– Давно активирована, – спокойно отозвалась Кортана.
– Энсин Ловелл, – сказал Киз, – машинам полный стоп, разворот на сто восемьдесят градусов. Лейтенант Хикова, подготовить ОМУ и зарядить торпедные аппараты «Лучников» с А-первого по А-седьмой. Мне нужно огневое решение, чтобы ракеты ударили сразу за третьим снарядом ОМУ.
– Приступаю к расчетам, сэр, – ответила Хикова.
– Слушаюсь, сэр, – отозвался энсин Ловелл. – Есть машинам полный стоп! Осуществляю разворот. Всем взяться за поручни!
Двигатели «Столпа осени» замерцали и угасли. Запылали огнем маневровые дюзы, и крейсер развернулся навстречу новой угрозе – авианосцу ковенантов.
Огромное вражеское судно вышло из пространства скольжения позади «Столпа осени» и выпустило штурмовики.
Кроме того, оно дало залп из двух плазменных торпед, которые капитан Киз только что стряхнул со своего хвоста, укрывшись в астероидном поле.
Кортана управлялась с массивным крейсером так, словно тот был спортивной яхтой; она ловко уворачивалась от вращающихся глыб, защищаясь ими от плазменных торпед и импульсных лазеров.
Но «Столп осени» должен был выйти из пояса астероидов уже через двадцать секунд.
– Расчеты завершены, сэр, – доложила Хикова. – ОМУ и торпедные аппараты заряжены. Готовы к стрельбе.
– Действуйте, лейтенант.
По «Столпу осени» прокатилась стремительная серия хлопков, и к приближающемуся авианосцу устремился рой ракет.
– ОМУ наведено на цель, – произнесла Хикова. – Ускорители заряжены. Выстрел через восемь секунд, сэр.
– Вынуждена внести небольшую поправку в расчетную траекторию, лейтенант, – раздался голос Кортаны. – Штурмовики ковенантов сосредоточили огонь на нашем брюхе. Капитан! Запрашиваю разрешение.
– Разрешаю, – ответил Киз.
– Огневое решение пересчитано, – сообщила Кортана. – Держитесь.
ИИ запустила маневровые двигатели, и «Столп осени» перевернулся, поворачиваясь к прятавшимся под ним «Серафимам» батареей пятидесятимиллиметровых орудий.
Перекрестный огонь пушек быстро истощил щиты ковенантов и испещрил броню штурмовиков тысячами отверстий. Крейсер продолжал свой полет, оставляя позади девять сгустков огня, которые скоро растворились во тьме.
– Вражеские штурмовики уничтожены, – сказала ИИ. – Выходим на огневую позицию.
– Кортана, обратный отсчет! Лейтенант Хикова, огонь по моей команде! – приказал капитан Киз.
– Есть огонь по вашей команде! – ответила Хикова.
Кортана кивнула; ее крошечная фигурка парила внутри голотанка на мостике. И как только она кивнула, над ней развернулся экранчик, на котором возникли стремительно уменьшающиеся цифры.
Киз сжал подлокотники командирского кресла и прилип взглядом к таймеру. Три секунды, две, одна…
– Открывайте огонь!
– Пли! – откликнулась Хикова.
На обзорном экране возникли три огненных росчерка: три раскаленных добела снаряда стремительно сокращали расстояние, отделяющее их от корабля ковенантов.
Вдоль борта авианосца начала сплетаться светящаяся пряжа – чужаки перезаряжали плазменные орудия.
«Лучники» казались уже только булавочными головками света; импульсные лазеры ковенантов уничтожили с треть приближающихся ракет.
«Столп осени» лег на правый борт и пошел вниз.
На секунду капитан Киз почувствовал, как палуба уходит у него из-под ног и воцаряется невесомость, но затем вновь неловко приземлился на ноги. На обзорном экране левого борта – в нескольких метрах от крейсера – пронеслась испещренная кратерами поверхность астероида.
Капитан был очень рад тому, что ему не хватило времени инициализировать собственный ИИ «Столпа осени». Кортана оказалась потрясающим пилотом.
Три сверкающих заряда, выпущенные ОМУ, друг за другом поразили вражеское судно. Энергетические щиты вспыхнули один раз, второй… Третий снаряд смог прорваться и проделал в корабле брешь от носа до кормы.
Авианосец закружился, заваливаясь набок. Его щиты замерцали, пытаясь восстановить энергетическую завесу. В этот миг судно настигла сотня «Лучников», избороздив его поверхность и украсив ее цветами из огня, искр и плавящегося металла.
Потеряв управление, авианосец врезался в тот самый астероид, столкновения с которым едва избежал «Столп осени». Там вражеский корабль и остался стоять. Его корпус лопнул и зиял разрывами. Из утробы погибшего судна вырывались столбы пламени.
Капитан Киз вздохнул. Победа.
Впрочем, Спартанцы уже не смогли бы отправиться на этом корабле в гости к ковенантам. Полеты для него навсегда закончились.
– Кортана, пометь на карте местоположение уничтоженного судна и астероида. Возможно, впоследствии мы сможем его разобрать.
– Слушаюсь, капитан.
– Энсин Ловелл, – произнес Киз, – разворачивайте корабль и с предельной скоростью ведите нас к пункту сбора.
Ловелл задействовал маневровые двигатели и развернул «Столп осени» в направлении Предела. По палубам прокатился рокот моторов, и крейсер начал набирать скорость.
– Идем на полном ходу, сэр. Примерное время прибытия – двадцать минут.
Капитан понимал, что сражение могло уже закончиться к тому времени, когда они доберутся. Сейчас Кизу отчаянно хотелось, подобно ковенантам, совершать короткие, предельно точные переходы в пространстве скольжения. Этот авианосец материализовался в каком-то километре позади «Столпа осени». Умей они прыгать с такой же точностью, их крейсер давно бы уже прибыл на место и мог бы хоть чем-то помочь остальным. Но любая попытка уйти в пространство скольжения внутри системы в лучшем случае была бы глупостью. В худшем – смертельной ошибкой. Погрешность выхода из измерения Шоу-Фудзикавы составляла от нескольких сот до многих тысяч километров. Теоретически прыжок мог закончиться для них внутри солнца Предела.
– Кортана, дай мне предельное увеличение с носовых камер.
– Слушаюсь, сэр, – ответила ИИ.
Все объекты на центральном экране стремительно приблизились. Планета словно прыгнула к ним, расплылась и вновь обрела четкие очертания.
В двадцати тысячах километров от Предела в точке «Зулус» собралось около сотни кораблей ККОН: эсминцы, фрегаты, три крейсера и два авианосца, а также три ремонтные и дозаправочные станции, ожидающие, когда их принесут в жертву.
– Еще пятьдесят два боевых судна направляются к точке «Зулус», – доложила Кортана.
– Направь камеры на квадрант четыре на четыре. Покажи мне войска ковенантов.
Изображение мигнуло, и на экране возник приближающийся флот чужаков. В нем было так много кораблей, что Киз не смог даже навскидку прикинуть их число.
– Сколько их там? – спросил он.
– Мне удалось насчитать триста четырнадцать кораблей противника, капитан, – ответила Кортана.
Киз не мог отвести взгляд от вражеской флотилии. До сих пор войска ККОН одерживали победу исключительно в том случае, если на одно судно ковенантов приходилось три корабля людей… но не наоборот.
У защитников Предела имелось только одно преимущество: ОМУ, выведенные на орбиту планеты, – самое мощное неатомное вооружение ККОН. Их еще называли супер-ОМУ или «большие дубинки».
Линейные ускорители этих орудий были больше, чем современный крейсер. Выпуская трехтысячетонный снаряд, летящий с ошеломительной скоростью, они перезаряжались в течение пяти секунд, питаясь от мощного энергетического комплекса.
– Кортана, измени угол обзора. Хочу увидеть все поле боя сразу.
Корабли ковенантов продолжали мчаться к Пределу. Флот, собравшийся в точке «Зулус», дал первый залп ракетами и ОМУ. Орбитальные орудия также открыли огонь, и вечную ночь космоса прорезали двадцать ослепительно-ярких молний.
Ковенанты ответили, выпустив по боевым платформам град плазменных торпед, – их было так много, что казалось, будто в системе появилось новое солнце.
Смертоносные дуги огня и металла неслись навстречу друг другу.
Двигатели трех дозаправочных станций заработали, направляя огромные корабли на встречу со стеной огня.
Плазменные торпеды поразили первый из них, и по его гладкой поверхности расплескалось пламя. Следом ударили еще и еще. Станция начала плавиться и разваливаться. Металл засветился красным, раскалился добела и наконец стал ослепительно-синим.
Еще две станции заняли свои позиции, заслоняя орбитальные орудия от огненного удара.
Торпеды изрешетили их, и в космосе разлились ручьи расплавленного металла. После дюжины попаданий на месте ремонтных станций оставались только облака ионизированной материи.
Они в прямом смысле превращались в пар.
Последний из плазменных зарядов влетел в эту завесу, начал рассеиваться, растекся в стороны, и облако окрасилось адским оранжевым заревом.
Тем временем первый залп флота ККОН и супер-ОМУ настиг корабли ковенантов.
Снаряды малых ОМУ, установленных на кораблях, разбивались о щиты. Требовалось два, а то и три попадания, чтобы уничтожить их.
Иное дело – «большие дубинки». Первый из выпущенных ими зарядов ударил в эсминец ковенантов. Силовая завеса вспыхнула и угасла, а болванке еще хватило силы добраться до самого корабля. Тот содрогнулся и разлетелся на осколки.
В самом центре вражеского строя взорвались четыре атомные торпеды. Десятки кораблей, чьи щиты уже успели пострадать, окутались белым огнем и распались.
Но остальные устояли под ударом; их силовые поля вспыхнули серебром, а после остыли.
Уцелевшие корабли ковенантов продолжали приближаться, оставив позади почти треть своих изначальных сил. Погибшие суда теперь либо представляли собой радиоактивные обломки, либо были безжалостно изувечены снарядами супер-ОМУ.
Вдоль бортов ковенантских звездолетов вновь скопились плазменные заряды. Чужаки дали еще один залп, и пальцы смертоносной энергии протянулись через космос к флотилии ККОН.
В самом центре построения чужаков шло гигантское судно, большее по размерам, чем три человеческих крейсера, вместе взятых.
С его носа сорвались синевато-белые лучи – и секундой позднее пять кораблей ККОН развалились на части.