, что вы еще сойдетесь?
Коул достал из кармана складной нож и стал раскрывать лезвия.
— Рейчел такая.
— Она работала с тобой в ночную смену?
— Ты думаешь, что между нами еще что-то есть, — мягко спросил он, — даже после того, как я встретил тебя?
Ана покраснела сильнее.
— Может быть, в глубине души ты думал, что я не приду.
Коул убрал нож.
— Ты права. Это моя вина.
Тыльной стороной ладоней Ана прикоснулась к горящим щекам в надежде остудить их.
— До того как мы с тобой познакомились, я и Рейчел все время то сходились, то расставались. Мы расходились на несколько месяцев и в итоге оказывались вместе. Без сомнений она думала, что в этот раз произойдет то же самое. Но так было, пока я не встретил тебя. После того как я оставил тебя с отцом, я не мог вернуться к Рейч. Даже на ночь. Даже если бы ты не пришла в Просвещение, и я бы больше тебя никогда не увидел. По отношению к ней это было бы нечестно. Я никогда не чувствовал к ней то, что чувствую к тебе. Я не смог попросить ее принять это. И я не смог принять это сам.
Комок внутри Аны разошелся. В ее сердце возродилась нежность, ясность и искренность. Девушка поставила чашку и наклонилась, прижавшись губами в изгиб его шеи.
— Давай больше не будем говорить о Джаспере и Рейчел, — произнесла она, чувствуя себя неуверенно и неловко. Никогда прежде она не делала шаг сама. Очевидно. Но это был Коул. Она оставила ради него все; превратилась в довольно уязвимого человека, в то время как перелезла через забор в Просвещение. В попытке преодолеть волнение Ана сконцентрировалась на своих ощущениях: исходившем от него аромате мыла и легком запахе вчерашнего пота; прикосновении щетины к ее подбородку, грубой и жесткой. Его губы отыскали ее и нежно слились в поцелуе, словно наслаждаясь ими. Язык неуверенно протиснулся меж ее губ ей в рот. Тревожность смешалась с желанием и Ана ощутила разряд электрического тока, почувствовала, что именно сейчас она абсолютно жива, одновременно придерживаясь за свою жизнь и отпуская.
Его поцелуи становились все глубже, жестче. Рука заскользила по ее волосам. Ана шире раскрыла рот. Он застонал и отстранился.
— Я… я… — он резко встал и сделал шаг назад, словно только что осознал, что стоит слишком близко к оголенному проводу. — Должен вскипятить немного воды на потом, — сказал он, поднимая кастрюльку и хромая по направлению к двери.
— А как же твой суп? — спросила она в замешательстве.
Он обернулся.
— Суп слишком горячий, — сказал он. — Пусть немного остынет. — На его лице проступила тень улыбки. — Скоро вернусь.
Ана поджала ноги к груди и обняла их. Желание, волнение и нервы образовывали странную смесь в ее душе. Про себя она усмехнулась. Вероятно, Коул подумал, что из-за своего чистого воспитания и замужества с Джаспером она будет терзаться и испытывать вину, если они станут близки. Он пытался дать ей время; не торопить события. Но Ане хотелось соединиться с ним и отгородиться от остального мира. Она была напугана, но ей хотелось оказаться к Коулу как можно ближе настолько, насколько это вообще было возможно между двумя людьми.
9
Доверие
— Началось, — сказала Ана, дрожа от холода и нервного ожидания. Они с Коулом сидели в низком тростнике за башней обсерватории у самой кромки воды. Перед ними солнце ярким, мутным диском спускалось к горизонту.
— Сетон не терял зря времени.
На земле между собой они установили интерфейс. Свет проектора фокусировался на маленьком куске белого пластика, врытого в чернозем и создающего миниатюрный экран. Коул переключил звук на режим громкой связи так, чтобы они одновременно могли слушать новости.
— Запись, предположительно двадцатилетней давности, — произнесла репортер, — с тайного заседания Консультационной комиссии за последние два часа распространилась по тысячам блогов и веб-сайтов. — Репортер сидела в уютной студии, надев маску серьезного, но отрешенного выражения. Профессионал. — После чего у каждой из одиннадцати Общин Лондона собрались толпы протестующих. Наблюдается напряженная атмосфера. Правительство и Коллегия попросили Би-би-си не ретранслировать передачу в интересах общественной безопасности. Но я думаю, что вы уже прослушали эту запись, Тони, — сказала ведущая. На картинке появилось изображение человека с микрофоном в руках. — Можете ли вы объяснить, из-за чего люди так расстроены?
Мужчина стоял в стороне от большой, шумной толпы у КПП Общины. Смеркалось. Шел прямой репортаж.
— Более двадцати лет назад, — вещал журналист, пытаясь перекричать скандирующую толпу, — для решения вопроса ухудшения психического здоровья, обострившегося после Развала 2018, была создана финансируемая правительством Консультационная коллегия психического здоровья. Комиссию возглавила Эвелин Найт, ныне председатель Коллегии, в свое время неизвестная общественности.
Ана уже однажды встречалась с Председателем на своей первой рождественской вечеринке Тореллов. Создалось впечатление, что это одна из самых высоких людей, с паучьими повадками. Для одиннадцати лет эта женщина сильно ее напугала.
— Встреча, — продолжил репортер, — проходила между Эвелин Найт, достопочтенным Питером Ридом, в то время Министром здравоохранения, и фармацевтическим магнатом Девидом Тореллом.
В шоке Ана посмотрела на Коула. Хмурясь, он встретил ее взгляд. Она никогда не думала о том, что отец Джаспера может оказаться в записи министра.
— Из данной записи, — говорил репортер, — очевидно, что Девид Торелл являлся не только основным инвестором генетической исследовательской программы правительства, но Новастра Фармасьютикс уже разработала первую фазу Бензидокса… — Экран потемнел, началась какая-то потасовка. Кто-то закричал. Сбоку на репортера навалился человек. — И что Новастра, — продолжил журналист, повысив голос и пытаясь обойти дерущихся, — планировала воспользоваться тестом правительства, чтобы выпустить Бензидокс на рынок продаж.
На заднем плане к камере пробирались два Смотрителя. Они что-то кричали. Секундой позже камеру сшибли. Картинка исчезла, затем снова возникла студия Би-би-си, в которой сидела ведущая с выражением отрешенной озабоченности на лице. На долю секунды, перед тем как камера увеличила ее изображение, Ана заметила, что ее глаза полны тревоги.
— Давай попробуем прослушать ее из первых уст, — произнес Коул. Он поднял интерфейс и застегнул цепочку вокруг шеи.
— Ты хочешь, чтобы я ее нашла? — спросила она.
— Я могу это сделать и одной рукой, — двигая пальцами возле камеры, он перешел в режим поиска и стал быстро перебирать высветившиеся окна сайтов.
В ожидании Ана кусала ногти.
— Есть, — сказал Коул. В его светлых глазах отразилась нетерпеливость. Он вернул интерфейс на землю. Проекция показала белые линии на черном фоне — голосовую модуляцию звука.
— Мы только что закончили, — произнес мужской голос, — первую фазу клинических испытаний нового лекарства под названием Бензидокс. — В нижней части экрана появилось имя, но Ане не нужно было его читать, чтобы понять, чей это голос. Несмотря на отрезок в два десятилетия, несмотря на низкое качество записи, она узнала отца Джаспера, Девида Торелла. — В отчетах перед вами, — продолжал Девид, — содержится химический состав, теоретическая работоспособность, параметры тестирования и первые результаты. Препарат, который мы разработали, успешно излечивает депрессию и тревожность без побочных эффектов. Он также подходит людям, принимающим другие лекарства, не влияет на их здоровье и нормальное функционирование мозга.
— Еще слишком рано, — вмешалась женщина, — но мы видим первый профилактический препарат в области психического здоровья. — Пока женщина говорила, в нижнем углу экрана появилась новая надпись “Председатель Коллегии, Эвелин Найт”. — Нормально-функционирующий человек, — продолжала Эвелин, — подверженный риску развития этих болезней, только выиграет от длительного использования Бензидокса.
— Мне кажется, мы собрались здесь для обсуждения финансирования и рентабельности программы исследования разделения Чистых.
Коул выпрямился.
— Это Питер, — сказал он. Надпись подтвердила его слова. “Достопочтенный Питер Рид, бывший министр здравоохранения. Убит шесть недель назад”.
— На самом деле, — сказала Эвелин Найт. — Цель программы Чистых - создание профилактической модели здравоохранения, которая в долгосрочной перспективе сэкономит правительству миллиарды. Как все мы знаем, генетический тест поспособствует повышению осведомленности о психических проблемах, симптомах и желанию своевременно обратиться за медицинской помощью.
— Мы и так все знаем о финансовых преимуществах профилактики здравоохранения, — раздраженно сказал Питер Рид.