Питер вытянул палец, и зеленый дымок полетел к статуе декана.
Золото мгновенно исчезло, и появился настоящий Хамбург из плоти и крови – землисто-серая кожа, черные с проседью волосы, пышные черные брови.
– Спасибо, Питер Пэн, – сказал декан, вытягивая над головой костлявые руки. Потом он увидел Фалу. – Смотрите-ка, кто пришел. Утеночек темных искусств. Не хочешь рассказать мне, куда ты делся после Вечера Талантов?
Фала закусил губу. Угрозы теперь со всех сторон. Но самая большая угроза – Перо. Нужно придумать, как снова заручиться поддержкой Сториана.
– Забудь о нем, – проворчал Питер. – Мы нашли тебя возле темницы. Ты наверняка видел, как бежали Райан и Рафаль.
– О, я видел не только это, – сказал Хамбург.
Декан рассказал обо всем, что видел и слышал. Питер стиснул зубы, его ноздри раздувались.
– Так, давай-ка проверим, правильно ли я все понял. Директор Школы Добра отправился на Совет Королевств, чтобы собрать армию и напасть на мою школу. Несмотря на то, что Сториан лишил его магии и отдал ее мне. Несмотря на то, что ученики поддерживают меня. Несмотря на то, что нет никаких сомнений – перо признает меня новым Директором школы, как Райана и Рафаля не станет. – Питер снова посмотрел на Хамбурга. – Кстати, о Рафале… куда он делся?
Маленькие глазки Хамбурга повернулись к Мидасу.
– Последним, что я видел, было то, как Рафаль уходил с ним. С читателем.
Фала увидел, как накачанный парень, Кук, удивленно уставился на Мидаса… а затем Кук медленно повернулся к Фале, и его глаза широко раскрылись. Похоже, он что-то понял.
Пэн начал ходить вокруг Мидаса кругами, словно акула:
– Что ты делал вместе с директором Школы Зла, Мидас? Директором школы, которого ты, как глава моей гвардии, должен убить?
На лбу Мидаса выступил пот.
– Декан, наверное, что-то не так понял, сэр, – ответил читатель.
– О нет. Я слышал каждое слово, – настаивал Хамбург. – Рафаль обещал отправить Мидаса домой после того, как Пэна убьют. Мидас освободил его, и они вместе сбежали из подземелья.
Теперь вспотел уже Фала. Хамбург. Подлый предатель Хамбург.
Пэн покосился на Мидаса:
– Видишь ли, Мидас, мне кажется, проблема здесь в том, что ты лжешь.
– Н-н-нет… нет, сэр… – взмолился мальчик.
– Знаешь, как мы выбиваем правду из врунов в Нетландии? – спросил Пэн. Его тень нетерпеливо потирала руки. – Мы оставляем их феям. Феям, которые знают, как заставить тебя рассказать, куда делся Рафаль. А учитывая, что ты только что убил одну из них… уверен, что они будут с тобой особенно нежны.
Пэн свистнул…
В окно ворвался целый рой фей, зловеще сверкая. Облепив Мидаса, словно мухи – свежий труп, они схватили его и потащили. Крики Мидаса вскоре стихли где-то внизу.
Фала и остальные четверо гвардейцев стояли, пораженные.
В комнате снова стало тихо – не считая Сториана, который носился по странице и брызгал чернилами, рассказывая новую историю о директорах. Пэн посмотрел на новую иллюстрацию – Мидаса, которого унесли феи, – а потом увидел слова под картинкой:
Мальчика будут пытать до тех пор, пока он не расскажет, куда ушел Рафаль. Но они не знали… что Рафаль вообще никуда не уходил.
Глаза Питера зловеще сверкнули красным. Он не сводил взгляда со страницы.
У Фалы к горлу подкатил комок. Ему вдруг стало очень жарко. Кук и другие гвардейцы смотрели прямо на него.
– Фала! – громовым голосом воскликнул Питер.
– Да, сэр, – выдавил из себя Фала.
– Рафаль находится где-то в школе. Возьми с собой гвардейцев и доставь его живым, – приказал Питер. – Авель, скажи этим Садерам, чтобы они узнали, где встречается Совет Королевств. Если Райан отправился туда, я устрою ему теплую встречу. Один мертвый Директор – хорошее начало.
По спине Фалы пробежали ледяные мурашки. Пэн окинул взглядом свою гвардию.
– Я хочу, чтобы к моему возвращению Рафаля нашли. Слышали? – Пэн сорвал с пояса кинжал и поднес его к горлу Фалы. – Или я сделаю с вами всеми то же самое, что и с Потерянными мальчишками, которые уже не могут принести мне пользу. Идем, Авель. Идем, Хамбург.
Он выпрыгнул в окно. Его подручные последовали за ним и исчезли в ночи.
В башне Директоров школы остались стоять пять теней. Сториан поспешно записал все, что произошло только что.
Руфиус вздрогнул:
– Как нам найти Рафаля? Он может быть где уго… Кук, почему ты улыбаешься?
Накачанный мальчик смотрел прямо на Фалу:
– Зачем искать Рафаля, если он прямо здесь.
Фала вздохнул. Его палец слабо засветился, и через мгновение вернулись и его точеные скулы, и торчащие серебряные волосы.
Аладдин и Кима застыли на месте.
– Рафаль? – прохрипел Аладдин.
– К счастью, для этого не понадобилась слишком сильная магия, – ответил Рафаль. – Тело вспомнило заклинание без излишних усилий. Но вот говорить с акцентом… Это было куда труднее.
Руфиус ахнул:
– Н-н-но, но в-вы…
Рафаль повернулся к трем гвардейцам, окружившим его:
– Раз уж у нас тут вечер откровений, давайте все будем честными?
Кук, Ладди и Мима переглянулись.
Потом их пальцы дружно засветились, и через мгновение перед Рафалем стояли Крюк, Аладдин и Кима.
Руфиус побелел.
– Вы… все… – Он завыл. – Я думал, вы мои новые друзья!
Рафаль пронзил его убийственным взглядом, достойным Злого Директора.
– Гвардейцев должно быть пять, а не шесть. Тебя вообще тут не должно быть, кем бы ты ни был. Не сомневаюсь, что ты какой-то сопляк-неудачник, учившийся у моего братца. А это значит, что, если хотя бы пискнешь, когда тебя не просят, тебя не будет не то что здесь, а вообще нигде. Ясно?
Руфиус с трудом сдержал всхлипы.
– Фала… с самого начала был Рафалем? – до сих пор ничего не понимая, проговорил Аладдин.
– Значит, на Вечере Талантов жульничало не только Добро, но и Зло, – догадалась Кима.
Рафаль пропустил их слова мимо ушей. Он смотрел только на Крюка. Они наконец-то вернулись в собственные тела и теперь ждали, кто же первым нарушит молчание после всего, что произошло.
– Привет, Джеймс, – сказал Рафаль. – Когда я в последний раз тебя видел, ты обещал моему брату убить меня.
Крюк засучил рукава:
– Сейчас не время для болтовни, Рафаль. На твоего брата вот-вот нападет мой злейший враг, который хочет тебя заменить и которого, похоже, во всем поддерживает Сториан. А нам приказали доставить тебя к этому же врагу под страхом смерти. У нас нет оружия. У нас нет корабля. У нас нет никакой полезной магии. Хотя бы план у нас есть?
– План есть всегда, Джеймс. – Рафаль улыбнулся старому другу. – И в данном случае план состоит в том, чтобы забрать обратно мою школу.
11
Коридоры в Мейденвейлском дворце поблескивали под ногами Райана, покрытые тонкой водной пеленой, словно ковер, развернутый специально для него. Два вооруженных трезубцами стражника в шлемах, похожих на дельфиньи головы, шли впереди, Гефест и Капитан Пиратов – позади. Лунный свет искрами отражался от речной воды, на высоком, от пола до потолка, окне плясали веселые звездочки.
В конце коридора еще два стражника открыли резные двери с изображением переплетенных дельфинов. Райан, не замедляя шага, вошел в большой зал, где на высоком троне сидел король Мейденвейла. От остальной части зала трон отделял глубокий бассейн, в котором отражались три белых светильника, висящих на потолке. По обе стороны бассейна располагались ряды кресел; справа сидели правители и правительницы королевств Добра, слева – королевств Зла.
– Много тысяч лет Совет Королевств приглашал Директоров Школы Добра и Зла на каждое собрание в качестве жеста вежливости, хотя моя школа и не входит в его юрисдикцию, – объявил Райан, подходя к краю ярко освещенного бассейна. – С каких пор от этого отказались?
Король Мейденвейла, стройный и сильный, в серебряной мантии и трехлучевой короне на седеющих волосах, с миндалевидными глазами и носом, похожим на клюв, посмотрел вниз.
– С тех пор, как ваша школа стала настолько жалкой, что из нее сбежала даже моя дочь.
От этих слов Райану стало больно, как от пощечины.
Король посмотрел на Гефеста, стоявшего позади Доброго Директора.
– Но я вижу, что мальчик, за которого, как я надеялся, Кима выйдет замуж, вернулся к вам. Гефест, насколько мне известно от твоего отца, ты сбежал из школы вместе с Кимой и тем бесполезным мальчишкой по имени Аладдин, чтобы вступить в пиратскую команду.
– Чтобы избавить Нетландию от диктатора Питера Пэна, – сказал Гефест, шагнув вперед. – Питера Пэна, который захватил Школу Добра и Зла.
– И собирается сделать то же самое и с вашими королевствами, – добавил Капитан Пиратов, вставая рядом с Гефестом.
– Мы тоже об этом слышали, – ответил король Мейденвейла. – Поэтому я и собрал Совет Королевств.
Райан гордо выпрямился:
– И на этом собрании Совет должен поддержать меня как единственного Директора и отправить армию, чтобы избавить школу от узурпатора.
– Хотя вы только что сами заявили, что школа не входит в нашу юрисдикцию, – напомнил ему король.
Райан прикусил язык.
– Так или иначе, любой правитель имеет право собрать Совет Королевств, если узнает об опасности, которая грозит всем Бескрайним лесам, – продолжил король. – А я в последние несколько месяцев внимательно наблюдал за школой – с тех самых пор, как дочь прислала мне письмо, в котором походя упомянула, что в замке Добра сработало незаконное любовное заклинание, поразившее двух мальчиков. Мне тогда, если честно, подумалось, что такая чушь достойна разве что Школы Зла. Или, по крайней мере, что любой сколько-нибудь компетентный Добрый Директор тут же с этим покончит. Тем не менее я на всякий случай уведомил Совет Королевств и отправил шпионов, чтобы узнать, что на самом деле творится в вашей школе. Сегодня я представил Совету добытую информацию. Из этой информации мы можем сделать однозначный вывод – что вы, Райан, сами навлекли на себя беду. И, больше того, есть все доказательства того, что ваш брат станет