бе, все могло бы пойти иначе. Не было бы изгнания, тайных хитросплетений лжи и скорбного финала.
Прошедший множество великих сражений, один из немногих выживших при падении Черного леса… Деймон просто не мог уйти вот так! Последнее деяние его было выше всех заслуг…
На краю зрения что-то блеснуло темно-синей гранью. Не раздумывая, я схватила с тумбочки артефакт и прижала его к груди брата.
– Если не могу вернуть его… Обелиск милосердный, сохрани жизнь сыну Твоему… Услышь меня! – в последнюю фразу я вложила все оставшиеся физические и моральные силы. Хотелось достучаться до замершего сердца и проникнуть в угасающий разум.
По аорте к предсердию, затем к желудочкам. Где-то там и рождается тот электрический импульс, благодаря которому мы живем. Но вместо цвета крови я видела лишь черную высушенную ткань, слабо похожую на что-то человеческое.
Ментальный удар яркой алой сферой случился вопреки моему контролю. Я не успела заметить его цель, подсвеченную странным зеленоватым переливом. Сознание провалилось в мрачную бездну. Ни дна, ни поверхности, ни горизонтов. Лишь темнота.
Если я покинула этот мир вместе с братом, не выдержав потери, то да будет так. Все равно мне не жить с великим грузом вины.
– Не ожидала, что мы встретимся вновь… Столько дней покоя… – прозвучал откуда-то из темноты знакомый женский голос.
– Матушка… Что?.. Как…
Обернувшись в этом странном месте, я увидела перед собой Деймона. Но голос я не спутаю ни с чем. Брату он точно не принадлежал.
– Тоже считаешь, что это тело мне не подходит? – усмехнулась хранительница моих снов тонкими губами брата. – Что ж вы натворили? Ну, пусть так. Это естественно… Дети, когда начинают познавать мир, обязательно что-нибудь сломают.
– Прости нас, Мама-Зона… Я свернула с пути. Сохрани жизнь…
– Не встречала никогда кого-то, кто поймет с первого раза… Но ты старалась… – Видение растаяло, словно воск от свечи. На месте брата появился тот самый еретик с татуировкой. Голос же не изменился. – Даже несмотря на тех, кто пытался сбить тебя с пути… По моей инициативе.
Вместо еретика появился образ Змея. Как давно я его не видела! Сталкер сильно постарел. Волосы и бороду подернула седина, от жуткого шрама на щеке потянулись тонкие стрелы морщин. Глаза больше не блестели присутствием жизни и той самой решительностью пойти против всех ради своих убеждений.
– По твоей? – Я уже начала думать, что действительно наблюдаю последнюю предсмертную галлюцинацию, хотя и не находилось объективных причин отойти на тот свет.
– Конечно. Ты думаешь, я бы в самом деле оставила твой дар без присмотра? – Видение прекратило глумиться и приобрело привычный облик – меня самой. Все такой же. Те же шрамы, бледность. Разве что волосы на затылке обгорели и теперь торчали неровным ежиком. – И я довольна. Я отпущу вас, ты вновь дашь мне отдых. Но у тебя новое задание.
– Исполню все, что Ты скажешь.
– Будь осторожна со словами, девочка. На этот раз все же прощу твое безрассудство. В конце концов, ты пыталась не потеряться в пути… Новая душа взывает к Обелиску. Проводи ее. Вам пора в свой мир. Я буду присматривать…
Видение растворилось во мраке. Перед глазами замерцали пестрые искры. Сквозь приглушенный писк монитора послышались голоса.
– Держись, дочка… Я о вас позабочусь.
– Он стабилен. Да ну на хрен! Глазам своим не верю!
– Это Зона, – донесся до слуха спокойный голос Хирурга. – Много ее загадок еще только предстоит раскрыть.
Наконец глаза открылись, и я смогла взглянуть на мир. Возле меня суетился Шух, фиксируя показатели давления. В комнате разлился резкий запах нашатыря. Совсем рядом пищала аппаратура. Ровно и размеренно, словно и не случилось нам столкнуться с неизбежным. Холодная ладонь коснулась моей щеки. Сталкер облегченно выдохнул, хотя его зрачки выглядели чрезмерно расширенными. Похоже, для непривычного к чудесам Зоны парня увиденное оказалось тем, что сложно уложить в сознании, объяснить логически или обосновать известными законами физики.
Я повернула голову к Деймону. Артефакта рядом с ним не было, все тело покрывала мелкая сине-бирюзовая пыль, едва заметно светящаяся под бликом ламп. Пришел черед и мне удивиться. Из-под сбившейся повязки на руке показалась совершенно здоровая, с легкой розовизной, кожа. Я готова была поклясться чем угодно, что запомнила ее желтовато-черной и обугленной!
От столика в другом углу потянуло еще одним крайне неприятным ароматом. Я поежилась, вспоминая паршивый вкус «лекарства».
– Доктор, помилосердствуйте! Вот только «кальция» ему сейчас не хватало.
– А ребра, значит, сами срастутся? Возможно, но это займет больше времени. Хотя… Перелом ребер – показатель отчасти правильной реанимации.
Знакомые скрипучие, с хитринкой, интонации подарили надежду. Кризис миновал, Мама-Зона действительно исполнила свое обещание. Пришло время и мне выполнять свое.
Я посмотрела на Шуха так, как когда-то оценил мой потенциал Настоятель. Действительно, вот она – мятущаяся заблудшая душа, разочарованная во всем, что окружает. Обелиск способен дать ему умиротворение.
– А что с ним не так? Ну-ка? Я в армии и не такое жрал! – Шух поднялся и сунул свой любопытный нос прямо в пробирку с растворенным в ней заживляющим артефактом. Миг осознания прошел быстро. Парень позеленел лицом и, кратко извинившись, со всех ног припустил на улицу. Хирург проводил его осуждающим взглядом.
– Зона приняла покаяние. Вам удалось невероятное, – голос лекаря успокаивал бешеный хаос чувств, овладевший мной.
– «Вам»?
– Мне известно, кто твой союзник. Она и направила руку. Честно признаться, я бы и не подумал, что все настолько просто. Мне… кхм… подсказали, как работает этот артефакт. Но я бы не смог. Все-таки я не служу Обелиску. Этот осколок послушается лишь вас. Он может дать второй шанс тому, кто находится на грани. Должно быть, пришлось совершить великое деяние, чтобы заполучить такую силу?
– Множество деяний.
Я не могла отвести глаз от брата. Песчинки, оставшиеся после артефакта, буквально впитывались в кожу Деймона. Там, где они касались ее, затягивались раны.
– Велико Его благо… – с уважением согласился Хирург. – Не могу давать точных прогнозов, но с уверенностью говорю, что твой брат излечится. Отдыхайте.
Хирург вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь. Легкий свежий ветерок, наполненный влагой, пролетел по палате, разбавив больничный горьковатый запах.
Я тут же устремилась к постели брата. Присев на край, я осторожно коснулась его руки. Душа устремилась к небесам и чуть было не вырвалась из груди, едва пальцы нащупали спокойный ровный пульс.
– Дей…
Я назвала его как тогда. Излишне фамильярно… Да и плевать. После пережитого вряд ли кто-то сможет нас осудить.
– Надеюсь, ты слышишь. Прости меня… за все. Что не сказала раньше, что скрыла от Настоятеля. Да, я погрязла в ереси. Но ты вытащил меня… такой ценой. Наверное, ты видел то же, что и я. Ты был прав. Я носилась за тенью. Не видела, как иду прямиком в западню. Но если бы ты мог донести это иначе… и немного раньше… Хотя тогда мы бы не узнали правды друг о друге, верно? Ты пытался, но я не услышала… Надеюсь, мы заслужим прощение.
Ладонь брата слегка дрогнула, пальцы попытались сжать мою руку. Он здесь.
Как интересно все сложилось… Идеалы и принципы, за которые я цеплялась, оказались воистину злом, ведущим лишь к гибели. Я была уверена, что контролирую тот самый баланс, подавляя тьму в себе и окружающих. Но лишь создала больше препятствий и едва не уничтожила все вокруг. Сколько еретиков я притянула к себе, и все они пытались склонить к непоправимой ошибке… Благодарю тебя, Зона, за мудрый урок…
Меткий… Гори в Преисподней! Твой призрачный образ более не смутит мой дух. Оставайся в своем прошлом. А мы пойдем вперед. «Обелиск» еще поднимет свои штандарты и сможет изгнать тех, кто причиняет Матери страдания.
Но главный мой враг – не сонм бесконечных призраков или еретиков, а мною же рожденные иллюзии. Невозможно представить, как легко я поверила им. Всем, кто стремился смутить меня, они были на руку, но теперь в моем разуме нет им места. Я исцелилась вместе с братом, когда не испугалась встать с ним рука об руку на ту грань, где кончается мир живых. Обелиск милостивый… Светом Твоим…
Тихий стук в дверь прервал молитву. В палату осторожно протиснулся Шух.
– Норна… на пару слов…
Поднявшись, я вышла в гостиную за ним. Силы еще не успели восстановиться, а оттого приходилось цепляться за возможные опоры по пути.
В гостиной нас ждал богато, по меркам Зоны, накрытый стол. Сталкер помог сесть и пододвинул ко мне чашку с крепким чаем. Серьезный разговор не на крылечке под отраву? Как быстро все может поменяться, буквально за несколько часов.
Я обхватила чашку ладонью, по замерзшим пальцам побежало приятное тепло.
– В общем… Я все еще не верю в то, что видел, – издалека начал Шух. – Те, что привели меня в Зону, рассказывали, что ничего хорошего от нее ждать не стоит. Максимум, что способны сделать люди, – извлечь всю пользу, а после выжечь, как прижигают чирей. По правде сказать, я уже было почти поверил. Опыт у меня небольшой, но насмотрелся всякого. Не знаю, что удержало, чтоб окончательно не слететь с катушек. Теперь я понимаю, что был обманут. В Зоне есть и добро, и нечто более мощное, что человек не в силах покорить, какое бы оружие ни изобрел. Наверное, мой близкий человек нашел что-то в ней. Там, за Периметром, хорошего почти не осталось. И да, те, кто обещал помочь, не сделали ничего. Напротив, нарушили все свои слова и собирались покончить со мной, как только я перестану быть им нужен. Как, вероятно, разобрались и с тем, кто способен был показать светлую сторону этого места. От моих друзей давно нет вестей. КПК молчит которую неделю. Не хочу об этом думать, но кажется, что я теперь один. Ты говорила, что можешь слышать Зону… Научи меня! Я найду свою цель, и мы уйдем. – Глаза сталкера загорелись. – Куда бы нас ни занесло, даю тебе клятву, что никогда не подниму оружие на любого из детей Обелиска!