Я тяжело вздохнула и вкратце шепотом пересказала историю, по которой пятнисто-зеленые комбинезоны попадали в прицел винтовки чаще положенного. Даже вопреки неприятию безосновательного кровопролития. Не так уж и далеко я ушла от Деймона… И кого только обманываю?
– Соболезную… но это Зона… – неловко посочувствовал наемник.
– Не Зона стала тем…
– Но и не этот человек. Коллективная ответственность – не всегда верный способ суждения. В любом месте есть и хорошие, и плохие люди. Нельзя винить праведников за действия разбойника. Впрочем, праведников я давно не встречал…
Конвоир действовал на меня магически. Разбуженная ненависть вмиг угасла под мудрым спокойным взором.
– Какие люди! Леха, есть новости? – Главарь наемников поднялся навстречу вошедшему и жестом приказал мне следовать за ним.
– Наконец в ваших рядах женщина случилась? – «Независимый» поднял на меня глаза и изумленно вгляделся в лицо. – Ни хрена себе… Это что ж за контракт у вас, раз пришлось фанатичку к делу подключать?
– Тебе все расскажи, – ловко ускользнул от прямого ответа Темный. – Это Леха, снабженец «Независимых», ну и нас заодно.
– Приятно… познакомиться, – пришлось придать голосу максимум дружелюбия и натянуть притворную улыбку.
– Лихо вы красноперых погоняли. Весь молодняк наш на вышки залез поглядеть. Мы думали, помочь надо, а вы и сами с усами, – ухмыльнулся торговец. Его лицо показалось смутно знакомым, а ехидные фразы будто бы однажды слышались где-то в другом месте.
– Могем, умеем. – Темный перешел на спокойный тон с легкими нотками сопереживания: – Как сам? Братишку так и не нашел?
– Нет… – помрачнел торговец; глаза вмиг потускнели и странно блеснули. Впрочем, мне могло показаться в ярком солнечном свете. – Мало того, что мы со старшим по всей Зоне рыщем, так еще и через всех, кого можно, награду объявили. Как в воду…
Дрогнувший голос человека, наполнившийся неизвестной скорбью, заставил нарушить договоренности и проскользнуть в его сознание. Он позволил.
Я видела горькие воспоминания, полные тревоги и грусти. Человек не терял надежду найти своего брата. И впрямь… Память не солгала: они похожи, как две капли воды. Тот, кто сейчас стоял передо мной, и тот, кто цеплялся за жизнь, будучи невиновным. Он пал из-за порыва той самой ненависти, которая ведет лишь к десяткам и сотням бессмысленных смертей.
– Не ищи… – хрипло сказала я, устыдившись мыслей. – Он мертв. Зона даст тебе шанс отомстить за кровь невинного.
– Что за?.. – тряхнул головой торговец, приходя в себя, и осторожно отступил назад.
– Я была там. Но не могла ничем помочь… Прости.
– Норна! – прикрикнул Темный. – Кому сказано, без приказа в мозги не залезать?!
– Чего? Как?! – «Независимый» с трудом понимал происходящее.
– Она пси-мутантка. Как кукловоды, – раздраженно пояснил наемник. – Но ты ничего не видел. Ага?
Похоже, в первый же день я нарвалась на неприятности. Однако неотвратимость наказания перекрывалась душевной болью, которую человек держал в себе.
– Погодите, камрады… – Торговец кивнул наемнику и подошел ко мне. – Ты можешь… рассказать, как все случилось? Кукловоды иногда показывают глюки, а ты… раз видишь… Мне важно. Я никому не проболтаюсь.
– Темный… ты позволишь? – осторожно поинтересовалась я.
– Вижу, не слишком-то тебе и нужно мое разрешение, – мрачно бросил главарь. – Прощаю на первый раз, но учти: второго шанса не будет.
Будто в ускоренном кино проносились в голове картины страшного прошлого. Прошлого, где нельзя и невозможно ничего изменить. Где поводом для уничтожения безоружного стала лишь бездумная ненависть, навязанная кем-то иным, кто сам побрезговал запачкать руки.
– Что ж мы теперь с братишкой бате скажем?.. Не уберегли мало́го… – Торговец приложился фляге. – Эх, дать бы тебе по морде, хотя вроде и не за что. Да и девчонок обижать – неправильно!
– Закончили? Норна, тебе наряд по кухне вне очереди. Во-первых, потому что приказы нарушаешь, а во-вторых… потому что баба. Может, чего путного сообразишь. Дядь Миш, проводи мадам к рабочему месту.
Наемник тяжело вздохнул и аккуратно подхватил меня под локоть. Спускаясь по серой бетонной лестнице, он не проронил ни слова, и мне захотелось нарушить тягостное молчание.
– Что не так? Я хотела как лучше… Разве не благо – избавить человека от метаний?
– Понимаю, – задумался конвоир. – Но и ты пойми, что благими намерениями устлана тропа в Преисподнюю. Не стоит привлекать к себе излишнее внимание. Командир как помиловал, так и покарать может. Никто не знает, что у нас в руках. А от свидетелей и компромата избавляться он умеет.
Я промолчала. Предупреждение очевидно, но и смиряться с положением я не собиралась.
Из небольшой комнаты на первом этаже потянуло гарью.
– Курва! – выругался кто-то и зазвенел посудой. В коридор просочился черный дым.
– Ульф, Стас, вам тут подмога прибыла, – крикнул провожатый, демонстративно прикрыв лицо уголком арафатки.
– Да ну, на! Дядь Миш, ты нас угробить решил? – выругался молодой парень, потянувшись к печной заслонке. Незнакомый акцент с упором на шипящие показался очень милым и подходил ухоженному облику наемника.
– К старшему все вопросы, – ухмыльнулся провожатый. – Что, боишься конкуренции?
– А если она нас всех разом отравить решит? – резонно заметил Ульф.
– Да в вас самих яда столько, что не заметите. Ну-ка, Норна, строй этих раздолбаев, пока мы без обеда не остались.
Второй наемник мрачно поднял голову, отвлекшись от чистки картошки. По спине пробежал болезненный жар. Не иначе как за самоуправство Темный отправил своего мордоворота на столь унылый пост.
– Умеешь? – Стас поднялся и указал взглядом на ведро с картошкой.
– Да уж получше некоторых… – съязвила я, покосившись на отброшенные в сторону очистки. Изящества наемнику недоставало. Будь он аккуратнее, не пропадало бы столько продукта зря.
– Вперед. Но смотри, вздумаешь чего учудить… – Наемник демонстративно провел пальцем по курку пистолета.
– На тебе нет блокатора. – Я устроилась на табуретке, закинув ногу на ногу.
– Мне он и не нужен. Я ж и повторить нашу беседу могу…
– Я против! Это негуманно! – откашливаясь, возмутился Ульф, наконец разобравшись с печью. Чадить стало меньше, однако повисший в воздухе дым продолжал раздражать глаза. – Международные конвенции запрещают насилие в отношении военнопленных…
– Зато эффективно, – оборвал громила. – Привыкай. Это в ваших комфортабельных Европах – права человека, в Зоне – право сильного. Или ты хочешь, чтоб она и в твоей башке порылась?
– Злой ты человек, – фыркнул Ульф. Откинувшись на спинку стула, наемник вытащил из-за металлического шкафа гитару, подкрутил колки и начал медленно перебирать струны.
Хаотичное скопление нот сплелось в мелодию, уносившую сознание прочь из этого мира, куда-то совсем далеко… В фантастическую сказку, подобную тем, что можно было встретить в размытых страницах книг старого детского садика в Покинутом городе. На какое-то время она позволила не думать о повседневных тяготах.
– Красивая музыка, – расслабленно вздохнула я.
– Еще бы! – воодушевился молодой наемник. – Есть легенда, что король Генрих Восьмой написал эту балладу для своей возлюбленной…
– Это для которой? – влез в разговор Стас. – Которую обезглавил или в монастырь сослал?
– Обезглавил, – мрачно уточнил Ульф. – Ну ты и… Все настроение на подходе сшибаешь.
– Не мы такие, жизнь такая, – не согласился наемник. – Хочешь сказать, сейчас иначе? Сегодня влюбился, завтра удавить собственными руками готов. Еще скажите, что я не прав!
Ульф промолчал. Я тоже. Следовало освободить сознание для более важных вещей. Медитативно-однообразная работа способствовала этому как нельзя лучше.
Никто в ордене не брезговал любой деятельностью, подчас выполняя непривычные для себя роли. Каждый из нас мог заменить брата или сестру, временно сошедших с дистанции.
Брат Ост, едва научившись владеть экзоскелетом, рвался в бой. Здравый смысл Настоятеля и нейротехников держал соратника на Станции, поручая простейшую, но не менее важную работу во благо клана. Пыл брата поугас, когда пришло понимание, что взаимодействие даже с совершенными механизмами следует начинать с малого.
Почувствовав силовое преимущество, Ост решил, что сможет перенести сразу несколько огромных бутылей с питьевой водой, словно они весят не больше фляжки. Каким же было его разочарование, когда модуль перчатки не среагировал на импульс нервной системы.
Но больше всего впечатлилась группа нейротехников, проводивших в этот момент инспекцию жилого крыла. Казалось, у брата вся жизнь перед глазами промелькнула. Однако мокрые с ног до головы ученые не только не обрушили на него весь праведный гнев, но и заботливо осведомились причиной ошибки в конструкции экзоскелета.
Меня же чаще всего привлекал в помощь Гаал, если я не требовалась Настоятелю. После неожиданного эффекта от Всплесков медик старался держать меня к себе поближе. И не только он. Нейротехники видели потенциал создания уникальных солдат, которым не будет равных на поле боя. Но озвучивали подобные гипотезы очень аккуратно, дабы не провоцировать крайне неинтеллигентные споры в цивилизованном сообществе.
Только мое мнение тогда уже изменилось. Слишком многим пришлось пожертвовать ради обретения необычного дара. И слишком он оказался противоречивым. Если когда-то его наличие казалось благом, то теперь я не чувствовала ничего, кроме разочарования. Если бы я тогда знала, куда заведет опрометчивое решение…
Хирург видел наперед. Поддавшись бесконтрольной ненависти и жажде мести, я запустила цепочку событий, которые лишь разрушают баланс привычного мира.
А что, если… Если изгнание – это и есть шанс вернуть все назад? В списке тех, кого следовало разыскать, появилось еще одно действующее лицо. И еще один вопрос повис в воздухе.
Где теперь искать кукловода? Пусть даже и бывшего, если и их замысел прошел удачно.