– Угу, – затянулась девушка, – так и есть…
Крутанувшись на стуле, я запрокинула голову и уперлась взглядом в потолок. Индия представляла собой женский вариант мачо, но, когда речь заходит о мужчинах и их запутанном мире, лучшего совета никто не даст. Разве что Холли, но та ближайшие несколько часов проведет в небе, а мне срочно нужно посоветоваться с кем-то мудрым. Кроме того, именно благодаря Индии мы с Джудом опять начали встречаться. Если вкратце, то она встречалась с одним из его приятелей, а когда Джуд узнал, что «печально известная» Индия не только поступила в «Мэримонт Манхэттен», но и живет в одной комнате с некоей Люси… В общем, в тот же день он созвонился с ней, и они вместе разработали хитроумный план, как меня с ним помирить. Итог вам известен.
– Как Джуд? – спросила она, прочитав мои мысли.
– Ну… – вздохнула я, вспоминая все наши ссоры за последние три дня. – Джуд есть Джуд.
– А, ясно, как американские горки. Да, дорогая, с такой карусели я бы в жизни не сошла! – Девушка смачно причмокнула.
– Да уж. – У меня начала кружиться голова. – Я бы тоже…
– Так в чем же дело?
– Собственно, в американских горках, – вздохнула я. – Мы то взбираемся на вершину, то ухаем в пропасть. И никакой передышки. То вверх, то вниз – на скорости сто миль в час.
Индии всегда можно рассказать о моих проблемах с Джудом. Она никогда не осудит, зато порой может дать весьма дельный совет.
– Да, понимаю… – Подруга села поудобнее. – Тебе досталась страстная натура. Такая же, как ты сама. Вам обоим надо смириться с тем, что отныне американские горки – ваш стиль жизни. Ты ведь не хочешь его переделывать, и он тебя. Резкие взлеты и падения у вас на роду написаны. Просто прими это как факт. И спроси себя, стоит оно того? Те отношения, которые у вас есть, – стоят ли они подобных жертв?
Она прищурилась, пытаясь донести до меня свою мысль. Я понимала, что она права, но, как и любой человек, мечтала о недостижимом.
– Жаль, нельзя превратить крутые горки в детскую карусельку. Поменьше острых углов, мертвых петель и прочих пике.
– Угу, – кивнула Индия. – Только такая жизнь не для тебя, детка. Джуд – вот что тебе нужно. А с ним спокойствия не жди. Он сногсшибательный и самый убойный аттракцион в мире. – Она затянулась.
– О да, – признала я, немного повеселев.
Мы ведь одинаковые. И вместе будем устраивать тот самый сногсшибательный и самый убойный аттракцион в мире. Да, с земли страшно смотреть на наши безумные петли и перевороты, но в одной кабинке с этим парнем я согласна на все.
– И слава звездам, он не из «бамперных машинок», – добавила Индия, выпуская густой столб дыма. – А то я как-то встречалась с таким. Еле отвязалась. Он даже сексом занимался так, будто ползает по автодрому: толчок, аххх, аххх, аххх… – Индия стала прыгать на кресле. – Толчок, аххх, аххх.
Я рассмеялась, глядя на ее спектакль.
– Толчок, аххх, аххх. Еще толчок. Ту-ту-у-у! Сморщив нос, она вскрикнула и откинулась на спинку. Наш дружный хохот разнесся по общежитию, заглушая даже мистера Марли.
– Отличная сегодня вышла репетиция, – сказал Томас, выходя вслед за мной из зала.
– Конечно, с таким-то партнером!
Я шутливо подтолкнула его локтем, заматывая шею шарфом. Была среда накануне Дня благодарения, и в воздухе Нью-Йорка уже ощущалось приближение зимы. Угораздило же девушку, которая жить не может без солнца, выбрать для учебы колледж, расположенный чуть ли не в самом холодном и промозглом городе страны! На спине в такт шагам подпрыгивали пуанты, напоминая о причине моего переезда.
– Да, кстати, а твой парень… – замялся Томас, как всегда, если речь заходила о Джуде. – Он знает, что нас с тобой поставили в пару на зимний концерт?
Бедный Томас… Все-таки он танцор, а не боец. Мне тоже было бы не по себе, если бы мне предстояло у всех на глазах поднимать в воздух девушку, придерживая ее за промежность и зная при этом, что ее парень чуть что лезет в драку.
– Пока нет, – натягивая шапку, ответила я. Увы, с этого момента до самого мая придется забыть о нормальной прическе.
Томас откашлялся, поправляя ремни на рюкзаке.
– А собираешься?..
– Конечно.
Я торопилась попасть в общежитие. Сегодня предстояло сделать еще пару заданий и пораньше лечь спать. Чем скорее усну, тем скорее увижусь с Джудом, чтобы провести вместе целых четыре дня! Индия умотала к родителям в Майами, и теперь вся комната в нашем распоряжении. И я не собираюсь жить там одна!
– А когда?
Я пожала плечами. Как-то не задумывалась над этим…
– Наверное, в эти выходные.
– Хорошо. Просто хочу быть готовым. Чем раньше он узнает, тем лучше. Может, тогда отреагирует… не столь бурно.
– А ты все обдумал. – Я старалась не улыбаться. – Молодец.
– Угу, – буркнул Томас. – Если меня чуть не придушили только потому, что я помогал тебе вылезти из пачки, то за современное прочтение «Похищения Персефоны» просто-напросто свернут шею.
Я сделала зарубку на память – первым же делом рассказать Джуду про грядущий номер с Томасом. Чем раньше он узнает, тем скорее смирится и, как верно заметил Томас, воздержится от кровопролития.
– Не переживай, все будет хорошо, – заверила я, останавливаясь возле дверей общежития.
– Это вряд ли, но спасибо за поддержку. – Томас помахал на прощание и свернул в сторону своего дома. – Удачно отдохнуть, Люс.
Уж постараюсь!
– Тебе тоже.
К моему возвращению Индия уже уехала, но оставила подарок. На кровати лежала черная коробка, перевязанная красно-розовыми ленточками. Хм, странные цвета для Дня благодарения… Я сорвала обертку, заглянула внутрь и, разинув рот, выудила подарок. Черный, кружевной и с прорезями в тех местах, которые обычно прикрывают.
– Да, Индия в своем репертуаре, – пробормотала я, качая головой.
Отложив белье в сторону, нащупала в коробке что-то еще, твердое и холодное. Это оказалась пара наручников с ключом. Бросив их обратно, словно это гадюка, я торопливо захлопнула коробку и задвинула ее в самый дальний угол шкафа. Я созрела к тому, чтобы перейти на новую ступень отношений с Джудом, но не к тому, чтобы в первую же ночь перепробовать все позы Камасутры! Лучше верну эти сокровища на Рождество Индии – в конце концов, не зря она так старательно их выбирала.
Я на скорую руку написала последний реферат и в восемь вечера выслала его на почту профессору. Потом съела вегетарианский бургер, запила горячим чаем и выключила свет в надежде поскорее уснуть. Однако, проворочавшись три часа, сдалась. После полуночи поставила диск с «Изгоями»[6], потом еще один классический фильм про плохого парня – и отрубилась лишь под утро. Будильник прозвенел два часа спустя, так что к приезду Джуда я кое-как разлепила глаза. Вот тебе и живительная сила сна!
Глава десятая
Я ПИЛА ТРЕТЬЮ ЧАШКУ кофе подряд. Где-то после второй перешла от настороженности к раздражению. Но ведь лучше быть взвинченной до предела, чем спать на ходу, так? Держало в тонусе то, что в любой момент может приехать Джуд.
Родители решили провести День благодарения с нами и, купив билеты в Нью-Йорк, сразу же забронировали какой-то пафосный ресторан в центре города. Я настаивала на местечке попроще, но мама совсем недавно заключила выгодную сделку, получив за нее солидный гонорар, поэтому пропустила мои слова мимо ушей, как всегда, сделав все по-своему. Джуд уже прислал мне сообщение, спрашивая, что я надену и обязателен ли галстук. Я ответила, мол, мне плевать, что там обязательно, ведь он в любой одежде выглядит круто. И в галстуке, и без. Сама же решила одеться в винтажное платье цвета сочной клюквы, обрадовавшись случаю вылезти наконец из своих обычных джинсов и свитеров.
В дверь постучали ровно тогда, когда я надевала шпильки. Процокав через всю комнату, распахнула дверь и обнаружила за ней своего парня. Тот стоял, неловко сложив руки за спиной, явно чувствуя себя неуютно в строгой рубашке с галстуком. Впрочем, увидев меня, Джуд заметно приободрился:
– Ты раз от раза хорошеешь.
Он поедал меня глазами, словно хотел запечатлеть в памяти на всю оставшуюся жизнь.
– Спасибо, – присела я в легком реверансе. – Тебе тоже к лицу строгий стиль.
Я погладила его галстук.
– Тони одолжил, – пояснил он, угадывая мои мысли.
– Тони носит галстуки?!
Это совершенно не вписывалось в образ разгильдяя-бабника.
– Он католик. – Джуд смотрел, как мои пальцы скользят по галстуку. – Мать звонит ему каждое воскресенье, проверяет, ходил ли сын на мессу. Поэтому галстуков у него завались.
– Тебе идет, – сказала я, выпустив галстук.
– Тони пришлось помочь мне, потому что я в жизни бы не догадался, как его завязывать.
Джуд потянул себя за ворот, словно тот его душил.
– А сумка где? – спросила я, не увидев самого важного.
У Джуда вытянулась физиономия.
– Какая еще сумка?
Я надулась.
– Сумка с вещами, чтобы провести со мной выходные.
– А… – Он вытащил из-за спины большой рюкзак. – Ты про это…
Я выхватила рюкзак и торопливо швырнула на кровать. Ура! Нас ждут целых четыре дня вместе!
– А это тебе.
Оказалось, в другой руке он прятал за спиной розу. Еще одну. На сей раз розовую. О-о-о, мы понемногу движемся вперед! Это, конечно, не алая роза любви, страсти и (в моем понимании) секса, но уже и не белый цветок непорочности, который достался мне в прошлый раз. Джуд усмехнулся, глядя, как придирчиво я изучаю подарок.
– Люс, это просто цветок. Он не может ответить на твои вопросы.
Я бережно положила розу на подушку:
– Все в мире что-то да значит. Хотим мы признавать это или нет.
Джуд вошел в комнату, бросил взгляд на кровать и, улыбнувшись чуть по-глупому, взял с вращающегося стула мое пальто.
– Может, и так, – признал он, распахивая для меня пальто. – Для женщин. А для му