— Это всё равно не твоё дело, — настояла Валькирия.
Кассандра закатила глаза.
— Да нет же! Понимаешь, тебе умирать нельзя! Пусть лучше Крысолов выживет, чем ты погибнешь.
Элис насторожилась.
— О чём ты?
— О том, что все вокруг — долбанные эгоисты. Кроме тебя и директора Хёрта. Все эгоисты. Он! — Кассандра ткнула в Негатива. — Эгоист! Помогает только потому, что у вас была близость. Вектор красуется перед Стигмой. Думает, мы не замечаем. Стигме нравится использовать свою силу. Адреналиновый маньяк, пока начинающий, но ничего, она быстро прогрессирует. Но мы ещё нормальные.
Мэри вздохнула.
— Остальные ещё хуже. Ты всего лишь мысли поверхностные снимаешь, а я касаюсь намерений. Поэтому не вздумай умирать!
Валькирия приподняла бровь.
— Так это у тебя забота так проявляется?
Кассандра поморщилась.
— Забота тебя не убедит! Поэтому никакой заботы! Я тоже эгоистка! Поэтому ты! — Кассандра вновь упёрла взгляд в Негатива. — Не дай ей умереть! Понял?
И, не дожидаясь ответа, развернулась и ушла. Валькирия и Негатив, проводив девушку взглядом, посмотрели друг на друга.
— И что это было? — спросил Чарльз.
— Так могут проявляться способности. Наверное, — пожала плечами Элис. — Меня тоже иногда заносит. Сейчас уже редко, но первые пару лет каждое посещение людного места заканчивалось недельным карантином. И даже не потому, что я училась выделять свои мысли, нет. Я боролась с желанием разорвать некоторых людей на месте.
Негатив понимающе кивнул. Посмотрел на свой обед, вздохнул и начал складывать остатки, понимая, что больше есть не хочет.
— О чём она говорила? — спросила Элис. — Про не дать мне умереть? Тебя не будет на операции.
— Буду, — ответил Чарльз.
— Нет!
Парень улыбнулся.
— Намерение, Эли.
Валькирия закатила глаза.
— Чтоб тебя, Чарли!
Негатив поднял поднос и пошёл к стойке.
Глава 41
5 апреля 2016 года
База ВВС Хэнском, Бедфорд, Массачусетс
На горизонте сверкнула молния.
— Раз. Два. Три. Четыре. Пять… — вёл отсчёт Вектор.
До него и Козыря докатился шум грома.
— Миля где-то, — оценил Вектор расстояние до молнии.
— Ага, — подтвердил Козырь, посмотрев в тёмное, закрытое тучами, небо. — А это точно лётная погода?
Они стояли в приоткрытом проёме ангара, облачённые в броню патриотов, только без шлемов. Ливень колотил по крыше, асфальту и самолётам. Вдалеке снова сверкнула молния.
— Удар молнии почти безвреден для современного самолёта, — ответил Вектор. — Погода — последнее, чего нам стоит опасаться.
Вектор выглянул из ангара, всматриваясь в диспетчерскую вышку. Но в окружающих сумерках увидел только расплывчатую линию света. Там на вышке, помимо персонала находились Хёрт и Валькирия. Полковник ВВС Брендон отослал офицера, доложившего о готовности самолёта.
— Вам придётся совершить выброску далеко от береговой линии, — сообщил Брендон, глядя на Валькирию. — Гражданские летают свободно, но стоит любому военному самолёту подобраться к воздушному пространству Европы, как навстречу выходят истребители. И вовсе не для того, чтобы пригласить наших пилотов выпить кофе.
Валькирия кивнула.
— Несколько десятков километров — преодолимое расстояние. Для нас. Спецназу придётся добираться своими силами.
— Об этом не беспокойся, — вставил Хёрт. — Не так быстро, как вы, но они до берега тоже доберутся.
Брендон вздохнул.
— Как будто в Холодную Войну вернулись. Весь персонал, вывезенный с европейских баз, всё ещё под карантином. А для заброски в Британию целая спецоперация требуется. Точно нет возможности воспользоваться гражданским рейсом?
Валькирия отрицательно покачала головой.
— Нет, не выйдет.
Девушка не стала пояснять, что сила Негатива могла изменить их внешность, и металюди без труда бы прошли, как обычные гражданские. Проблема возникла с защитными костюмами. Чарльз мог изменить их, замаскировав подо что-нибудь, но не мог изменить габариты и массу. Как ни крутись, защитные костюмы в разобранном виде не помещались в ручную кладь, пришлось бы заказывать багажное место. К тому же потребовался бы дополнительный инструмент для обратной сборки. Костюмы были ещё далеки от совершенства и банально не предназначались для тайной перевозки, упор был сделан на защитных свойствах. Перед командой встал выбор.
Лететь вообще без костюмов, а значит, и без защиты, что никому не нравилось. Да, от сил Энтропии броня не спасала, но зато очень хорошо защищала от осколков, пуль и всего прочего сопутствующего. Боевой опыт инструкторов говорил, что случайные травмы опаснее, они снижают боеспособность и приводят к гибели. Выскочившего из-за угла противника ты увидишь и имеешь шанс среагировать. Случайный осколок или рикошет пули заметить невозможно.
Другой вариант: рисковать, беря костюмы с собой, но в багаже. На подготовку отправки всех костюмов одним грузом не было времени, да и оставалась масса вопросов с тем, как на месте получить костюмы и их собрать. С провозом в качестве личного груза тоже получалось не идеально. Лететь разными самолётами, чтобы не вызывать подозрений, затем встречаться, искать место для сборки. Всё это вносило в план массу узких мест, создавая никому не нужный риск.
Наконец, самым простым и надёжным вариантом стала высадка в броне. Валькирия, Вектор и Стигма попробовали и без особого труда перенесли напарников на сотню километров. Просто и надёжно.
— Как знаете, — не стал спорить полковник. — Парашюты вам нужны?
И вновь девушка отрицательно покачала головой.
— Нет, мы почти все летаем сами.
На лице офицера отразилась сложная гамма чувств, но высказывать он свои мысли не стал.
— Транспорт заканчивает предполётную подготовку.
Валькирия вернулась в ангар к остальным в тот момент, когда туда же заходил Доппельгангер, по очевидным причинам броню не носивший, ограничившись армейской формой. Патриоты встретили его неприязненными взглядами, расположившаяся в стороне от остальных Бестия никак не отреагировала, Негатив, сидевший среди патриотов, наблюдал. Вопреки ожиданиям Доппель пошёл не к Бестии, а к патриотам.
— Товарищи! Коллеги! Напарники! До того, как мы ради торжества американской демократии вероломно вторгнемся в суверенное государство и, неся террор и разрушения, свергнем неугодную власть ради установления угодной, нужно разрешить одну важную дилемму.
К неприязни патриотов добавилось недоумение. Бестия вздохнула и покачала головой.
— Ты что, коммунист? — спросил Негатив.
Доппель поднял руки в отрицательном жесте.
— Вовсе нет! Наоборот, я, как истинный патриот, всеми руками за! Больше американского доминирования! Больше узаконенного насилия! — заверил Доппельгангер. — Вопрос касается нашего взаимодействия.
Заканчивая слова, он как раз дошёл до патриотов, а Валькирия успела дойти до Негатива.
— Держись от нас подальше, — сказала Стигма. — Этого взаимодействия вполне достаточно.
Доппель поднял указательный палец.
— Именно об этом я и хотел сказать! Вы все знаете, как работает моя сила. И ожидаемо шарахаетесь от меня, как от прокажённого. И это очень плохо, товарищи! Потому что, что б вы знали, спонтанно это не происходит. И если я брошусь к вам во время боя, это не значит, что я хочу злостно вас схавать. Это значит, что я хочу закрыть вас собой, либо выдернуть из-под удара.
Теперь на лицах патриотов с удивительной слаженностью отразился скепсис.
— Или всё же схавать, пока никто не видит, чтобы текущий облик выставить мертвецом и незаметно занять новое тело, — предположил Козырь.
Доппель поморщился.
— Не, определённо нет. Я, вообще-то, наиболее уязвим именно во время переноса. И делать этого в бою однозначно не буду, потому что банально подставлюсь.
— В бою с Тайфуном тебе это не мешало, — напомнила Стигма.
— Я могу парализовать прикосновением, — ответил Доппель, — и в тот момент я хотел сделать именно это.
Когда ему не поверили, что было написано на лицах, Доппель признал:
— Ну, может быть потом, в своей берлоге, я бы и захватил новое тело… Но не в бою! Да мне проще тогда врага захватить! Согласитесь! Если я захвачу Энтропию, всё станет совсем по-другому!
— Не думаю, что хочу, чтобы в твоих руках находилась такая сила, — честно признался Негатив.
Доппель кивнул.
— Могу понять почему. Не обижаюсь. И, эй! — он ткнул в Валькирию. — Ты же знаешь! Подтверди! Если я долго изображаю другого человека, то перестаю нормально осознавать себя и теку крышей.
Валькирия со вздохом подтвердила:
— Да, он рассказывал об этом, это правда.
— Вообще, у меня задача стоит: найти место, где мне не придётся изображать другого! Чтобы вы все воспринимали меня именно как меня! Джона! Всё дерьмо в моей жизни, то гнусное положение, в котором я нахожусь сейчас, всё это следствие того, что я изображал другого человека. Для меня единственный шанс вырваться из этого порочного круга — найти команду, которая меня примет.
Доппель заглянул каждому патриоту в лицо.
— Если вы просто не будете от меня шарахаться, я наизнанку вывернусь, чтобы вас защитить. Ну, около того, окей?
Патриоты перевели вопросительный взгляд на Валькирию. Девушка кивнула:
— Он не врёт.
И, подавая пример, сняла бронированную перчатку и протянула Джону руку. Парень благодарно кивнул и аккуратно пожал протянутую ладонь, оглядев остальных.
— Видите? Ничего не произошло!
Негатив, неодобрительно смотревший на рукопожатие, спроси:
— А в горячке боя, когда Энтропия начнёт раскладывать тебя на атомы, ты не начнёшь поглощать того, кого держишь за руку? Просто из желания выжить?
Джон отрицательно покачал головой.
— Не, я как раз лучше в этом теле останусь. Оно может обернуться воздухом. Куда больше шансов удрать. А при смене тела я уязвим. Так что нет.
Вектор поднялся и вторым пожал руку Доппельгангеру. Козырь поморщился, но тоже это сделал. Стигма демонстративно отвернулась.