Ага. Я зашла за угол, направляясь к лестнице. Если я правильно помнила, именно там находилась горка-труба, по которой можно спуститься на нижний уровень, к выходу из павильона.
Взбежав вверх по винтовой лестнице, я стремительно прошагала мимо ряда карнавальных зеркал, поднимая пыль своими шлепками, и повернула к туннельному спуску, ведущему наружу.
Но не успела.
Кто-то обхватил меня рукой за талию, и я вскрикнула.
– Неужели ты думала, – мою кожу обожгло горячее дыхание, – что я пошутил, когда сказал, что все только начинается, Джульетта?
Джекс.
Моя спина была прижата к его мускулистой груди, и я закрыла глаза, ощущая себя одновременно в безопасности и под угрозой.
Сердце бешено колотилось, в груди все горело.
– Что ты творишь? – спросила я.
В пальцах я по-прежнему сжимала фруктовое мороженое на палочке, не осознавая, что сок капает на пол.
Он провел языком по моей шее вверх, к уху, прихватил мочку зубами.
– Не знаю, – ответил он игриво. – Хочешь, чтобы я перестал?
Я повернула голову к нему, чувствуя, как раскален воздух между нами. Он запустил пальцы в мои волосы и накрыл мой рот своим. Ощутив на языке аромат корицы, я прильнула к нему губами, лизнула его.
Потом он отрвался от меня, и я лишь моргнула, когда он опустился на колени, расстегнул мои шорты и стащил их с меня вместе с бельем, а затем впился зубами в мою плоть.
– Джекс! – закричала я.
Господи! Кругом же люди! Черт!
Он держал меня за талию, целуя и покусывая мою задницу.
У меня между ног разгорался настоящий пожар.
– Джекс, боже, – простонала я. – Сюда кто-нибудь может прийти.
Он встал на ноги, подхватил меня и понес к стене, оставив горку моей одежды на пыльном полу.
Снова опустив меня на ноги, рывком снял с меня майку. На нем по-прежнему были прямые черные штаны, сидевшие низко на талии, но удерживаемые на месте черным ремнем. Однако футболку он уже с себя снял, и она торчала из заднего кармана.
Нависнув надо мной, он смотрел с вызовом.
– Никто сюда не придет.
И с этими словами положил ладонь мне на ключицу, а потом медленно провел ею вниз, задержавшись на груди. Я закрыла глаза и, запрокинув голову назад, позволила ему ласкать меня.
– Твое мороженое тает. – Я уловила в его голосе иронию.
Он поднял мою руку, забрал у меня мороженое и облизал все мои пальцы один за другим. А потом прильнул к моему соску холодным ртом, и я ахнула. Мои и без того отвердевшие соски набухли еще сильнее, а внизу живота бушевал ураган.
– Тебе нравится, – сказал он удивленно. – Спорим, это тебе понравится еще больше.
И он опустил палочку с мороженым вниз и провел ею у меня между ног. Я схватила его за плечи, впившись ногтями, и простонала:
– Какой же ты засранец. – Но мне было приятно. – Пожалуйста, перестань, – взмолилась я.
Он впился в мои губы, прижался обнаженной грудью к моей, а я целовала его как в последний раз, двигаясь бедрами ему навстречу, скользя по палочке с мороженым, которую он все еще держал внизу.
Черт, как я хотела его.
– Я взбесился при мысли о том, что этот парень может к тебе притронуться. – Он продолжал водить мороженым у меня между ног.
Боже. Я крепко зажмурила глаза. Как же приятно.
– Он не трогал меня, – я покачала головой. – Ты об этом так беспокоишься?
Он оставил этот вопрос без внимания, продолжая гладить меня по бедру и водить мороженым.
– Джекс, – прошептала я ему в губы. – Ты – тот, о ком я думаю.
Не успела я опомниться, как мороженое исчезло, а Джекс оказался у меня между ног и стал слизывать алый сок с моей кожи.
– Господи, – я схватила его за волосы.
Закинув мою ногу себе на плечо, он обхватил губами мой клитор. Спиной я вытерла всю грязь на стене, жаркий воздух обжигал все внутри. Я тяжело дышала.
– Джекс, как мне жарко… – Мои волосы липли к шее и лицу. – Детка… – Я крепче сжала его волосы, готовая, черт возьми, сесть ему на лицо и сделать все сама, если он остановится.
Он целовал мой клитор, складочки, внутреннюю поверхность бедра…
– Ты вспотела… – Он стал лизать мое бедро и живот. – Черт, я не прочь с тобой поиграть.
Я сглотнула и опустила ногу. Схватив его за хвост у самого затылка, я заставила его посмотреть на меня и произнесла:
– С меня хватит игр.
Не знаю, почему – то ли от сильнейшей пульсации внизу живота, то ли оттого, что он сводил меня с ума своими взглядами, языком и своим проклятым упорством, – но я была готова закричать.
– Пожалуйста, трахни меня, – прошептала я.
Я была готова. Я нуждалась в этом!
Его глаза вспыхнули. Впервые в жизни он казался растерянным.
Какое-то время он молча переводил дыхание, а потом как в замедленной съемке поднялся и встал надо мной. Мои ладони легли ему на грудь, я смотрела в его глаза, пока он расстегивал ремень. Приглаживала волосы у него над ухом, вдыхала его запах – запах покрышек и машинного масла, а он достал презерватив, спустил штаны и сбросил их с себя.
И я продолжала удерживать его взгляд даже тогда, когда он расправил на себе презерватив и поднял меня, прижав спиной к стальной стене.
Я висела у него на шее, моя голова была запрокинута, кольца в его сосках щекотали мне грудь, его губы касались моих.
– Я хочу тебя, – прошептала я. – Я хочу ощущать на коже твой пот, во рту – твой язык, а внутри – твой член. Джекс, я твоя, – выдохнула я. В горле у меня пересохло. – Только твоя. Навсегда.
Он схватил меня за шею, жестко поцеловав в губы, и я ответила на его поцелуй с той же силой.
А потом он опустил руку между нами и направил себя в мое тело, и я сильно прижалась к его губам.
– Боже, – выдохнула я и всхлипнула, крепко зажмурившись и дрожа всем телом. Сантиметр за сантиметром он входил в меня. – А-а-ах, – снова простонала я, замирая и ощущая, как растягивается все внутри.
Твердый и мощный, он входил все глубже, и по моему животу и бедрам разлилась волна жара. Я запрокинула голову назад, ухватившись за его шею обеими руками.
Мы были одним целым, и я была в огне.
Теперь я принадлежала ему.
Глава 15. Джексон
Я проник в нее до самого конца, ощущая, как постепенно расслабляется ее тело, впуская меня.
Матерь божья.
Осторожно подался назад, а потом снова скользнул в ее тесное и горячее лоно.
– Черт, ты потрясающая.
Я сжал ее бедра, заставляя себя двигаться медленнее.
Нужно остановиться.
Мы были в людном месте, и я, черт возьми, должен был остановиться, но не мог. Мои легкие горели, потому что мне не удавалось сделать вдох, и я прильнул лицом к ее шее, чтобы спрятать написанную на нем муку.
– Черт, детка, – произнес я сдавленным голосом. – У тебя там так тесно. И так влажно.
И я со стоном скользнул в нее снова, сжав ее задницу в руках.
– Джекс! – Она подняла голову и облизнула губы. – Я не фарфоровая кукла. Я не сломаюсь, не нужно сдерживаться. Я готова.
Я нервно усмехнулся, ощутив, как по спине струится пот. Как хорошо у нее теперь получается быть услышанной.
Выпрямившись, я приподнял ее немного, прижав к стене.
– Надеюсь, ты хорошо тренировалась. Сейчас тебе потребуется вся твоя выносливость.
Она покрепче обхватила мою шею руками и прижалась щекой к моей щеке, а я начал трахать ее так, как – я знаю – ей того хотелось.
Губами она касалась моего уха, стонала и вскрикивала, и я приник к ее губам, ловя ртом все ее возгласы. Черт, мне нужно все. Все, что она может мне дать.
Ее стоны и всхлипы резонировали у меня в горле, и это возбуждало меня еще сильнее.
Я был в исступлении. По коже пробегали мурашки, внутри разливалось тепло. Ее твердые соски терлись о мою грудь, длинные черно-белые серьги-перья касались ее плеч. Она убивала меня своей сияющей кожей и хрупкой фигурой. Она была красива до боли.
– Джекс, – выдохнула Джульетта мне в губы, отвела голову назад и посмотрела на меня. У нее был такой вид, словно еще пара секунд – и она потеряет сознание. – Прости, но я не знаю, что должна делать. – Ее голос дрожал. – Я хочу доставить тебе удовольствие.
Я сжал ее задницу еще сильнее и, покачав головой, заглянул в ее очаровательные глаза.
– Детка. Никто еще не доставлял мне такого удовольствия, как ты. Черт, ты идеальная.
Ее взгляд метнулся в сторону, и, проследив за ним, я увидел на улице у павильона Мэдока, Фэллон, Шейн и Адама. Стены павильона поднимались лишь до половины здания, верхняя часть была открыта. Мы находились достаточно высоко и достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченными, но ребят заметить могли.
Они явно искали ее.
Из уличных динамиков лилась песня Talk Dirty to Me группы Poison, нас обдували порывы горячего ветра, и я улыбался во весь рот.
– Они идут сюда, – сказал я. – Интересно, сколько им потребуется времени, чтобы найти нас.
– Нет. – Она прикусила нижнюю губу, и на ее лице появилось обеспокоенное выражение. – Ты же вроде сказал, что никто сюда не придет. Где-то там еще и моя мать. – А потом она простонала и закрыла глаза. – Не останавливайся. Не останавливайся!
Я выпрямил спину, двигаясь все быстрее.
– Не волнуйся. Мама не узнает.
Наклонив голову, я поцеловал ее правую грудь, не выходя из нее. Слизнул с ее кожи соленые капли пота, а потом, переключившись на другую грудь, взял сосок в рот.
Твою мать. Ее кожа была как сахар.
– Как же жарко, – выдохнула она, и это была истинная правда. Ее волосы выглядели безумно сексуально, но отдельные пряди липли к ее телу, и с моими волосами творилось то же самое.
– Я сейчас кончу, – простонала Джульетта. – Не сбавляй темп, Джекс. Пожалуйста. Вот так, – взмолилась она.
Я выпрямился и, обхватив ее бедра покрепче, стал раскачивать ее восьмеркой – к себе и от себя.
– Вот так, детка.
Ее живот двигался волнами, и я застонал, когда она подхватила мой ритм. Туда-обратно. Взад-вперед. Снова и снова, она доводила меня до безумия.