– Стреляйте, ушлепки! – прорычал кто-то, но наемники, будто бы испугавшись внезапной гибели сотоварища, напротив, отступили назад.
«Плохая идея!» – Наши с мутантом голоса звучали в унисон в сознании противников, создавая пугающий шум, эхом отражающийся вокруг. Существо получило меня в полное распоряжение, тем самым усилив свою мощь.
– Сзади! – послышался голос Деймона. Еще четверо наемников, укрывшись за ржавыми гаражами, успели обойти нас.
«Теперь, Норна, ты узнаешь, как воистину сражаются дети Зоны. Ты не хотела учиться этому, но реальность такова, что иногда невозможно иначе. Держись…» – Кукловод сильнее сжал ладонь.
Перед глазами засиял нестерпимый красно-бордовый свет. Где-то я уже наблюдала этот пугающий оттенок.
Пропали очертания предметов, звуки и запахи мира, ощущение собственного тела. Свет становился все ярче, гудела в ушах кровь. Сферы, сотканные из ментальной энергии, словно пушечные ядра, косили противников, чьи энергетические оболочки переливались всеми возможными цветами.
Кукловод бил без промаха. Казалось, я для него – всего лишь батарейка, необходимая для борьбы с большим количеством врагов. Пусть так. У батарейки нет моральных дилемм. Даже если наемники отступят, а мутант решит не оставлять свидетелей – это не станет моим осознанным решением.
Раздался грохот, будто бы прямо над нами соприкоснулись тучи. Свет померк, погружая в темноту и невероятный покой. Здесь не было боли и страха, сомнений и тревог – не было ничего, что тяготит душу. Мирские страдания потерялись в небытии.
Глава 7
Поверить глазам, вернувшись в материальный мир, стало непосильной задачей для утомленного рассудка.
Вместо серых развалин Мертвого города взгляд упирался в поблекшие обои бежевого цвета и красный ковер с психоделическими узорами. Окно, закрытое куском плотной фанеры и серыми шторами, почти не пропускало свет. В саму комнату вела единственная дверь со множеством замков. На полу под затертым ламинатом скрывалась крышка подвального люка. В дальнем углу ярко горела переносная лампа, заряжающаяся как от КПК, так и от солнечной батареи на крышке. В воздухе пахло приправами и какой-то химией.
Я лежала на старой пружинящей кровати, укрытой ватным матрасом и тоненькой простыней с выцветшим орнаментом. Кроме нижнего белья и форменной серой футболки на теле не было ничего, а от переохлаждения берегло тяжелое шерстяное одеяло, упакованное в потрепанный пододеяльник. Вместо подушки также оказалось одеяло, но уже свернутое аккуратным квадратом и уложенное с небольшим подъемом.
– Жаль, что ты проснулась. Думал, успею все сделать, пока сознание блуждает в иномирье. Что ж… хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается. – Деймон флегматично выплыл из-за стены, держа в руках дымящуюся кружку. – Для начала предлагаю подкрепиться. Нам понадобятся силы.
– Чей это дом? Уже придумал, как будем оправдываться, если его владелец появится? – Прагматичные мысли стерли первые восторженные эмоции.
– Думаю, он не откажет в приюте раненой еретичке, каким бы бездушным скотом его ни считали, – ухмыльнулся брат, поставив кружку на тумбочку. – Это мой схрон.
– Догадываешься, что я спрошу?
– Да-да. Так далеко от наших земель, потому что иногда хочется побыть совсем одному. Мыслительный процесс, знаешь ли, требует концентрации и отсутствия раздражителей.
– Это не первый вопрос, ну да бес с ним…
– Мы здесь благодаря твоему новому другу. Лихо вы с ним продажных раскидали! Даже я чуть под раздачу не попал – едва успел свалить из зоны поражения. Отстреливался с безопасного расстояния. Душевно вы разошлись. Дюжину придурков пси-атаками положили. Ну и я пяток настрелял. Полагаю, они теперь с базы носа не высунут. В самом центре засели. Но не переживай – сюда лезть и не подумают.
– Что было потом?
– Ничего особенного. Ты – в обморок, кукловод тебя подобрал, и так мы вместе сюда и дошли. Нормальным парнем оказался твой мутант. Если б только по-нашему говорить умел, а не в голову лез, – цены б такому союзнику не было.
Брат достал из рюкзака энергетический батончик из сухофруктов и протянул мне.
– Да, с первого раза пси-общение воспринимается сложно. Вы нашли общий язык?
– Можно и так сказать, – пожал плечами Деймон. – Он, кстати, живет через пару домов отсюда. Сказал, что несколько раз меня встречал. Не трогал из личных побуждений: взять с одиночки нечего, я не нападал… Да и не сожрать меня.
– Угу… дерьма в тебе много, отравиться можно.
– Вот как, – наигранно обиделся Деймон. – Я тут с ней вожусь, а она…
– Я ж не со зла. – Я приподнялась, опираясь на локти. – Спасибо за помощь. Значит, нам отпущенное время коротать тут?
– Значит, – согласился брат. – Сразу проясню несколько моментов. Как ты знаешь, я особой жалости к еретикам не питаю. Сунутся – спрашивать не буду. Поскольку это в интересах нашей же безопасности, попрошу не лезть под руку. Второе: запасов, которыми нас снабдили, надолго не хватит. А жить как простые сталкеры мы не сможем. Поэтому в самом необходимом переходим в режим жесткой экономии. А остальное… Хм-м… У некоторых неверных слишком тугие кошельки и богатый хабар. Не знаю, как ты, а я планирую освобождать их от излишней ноши и греха сребролюбия заодно.
– Хоть мне это и не по душе, но вряд ли у нас есть иной вариант. Мы не Хирург, которого в каждом уголке ждут.
– Во-от, верно мыслишь. Теперь мы те, кого почти все вокруг опасаются и ненавидят. Наверняка ты не думала о такой стороне жизни, сунувшись в ту лабораторию. Пожинать плоды придется вместе.
– Раз уж мы начистоту… Сначала хотел убить, а теперь спасаешь. Может, хоть теперь расскажешь, для чего была вся эта драма? – Я подняла глаза на напарника, стянув кружку с растворенным в ней супом быстрого приготовления. Приторно-сладкий батончик требовал балансировки вкуса чем-то соленым.
– Ты ж не отстанешь, да? – раздраженно вздохнул Деймон. – Ладно, слушай… У меня и в мыслях не было убивать. Прозвучит банально: не рассчитал дозу. На выходе из тоннеля ты влетела в аномалию. Помимо того, что она чуть не разъела тебе ногу, что еще произошло? Правильно, сдвинуться с места отчего-то не удавалось… Теперь сложи два плюс два.
– Нож должен был парализовать? Ты не хотел, чтобы я успела озвучить свою версию. Пожелал представить Настоятелю пачку неоспоримых фактов в пользу себя любимого и получить право на дознание? Ну а затем выбил бы признание в ереси…
– Примерно. Я хотел на время вывести тебя из игры. У меня было противоядие. Настоятель бы ничего и не заметил. Твое красноречие многим запудрило мозги. Меж тем я давно за тобой наблюдаю. Ты стала совершать поступки… расходящиеся с постулатами ордена. Слишком много еретиков ушло живыми. Некоторые и вовсе избежали встречи с твоим отрядом. Специально вела братьев другими тропами, чтоб не пересекаться с неверными? И оставляла «трехсотых» больше нужного… Может, наконец, объяснишь, какого черта это все было?
– Что ж… – Я собралась с мыслями и сделала глоток. – Отчасти ты прав, можешь похлопать себе в ладошки. Мое знакомство с действиями еретиков случилось… не самым лучшим образом. И первым мотивом, чтобы влезть куда не надо, была месть. Я хотела утопить Зону в крови неверных.
– Сожалеешь? По-моему, вполне разумная мысль, – удивился Деймон.
– Да. Я чуть было не совершила величайшую из ошибок, поэтому решила срочно исправлять ситуацию. Чтоб не наворотить сгоряча. Полагаю, тебе известно, что Зона живет в некоем балансе условного добра и зла? И на этом держатся остатки информационного поля, сохранившиеся после Второго взрыва. Нас окружает и то, и другое. Если случится резкий перекос, при котором каждое умерщвленное существо в последнем своем вздохе направит в ноосферу все те страдания, что испытало…
– Третий взрыв? – Деймон поежился. – Ты задумалась об этом только потом, а не когда собиралась уничтожить ренегата? Не спорю, я бы сам ему снес голову. Но что, если бы у тебя получилось? Могло ведь произойти то же самое…
Легенду об апокалипсисе в уже разрушенном мире знал каждый в ордене, но переиначивал на свой лад. Одни говорили, что, когда ноосфера содрогнется в третий раз, – погибнет Зона и в целом все живое на Земле. Другие – что Зона расширит свои границы вплоть до возможности поглотить даже самые отдаленные города на материке. Третьи задумывались о неотвратимом жестоком наказании ордена за провал в сохранении стабильности существования… Так или иначе, сколько бы ни было вариантов, все они сводились к размышлениям о печальном финале прежней жизни.
– Теперь полагаю, что да. Матушка… та женщина, что приходила в мои видения, предупреждала. Если со своим даром я неосознанно смещу баланс и пролью крови больше положенного, произойдет катастрофа.
– Неужели это знание тебя никогда не останавливало? – Деймон скептически посмотрел на меня и задумался. – Лекарство может стать ядом, если его применить в излишнем количестве.
– Кто остановит дочь Обелиска? – горько усмехнулась я.
– Это верно… Твердость духа и непоколебимость убеждений отличают нас от еретиков. Но все равно – разве другого пути не было? Просто использовать твой дар на заданиях во благо ордена? Например, раскидывать врагов, как сегодня. Не обязательно же становиться спасителем тех, кто этого не заслуживает. Лучшая защита – это нападение. Если бы мы смиренно позволяли неверным все, они бы уже давно разодрали Зону на части. Ты слишком очарована их проявлениями человечности.
– В том-то и дело… Зона открыла мне возможность видеть ее глазами. Не все еретики заслуживают смерти: кто-то приходит сюда за спасением, кто-то ищет свой путь…
– И все они, если не приходят к благу Обелиска, скатываются на дно, – перебил Деймон, старательно собирая волосы под бандану.
– А я тебе о чем… Сама того не желая, я стала одним из тех, от кого зависит, что будет преобладать в Зоне: добро или зло.
– Ты слишком много на себя берешь и легко обманываешься. Попав под давление неверного, ты готова ему поверить… но не можешь предугадать, что он сделает потом. Ты можешь гарантировать, что спасенные тобой однажды не вступят не путь греха после? Души их слабы и легко поддаются соблазнам. Как думаешь, сколько уже таких «невиновных» прямо сейчас губят творения Зоны и проливают крови больше, чем мы когда-либо? Даже этот твой…