— Чего вы у машин третесь? — крикнул Бешеный. — Вам тут поляну накрыли!
Остальные водители тоже засуетились и поспешили к накрытому в тени столу. Здесь были овощи, сваренные вкрутую яйца, захваченные из дома, свежий лаваш, очевидно, из придорожного кафе, домашняя колбаса оттуда же, свежий, дурманяще пахнущий шашлык… Никаких особых изысков, но это хороший обед для дальнобойщиков, тем более что достался он бесплатно — шоферы с жадностью набросились на еду. Только Сашок не ел: лишь нехотя, для вида, грыз огурец.
Ворон подошёл к нему, остановился, окинул изучающим взглядом. От волнения тот не знал, куда деть руки и, как нашкодивший школьник, то прятал их за спину, то засовывал в карманы брюк.
— Пойдём, поговорим! — неожиданно сказал Ворон, развернулся и, не оглядываясь, пошёл в лесополосу. Сашок послушно поплёлся за ним. Они перепрыгнули через лощинку, по которой стекала вода во время дождя, проходя сквозь метрового диаметра трубу, проложенную под полотном шоссе, продрались сквозь какие-то кусты. Ворон шел все дальше вглубь лесопосадки, быстро оглянувшись, Сашок обнаружил, что за ними идут Бешеный и Джузеппе.
— Ты почему не ел? — вдруг спросил Ворон, остановившись.
— Да что-то не хотелось, — промямлил Сашок.
— Не хочется, когда тебя накормили. Или когда совесть нечиста — тогда страх желудок скручивает… Тебя разве кормили в дороге?
— Нет…
— Вот то-то! — Ворон вынул из правого кармана «наган», со щелчком взвел курок.
— На колени!
Ноги сами подогнулись, и Сашок непроизвольно выполнил угрожающую команду.
— Ну, вот и все! — мелькнула страшная мысль. — И зачем я влез в это дело?
Ворон ухватил его левой рукой за подбородок, с силой отвёл нижнюю челюсть вниз и разбив губы, засунул ствол в рот.
— Ууу, у-уу-у, — жалобно застонал Сашок, пытаясь что-то сказать.
Из глаз полились слёзы, вдобавок сильно запахло мочой. Он поднял обе руки к револьверу, но, боясь спровоцировать выстрел, отвести его не решился, так и остался в позе молящегося.
Ворон вынул обслюнявленный и запачканный кровью «наган». Сашок шумно выдохнул, закашлялся, его вырвало.
Ворон терпеливо ждал.
Сзади переговаривались Джузеппе с Бешеным.
— Если в рот шмальнуть, звук тихий получается, — со знанием дела говорил Джузеппе. — Только сзади стоять нельзя — всего запачкает…
— Я… Я должен был только узнать… Только посмотреть, — сбивчиво заговорил Сашок. — Посмотреть, куда поедут фуры и узнать, что это за «грядка», с которой вы в последнее время стали снимать хороший урожай. Так мне сказали.
— Кто послал тебя?
— Аслан, бригадир дагестанцев.
Ворон вытер револьвер о рубашку Сашка и спрятал в карман.
— Ну, всё, успокойся! Ты-то не причем. Рассказывай подробно, что ещё должен был сделать!
— Да и все… Запомнить куда привезли, где разгрузили, с кем расплачивались, и всё такое… И потом, когда вернусь, ему рассказать…
— Ну, встань уже, хватит!
Сашок поднялся, дрожащей рукой вытер кровь с губ. Штаны его были мокрыми.
— В фуре есть запасные штаны?
— Есть. Рабочие, для ремонта. Под сиденьем.
— Бешеный! Сходи, принеси! — приказал Ворон. — Нечего перед всеми парня опускать. Он еще нам пригодится.
Рыжий быстро ушёл к поляне.
— Сколько же он тебе заплатил? — поинтересовался Ворон.
— Нисколько. Пообещал младшего брата не трогать и долг ему простить. Он им типа задолжал за что-то. Я честно говорю!
— Да я верю, верю… Ты успокойся уже. Твой рейс уже закончен.
— Как?! Что со мной теперь будет?
— Ничего, — спокойно ответил Ворон. — Вот Джузеппе посадит тебя на попутку до Тиходонска, и езжай!
Джузеппе, радостно улыбаясь, закивал головой.
— Только на базаре не появляйся. Вообще, лучше поезжай пока домой, там поживи. А через месяц придешь ко мне в офис, я тебе дам работу. Может, понадобится Аслана выманить. Сделаешь?
— Да, да, — закивал Сашок. — Конечно, сделаю! Все сделаю!
Сейчас он был готов пообещать даже на Луну слетать.
Вскоре вернулся Бешеный с брезентовыми штанами на два размера больше, чем надо, к тому же испачканными мазутом и маслом. Но Сашок с радостью переоделся, и настроение у него сразу улучшилось.
Когда они вернулись к поляне, все уже поели, но отсутствующим кое-что осталось. Все четверо жадно набросились на еду. Сашок был весел и даже рассказал анекдот. Сергей был явно удивлен. Он ждал какой-то другой развязки.
— На нас, возможно, нападут, — объявил Ворон, когда трапеза закончилась. — Поэтому охрану надо усилить.
— Сергей занимает свое место, Сашка отправляем в Тиходонск, Бешеный и Рыжий садятся в первую фуру, я — во вторую. Джузеппе остается с «Нивой», сажает Сашка на попутку, догоняет колонну и идет замыкающим. Все ясно?
— Все!
Ворон протянул Джузеппе несколько сотенных бумажек.
— Хватит, чтобы парня довезли до Тиходонска?
— Хватит, хватит, босс! — Джузеппе старательно закивал и при этом подмигивал, словно у него дергался глаз после контузии.
— Тогда по машинам!
Сергей побежал к своей фуре, оттолкнул дядю Мишу и сел за руль. Ворон не спеша пошел за ним. Дядя Миша смотрел на него, как кролик на подползающего удава. Ворон подошёл, достал «наган», приставил его к губам пожилого водителя.
— Рот!
Дядя Миша замер, но рот не открыл. Скорей всего челюсти свела судорога.
— Вот и не открывай его лишний раз! — процедил Ворон, сверля собеседника взглядом. Некоторое время они стояли, замерев в таком положении. Потом водитель закрыл глаза. Ворон убрал оружие.
— В машину!
Дядя Миша проворно занял место рядом с водителем.
— Вперёд! — крикнул Ворон и махнул рукой.
«Девятка» тут же рванула с места и выскочила на шоссе. Следом выехали Сергей с дядей Мишей, Ворон занял заднее сиденье во второй фуре. Следом потянулась третья.
Через минуту о присутствии здесь множества людей и машин напоминали лишь оставшиеся на мягкой земле следы протекторов, запах отработанной солярки, пустые бутылки из-под воды, да пластиковые стаканы и другой мусор, гоняемый ветром по поляне. И Джузеппе, со своей идиотской улыбкой, обнимающий Сашка, который радостно махал рукой вслед уходящей колонне.
В Партизанск колонна Ворона прибыла как раз вовремя — паром уже стоял под загрузкой, но до автотранспорта очередь ещё не дошла. Маневровый локомотив заталкивал крытые железнодорожные вагоны внутрь огромного как сказочная рыба-кит парома «Красный партизан», пришвартованного «хвостом», то есть кормой, к берегу. Паром был около двухсот метров в длину, а высотой со стороны «головы» в одиннадцать этажей. Он брал на борт два железнодорожных состава: 108 вагонов размещались на трех грузовых палубах, каждая размером с футбольное поле. На средней было пять путей, на нижней и на верхней — по три. Вагоны исчезали в чреве этой «рыбы», там попарно закатывались на площадку грузового лифта и поднимались на нужную палубу.
Зеленые и красные глаза светофоров в полумраке «чрева», щелчки переключающихся стрелок, и даже типичный для железной дороги запах — всё это напоминало железнодорожную станцию ночью. На верхней, открытой, палубе, как на спине рыбы-кита, вагоны снова выстраивались в цепочку. Один из трёх путей на «спине» был занят уже почти полностью.
Парни стояли у ворот порта, завороженно наблюдая, как четкие действия погрузочной команды постепенно наполняют этот огромный плавучий мир огромными грузами.
— А машины когда пойдут? — спросил Оскаленный.
— После вагонов, — объяснил Ворон.
— И сколько он плывет?
— Шестнадцать часов, когда работают оба двигателя. А если один выключают для экономии топлива, то сутки…
— Чтобы не опоздали загрузиться, — озабоченно сказал Оскаленный, глядя, как споро идет погрузка. Артист, Губатый, Бешеный и Рыжий тоже обеспокоенно переминались с ноги на ногу — видно было: волнуются перед поездкой.
— Не кипишуйте, пацаны, все путем будет, — важно сообщил подошедший Джузеппе — он был опытней других, так как уже много раз пересекал границу.
— Быстро ты обернулся! — похвалил Ворон. — Отправил!
— В лучшем виде! — Джузеппе показал большой палец.
— Ладно. Значит, «калаши» спрячьте в холодильники во второй фуре, а с волынами можете смело грузиться — вас смотреть не будут.
— А гранаты с собой брать можно? — спросил Джузеппе.
— Можно. Только запомни: гладкую надо вблизи кидать, а ребристую лучше издали, а то самих порубит… И еще — в первой фуре товар не трогать, туда вообще не лезьте и чужих близко не подпускайте…
— Отойдем, разговор есть. — Ворон отвел Оскаленного в сторону.
— Ты что, золотой запас Тиходонского банка в этот раз вывозишь? — спросил тот.
— С чего ты взял?
— Да еще никогда таких предосторожностей не было…
— Потому что пасут нас! — раздраженно сказал Ворон. — Меня завалить хотели! Что, будем ждать, пока завалят?
— Да нет, чего ты? Я просто так сказал.
— Значит, так, сейчас Джузеппе подкинет меня к Николаю, я с ним вопросы порешаю, и пойдем на погрузку. Вы с Ящером посмотрите, что все ровно, и можете ехать. Нет, поедете, когда паром уйдет. Ящер на «девятке», ты на «Ниве». Пойдете пустыми, но друг у друга на виду.
— Понял.
— В Тиходонске свежему «мясу» делаете загранпаспорта и по готовности отправляете к нам. Рыл десять-пятнадцать, не меньше. И воякам еще заказ дай на стволы, маслята, гранаты… Бабло теперь есть, должно на все хватить, хоть на пулеметы…
— Это тебе Пит отбашлял?
Ворон ничего не ответил, только глянул выразительно, и Оскаленный замолчал.
— Ладно, смотри здесь, чтобы всё пучком…
Ехали в этот раз дольше обычного — новому водителю пришлось показывать дорогу, но в конце концов, тот подвёз Ворона к дому, расположенному на окраине Партизанска.
— На вот, — сказал Джузеппе, когда «Нива» остановилась, и протянул Ворону несколько сотенных купюр.
— Что это?
— Это билет на самолет. — Джузеппе улыбался своей давешней идиотской улыбкой.