Я присел на корточки и, исхитрившись, сумел достать из ботинка лезвие. Конвоиры на мои действия не обращали совершенно никакого внимания – не иначе, решили, что я не хочу попасть под их пули. Теперь бы остаться в живых среди этой кровавой неразберихи, а потом завладеть оружием – благо, автоматы лежали рядом со своими почившими владельцами. Оставаясь на карачках, я крутился на месте, словно волчок, стараясь не упустить момент, когда какая-нибудь из тварей кинется на меня. Я тянул связанные запястья в разные стороны, создавая натяжение веревок, а сам резал их лезвием, зажатым в зубах.
Внезапно часть лысых подхватила растерзанные тела бандитов и рванула через кусты к спасительному подъезду. Остальные создания Зоны вскоре последовали за ними.
– Прекратить огонь, – скомандовал великан, – патроны надо беречь.
Четверка оставшихся в живых бандюганов застыла на месте, настороженно посматривая по сторонам. Я тоже перестал возиться с лезвием, понимая, что скоротечный бой не позволил мне осуществить задуманное. Руки-то почти свободны, а дальше что? Великан заметил мою растерянность, перевел взгляд на надрезанные веревки на моих запястьях.
– Какой шустрый! – произнес он, с театральным восхищением глядя на меня. – Когда успел?
Я неопределенно пожал плечами.
Бандиты быстро собрали оружие и забросили на плечи тощие котомки своих павших товарищей. Автоматы с отсоединенными магазинами они навесили мне на шею.
– И рюкзак свой сам пусть несет! – распорядился главарь. – Уж больно тяжелый.
Через полчаса спина и шея уже ныли так, что прям ложись и помирай.
– Дайте передохну´ть, изверги! – взмолился я. – И вообще: коль уж вы хотите меня на бой выставить, надо бы силы мои поберечь! Какое же это будет шоу, если я пластом лягу?
– Ты чо, крендель? Совсем оборзел? Тебя, может, еще и на портшезе понести? – озверел парень, который еще недавно благодушно рассуждал о бабах в Зоне. А словарный запас-то у него неплохой! И тебе «рандеву», и «тет-а-тет», и «портшез»… Непростой паренек, как минимум начитанный, да вот не повезло связаться с ублюдками.
– Земляк, – заныл я, – все понимаю, вы товарищей потеряли, вам бы сейчас поскорее в свое убежище вернуться да раны зализать. Не до меня вам, верю. Но ведь так тоже нельзя! Я ж сдохну по пути – и какая вам радость с этого, кроме того, что самим до базы весь арсенал переть придется?
– Цыц! – рыкнул гигант. – Бродяга прав. Привал пять минут. Отельчик видите? Там крылечко удобное, айда туда. Тереха, а ты бди! Охраняй нас, стало быть.
Гостиница была крохотная, а крыльцо – и впрямь роскошное. Сейчас и ступеньки, конечно, хламом всяким завалены, и перила мраморные сколоты. Зато козырек надежный и места достаточно, чтобы ноги вытянуть.
Вот только до крыльца-то мы и не дошли. Одиночный выстрел разорвал тишину, и Тереха безмолвно завалился в кювет. Остальные, вжав головы в плечи, юркнули кто куда.
– Шухерись, братва! Снайпер!
Скорее всего, и впрямь работал настоящий снайпер, потому что и вторая пуля попала в цель: великана развернуло на ходу, он взревел, разбрызгивая кровь из простреленного плеча…
А дальше я не стал смотреть, что будет, метнулся через низенький заборчик в сторону заднего двора гостиницы. За спиной равномерно палила СВД и рычал от боли раненый главарь. Бандиты даже не пытались ответить – видимо, просто не понимали, куда стрелять.
Отбежав от злополучной гостиницы сотню метров, я благоразумно перешел на шаг. Аномалии на местности, как явно видимые, так и скрытые, еще никто не отменял. В Зоне не имелось безопасного места, кроме надежной норы, обустроенной самолично. Да и то лишь до ближайшего выплеска, когда привычные ориентиры запросто могли поменять свое положение и физические свойства. В другой местности, находящейся куда ближе к центру Зоны, у меня имелось несколько нор и схронов. Правда, теперь уже не было уверенности, что за месяцы моего отсутствия они остались нетронутыми и не разворованными.
Когда стрельба и вопли позади окончательно стихли, я нашел кусты поприличнее и рухнул в них вместе с автоматами без магазинов, вместе с рюкзаком и чудовищной усталостью. Уснуть не уснул, но какое-то время провел в полузабытьи. Мозг никак не хотел отключаться, его лихорадочно мотало от одного к другому. Кем был тот снайпер, который так удачно для меня вышел на охоту? Тем ли неизвестным хладнокровным убийцей, чью жертву я обнаружил возле железнодорожной насыпи? А вдруг это Пашка-Интернет меня спас? А может, это Вера? Тут же мысль переметнулась в тот день, когда мы с ней познакомились, затем в памяти всплыл эпизод нашего безмолвного прощания: я, едва держась на ногах, собираюсь на решающую встречу со Штырем – мутантом-из-мутантов, а прозрачная от слабости девушка лежит в беспамятстве в лужице собственной рвоты в забытом богом домишке на окраине Шаховской, и во всю левую половину ее лица алеет жестокий укус «электры». Потом вспомнились месяцы лечения и реабилитации… Сам не знаю, как выжил. Но главное, что Штырю не удалось исполнить задуманное – я не стал его наследником, его преемником, еще одним монстром или божеством в пантеоне подмосковной Зоны. Впрочем, «подарок» Штыря я до сих пор ношу в себе – по крайней мере, я не представляю, откуда еще могла взяться способность чуять активные потоки нейронов в чужих мозгах. Разве что это такой побочный эффект от применения «радужного артефакта», которым я Штыря и уничтожил…
В итоге, очнувшись в кустах от полузабытья, я обнаружил, что конкретно отлежал все еще стянутые обрывками веревки руки. Спина адски болела. Пришлось повозиться, чтобы кое-как скинуть навьюченные на мою многострадальную шею автоматы и рюкзак. И только после этого я доконал свои путы.
Мда, не так я представлял этот рейд. И никакой информацией все еще не разжился, и проблем огреб ни за что ни про что. Хорошо хоть, при оружии остался. Я выбрал из груды более или менее приличный АКСУ, присоединил к нему магазин из собственных запасов. Жаль, пистолета больше нет, но это дело наживное.
Местом для ночного постоя я выбрал здание автовокзала. Просканировал большое по размерам сооружение своим внутренним зрением и никого не обнаружил. Банды, группы мародеров, да и сталкеры-одиночки любили занимать такие обособленные помещения – их под контролем держать легче. Почему это здание никто не занял? Вероятно, потому, что у него отсутствовал второй этаж, а это существенный минус для наблюдения и обороны. Хотя, если снова мысленно вернуться на несколько месяцев назад, можно подобрать отличный пример того, как второй этаж и крыша могут стать просто-таки эталонной западней. И да, мы с Верой оттуда выбрались.
Я пробрался ко входу, темнеющему, словно бездонный провал. Контроллер на стене какие-то люди еще прежде меня сбили – скорее всего, прикладом автомата, а может быть, монтировкой воспользовались. Для мародеров монтировка – весьма ценный инструмент, буквально символ, хоть на эмблему выноси, и многие таскали ее с собой. Я нацепил на лоб очки ночного видения, не решаясь пользоваться фонарем, и проник вовнутрь. Прошел через коридоры, ненадолго заглянул в комнату диспетчера. По пути обнаружил открытую дверь в разгромленную кассу. В самом кассовом зале в углу на бетонном полу валялись старые головешки в окружении пустых консервных банок и окурков. Видно, какая-то небольшая группа некоторое время дислоцировалась здесь.
Плотно поужинав, я поставил растяжку на входе, расчистил пол в дальнем углу от мусора и улегся, постелив чудом уцелевшую «пенку» прямо на линолеум. Умаявшись за день, я провалился в крепкий сон совершенно незаметно для себя.
Глава 3
Мой путь вновь лежал через городские кварталы. Крадясь вдоль проезжей части улицы, прижимаясь к стенам домов, я вдруг заметил движение. Я достал бинокль и только тут обнаружил, что оба стекла треснули. Обидно. Хотя и немудрено. Ветки дерева мешали обзору, да еще, по закону подлости, именно тут приткнулась телефонная будка, словно из далеких советских времен переместившаяся сюда. Ну кто сейчас, в самом-то деле, пользуется таксофонами?! Спроси меня – я даже не смогу сказать наверняка, как оплачивают звонок по телефону-автомату – пятачками, что ли, или карточками какими-нибудь? У всех же мобильники, смартфоны, планшеты. Таксофон на их фоне – это прямо-таки пережиток прошлого.
Я быстро переместился за будку, а по пути обратил внимание на бурый налет на одной из ее стеклянных стен. Притормозил, чтобы умерить свое любопытство. Мать честная, да это же застарелое кровавое пятно! Похоже, шлепнули кого-то, когда он пытался позвонить перед самой эвакуацией или во время нее, когда еще связь работала. А вот, собственно, и он: дверь телефонной будки была до половины приперта легковушкой, и через узкую щель виднелся полуобглоданный скелет. Не иначе, поработать над трупом успели одичавшие собаки. Ну или крысы.
Бог с ним, с этим мертвецом, впереди-то кто? Ага, человек на встречном курсе. Движения плавные, глаза настороженные, экипировка добротная и чистая, хотя явно не новая. На поясе пара специфических контейнеров закреплена – для образцов с аномальными физическими свойствами, проще говоря – для артефактов. Похоже, наш чувак. Тогда что, будем знакомиться?
Я тихо свистнул. Человек дернулся и резко присел, направив в мою сторону оружие. Тогда я помахал рукой, обращая на себя внимание. Мужчина вгляделся в меня, опустил ствол автомата к асфальту. Я поднялся во весь рост, демонстрируя отсутствие угрозы. Незнакомец уверенным шагом направился ко мне, по пути огибая машины. Я двинулся навстречу ему.
– Свой, что ли? Сталкер? – спросил он, внимательно оглядев меня.
– Сталкер, – успокоил я его. – Есть пара минут? Только с места открытого нужно уйти.
Словно подтверждая мои слова, где-то неподалеку заработало нечто крупнокалиберное. Не сговариваясь, мы метнулись в ближайшую арку, через нее попали во внутренний двор П-образного жилого дома и юркнули в первый попавшийся подъезд. Все три квартиры на нижнем этаже были заперты, тогда мы быстро поднялись на площадку выше. Мутные от пыли сте