Император повернулся к алтарю, вознёс руки к небу и приступил к своей ежедневной молитве о спасении Константинополя.
«Ангел», успешно подгоняемый попутным ветром, быстро приближался к порту города Фессалоники. Соломон с грустью отметил, что впервые судно вышло в дальнее плавание без своего прежнего шкипера. Отсутствие Иосифа во всём сказывалось на судне. Его твёрдая походка, громкий голос, способный перекричать даже шум штормовых волн, подбодривающий смех, всё это было частью их корабля.
После полудня пятого дня «Ангел», ведомый своим новым шкипером, благополучно пришвартовался к пристани Фессалоники, и Соломон в сопровождении Льва отправился на турецкую таможню.
– Мы прибыли из Смирны и должны встретить здесь товар из Венеции, – начал докладывать таможенникам Лев по-турецки.
– А какой сейчас товар вы привезли? – спросил их чиновник порта.
– В данный момент трюмы пусты. Мы предполагаем заполнить их здесь.
– Ладно, ступайте на судно. Мы придём, проверим, – заявил недоверчиво таможенник.
Однако вернуться на судно Соломон и Лев не спешили. Они внимательно осмотрели весь порт, но нигде не нашли судна из Венеции.
– Мне кажется, они уже здесь были. Уж больно недоверчиво с нами обошёлся этот османский чинуша,– сказал Лев.
– Да, тут что- то не так. Давай скорее вернёмся на «Ангел». Надо прибрать там лишнее, а то, не дай Бог, догадаются, что мы из Константинополя.
– Ладно. Не спеши. Диего их встретит, как следует. Давай лучше порасспросим в портовом трактире.
– Хорошая идея, – согласился Соломон.
Зайдя туда, они обнаружили характерную для портового города компанию, состоящую из разномастных матросов и портовых девок. Хозяин заведения, пожилой толстый грек, принял их дружелюбно и налил по чарочке вина.
– Не приплывало ли сюда судно из Венеции?– начал его распрашивать Лев,– мы должны получить от них товар.
Услышав это, хозяин сразу стал серьёзным и, озираясь по сторонам, сказал:
– Был тут большой венецианский галеон. Турки что-то заподозрили и начали его тщательно обыскивать, – почти шёпотом выговорил трактирщик.
– Обыскали? – переспросил Лев, – ну и что же нашли?
– Огромное количество оружия и провианта.
– А сколько было на судне людей?
– Маловато. В основном экипаж. Турки забрали всё оружие, а судну приказали отчалить по- быстрому.
– И они уплыли обратно?
– Да, – ответил трактирщик, – с тех пор турки обыскивают все подозрительные суда.
– Плохи наши дела, – сказал с опаской Лев, – теперь ясно, почему до нас не доплыла помощь из Венеции. Хотя помощью её особо и не назовёшь. Кому нужно было это оружие, если с ним не было живой силы? Пошли на «Ангел». Нам в этом городе больше нельзя оставаться.
Все вместе стали покидать трактир.
– Постойте, – вдруг окрикнул их хозяин и достал небольшую сумку из чёрной кожи.
– Это мне дал помощник шкипера того галеона. Тут письма для венецианцев, которые защищают Константинополь.
– Письма? – переспросил Соломон, – а зачем они нам?
– Да ладно, брось, – понимающе кивнул трактирщик,– вы же оттуда? Я сразу догадался. Это у вас на лбу написано. Забирайте почту. Хоть этим порадуете ребят.
– Хорошо, – уже по-доброму улыбнулся Лев, – отнесём.
Забрав сумку с письмами, они направились к кораблю.
Но едва зайдя на борт, они оказались в окружении городских стражников. Начальник караула подошёл к ним и заявил:
– У нас есть подозрение, что вы не торговое судно, а прибыли сюда с военной целью из Константинополя.
– Но вы же обыскали судно? Ничего подозрительного не нашли,– возмутился Лев.
– Комендант города велел арестовать вас,– не обращая внимания на него продолжал турецкий офицер и уже приказал строгим тоном, – вы немедленно проследуете за нами.
Сопротивляться было бесполезно. Команда судна вместе с Соломоном и Львом направилась за стражей.
– Конец нам, – со вхдохом произнёс шкипер, когда железная дверь узницы закрылась за ними, – турки живыми нас уже не выпустят.
– А что нам оставалось делать?– пожал плечами Лев,– они бы нас всех перебили, окажи мы им сопротивление. А так у нас есть хоть маленькая надежда.
– Дураки мы, хоть и живые! – ответил Соломон, – сами прямёхонько попали к ним в лапы.
Настала ночь, но никто и не думал засыпать. Лев начал уже строить план побега и, вскарабкавшись на стену, хотел дотянуться до высокого окна. Эта крепость-тюрьма была построена ещё византийцами по всем канонам архитектуры, и потому шансов на побег у них не было.
Наконец, глубоко заполночь, дверь их узницы открылась, и всё тот же офицер приказал им:
– Выходите все по одному и следуйте за мной!
Лев вопрошающе посмотрел на Соломона. Тот пожал плечами и медленно направился к выходу. Они вышли из тюрьмы и молча пошли по ночным улицам города. Лев ни на минуту не сомневался, что их ведут на казнь. Он уже прикидывал, на каком удобном углу можно будет, захватив у стражников оружие, высвободиться и удрать на корабль, но затем вовремя заметил, что их ведут прямо в порт. Дойдя туда, они направились к пристани, где стоял «Ангел». Удивление всей команды ещё более возросло, когда стражники велели им подняться на палубу, а сами молча удалились.
Недоумевающий Соломон зашёл в свою кают-компанию и при свете тусклой лампады увидел там сидящую фигуру, одетую в чёрный плащ с накинутым на голову капюшоном. Увидев вошедшего, человек поднялся со своего места, подошёл к нему и открыл своё лицо.
– Ребекка! – не веря своим глазам, громко воскликнул Соломон, узнав свою родную сестру.
С минуту они стояли, крепко сжимая друг друга в объятиях.
– Моя милая сестра! – голос его дрожал, а по лицу покатились слезы счастья, – я ищу тебя по всему свету!
– Вот видишь, как вновь свела нас судьба, – ответила девушка, взволнованным голосом.
Они уселись, взявшись за руки, и долго разглядывали друг друга. Соломон поразился тому, как изменилась внешность его сестры. Не прошло и четырёх лет, а вместо той беззаботной лучезарной девчушки на него смотрела красивая женщина с тоскливым взглядом. Некогда золотистые волосы от постоянного применения хны стали красно-коричневыми, голубые глаза, очерченные чёрной сурьмой, казались строгими и по-восточному томными.
– Изменилась, правда? – спросила Ребекка и, смахивая слезинки, грустно улыбнулась.
– Ты по-прежнему такая же красавица, – ответил Соломон, которому улыбка сестры напомнила их счастливую, беззаботную жизнь в Александрии, – расскажи мне, как ты тут очутилась?
Ребекка поведала ему обо всех злоключениях, в том числе про своего нынешнего мужа-коменданта Фессалоник Армана.
– Ты не представляешь, что произошло со мной, когда я сегодня днём из своего окна увидела нашего «Ангела». Сначала мне показалось, что я ошиблась, но потом, внимательно разглядев родные моему сердцу очертания, поняла, что права, это судно нашей семьи. Ты не представляешь, что творилось со мной в эти минуты? Мне казалось, что ко мне вернулось моё счастливое прошлое. Я не могла найти себе места и рассказала обо всём моему мужу. Узнав об этом, он сперва велел арестовать вас, но потом, вняв моим мольбам и слёзам, приказал освободить и разрешил мне прийти сюда.
Лицо Соломона стало суровым при упоминании об аресте.
– Не вини его, – догадалась Ребекка, – Арман выполнял свой долг. То, что я сейчас здесь, противоречит всем османским канонам, и только безграничная любовь моего мужа ко мне сделала нашу встречу возможной. Не сердись, брат. Расскажи лучше о себе. Как ты очутился здесь? А где дядя Иосиф?
Лицо Соломона ещё более омрачилось, и он грустно произнёс:
– Дядю Иосифа убили.
– Убили? – ужаснулась девушка, – кто?
– Те же, кто убил моего отца и похитил тебя. Одного из них уже настигла заслуженная кара, а вот второй ещё жив, и пока он ходит безнаказанно, моя душа никогда не успокоится, -сказал грозно Соломон тоном заправского военного.
Ребекка заметила эту перемену в своём брате и спросила осторожно:
– Ты стал военным, брат? Скажи, где ты сейчас служишь?
– Ах, Ребекка! Мы искали тебя всюду, где это было возможно. В конце концов судьба распорядилась так, что я оказался среди защитников Константинополя. Это звучит чудовищно, но сейчас мы с тобой стали врагами.
– Не говори такие ужасные вещи. Мы с тобой евреи, и эта война не наша. Ты сейчас же уплывёшь отсюда в нашу родную Александрию и забудешь навсегда весь этот кошмар.
– Если ты поплывёшь со мною, может, всё это и позабудется. Так что, решайся. Нет ничего проще. Стража ушла, мы подымаем парус и поплывём в родной город, где осталось наше счастливое прошлое.
Ребекка грустно улыбнулась. Она стала медленно прохаживаться по каюте, прикасаясь ко всему родному, от чего веяло приятными воспоминаниями.
– Вернуть прошлое невозможно,– тоскливо сказала она,– моё настоящее никогда не позволит мне этого. Дома меня ждёт моя дочь.
– Дочь? -переспросил Соломон.
– Да, дочь. Твоя племянница. Такая же красавица, как твоя сестра из далёкой Александрии. А ещё я ношу под сердцем ребёнка моего мужа.
Соломон посмотрел на Ребекку и с ужасом понял, что она для него безвозвратно потеряна.
– Выходит, что ты обрела здесь своё счастье? – спросил он.
– Если можно назвать счастьем неволю, значит, обрела, – ответила сестра и слёзы вновь покатились из её глаз,– скорее смирилась.
Соломон крепко прижал её к своей груди.
– Не обижайся, брат, – сказала тихо Ребекка, – нас разбросала в разные стороны наша еврейская судьба, и это единственное, что у нас осталось общего.
В каюту вдруг вошёл молодой мужчина и сказал строго, по-турецки, обращаясь к Ребекке:
– Нам пора уходить, Чичак. Они должны немедленно отплывать.
– Хорошо, Арман. Дай мне ещё одну минуту,– ответила Ребекка, и Соломон невольно вздрогнул, когда услышал из уст своей родной сестры речь врага.
– Не бойся его,– сказала девушка, обращаясь уже к брату,– он добрый деревенский парень. Ради меня готов пожертвовать своей жизнью.