– Моя Люс в небесах с алмазами![7] – Папа раскинул руки, чтобы обнять меня.
– Привет, пап, – сказала я, высвобождая руку, чтобы Джуд мог поздороваться с моим отцом.
– Счастливого дня индейки! – Он крепко прижал меня к груди.
– Ням-ням. – Я улыбнулась маме.
– Привет, милая.
Она словно помолодела со дня нашей последней встречи. Глубокие морщины разгладились, и если раньше она всегда казалась раздраженной, то теперь излучала безмятежность. Отстранившись от папы, я обняла и ее.
– Хей, Джуд, – сказал за моей спиной отец, намекая на другую песню «Битлов» и широко улыбаясь. – Прости, эта шутка не устаревает.
– Здравствуйте, мистер Ларсон. – Джуд, держась официально, пожал ему руку – С Днем благодарения.
Потом повернулся к маме и кашлянул.
– Спасибо, что пригласили, – сказал он, переминаясь с ноги на ногу.
Я обошла столик, направляясь к нему, и взяла его за руку Джуд заметно расслабился. Да, это испытание оказалось сложнее, чем я думала. Если надо, буду хоть весь день держать его так. Мама вышла из-за стола, встала возле Джуда и положила ладони ему на плечи.
– Мы рады, что ты сумел прийти, – сказала она и грустно улыбнулась. Потом обняла его, и тот неловко замер.
Обменявшись приветствиями, мы заняли свои места. Я подвинулась на стуле к Джуду и под скатертью нащупала его пальцы.
– Роскошный ресторан, – произнес Джуд, подняв голову и оглядывая расписные потолки и шикарные люстры.
Отец тоже обвел помещение взглядом. И хотя едва миновал полдень, а папа сидел на неудобном стуле с высокой спинкой, а не в обычном старом кресле, выглядел он по-домашнему умиротворенным. Хорошие перемены…
– Оно, пожалуй, чересчур претенциозно, но наверняка здесь отменно кормят, – отозвался он.
Джуд кивнул и мельком заглянул в праздничное меню.
– И правда роскошное… – пробормотал он, при виде цен невольно округлив глаза. – Мистер Ларсон, позвольте, я сам заплачу за нас с Люс.
Мои родители оба приняли обиженный вид. Джуд подрабатывал в гараже возле кампуса. Уж не знаю, каким чудом ему удавалось сочетать работу с учебой, тренировками и еще находить время для меня. Сам он говорил, что порой обходится без сна. И, кажется, он не преувеличивал.
– Ни в коем случае, – возмутилась мама. – Мы вас сюда пригласили, нам и платить.
Джуд открыл было рот, еще не зная, как бесполезно спорить с моей мамой, но отец перебил его взмахом руки.
– Не переживай, мы сами. Это меньшее, что мы можем для вас сделать.
Джуд заметно помрачнел и сжал мои пальцы.
– Меньшее – учитывая то, что вы разрушили мою семью?
Я бессильно уронила голову. Знала ведь, Джуду будет не по себе, но и подумать не могла, что он примет всё так близко к сердцу. Как я ошибалась… Наша встреча произвела на него слишком большое впечатление. Слишком мало времени прошло…
Папа, опустив плечи, откинулся на спинку.
– Я имел в виду меньшее, учитывая, что ты за нас стал заботиться о нашей дочери.
Ответить Джуд уже не успел. Подошла официантка и, автоматически уставившись на него, промурлыкала:
– Что все вы будете пить?
Спрашивала она, само собой, исключительно Джуда. Ей никто не ответил – все были потрясены его внезапной вспышкой эмоций. Я рискнула нарушить молчание:
– Мне гранатовый чай. – Хотела добавить «пожалуйста», но эта коза не спускала глаз с моего парня.
– Мне воды, – сказал Джуд, заглянув в меню.
– О, возьми лучше что-нибудь поинтереснее, – решила приободрить его мама. – У них сегодня в праздничном меню очень вкусный сидр или…
Джуд поднял на нее глаза.
– Мне воды, – повторил он, стискивая зубы.
Посмотрев на маму взглядом «оставь его в покое», я повернулась к официантке. Та по-прежнему сверлила Джуда взглядом.
– А знаете что? Мне, пожалуй, тоже воды, – заявила я.
Джуд посмотрел на меня, и я ему улыбнулась. Видок у него был не очень – как у бешеной гориллы, загнанной в клетку. Кто бы мог подумать, что обычный праздничный ужин с моими родителями превратится вдруг в стихийное бедствие. А ведь я должна была это предвидеть…
– Четыре воды, пожалуйста. – Папа закрыл меню.
– А с основным заказом вы уже определились? – спросила официантка.
– Да, нам, пожалуйста, четыре сета по праздничному меню, – сказал папа, забирая у нас меню.
– На меня не заказывайте, – покачал головой Джуд. – Спасибо, конечно.
– Джуд… – начала я, но он оборвал меня одним взглядом.
– Люс, я не голоден. Все в порядке.
За каких-то десять секунд стихийное бедствие переросло в настоящую катастрофу. Если так будет продолжаться, что ждет нас к вечеру?
– Сынок… – ласково начал папа, но Джуд его перебил:
– Я вам не сынок. – Он стиснул зубы. – Мой отец сидит в тюрьме. За убийство вашего сына. Поэтому не надо притворяться, будто между нами есть какие-то родственные отношения.
Он вскочил, отодвинул стул ногой и зашагал к выходу. Я тотчас бросилась вслед за ним, однако не смогла догнать. Парень вылетел из ресторана, прежде чем мне удалось пересечь зал. Наконец я оказалась на улице.
– Джуд!
Однако тот не услышал. Он кружил возле своего пикапа, сжимая кулаки и глядя перед собой в пустоту. Потом, тряхнув головой, со всей дури вдруг пнул колесо и кулаком двинул по ржавому боку машины. Потом еще раз и еще, он колотил грузовик с такой силой, что грохот эхом разносился по всей улице.
– Джуд! – Я ринулась к нему, скользя на мокром снеге. – Джуд, прекрати!
Я схватила его за руку, но он продолжал бить свой грузовик, так что пришлось обхватить руку Джуда обеими своими – только так я смогла привлечь его внимание.
– Джуд… что ты делаешь?! – Я с трудом перевела дыхание.
Он поднял на меня глаза – угольно-черные, они не сделались светлее, как обычно, когда я унимала очередной его приступ гнева. По моей спине побежали мурашки.
– Люс, тебе сейчас нужно оставить меня в покое, – сказал, отмеряя каждое слово.
– Не дождешься, – огрызнулась я, по-прежнему держа его за руки.
– Черт возьми, Люс! – заорал он, снова пиная злосчастный грузовик. – Со мной сейчас небезопасно!
– Ты меня не тронешь.
– Не нарочно! Но я все порчу, Люс! Понимаешь, все! – Он отвернулся. – Не знаю как, но это вшито в мою ДНК! И тебя могу защитить лишь одним способом: если буду заранее предупреждать, чтобы ты уходила, а ты будешь слушаться!
Сердитый голос стал почти умоляющим. Джуд просил оставить его одного, когда ему больше всего нужна поддержка.
– Мне надо это выплеснуть, понимаешь? И я должен быть один! – Он провел рукой по моей щеке – бережно, словно боялся сломать. – Передай родителям мои извинения.
Я взяла его ладонь и прижалась к ней щекой. Пальцами ощутила что-то мокрое. Опустила глаза и ужаснулась:
– У тебя же кровь!
– Так, царапина…
Он поморщился, отнимая руку.
– Царапина – это когда бумагой порезался! – Второй кулак тоже кровоточил. – А у тебя кровь хлыщет. Надо швы накладывать!
Я открыла дверь в машине и вытащила из-под сиденья запасные ключи. Не знаю, где ближайшая больница, но мы же в Нью-Йорке, наверняка до нее рукой подать.
– Садись, – велела я. – Отвезу тебя к врачу.
– Нет. – Джуд вытащил меня из машины. – Ты сейчас вернешься в ресторан и пообедаешь с родителями.
– Тебе надо обратиться за помощью, – настаивала я, протягивая к нему руки.
– Люс, оставь меня в покое, – предупредил он, забираясь в кабину.
– Хватит вести себя как придурок и включи уже голову! – Обиженно пнула я ногой дверцу, которую он только что закрыл.
Он опустил стекло и вздохнул, но на меня так и не посмотрел.
– Стараюсь как могу… Твои родители отвезут тебя домой?
– Если скажу «нет», ты останешься?
– Нет, – без тени сомнения отозвался он, заводя двигатель. – Просто вызову тебе такси, чтобы ты не ходила по улицам одна.
Он выводил меня из себя.
– Значит, отвезут.
– Хорошо, – кивнул Джуд. – Позвоню потом. Когда приведу голову в порядок.
Я горько рассмеялась:
– Боюсь ждать придется долго – до самой старости.
На миг он закрыл глаза.
– И мне тоже начинает так казаться, Люс…
Черт, не такого ответа я ждала, хотя он и напрашивался сам собой.
– Прости. Я не это имела в виду.
Джуд кивнул:
– Знаю, Люс. Знаю, ты имела в виду не это. – Он сжал пальцы на руле. – Но все равно так оно и есть.
Его тон заставил меня вздрогнуть.
– Джуд…
Не глядя на меня, он завел двигатель, ожидая, когда я сойду с дороги. И я сдалась, шагнув в сторону.
– Прощай, – шепнул он, трогаясь с места.
Глаза защипало от слез, но я постаралась их сдержать. Дать сейчас волю слезам – значит признать: мне есть что оплакивать. А мне не хотелось оплакивать наши отношения. Поэтому я взяла себя в руки, концентрируясь на запятнанном кровью снеге и всеми силами отгоняя мысль о том, что хорошего теперь можно не ждать… Я действительно вернулась в ресторан, игнорируя насмешливые, а порой и неодобрительные взгляды, даже умудрилась поддерживать беседу с родителями и ощутить вкус еды. В общем, делала хорошую мину при плохой игре. С каждой секундой сердце саднило все сильнее. Мне хотелось быть с Джудом, успокоить его, пусть даже он не нуждался в моем утешении, убедиться, что мы переживем эту бурю и у нас все будет хорошо.
После обеда я показала родителям Нью-Йорк. Мы посмотрели кое-какие достопримечательности, поболтали о пустяках, купили хот-доги у уличного торговца. Сердце у меня при этом ныло беспрерывно.
– Дочка, ты точно не хочешь остаться с нами в отеле? – спросила мама по дороге в общежитие. – Мы улетаем рано утром, но ты могла бы выспаться без нас, а потом взять такси.
– Спасибо, но у меня куча дел – надо сделать домашнюю работу и отрепетировать номер для зимнего концерта.
– Вам задают домашнюю работу на праздники? – удивился папа.
– Не то слово, – безразличным голосом отозвалась я. – Нас тут как рабов на галерах