У меня аж кровь отхлынула от лица, и в горле моментально пересохло.
– Да что за фигня, Паш?! О моих способностях знать никто не знает, внешне мутация никак не проявляется, а использовать это проклятие против обычных людей я не собираюсь…
– Уверен? – хмыкнул напарник. – Ты действительно уверен, что сможешь контролировать вот это вот? Что однажды в очереди в поликлинику ты не шуганешь таким вот макаром бабулек, лезущих без очереди? Что дебил, который подрежет твою тачку, не врежется в ближайший столб, когда ты на него поток своего гнева обрушишь?
Это следовало обдумать. Не сейчас, конечно. Сейчас у меня ни физических, ни моральных сил не осталось. Выберемся, разделаемся с делами – и тогда я в спокойной обстановке обмозгую то, что сейчас сказал Паша.
Больше не теряя времени на изучение объекта и не останавливаясь, мы прошли еще несколько помещений и неожиданно вышли в большое фойе. Там вдоль стен стояли кожаные диваны с журнальными столиками, на которых пылились научные журналы и иностранная пресса. Еще интерьер дополняли несколько кадок с давным-давно засохшими растениями. Я проверил пару газет – все старые, времен эвакуации. Значит, моя теория о том, что база никак не могла функционировать до позавчерашнего дня, нашла свое подтверждение. Кому же в таком случае парни из группы, ведомой Интернетом, должны были доставить части агрегата?
Из фойе выходили две прикрытые двери, на которых отсутствовали указательные таблички. Третья уводила на лестничные площадки. После мрачных туннелей это место нам показалось раем.
– Оп-па, – удивленно протянул Паша, когда мы вышли из фойе через третью дверь, – здесь пассажирский и грузовой лифты имеются. Поднимемся на одном из них, если они все еще исправны? Или на лестничную площадку направимся?
– Не знаю, – неуверенно пожал я плечами. – В любом случае я к лифтам испытываю недоверие. Как бы не застрять, их ведь уже давно не обслуживали.
Я сунулся к лестнице, но дверь – кажется, впервые в этом городе! – оказалась настолько капитальной, что не стоило даже думать, чтобы взломать ее или выбить.
Грузовой лифт был в два с лишним раза шире пассажирского. Паша предпочел зайти в него, поманил меня к себе и прокомментировал свой жест:
– Мало ли что… Вдруг действительно застряну… Подстрахуешь?
Дождавшись меня, он нажал на кнопку подъема. Запирающая дверь даже не шелохнулась.
– Надо полагать, пассажирский тоже обесточен, – высказал предположение Паша. Он поднял голову и направил луч фонарика на потолок кабинки. – Вижу люк, попытаемся его вскрыть?
– Почему бы нет? – сказал я, достал нож и со всем вниманием рассмотрел пазы.
Крепыш Паша встал на одно колено лицом к двери, контролируя фойе, и сложил ладони в «замок». Я отложил в сторону автомат, рюкзак, снял разгрузочный жилет и с осторожностью встал в «замок» левой ногой. Одной рукой я уперся в стену и наклонил в ее сторону корпус, чтобы хоть как-то перераспределить свой вес. Паша сразу учащенно запыхтел от моей тяжести. Я просунул лезвие в щель вдоль крышки люка, с силой нажал. Паша крякнул и немного просел, зато люк чуть-чуть приподнялся. Я немедленно протиснул туда руку до локтя и слегка подтянулся. Паша внизу облегченно выдохнул.
– Не робей, брат, все у нас получится, – приободрил я напарника и выпустил из руки нож. Тот с глухим стуком приземлился на пол лифта, а я уцепился второй рукой за край. – Поднапряжемся, брат, – скомандовал я и стал подтягиваться.
Паша опять учащенно запыхтел, и я почувствовал, как он меня стал поднимать. Теперь дело пошло полегче, и люк удалось откинуть, как следует толкнув его хребтом.
Взгромоздившись на крышу лифта, я осмотрел шахту. Темновато, высоковато, жутковато – но это был первый встреченный нами путь, ведущий наверх. Вдоль стены шахты тянулась узкая вертикальная лестница. Ею, видно, пользовался технический персонал. Я принял через люк оружие и рюкзаки, затем перегнулся, протянув напарнику руку. Через минуту он присоединился ко мне. Покрутил в руках детектор аномалий, затем наладонник, похмыкал и махнул рукой в сторону лестницы. И мы стали подниматься по ней.
Через сотню ступеней мы добрались до ниши, за которой открылся коридор.
– Это следующий этаж, – прокомментировал Интернет очевидный факт. – Но высота не та, чтобы этаж был наземным. Да твою ж!..
– Ты чего?
– Такая туманная дымка… Стоп! Такое впечатление, будто за нами кто-то следует, – после недолгого молчания с опаской произнес Паша. – И облизывается с голодухи на наши тощие задницы.
– Значит, мне не показалось, – подтвердил я его опасения. – Скорее всего, какой-то мелкий мутант, который не решается в одиночку напасть на нас. Прибавь-ка ходу!
Подошвы высоких ботинок бойко застучали по проржавевшим ступеням. С правого бока неожиданно не на шутку задуло сквозняком, а потом мощно потянуло в сторону. Неизвестная сила развернула меня в горизонтальное положение. Я что было сил вцепился в металлические перекладины, напряг мышцы и выматерился, кляня свое незавидное положение. Пальцы не выдержали, соскользнули с металла, и я лишь обреченно застонал, окончательно зависнув в воздухе лицом вниз. Не наигралась ты, что ли, матушка-Зона? Не замеченная мной гравитационная аномалия распорядилась моим телом так, как ей заблагорассудилось: я бестолково колыхался и дергался, но не мог сдвинуться в сторону даже на сантиметр. Я нервно, с присвистом дышал, мне отчаянно не хватало воздуха. Оставалось теперь только надеяться на помощь опытного Паши.
Интернет подобрался ко мне на предельно допустимое расстояние и тревожно спросил:
– Друг, ты как?
– Вишу, как видишь, – отозвался я с полной безнадегой в голосе. – Попробую раскачаться, может, что-нибудь и получится.
– Лучше не дергайся. Дай-ка для начала оценить масштабы трагедии. Это не «карусель» и не «комариная плешь» – уже повезло, иначе ты бы тут со мной уже не разговаривал. Но шут его знает, что произойдет, если ты начнешь руками-ногами дрыгать. Как ты вообще активировал аномалию? Почему она на меня не сработала? – удивился Паша. – Я же только что перед тобой прошел! Щас, погоди, патронами это дело обкидаю, авось найду ее края.
Я хотел ответить, но вдруг замер. Слева раздался дробный перестук царапающих бетон когтей. Я вывернул голову и рассмотрел в полумраке вентиляционный коридор не более тридцати сантиметров в ширину. Из него появилась забавная мордочка пушистого зверька. Я потянулся за автоматом, повисшем на ремне, другая рука нащупала рукоять ножа. В Зоне милых зверьков отродясь не бывало, так и к этой любопытной твари у меня доверия не имелось ни на грош. Аномальная энергия с легкостью делала из любого животного, прежде употреблявшего на обед лишь травку да зернышки, всеядного монстра.
– Веревку надо где-нибудь закрепить, – меж тем разорялся наверху Интернет. – Не боись, я тебя вытащу.
– Некогда, Паша, веревку крепить, меня уже сейчас спасать надо, – не скрывая паники, откликнулся я и словно напророчил.
Милая с виду зверушка вдруг широко раззявила пасть, показав неожиданно широкий ряд острейших зубов, и зашипела. Я даже ненароком удивился, хоть и не ко времени, как такое количество зубов могло уместиться в такой маленькой пещерке. Пока что я не шевелился, внимательно наблюдая за ней. Да и в каком направлении мне двигаться, если границы аномалии пока не определены? Стрелять, производя лишний шум, мне тоже не очень-то хотелось. В подземелье звук выстрела далеко разносится. Мало ли какие монстры, побольше да поопасней этой малявки, на шум могут подбежать?
Зверек, суетливо семеня лапками и с опаской принюхиваясь, подобрался на самый край отдушины, с опаской бросил взгляд вниз и попытался до меня добраться. Успокоенная моей неподвижностью, тварюшка вытянулась вперед и оперлась одной лапкой на мое неподвижно висящее в воздухе тело. Теперь она потянулась ко мне всем корпусом, с любопытством обнюхала и раскрыла пасть. Я с отвращением уловил ужасный запах падали. Она что, решила пообедать мной прямо сейчас?! Не в силах найти точку опоры, я попытался оттолкнуться от невидимого капкана, который удерживал меня в воздухе. Только мои усилия оказались без толку. Аномалия, еще пару минут назад нежно обволакивавшая меня, вдруг словно сжала стальные мускулы. Теперь я понимал ужас тех обреченных, которых заколачивали живыми в гроб!
Паша, к моему облегчению, вновь появился в поле моего зрения и дробно застучал ботинками по металлической лестнице.
– Алгоритм, ты как? – завопил он.
Я его возглас оставил без ответа. Зверушка засуетилась и внезапно прыгнула, утвердилась на моей спине, приблизив морду к моему оголенному загривку. Теперь я чувствовал на коже мягкую шерстку твари и влажный нос. Исходящий смрад буквально сводил меня с ума. Я задергался от брезгливости и ужаса, но управлять телом по-прежнему не получалось. Паша метнулся ко мне, едва удержался одной рукой за металлическую скобу и взмахом ноги сбил с меня тварюшку. Она на один короткий миг оказалась в воздухе, а потом ее пушистое тельце засосало в аномалию. Раздался жалобный писк, и тут же в разные стороны полетели куски плоти. Липкая капля крови мазнула меня по щеке. Твою мать, все-таки «карусель»! Тогда почему я все еще жив?
И тут Паша сплоховал, соскользнул и моментально оказался спеленат гравитацией.
– Здорово, приятель! Ну и как, хорошо тебе со мною висеть? – психуя, спросил я, практически ни на что уже не надеясь.
– Андрюх, мать твою! – не оценил мой сарказм Интернет. – И как теперь выбираться?
– Боюсь, это жопа, Паш.
– Почему «карусель» нас не раскручивает? Мелкую живность перемолотила только так, а мы висим, аки дирижабли в погожий денек!
– Может, потому что живность именно что мелкая? Досконально аномалии не изучались – возможно, едва народившись, они не в состоянии управиться с большой массой или объемом. А эта, скорее всего, только-только народилась, аккурат в тот момент, когда ты уже прошел по лестнице, а я еще не поднялся.
– А почему аномалия не разрядилась, когда в нее угодил этот грызун недоделанный?