В «стране ариев»
Среди пяти среднеазиатских республик Таджикистан является страной с самой изменчивой историей со времени обретения независимости 9 сентября 1991 года. Первая половина 1990-х была отмечена борьбой за власть, террором и гражданской войной. Еще до 1990 года Таджикистан считался одной из бедных республик Советского Союза и постоянно зависел от дотаций. И сегодня треть населения считаются бедными по критериям самого Таджикистана — это все еще очень много, но тем не менее с 2000 года, когда в нищете жили 83 % населения, этот показатель значительно снизился. Около 85 % населения составляют таджики — мусульманский народ персидского происхождения. Однако, в отличие от иранцев, они являются не шиитами, а суннитами. Таджикский язык родственен персидскому (фарси). Еще 13 % жителей Таджикистана — узбеки, тогда как оставшаяся часть населения представлена главным образом русскими, казахами, киргизами и туркменами. До 1991 года здесь также проживали ашкеназы (этническая группа евреев), которые после обретения независимости были изгнаны из страны.
Лишь 7 % территории Таджикистана пригодно для проживания и ведения сельского хозяйства, бо́льшую часть ландшафта составляют впечатляющие, но в то же время труднодоступные высокогорные районы страны. Вершина под названием Пик Коммунизма, которая в 1932–1962 годах называлась Пиком Сталина, достигает 7495 м высоты, считалась самой высокой на территории Советского Союза. В настоящее время Пик Коммунизма переименован в Пик Исмоила Сомони. Он был назван в честь Исмаила I, при котором государство Саманидов в X веке достигло наибольшего могущества. В те времена правящая династия Саманидов, сыгравшая важную роль в формировании и этногенезе таджиков, владела всей территорией Средней Азии и территорией современного Ирана; ей удалось даже продвинуться до областей, граничивших с Индией.
Но истоки национальной гордости таджиков уходят еще дальше в прошлое. Они считают себя жителями «страны ариев». Здесь любят немцев. И не только потому, что немцы были первыми, кто открыл свое посольство в Душанбе, а по причине своего предполагаемого происхождения.
Монумент Исмаила Самани на площади Дусти в Душанбе
«У нас ведь общие арийские корни», — утверждают некоторые современные таджикские историки. Таджики считают себя потомками индоевропейских или арийских племен, которые 3500 лет назад пришли на индийский субконтинент.
Таджиков не смущает, что употребление понятия «ариец» в период национал-социализма в Германии сузилось до значения «антиеврейский». Совсем наоборот. В таджикском городе Истарашване с гордостью показывают «Дворец Арийцев». Так называется двухэтажный дом, который был переоборудован в музей. Там можно увидеть несколько фотографий таджикского президента Эмомали Рахмона, который встречается со своим «арийским коллегой» из Ирана Махмудом Ахмадинежадом. Кроме этих фотографий, в музее смотреть больше не на что. На втором этаже лежит различный хлам. В грязном туалете не работает водопровод. Но это не наносит ущерба «арийской гордости» таджиков.
Столица Таджикистана — Душанбе, между 1929 и 1961 годами носившая название Сталинабад. Дорога к Душанбе пересекает высокие перевалы Зеравшанского хребта. Раньше здесь пролегала лишь разбитая грунтовая дорога. Внизу чернела пропасть. На этой трассе происходило множество автомобильных аварий: машины просто срывались со скалы.
Позже дорогу вдоль горных склонов залили новым асфальтом. Проложенные туннели сокращают время в пути. Строительство дорог в Таджикистане осуществляет Китай. Работы обходятся китайцам недорого: посредством привлечения собственных тюремных заключенных. При этом китайцы преследуют и собственные интересы: для экспорта отечественных товаров в северном направлении Китай нуждается в хорошей инфраструктуре. В 2015 году приличная трасса напрямую связала север Таджикистана со столицей Душанбе, которая находится на западе страны. За пользование таджикскими автодорогами с водителей взимается дорожный налог.
Соперничество за власть после обретения независимости
После обретения независимости в Таджикистане между исламскими, светскими силами, а также отдельными региональными кланами развернулась борьба за власть. К этой сложной обстановке столкновения интересов добавилось влияние различных политических сил из соседних стран. Из Афганистана через границу напирали банды наркоторговцев и исламисты. России Таджикистан был нужен в качестве буферной зоны. Иран добивался политического влияния через культурную и языковую общность обоих государств. Узбекистан рассматривал себя в качестве покровителя узбеков, проживающих в Таджикистане. А Китай проявлял интерес в заполучении доли рынка своего соседа.
В ноябре 1991 года победу на президентских выборах одержал Рахмон Набиев. В прежнее время он занимал все важные посты в руководстве советского Таджикистана: был председателем Совета министров и 1-м секретарем ЦК Коммунистической партии Таджикистана. После августовского путча 1991 года в Таджикистане также возникло движение за выход страны из состава СССР. Набиев стал председателем Верховного Совета еще Таджикской ССР. На посту первого президента Таджикистана он, опираясь на советские структуры власти, стал стремительно перенимать авторитарный стиль управления страной.
Однако сопротивление исламских оппозиционеров, которые на всем постсоветском пространстве активно проявляли себя только в Таджикистане, оказалось сильнее. Спустя лишь полгода, в мае 1992 года, конфликты и противоречия вылились в жестокую гражданскую войну. Союз различных группировок в лице Объединенной таджикской оппозиции, в котором доминирующую роль играла Партия исламского возрождения Таджикистана, совершил нападение на Президентский дворец. Насилие стало быстро распространяться на всю страну. В ноябре 1992 года режим Набиева потерпел военное поражение, и в конце концов его свергли свои же собственные люди.
Его преемником сумел стать Эмомали Рахмонов, выступавший за присоединение страны к России и воссоздания Советского Союза. Он обеспечил себе военную поддержку российской армии. Со своей стороны, исламская оппозиция боролась при поддержке моджахедов из Афганистана, которые продолжали раздувать вооруженные конфликты. В 1994 году Рахмонов был избран новым президентом Таджикистана. Вскоре после этого, с помощью России и Узбекистана, ему удалось заключить перемирие с мятежниками. Война была официально закончена в 1997 году после подписания мирного договора в Москве. Рахмонов должен был гарантировать Партии исламского возрождения Таджикистана совместное разделение власти в Таджикистане. Формально так и произошло. Президентская Народно-демократическая партия Таджикистана и Партия исламского возрождения Таджикистана образовали объединенное правительство. Партия исламского возрождения Таджикистана, таким образом, была единственной легальной религиозной партией во всей Средней Азии.
Поначалу большинство глав оппозиционных вооруженных формирований, а стало быть и предводителей региональных кланов, придерживались пунктов заключенного мирного договора. Некоторые из них получили руководящие должности в государственных учреждениях, многие повстанцы интегрировались в таджикскую армию и полицию. В страну в первую очередь вернулось спокойствие. Продолжительная гражданская война по-настоящему разрушила и без того ослабевшую страну. По данным ООН, война унесла жизни более 50 000 человек[273]. В 1997 году промышленность, сельское хозяйство и инфраструктура страны лежали в развалинах. Сотни тысяч человек стали искать убежище в Афганистане. Бо́льшая часть славянского населения переехала в Россию, оставив Таджикистан без научной, культурной и экономической элиты.
«Последний Сталин» Советского Союза
В Аште — городе в Ферганской долине, находящемся на самом севере страны вблизи границы с Узбекистаном, — сохранился совершенно уникальный памятник, а именно памятник Сталину. Возможно, речь идет об одном из последних памятников Сталину во всем бывшем СССР. Казалось, в Таджикистане было возможно все: и памятник Сталину, и официально разрешенная исламская партия. В отличие от соседних государств, местные средства массовой информации вещали совершенно свободно, также здесь имелись своего рода демократические структуры. Но местные жители говорили: «Такой вид демократии принес нам только несчастье. Советский Союз был лучше!»
Культ личности и перспективы превращения страны в теократическое государство
После гражданской войны, унесшей огромное количество жизней, таджикский президент Эмомали Рахмонов стал заниматься укреплением своей власти. Высокие государственные посты стали занимать только лишь его родственники или доверенные лица из его родного региона — Кулябской области на юге страны. Совместное правительство с Партией исламского возрождения Таджикистана стало фасадом. Стали распространяться коррупция, некомпетентность и семейственность. Рахмонов наслаждается культом, сложившимся вокруг его личности. Ни один город в Таджикистане не обошелся без билбордов, с которых улыбается глава государства. Президент даже изменил свое имя — он убрал русское окончание «ов», — и с тех пор его все чаще зовут Рахмон, что звучит совсем по-таджикски. 9 сентября 2011 года, в 20-ю годовщину независимости Таджикистана, Рахмонов торжественно открыл самый высокий флагшток в мире. Государственный флаг страны с тех пор развевается на высоте 65 м. 24-я годовщина независимости, напротив, оказалась под несчастливой звездой. В сентябре 2015 года вооруженные банды открыли в Душанбе стрельбу по представителям полиции и армии. Была совершена атака на центральный аппарат Министерства обороны страны и отдел внутренних дел города Вахдат. Совместно с исламистами за организацией мятежа и нападений скрывался бывший министр обороны Таджикистана. Было много убитых.
Памятник И. В. Сталину в городе Ашт в Ферганской долине
Позднее с этими событиями связали Партию исламского возрождения и обвинили ее в вооруженном мятеже. Единственная легальная религиозная партия Центральной Азии была объявлена террористической организацией и запрещена. После этого ее высокопоставленные члены и многие адвокаты партии получили длительные тюремные сроки.
В декабре 2015 года вступил в силу закон Республики Таджикистан об объявлении Эмомали Рахмона «Основателем мира и национального единства — Лидером нации». В результате конституционного референдума были приняты поправки, снимающие с Рахмона ограничения по числу переизбраний на пост президента. Так законодательно был завершен процесс оформления культа личности таджикского президента.
На границе с Афганистаном
После окончания гражданской войны бывшие лидеры вооруженных формирований постепенно удалились в свои родные места. Сначала они ограничились тем, что стали использовать возможность заниматься политикой на местах независимо от центральной государственной власти. Однако со временем досада на правительство Рахмона стала только возрастать. Восток страны представляет собой край с труднодоступными горами и ущельями, и он превратился в место пребывания членов запрещенного «Исламского движения Узбекистана» (ИДУ) и «Хизб-ут-Тахрир»[274]. Обе организации являются радикальными группировками, выступающими за ликвидацию светской формы правления в государствах Средней Азии и мечтающими о создании исламского теократического государства.
Такие идеи все чаще встречают сочувствие также и на севере страны, где на территории Ферганской долины встречаются Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Проникающее из Афганистана влияние исламского фундаментализма и плохое экономическое положение в Таджикистане по-прежнему «окрыляют» исламистские мечты. После отмены бюджетного обеспечения Советского Союза маленькая страна стала перманентно зависеть от поддержки международных гуманитарных организаций.
Афганский базар
Таджикистан тесно связан с Афганистаном. На севере Афганистана проживают 4 млн таджиков, что составляет больше половины жителей самого Таджикистана. Кроме того, на севере Афганистана становится все неспокойнее, а движение «Талибан» развивается еще активнее. Этот процесс заметно распространяется на юг и юго-восток Таджикистана. Развитой инфраструктуры в тех местах почти нет. В течение последнего времени все чаще случались диверсии и происходили столкновения повстанцев с таджикской армией.
Общая протяженность границы Таджикистана с Афганистаном составляет 1300 км, и обеспечить ее надежность является трудной задачей. Афганские мятежники используют горы Таджикистана в качестве мест для отхода своих групп. Кроме этого, через афгано-таджикскую границу проходят несколько маршрутов контрабанды наркотиков, которая является весьма доходным промыслом. Этот товар предназначен для российского или европейского рынков. Россия и ЕС выражают свою озабоченность по этому поводу. Более того, Россия содержит в Таджикистане военную базу, на которой несут службу 7000 солдат. В 2012 году Договор о пребывании российских военнослужащих был продлен еще на 30 лет. И тем не менее российских войск у таджикско-афганской границы не видно. Снабжение же самих таджикских пограничных войск поставлено из рук вон плохо. Для обеспечения надежной охраны государственных границ отсутствует достаточное количество военного персонала и пограничных постов. Очевидно, в определенных областях это даже нежелательно — слишком уж прибыльным делом является контрабандный промысел.
На территории малонаселенной Горно-Бадахшанской автономной области в составе Республики Таджикистан, бо́льшую часть которой занимает высокогорье Восточного Памира, где и находится Пик Исмоила Сомони, река Пяндж образует естественную границу с Афганистаном. В некоторых местах при низком уровне воды реку Пяндж можно пересечь вброд. Здесь проживают не сунниты, а исмаилиты, которые еще во времена Средневековья были заклятыми врагами своих соседей-суннитов. Таджикские мусульмане-исмаилиты населяют земли по обе стороны реки и проживают таким образом как в Таджикистане, так и в Афганистане.
В местности Ишкашим, расположенной в южной части Ишкашимского хребта, в советское время действовал популярный высокогорный курорт Гарм-Чашма. За два прошедших десятилетия ему тем не менее не уделяли достаточного внимания, и сейчас здесь почти нет посетителей. Зато каждую субботу в Гарм-Чашме, непосредственно у границы, устраивается базар. Через мост в Таджикистан устремляются потоки афганских торговцев, предлагающих ткани, пряности и мясо. Въездная виза им не нужна, так как пограничного контроля практически нет.
Террор в Таджикистане
Густонаселенный север Ферганской долины, в таджикской части которой расположена Согдийская область, является душой и сердцем для исламистских идеологов, которые вынашивают планы создания огромной религиозной империи на ее территории. Жизнь здесь устроена иначе, чем в столице, в которой женщины в хиджабах встречаются гораздо реже, не говоря уже о женщинах в парандже. Вместо этого в Душанбе принято носить современную, европейскую одежду — на улицах можно встретить женщин в мини-юбках и в туфлях на высоком каблуке. Как-никак, доля женщин среди депутатов таджикского парламента составляет 21 %. В Ферганской же долине, напротив, хиджабы носят многие женщины; во многих сферах жизни последовательно практикуется политика отделения их от мужчин.
Органы безопасности Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана зорко держат в поле зрения религиозных граждан своих стран. Часто доходит до заключения их под стражу.
В ночь на 23 августа 2010 года из-под ареста удалось сбежать 25 заключенным СИЗО Госкомитета безопасности Таджикистана в Душанбе. При побеге были убиты 6 тюремных надзирателей. Это стало началом волны насилия. В сентябре 2010 года произошел первый в истории независимого Таджикистана террористический акт, совершенный смертником: террорист направил начиненное взрывчаткой транспортное средство на здание райотдела внутренних дел в Худжанде — крупном городе, расположенном на севере страны. Автомобиль взорвался, унеся жизни трех полицейских, десятки человек были ранены. Спустя короткое время была взорвана бомба, заложенная в ночном клубе столицы, были ранены 7 человек[275]. Затем в долине Рашт, вблизи границы с Афганистаном, в засаду попал армейский конвой, в результате чего погибли более 20 солдат. Вина возлагалась на сбежавших преступников, вследствие чего правительство, прервав телефонную связь и воспрепятствовав доступу журналистов, перекрыло значительную территорию всей области. После инцидента в Интернете можно было прочитать о том, что таджикское государство больше не в состоянии позаботиться о безопасности в стране. Правительство отреагировало на это в высшей степени несдержанно и заблокировало большое количество сайтов, обвинив средства массовой информации в дестабилизации ситуации в стране. С тех пор независимая информация об обстановке на востоке Таджикистана практически отсутствует.
Страх перед «людьми с бородами»
Во всех странах Средней Азии известно об угрозе их безопасности и стабильности со стороны исламистских группировок. Однако ни в одной из них эта тревога не отразилась на законодательстве так масштабно, как в Таджикистане. Деятельность мечетей и имамов строжайшим образом контролируется со стороны государства, количество легальных мечетей неуклонно снижается. Доступ детей к мечетям с некоторого времени запрещен; недавно на родину были возвращены сотни студентов, изучавших теологию за границей. Еще в 2009 году в стране был издан закон, запрещающий носить бороду преподавателям. С тех пор появляются сообщения о задержании людей, имеющих бороду, даже если они не являются учителями. Президент Рахмон, подобно молитвенному барабану, призывает своих граждан вспомнить о таджикских традициях, которые он по умолчанию отделяет от традиций ислама. Родители должны давать своим детям не арабские имена, как, например, Аиша или Мохаммед, а лучше персидские, как, например, Тахмина и Джамшед. Тем не менее тенденция идет в противоположном направлении: все более популярно давать новорожденным мусульманские имена. В случае возникновения проблем люди обратятся скорее к религиозным авторитетам, нежели в государственные органы, которым почти никто не доверяет.
Север Таджикистана с Душанбе соединяет дорожная трасса с многочисленными тоннелями. Тот, что находится чуть не доезжая до столицы, протяженностью в 5 км построили иранцы. В 2006 году президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад лично открыл тоннель в торжественной обстановке.
По всей вероятности, сам Ахмадинеджад никогда не проезжал по нему, иначе бывшего главу Ирана охватила бы невообразимая ярость, которая пришлась бы не по вкусу строителям тоннеля. На проезжей части дороги не проложен асфальт, она напоминает кратеры. В лунки проникает вода, в некоторых местах она стоит по колено; на протяжении 5 км тоннеля не имеется ни запасных выходов, ни освещения. Возможность возникновения катастрофы здесь — лишь вопрос времени. Отсутствует система вытяжной вентиляции для выхлопных газов. Впрочем, с тех пор удалось кое-что сделать. Соорудили вторую трубу для отведения воды из первого тоннеля, по которому открыто движение, заасфальтировали дорожное полотно, установили освещение. Но водители и грузовых, и легковых автомобилей все еще страдают из-за выхлопных газов. Однако в целом сегодня по этой трассе можно нормально проехать.
Иран с давних пор пытается распространить свое влияние на единственную страну в Средней Азии, говорящую на персидском языке. В Тегеране мечтают о культурном и политическом союзе — и, конечно же, о том, чтобы Таджикистан стал первым исламским государством в Средней Азии.
Президент Рахмон стоит перед трудным выбором. Он охотно позволяет Ирану добиваться своего расположения. Даже если строительство тоннеля оказался неудачным проектом, иранцы продолжают инвестировать в инфраструктуру Таджикистана, выдают кредиты и оказывают стране поддержку при строительстве гидроэлектростанций. С другой стороны, Рахмон боится религиозного влияния: все больше людей в стране попадают по его велению под арест по подозрению в распространении идей исламского экстремизма. Это, в свою очередь, расширяет ряды сочувствующих Партии исламского возрождения Таджикистана.
Идеология запрещенной в России международной исламистской террористической организации, так называемого «Исламского государства», стала тем временем проникать и в Таджикистан. По разным данным, более 1300 таджиков сражались или еще сражаются на стороне террористов в Сирии, Ираке и Ливии. Примерно 150 из них уже вернулись в Таджикистан[276]. В 2015 году правительству в Душанбе был нанесен особенно жесткий удар: Гулмурод Халимов, высокопоставленный таджикский офицер, в мае 2015 года перебрался в Сирию, чтобы примкнуть к боевикам. До того времени Халимов возглавлял ОМОН — элитное подразделение МВД Таджикистана, задачей которого, как это абсурдно бы ни звучало, является борьба с терроризмом. Из своего убежища он, в черной косынке и с пулеметом в руках, посылал проклятья через Интернет: «Слушайте, американцы, свиньи! <…> Я с этим оружием приду в ваши города, в ваши дома, и мы будем убивать вас!» Одновременно с этим он озвучил угрозы в сторону России и главным образом в адрес своей бывшей родины — Таджикистана[277]. Он призвал таджиков присоединиться к борьбе на стороне «Исламского государства».
«Равный — неравный» сосед Узбекистан
В Душанбе мы встретились с министром иностранных дел страны. Он знал, что наше путешествие вскоре продолжится и мы поедем дальше — в Узбекистан. В отношении этого соседа хороших слов у него не нашлось. На территории Таджикистана проживает свыше одного миллиона представителей узбекской национальности. Узбекские города Самарканд и Бухара так или иначе рассматриваются в Душанбе в качестве исторической территории Таджикистана. По сей день в них проживают преимущественно таджики. Спор между двумя странами относительно интерпретации истории не прекращается со времен обретения независимости.
И все же более существенными являются разногласия вокруг распределения водных ресурсов. Страны Средней Азии получают основную массу пресной воды из двух крупных рек — Сырдарьи и Амударьи, — которые протекают в направлении Аральского моря. Их истоки берут начало в Кыргызстане и Таджикистане соответственно. Хотя страны, находящиеся в низовьях обеих рек, — то есть Узбекистан, Туркменистан и Казахстан — богаты энергетическими ресурсами, они все равно зависят от водоснабжения из стран-соседей, лежащих выше по течению: Таджикистана и Кыргызстана. Осадки в Узбекистане, Туркменистане и Казахстане выпадают в незначительных количествах и крайне нерегулярно, а дождей летом почти нет.
В советское время в качестве компенсации за ограниченные возможности использования собственных водных ресурсов Таджикистан и Кыргызстан получали электроэнергию, газ или уголь, а также сельскохозяйственные продукты из России, Казахстана, Узбекистана и Туркменистана. После обретения независимости ими совместно были разработаны модели распределения водных ресурсов и ратифицированы соответствующие договоры. Кремль на сегодняшний день, разумеется, не несет ответственности за то, чтобы наблюдать за соблюдением данных соглашений. Ежегодно начиная с 1991 года раз за разом вспыхивают дискуссии по поводу квот забора воды: каждая республика чувствует себя обделенной со стороны других. При этом речь идет о большой сумме денег: одни нуждаются в воде для выращивания ценного хлопка, другие — для своих гидроэлектростанций. Таджикско-узбекские отношения стали особенно напряженными с тех пор, как Таджикистан принял решение о строительстве на реке Вахш Рогунской ГЭС, которая станет крупнейшей гидроэлектростанцией в Средней Азии. В ответ на это Узбекистан заминировал целые участки границы, ограничил перемещение через нее людей и грузов и возобновил переговоры о поставках электроэнергии и природного газа, а также об использовании водных ресурсов.
Проект колоссальных масштабов был задуман еще в советский период. Высота Рогунской плотины должна составить 335 м. В случае завершения проекта плотина Рогунской ГЭС станет самой высокой в мире. Объем водохранилища должен составить 13,3 км3. Совокупная мощность всех турбин составит 3,6 ГВт. Только заполнение водохранилища, скорее всего, займет от пяти до шести лет.
С введением в эксплуатацию этой электростанции Таджикистан смог бы значительно уменьшить расход воды, забираемой в Амударье, и оказать таким образом усиленное давление на владельцев прилегающих к реке территорий. «У нас нет нефти и у нас нет газа, — говорит заместитель министра иностранных дел Таджикистана. — Но Аллах дал нам воду!» В дальнейшем Таджикистан хочет продавать электроэнергию, главным образом в Афганистан и Пакистан.
Партнеры: президент Таджикистана Рахмон и его бывший иранский коллега Ахмадинеджад
Таджикистан использует любую возможность получения средств на строительство Рогунской ГЭС. В 2010 году в стране была проведена большая кампания с целью продажи акций новой ГЭС. В итоге власти Таджикистана силой заставили граждан приобретать эти ценные бумаги. Рахмон произнес речь, в которой выразил свое убеждение в том, что, по всей вероятности, каждый гражданин Таджикистана хотел бы нравственно и материально поддержать строительство Рогунской ГЭС и тем самым защитить интересы государства и нации.
Узбекистан возражает против строительства Рогуна. С одной стороны, была недостаточно учтена опасность землетрясений в регионе. С другой стороны, строительство ГЭС может угрожать водоснабжению хлопковой отрасли Узбекистана. Узбекская сторона заблокировала железнодорожные линии, ведущие в Таджикистан. Взаимоотношения между двумя государствами достигли низшей отметки. После возникновения конфликта Всемирному банку была поручена роль арбитра с целью проверки возможных последствий после фактической реализации проекта. В сентябре 2014 года он подтвердил техническую выполнимость строительства ГЭС. Так у Душанбе появился очередной аргумент для воплощения проекта: население Центральной Азии, а также окружающая среда не подвергнутся опасности при строительстве и эксплуатации ГЭС. Однако это экспертное заключение Узбекистан не признал. Угрозы политического шантажа, которые могут возникнуть в случае строительства Таджикистаном плотины, стояли для Ташкента на первом месте.
Несмотря на все протесты, в 2016 году после изменения русла реки Ванш официально началось сооружение плотины. Президент Рахмон лично открыл стройку в кабине бульдозера. Уже в ноябре 2018 года состоялся пуск первого агрегата, но полностью станция будет сдана, скорее всего, только в 2027 году.
Хотя Узбекистан и не снял все свои претензии, при новом президенте Шавкате Мирзиёеве некоторые острые углы удалось сгладить. В марте 2018 года он приехал с государственным визитом в Таджикистан и там выступил за улучшение двусторонних отношений. Стороны оставили в прошлом многолетнюю вражду и договорились о стратегическом партнерстве. В результате были подписаны соглашения об отмене виз, демаркации и разминированию границы.
Раньше между обеими странами, жители которых связаны друг с другом сложными родственными отношениями, существовали лишь три пограничных перехода. К тому же для взаимных поездок гражданам Таджикистана и Узбекистана требовалась виза. Сегодня граждане и грузы могут пересекать границу свободно. От этого выигрывают не только родственники, живущие в разных государствах, но и вся экономика приграничного региона. Вблизи пунктов пропуска уже расцвела бойкая торговля между жителями двух стран.