В истории и раньше существовало независимое государство Латвия. В ходе смуты, сложившейся после Первой мировой войны и Октябрьской революции, Латвия в 1918 году объявила о своей независимости от России. В центре Риги и поныне стоит памятник Карлису Улманису. На здании латышского Министерства иностранных дел в его честь в 1997 году установили памятную табличку. Улманис, получивший образование в Цюрихе, Лейпциге и США, считается создателем государства и был первым премьер-министром независимой Латвии. Он является одной из самых спорных личностей латышской истории. Политик-националист, он не смог «подружиться» с парламентской демократией, которую сам же после Первой мировой войны установил в Латвии. С 1934 по 1940 год — вплоть до присоединения Латвии к Советскому Союзу — он управлял своей страной диктаторскими методами. Улманис скончался в 1942 году в тюремной больнице в Туркмении.
Сегодня Улманис, как и прежде, раскалывает политические элиты в Латвии. Одни упрекают его в том, что, будучи диктатором, он взял за образец власти национал-социализм, в то время как другие тоскуют по временам его нахождения у власти. Эти годы остались в их памяти как «период всеобщего благоденствия и экономического расцвета государства»[100]. В 1980-е годы эти воспоминания вдохновляли часть представителей движения за независимость.
Центром движения была группа защиты прав человека «Хельсинки», которая возникла в 1986 году в напоминание о Хельсинском процессе. С 30 июля по 1 августа 1975 года в Хельсинки состоялось Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), на котором встретились 35 министров иностранных дел европейских государств, а также Советского Союза, США и Канады. В то время ими была достигнута договоренность о мирном регулировании спорных вопросов. Государства — участники конференции приняли также обязательство по соблюдению прав человека и основных свобод. Защитники прав человека на территории всего Восточного блока требовали соблюдения подписанного также и их государствами Хельсинского заключительного акта СБСЕ.
Движение за независимость
В июле 1987 года латышские активисты группы «Хельсинки-86» призвали к первой большой демонстрации в Риге. У памятника Свободы, которому в 1930-е годы, в период руководства страной Улманисом, должна была уступить место конная статуя Петра Великого, на демонстрацию против советской оккупации собрались 5000 человек. Латышей называют «маленьким народом с большим голосом». Истоки традиции певческих праздников в Латвии уходят в XIX век. Во время манифестаций звучали старинные латышские народные песни.
Был создан Народный фронт Латвии (Latvijas Tautas Fronte), который был сопоставим с литовским движением «Саюдис» и который стал стремительно разрастаться начиная с конца 1980-х годов. В мощной демонстрации 23 августа 1989 года — в годовщину подписания пакта Молотова — Риббентропа — в Латвии приняли участие сотни тысяч человек. Тем не менее в Латвии проживало сравнительно много русских, отношение которых к присоединению страны к Советскому Союзу в те времена было гораздо менее критическим, чем у латышей.
В марте 1990 года Народный фронт Латвии с подавляющим большинством выиграл парламентские выборы, а в мае того же года латвийский парламент провозгласил независимость страны. Ситуация угрожала вновь измениться 21 января 1991 года, когда специальное подразделение московского Министерства внутренних дел пошло на штурм здания латвийского Министерства внутренних дел. Пять человек были убиты, сотни ранены. Однако силой больше нельзя было сдержать народ, и войскам пришлось отступить. 3 марта 1991 года, в ходе референдума, 74 % латвийского населения высказались за независимость от Советского Союза. Также и большинство русского населения страны выступило за прощание с советской империей. 21 августа 1991 года независимость Латвии была признана Государственным советом СССР. В борьбе с «большим братом» была одержана победа.
У Народного фронта Латвии не было лидера, личность которого была бы сопоставима с Витаутасом Ландсбергисом в Литве. Внутренние конфликты с самого начала составляли характерную особенность латвийской политики. Поэтому первым главой независимой Латвии стал не один из новых политиков Народного фронта, а председатель парламента Анатолий Горбунов. Прежде он был секретарем Центрального комитета Коммунистической партии Латвии, но затем стал выступать за независимость республики. Будучи на посту главы государства, он писал свое имя и фамилию по-латышски: Anatolijs Gorbunovs. Премьер-министром стал Иварс Годманис, который представлял движение Народного фронта. Оба оставались на своих постах вплоть до 1993 года.
Среди 1,9 млн жителей Латвии латыши составляют 62 %, в то время как на остальные нации — преимущественно русских, белорусов и украинцев — приходятся оставшиеся 38 %. Такая непростая этническая ситуация была результатом переселенческой политики Сталина: «красный диктатор» намеревался повсеместно утвердить советскую власть. После Второй мировой войны он велел перевести в Латвию, как и на всю территорию Прибалтики, крупные промышленные предприятия, которые он заполнил русскими рабочими. В то же время десятки тысяч латышей подверглись репрессиям: до 1953 года такая судьба постигла 120 000 человек[101]. Латвия стала советской, а количество русских возрастало из года в год. Вскоре во многих городах они стали составлять большинство населения, а в столице Латвии Риге русские и сегодня составляют половину жителей города. Расчеты Сталина, казалось, удались: языком общения в Латвии стал русский, а национальная культура маленькой страны на побережье Балтийского моря утратила свое значение. В правительстве, в административных учреждениях, на постах руководителей крупных предприятий — всюду сидели русские. Латыши стали чужими в своей собственной стране.
После распада Советского Союза русским быстро разъяснили, что они не относятся к гражданам Латвии. Они могли оставаться в Латвии, но латышский паспорт получить не могли. Таким образом, Латвия дала понять русским, что ветер изменил свое направление. Многие из них описывают это время как «самый унизительный период своей жизни». Часть русского населения вынуждена была покинуть Латвию. Те же, кто остался, смогли испытать на себе буйные годы экономического подъема страны в самом начале независимости, затем кризис, который в 2009 году чуть не привел государство к банкротству, и, наконец, политику жесткой экономии, подготовившую почву для вступления Латвии в зону евро в 2014 году.
Латышский легион СС и осмысление прошлого
Когда в 1994 году мы приехали в Латвию, нашему взору предстала серая страна. Нужно было обладать большой фантазией, чтобы представить себе, что Рига когда-то была ганзейским городом и центром Тевтонского ордена в Прибалтике. В Риге лежал снег, дома и улицы выглядели жалко. В воздухе витало раздражение: русские, которым еще год назад принадлежала власть в стране, теперь потеряли все права. В Латвии в то время остро стоял вопрос о том, как с ними поступить. Бо́льшая часть русских тогда не хотела уезжать из Прибалтики. У памятника Свободы, перед которым в 1987 году прошла первая демонстрация за независимость Латвии, лежали венки. Возле памятника с плакатами, которые они повесили себе на шею, стояла группа закутанных созданий. «Русские — вон!» — значилось на плакатах. — «Вы достаточно долго были нашими оккупантами — теперь этому наступил конец!» Один из протестующих стоял на этом месте каждые выходные. «Я 12 лет просидел в тюрьме в Сибири. Русские разрушили мою жизнь», — сказал он. Его единственным желанием было только, чтобы все эти чужаки уехали. Каждый латыш думает так же, как он, — «только в этой стране люди все еще не осмеливаются открыть рот». Пожилой мужчина в медвежьей шапке приблизился к кучке демонстрантов и, сжимая кулак, стал кричать на них по-русски. «Фашисты! Фашисты!» — вновь и вновь выкрикивал он.
Вид на Ригу
Этот убийственный аргумент не раз используется русскими, когда они чувствуют несправедливое отношение латышей к себе. Ведь в 1941 году преобладающая часть латышского населения приветствовала вступление вооруженных сил Третьего рейха. В Риге располагался центральный аппарат Рейхскомиссариата «Остланд» (РКО), который управлял Прибалтикой и большей частью сегодняшней Беларуси. До осени 1943 года в Риге существовало самое крупное из созданных немцами еврейских гетто. Немцы и латыши успешно сотрудничали. Совместно с латышскими коллаборационистами нацисты убили от 70 000 до 80 000 евреев[102]. В подразделениях СС были латышские объединения, в том числе и Латышский добровольческий легион СС. В 1998 году парламент Латвии объявил 16 марта Днем памяти латышских воинов. В этот день в 1944 году у реки Великая латышские подразделения СС впервые приняли участие в боевых действиях против Красной армии. Лишь после массовых протестов, прошедших по стране и за границей, этот день был исключен из списка памятных дат. Однако в Риге в этот день ветераны Латышского легиона СС до сих пор продолжают выходить на шествие. Этот ритуал — пощечина, причем не только для русских. Проблема во взаимоотношениях русских и латышей чувствовалась на протяжении всей нашей поездки в 1994 году — в каждом уголке, во всех пивных и магазинах. После распада СССР жители бывших союзных республик автоматически получили новые паспорта — но только не в Латвии. Дискриминация русских продолжается и сегодня: они могут получить латышское гражданство, только если их предки жили в Латвии до 1940 года либо в случае подтверждения владения латышским языком. В остальных случаях они остаются лицами без гражданства.
Параллельное общество в новой Латвии
Вскоре после обретения независимости стало ясно: правительство Латвии не потерпит двуязычия в стране. Латышский язык стал единственным государственным языком страны. Уже в 1992 году были заменены таблички с названием улиц, написанные на кириллице. В ответ российский президент Борис Ельцин публично выразил возмущение по поводу плохого обращения с русским меньшинством в Прибалтике[103].
В 1993 году Народный фронт Латвии потерпел сокрушительное поражение на выборах. За прежнее популярное движение за независимость не проголосовало даже 3 % граждан страны. Политики Народного фронта мало что могли противопоставить мучительному прощанию с плановым хозяйством, стремительно растущей коррупции и формированию класса олигархов — только извлекли из этого свою выгоду. Помимо всего прочего никто не верил в то, что они смогут хотя бы в некоторой степени наладить и без того напряженные отношения с Россией и русским меньшинством в собственной стране.
Новый латышский президент Гунтис Улманис был лидером партии Крестьянский союз Латвии. В 1994 году мы встретились с ним. Его слова в отношении русских, проживающих в Латвии, также не звучали примирительно. На вопрос о том, почему Латвия не допускает существование двух равноправных культур — латышской и русской, — президент ответил: «В нашей стране живут лишь 52 % латышей. 48 % жителей — русские, белорусы, молдаване и так далее. Чтобы спасти нашу культуру, мы должны повысить численность латышей. Это жизненно важно для нас. Если Россия станет демократическим государством, мы надеемся, что большинство русских добровольно возвратятся туда. Это будет свободным решением этих людей. Мы никого не гоним от себя. В отношении заработной платы или при получении образования каждый русский имеет равные права. Он лишь не имеет права занимать политическую должность и приобретать в собственность латышскую землю. Абсолютное равноправие обеих этих культур уничтожило бы существование нашего народа»[104].
Представителей интересов русских в новом латышском парламенте не было с самого начала. Одним из общественных защитников, которых было немного, стал в начале 90-х годов Сергей Диманис, называвший себя «блюстителем прав человека». При разговоре с нами Диманис сгущал краски. «То, что мы испытываем в Латвии, — является чистым апартеидом», — утверждал он. «Здесь имеются два класса граждан с отличающимися правами. Это таит в себе “социальную взрывчатку”». Бывший профессор экономики предположил, что Латвию покинут до 40 % русских. Диманис дополнил насмешливо: «Латышское правительство будет радо этому»[105]. Однако его прогноз оказался неверным: в период с 1989 по 2019 год количество русских сократилось лишь в незначительной мере.
Большинство живущих в Латвии русских не желают учить латышский язык, хотя, например, заявления в учреждениях нужно подавать только на латышском, даже если их сотрудник русский. Однако русские с паспортами, согласно которым они являются лицами без гражданства, с 2007 года могут по меньшей мере путешествовать в странах ЕС без визы. И в отличие от латышей, им не нужна виза в Россию. Поэтому многим живущим сегодня в Латвии русским все равно, имеют ли они право ходить на выборы на своей родине или нет. Их идолом и без того является Путин. Они с гордостью вывешивают на окнах российский флаг.
Негласный отказ русских изучать латышский язык — это больше, чем просто заносчивость народа, который когда-то доминировал в Советском Союзе. Он является также реакцией на националистскую языковую политику прежних правительств маленькой Латвии. Ни бизнесмен, ни продавщица на рынке, ни водитель такси — никто не сможет получить патент на трудовую деятельность без достаточных знаний латышского языка. За этим следит Центр государственного языка (Valsts valodas centrs) — нечто вроде языковой полиции. С 2009 по 2013 год Центр запрещал распространение листовок на русском языке, которые призывали женское население пройти финансируемое государством профилактическое обследование рака молочной железы[106]. В 2012 году последовала народная инициатива о придании русскому языку статуса второго официального языка Латвии. Эта попытка была провальной с самого начала: заинтересованные лица без гражданства — русские, украинцы или белорусы — не были допущены к голосованию. Они не могут претендовать также на замещение государственных должностей. С начала кризиса на Украине в 2014 году ситуация для русского меньшинства обострилась еще больше. Латвия на три месяца заблокировала трансляцию передач российской телекомпании РТР («Россия-1»). В качестве обоснования сообщалось, что Кремль якобы занимается российской пропагандой. Но следовало бы указывать на то, что в одной из стран Европейского союза должны считаться со свободой печати и необходимой степенью соблюдения прав меньшинств, тем более что языковая политика в Латвии находится в значительном противоречии с жизненной реальностью. В связи с этим на протяжении последних лет со стороны Европейского суда по правам человека то и дело сыпалась критика латвийской политики. Создание русскими в Латвии собственного объединения, представляющего их интересы, было лишь вопросом времени. Возникший в 2005 году путем слияния двух левых партий «Центр согласия» (Saskaņas Centrs) стал со временем одним из важных политических движений в Латвии. С 2009 года его председателем является представитель русского меньшинства и бывший мэр Риги Нильс Ушаковс (Нил Ушаков), ушедший в отставку в результате коррупционного скандала. Во время парламентских выборов в 2014 году входящая в «Центр согласия» социально-демократическая партия «Согласие» стала самой мощной политической силой.
В Старом городе Риги
На следующих парламентских выборах в 2018 году «Согласие» потеряло несколько процентов, но все равно смогло повторить успех 2014 года и снова сформировало самую многочисленную фракцию. В этот раз партии даже удалось создать правящую коалицию левых либералов, правых консерваторов и популистов.
В наши дни Старый город Риги является настоящей жемчужиной. Бедность, упадок, серые дома и улицы, которые мы видели еще в 1994 году, исчезли. Лето. На соборной площади установлены столы и стулья многочисленных ресторанов под открытым небом. На улицах много молодых людей. Однако большинство из них не интересуются политикой. События прошедших 29 лет латышской внутренней политики кажутся многим жителям Латвии неважными и сумбурными, будь то латыши, русские или представители других национальностей. Политический спектр партий находится в постоянном изменении. Частая смена правительств — скорее правило, а не исключение.
При рассмотрении экономических показателей становится видно, что до 2008 года дела в стране шли относительно хорошо. Благодаря единой ставке подоходного налога Латвия стала привлекательным местом для вложения иностранных инвестиций. Много денег поступало также из России. Русские и латышские олигархи всегда понимали друг друга, когда речь шла о выгодных сделках. И в большинстве случаев в них принимало участие латышское правительство. Свободных денег в Латвии было много, из-за границы поступало достаточное количество кредитов. И все же в 2009 году пузырь лопнул и в Латвии. Лат — валюта страны, привязанная с 2005 года к евро, — оказался под сильным давлением. В поисках международной финансовой помощи Латвия взяла курс жесткой экономии. В Риге дошло до беспорядков, грабежей и уличных столкновений с полицией. Со временем ситуация вновь улучшилась. В 2010 году на парламентских выборах одержало победу общественное объединение «Единство» (Vienotība). Несмотря на значительно возросшее количество членов партии «Согласие», партия «Единство» вновь была переизбрана в парламент в 2014 году. Партии, входящие в это объединение, основательно консолидировали латышский бюджет. «Согласию» удалось сформировать правительство только после выборов 2018 года, объединившись с четырьмя другими партиями. Этому также способствовали вхождение Латвии в Шенгенскую зону в 2007 году и связанная с этим — пусть и оспариваемая де-факто — продажа иностранцам, живущим за пределами ЕС, вида на жительство. Дело в том, что тот, кто инвестирует в страну либо приобретает недвижимость в Латвии, получает пятилетний вид на жительство в стране, входящей в ЕС, а это означает возможность без виз перемещаться по всей Шенгенской зоне. По истечении пяти лет можно подать заявление на продление вида на жительство, заплатив пошлину в 5000 евро. Многие состоятельные китайцы, а также русские и представители Средней Азии, уже приняли это заманчивое предложение. Даже если покупатели по факту почти не используют недвижимость, их приобретения представляют собой выгодный входной билет в Европу.
Президент Латвии с 2011 по 2015 год Андрис Берзиньш умел обходиться с деньгами. Он, мультимиллионер, является одним из самых успешных бизнесменов страны. Вступление Латвии в еврозону в 2014 году пришлось на его период управления страной. Еще в советское время Берзиньш занимал пост заместителя министра бытовых услуг в последнем правительстве Латвийской ССР. В 2015 году Берзиньша на посту президента сменил Раймондас Вейонис. В июле 2019 года он, в свою очередь, уступил кресло Эгилсу Левитсу. Бывший судья Европейского суда по правам человека и Суда ЕС хочет теснее интегрировать Латвию в европейские и трансатлантические структуры. В одной из речей он отметил: «Мы неотъемлемая часть Запада, а не какой-то там мост между Западом и Востоком! Я категорически не согласен с таким сравнением»[107]. Как будут развиваться отношения между абсолютным сторонником Запада Левитсом и правительством страны, в котором ведущую роль играет пророссийское «Согласие», покажет время.