единственным Директором школы.
У Райана перехватило дыхание.
– Мой брат? Мой брат – Единственный? Нет никаких доказательств…
Король дважды щелкнул пальцами.
Двери открылись, и в зал вошли трое: женщина средних лет с серебристо-белыми волосами, мужчина того же возраста и хрупкая старушка, годившаяся обоим в матери.
– Адела, Янник и Эстрелла Садер, – объявил король Мейденвейла. – Три провидца, которые под присягой сообщили Совету Королевств, что появится единственный Директор школы, при котором прежние передряги закончатся и настанут столетия мира и равновесия. Один истинный Директор школы. И этого Единственного зовут… Рафаль.
Райан заскрежетал зубами и ткнул пальцем в Садеров.
– Лжецы.
– Тогда предоставьте собственные доказательства, – спокойно сказал король. – Кто поддерживает ваши притязания на должность директора?
– НЕ Я, – послышался распевный голос из-за спины Садеров. Все повернулись на звук и увидели, как в зал вошел Питер Пэн – в короне из лебединых перьев и в сопровождении Матиаса и Луки Садеров. Пэн оттолкнул Райана и встал перед королем.
– Мама, папа и бабушка Садеры говорят вам одно, а вот юные, более умные Садеры – другое. Говорите, мальчики. Разве я не буду Единственным?
Матиас и Лука промолчали. Они лишь смотрели на короля, стоя за спиной Пэна. Их мать, отец и бабушка все это время кидали на них загадочные взгляды.
Пэн покраснел:
– Матиас, Лука. Я же сказал вам: скажите королю…
– Ясновидящие не отвечают на прямые вопросы о будущем – иначе они в наказание стареют на десять лет, – напомнил король. – Итак, у нас есть члены одной семьи, которые называют разные имена Единственного. Старшие говорят, что это Рафаль. Младшие – что Пэн. Тем не менее никто из них не готов однозначно подтвердить свои слова, потому что они не хотят ради этого лишаться десяти лет жизни…
– Или потому что они лгут, – послышался хлесткий женский голос, и в зал ворвалась Мариалена Садер – уже не зеленолицая фея, а обычный человек. Она была одета в черный брючный костюм, волосы заплетены в тугой пучок, а большие глаза скрыты под темными очками. Она встала перед Пэном и обратилась к королю: – Простите за опоздание, ваше величество, но то, как я сюда добралась, – отдельная история, и сейчас не время ее рассказывать. Главное здесь одно: только я знаю, кто будет Единственным.
– Прости, – удивился король, – но ты вообще кто?
– Моя дочь, – мрачно ответила за нее Адела Садер.
– Наша сестра, у которой вообще нет провидческой силы, – прорычал Матиас Садер. – Ее выбрали ученицей Школы Зла из-за ложных пророчеств.
– А ты не учишься ни в той, ни в другой Школе, потому что ничего в жизни не добился, а сейчас завидуешь, что тебя обскакала девочка, – возразила Мариалена.
Окончательно опешивший Райан посмотрел на Мариалену, потом на ее братьев, потом на старших Садеров. И Пэн тоже. И правители королевств Добра и Зла. Но в конце концов все повернулись к королю Мейденвейла.
– Значит, теперь семья, утверждающая, что знает имя Единственного, называет три разных имени. Правило трех снова напоминает о себе, – сказал король.
– А ведь вполне может выйти и так, что Единственным станет пират! – вставил Капитан Пиратов.
С обеих сторон зала послышались смешки.
– Я вообще-то не шутил, – пробормотал Капитан.
Король тоже не засмеялся.
– Это, наверное, было бы очень забавно, если бы на кону не стояла судьба Бескрайних лесов. Тот, кто управляет школой, защищает Сториана, сказки которого поддерживают жизнь нашего мира. Более того, перо – это зеркало души Директора школы. Его истории уравновешены в такой же степени, в какой уравновешена душа, владеющая им. И эту душу выбирает само перо, а не Совет Королевств. Тем не менее Совет Королевств несет ответственность за мир в Бескрайних лесах, и чем дольше перо медлит с выбором Единственного, тем сильнее угроза для этого мира. Ясновидящий, который назовет имя Единственного, сможет сдвинуть историю с мертвой точки и гарантировать, что желание пера исполнится, прежде чем все станет еще хуже. Только вот, похоже, никто из провидцев, стоящих перед нами, не готов сказать правду, сказать, кто станет Директором…
– Я готова.
Все посмотрели на Мариалену.
– Не смеши, – фыркнул ее отец.
– Спросите меня, кто будет Единственным, – сказала Мариалена, смотря прямо в глаза королю. – Если я скажу правду, то постарею на десять лет у всех на глазах, и вы узнаете ответ.
– А если ты останешься такой, как есть, мы будем знать, что ты лжешь, – предупредил король. – Ты знаешь, каково наказание за ложь перед Советом Королевств? – Он наклонился вперед. – Смертная казнь.
– Задавайте вопрос, – произнесла Мариалена так резко, что у Райана похолодело в животе.
«Что она знает?» – подумал он.
Мариалена пронзила его взглядом, словно умела еще и читать мысли, затем повернулась к королю:
– Спрашивайте.
– Останови ее, мама! – крикнул Лука Садер.
– Мариалена, не надо, – прошипела Адела Садер.
Мариалена ни на секунду не отвела взгляда:
– Спрашивайте.
Король Мейденвейла обвел взглядом других членов Совета и не нашел возражений.
– Как хочешь, – сказал он девочке. – Кто станет единственным настоящим Директором школы?
Адела Садер бросилась к дочери, но ее удержал стражник.
Мариалена посмотрела прямо в глаза королю:
– Это будет…
Сердце Райана колотилось. Он повернулся к Пэну – тот тоже казался потрясенным. Весь Совет затаил дыхание…
Язык Мариалены мелькнул между зубами.
– …Райан.
В Большом зале стало тихо, как в склепе. Все замерли, услышав имя. А затем король Мейденвейла вскочил на ноги…
Потому что Мариалена начала меняться.
Ее волосы стали темнее и гуще, превратившись в блестящую черную гриву. Лицо стало взрослее, мягче и одновременно напряженнее, на щеках высыпали веснушки. Шея удлинилась, подбородок стал острее, руки и ноги – пропорциональнее и грациознее, лишившись подростковой нескладности. Она сняла очки, явив глубоко посаженные глаза, и обвела взглядом зал, рассматривая королей и королев, мать и отца, бабушку и братьев – и, наконец, самого Райана, которого одарила лукавой ухмылкой молодой женщины, на десять лет старше той, кто назвала его имя.
– Правда, – ахнул король Мейденвейла. – Она говорит правду.
– Нет! – закричал Питер Пэн.
Король указал на Пэна пальцем:
– Арестовать его! И лжецов-ясновидящих – тоже!
Пэн не успел и глазом моргнуть, как его схватили под руки и потащили прочь из зала – вместе с Матиасом, Лукой и старшими Садерами.
– Я вас за это убью! – орал Пэн. Его корона упала на пол. – Всех вас! Пламя Нетландии грядет!
Его крики разносились эхом по залу, пока он пытался вырваться. Садеры просто тихо шли вслед за ним. В конце концов двери зала захлопнулись, и крики Питера стихли.
Мариалена разгладила платье и сделала реверанс.
– Ваше величество.
Она в последний раз кивнула Райану и, покачивая бедрами, вышла из зала.
– Правильного мы выбрали Директора, а? – шепнул Гефест Капитану Пиратов.
Но Капитан Пиратов ничего не ответил. Он смотрел вслед Мариалене.
Король Мейденвейла повернулся к Райану.
– Ваше пожелание будет исполнено, Директор Райан, – сказал король. – Узурпатор будет устранен. Школа вернется под ваше управление. Ваш путь как Единственного будет вымощен миром и процветанием. Совет Королевств будет поддерживать вас до конца вашего правления.
– У нас все еще есть проблема, – ответил Райан.
– О? – удивился король. – И какая же?
Директор школы шагнул вперед. Его лицо озарил белый свет, отраженный от бассейна.
– Мой брат, – сказал он.
Часть IIIВерные солдаты
1
Итак, решение было принято.
Райан останется с Советом Королевств и соберет войско из лучших солдат Бескрайних лесов, как добрых, так и злых, чтобы ворваться в школу и заставить Рафаля принять его как единственного истинного Директора школы. Злому близнецу Райана дадут выбор: полностью подчиниться воле брата или умереть.
Гефесту и Капитану Пиратов приказали вернуться в школу, чтобы следить за Рафалем и сообщить Райану и его армии о планах Злого Директора.
– Не верьте ни единому слову Рафаля, – напомнил им Райан на рассвете перед выходом. – Вы слышали ясновидящую. Доверять нужно мне. Только мне.
Так что, когда Гефест сел на лошадь и последовал вслед за Капитаном Пиратов, он думал, что сейчас они поедут вдоль берегов рек, а потом поднимутся на холм, ведущий обратно к Школе Добра и Зла. Но Капитан Пиратов просто сделал петлю и подвел лошадь к черному ходу замка Мейденвейл. Кухарка открыла дверь и раздавала еду своре ухоженных королевских собак.
– Что ты делаешь? – удивился Гефест, когда Капитан слез с лошади.
– Идем за мной, – сказал Капитан и прошмыгнул мимо кухарки в открытую дверь.
Гефест поспешно прошел за ним – за мгновение до того, как кухарка повернулась в их сторону. Они оказались в дворцовой кухне, Гефест по-прежнему спешил за Капитаном, который прятался в клубах пара, поднимавшихся от яиц для завтрака. Капитан ловко лавировал между слугами и поварами, а потом свернул на неприметную лестницу, спиралью уходившую вниз, Гефест – за ним. Они спустились на самый нижний этаж замка Мейденвейла, который уже не был оформлен в сине-серебристых королевских цветах, и пробрались в плохо освещенный туннель, укрепленный железными балками и кирпичами.
– Что происходит? – прошипел Гефест. – Мы должны вернуться в школу!
– Отойди подальше, – сказал Капитан Пиратов, когда они подошли к повороту.
– Чего?.. – недовольно спросил Гефест, сворачивая вместе с ним.
– Эй! – крикнул стражник. Он потянулся было к мечу, но Капитан Пиратов замахнулся кулаком, заехав Гефесту локтем в лицо, и уложил стражника одним могучим ударом в лоб.