— Я бы подождал еще пару дней, — посоветовал бородачу бармен, — если ты, конечно, хочешь поговорить с ним. Он ни с кем не разговаривает и не желает никого слушать.
Эбнер, вздохнув, продолжил поиски. В другом салоне ему сказали, что прошлой ночью Корт выиграл три тысячи долларов в «Бонанзе» и выстрелом вышиб карты из рук шулера, пытавшегося обмануть его. Пуля, пройдя сквозь карты, едва не убила шулера и умерила пыл собравшихся повеселиться в «Бонанзе».
— Надеюсь, что сегодня он не придет играть, — пробормотал владелец заведения, рассказывая эту историю Квинси.
Поздним вечером Эбнер нашел адвоката в переполненном танцевальном зале в северной части города. Тот сидел за угловым столиком и в одиночку потягивал спиртное. Бородач, стоя у стойки, наблюдал за ним в зеркало. Зная характер своего приятеля, Эбнер понял, что тот не прочь затеять потасовку. Надо сказать, у Квинси настроение тоже было не из лучших. Вспомнив слова Сюзанны: «Убийств уже хватит», мужчина глотком допил виски и повернулся, чтобы уйти. Завтра еще будет время, и Арон проспится. Бросив несколько слов знакомому, бородач направился к двери.
— Квинси!
Голос говорившего был тих и спокоен.
Корт стоял, прислонившись к стойке бара:
— Выпей со мной.
— Я этого делать не буду. — Лицо Квинси окаменело. — Мне надо с тобой поговорить.
— Правда? Ладно, не пей. Садись рядом или предпочитаешь стоять?
Повернувшись, адвокат направился к своему столику, шагая твердо и уверенно. Бородач не знал, что pi думать: если он действительно пьян, то по внешнему виду этого не скажешь.
— У меня для тебя сообщение от Сюзанны.
Арон поднял голову и трезвыми глазами взглянул на собеседника.
— Она хочет, чтобы ты передал ее дела Барду Шейнли.
— Правда? — адвокат сжал губы. — Что-нибудь еще?
— Она не желает тебя видеть. Отошли чек Барду Шейнли.
— Черт бы ее побрал!
— Черт бы побрал тебя, — поправил его Эбнер. — Ты предал ее. Я думал, ты будешь заботиться о ней, а ты использовал Сюзанну как источник удовольствия.
— Удовольствия? — с сарказмом проговорил адвокат. — Удовольствие было обоюдным, мой друг.
— Я тебе не друг, а твое заявление не произвело на меня никакого впечатления. Мы оба прекрасно знаем, что она не знала мужчин, пока не попала в твои руки.
— Ей нравилось то, что мы делали, Квинси. В противном случае Сюзанна не приходила бы ко мне снова и снова.
— Ты собираешься на ней жениться?
— Не будь идиотом! Ты же знаешь, я не из тех, кто женится.
— Я был идиотом потому, что только безмозглый доверяет женщину такому человеку, как ты. Однако ты не относишься к числу дураков. Ты мерзавец, ты использовал ее, а бедняжка теперь страдает.
— Ей незачем страдать, Лилит…
— Да, Лилит. Она очень похожа на тебя. Вам надо держаться вместе и оставить Сюзанну в покое. Но не забудь передать бумаги Шейнли.
Квинси вышел, оставив в одиночестве бледного от гнева Корта.
Глава LIX
Лилит стояла на лестнице, с удовлетворением глядя на собравшуюся внизу толпу. Из танцевального зала доносилась музыка, смешиваясь со звонким смехом женщин в ярких, открытых платьях и басистыми голосами мужчин. Все представители сильного пола, живущие в радиусе пятидесяти миль, собрались на открытие «Падшего ангела», их карманы оттопыривали толстые кошельки. Восточная роскошь поражала глаз: бархатные шторы, сверкающие зеркала в причудливой позолоченной оправе, хрустальные вазы, блестящие подсвечники. Бесстрастные голоса крупье перемежались с криками и воплями игроков, звон бокалов порой заглушал смех. Лилит жадно вдыхала пьянящий аромат праздника, пьянящий, словно старое доброе вино. От успеха у нее кружилась голова. Она сама создало этот уголок наслаждения — богатый, грешный, сладострастный, буйный.
Именно за это и ненавидели ее родители, и именно это помогало ей таким образом бросить им вызов. Женщина взглянула на Карлоса, стоявшего возле стойки бара, и одарила его многообещающей улыбкой. Скоро он вновь будет обладать ею, скоро разделит с ней страсть, такую же бурную, как и ее фантазии…
— Твоя энергичность поразительна, Лилит. Не понимаю, как тебе удалось завершить строительство в такие короткие сроки.
Женщина обернулась на голос. Сюзанна, стоявшая несколькими ступенями выше, внимательно разглядывала зал. На ней было голубое шелковое платье, гармонировавшее с глазами, шею обвивала голубая бархатная лента с сердечком, которое давным-давно подарила ей Лилит. Необычно глубоким для Сюзанны был вырез, приоткрывавший верхнюю часть груди.
Хозяйка заведения не сдержала изумленного вздоха. Она всегда считала сестру прекрасным юным созданием, ребеночком, ангелочком, но в этом платье…
— Зачем ты здесь, Сюзанна? — тревожно спросила женщина, бросив нервный взгляд на толпу.
— Я пришла на открытие.
— В этом платье? У него очень глубокий вырез.
— Не больше, чем твой, Лилит, — безразлично проговорила Сюзанна. — Я думала, мне он очень идет.
— Каждый мужчина в этом зале разделяет твою точку зрения. Пойдем в мой кабинет.
Схватив ее за руку, Лилит потащила сестру наверх и, войдя вместе с ней, закрыла дверь.
— Я не собираюсь убегать, — улыбнулась Сюзанна. — Кроме того, я пришла поговорить с тобой, поскольку ты не хотела этого делать.
— Не желаю, чтобы кто-нибудь нас беспокоил.
Девушка кивнула:
— Или подслушивал. Мне надо кое-что спросить у тебя.
Лилит поджала губы:
— Мне тоже.
— Очень хорошо. Что ты хочешь узнать?
Оглядев комнату, девушка уселась в кресло с высокой спинкой, сложив руки на коленях.
Лилит вздрогнула — сестра часто так сидела в детстве. Сердце зашлось от боли, и ей стоило большого труда сформулировать вопрос:
— Карлос убежден, что, возможно, я неправильно оценила ваши с Кортом отношения. Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что произошло.
Щеки девушки порозовели, но она взглянула прямо в глаза сестры:
— Арон целовал меня, ласкал и… некая часть его вошла в меня. Он дал мне столько наслаждения, что я потеряла способность думать. Это ты хочешь узнать?
Она высоко подняла голову, вызывающе поджав губы и широко открыв глаза, словно собираясь сдержать слезы.
— Разве ты не знаешь, что такого рода вещами нельзя заниматься с мужчиной? — спросила Лилит.
— Откуда мне знать? Отец и мама никогда не разговаривали со мной об этом.
— Нет, но…
— Когда между нами начали происходить э… странные вещи, я не знала, что мне делать. Я собиралась спросить у тебя, писала тебе записки, помнишь? Я говорила, что это важно, но ты так и не пришла. И тогда я начала читать Библию.
— Библию! Там ничего не говорится…
— Я читала «Песнь Соломона». Ты когда-нибудь читала ее?
— Конечно.
— А я нет. То есть, читала, но не понимала смысла. Там описывается все то, что происходило со мной. Мне казалось, что наши отношения с Ароном удивительны, неповторимы. Такие же нежные чувства испытывал Соломон к своей возлюбленной. Я не знала до тех пор, пока ты не сказала мне там, в пещере, что вы проделывали с ним то же самое, что Арон занимался этим со всеми, кому не лень.
Сюзанна опустила глаза.
— Это преступно, — процедила сквозь зубы Лилит. — Это преступление, что они вырастили тебя в полном неведении.
— Я согласна с тобой, но теперь уже поздно жалеть об этом. Я хочу, чтобы ты ответила на некоторые вопросы, Лилит.
Та напряглась, но решила быть такой же прямой и откровенной, как сестра. Нужно повлиять на нее, чтобы в будущем избежать повторения ошибок.
— Арон сказал, что его отношения с тобой были чисто профессиональными. Что он имел в виду?
— Он хочет сказать, что не касался меня до тех пор, пока не заплатит. Можешь поверить, это вылилось ему в копеечку, — холодно отметила хозяйка борделя. — Ни одна умная женщина не позволит полностью отдать себя мужчине. Она заставляет его либо жениться на ней, либо заплатить.
— Арон хотел жениться на тебе?
— Я не хочу выходить замуж. Я принадлежу себе. Так будет всегда.
— Но ты продаешь свои услуги, свое тело, да? Зачем? Значит, ты тоже получаешь от этого какое-то удовольствие. Возможно, у тебя от этого получится ребенок. Думаю, так и происходит, когда мужчина и женщина…
— Да, так это и происходит, только разница в том, что я знаю, как о себе позаботиться, а ты нет.
— Ну, так скажи мне.
— Тебе не нужно этого знать, Сюзанна. Надеюсь, в будущем ты будешь держаться подальше от мужчин, если, конечно, не выйдешь замуж.
— Но ты ведь не держишься от них подальше. Ты позволила Арону заниматься с тобой любовью, причем столько раз, сколько он платил тебе. Кроме него, были и другие мужчины…
— Время от времени, — резко оборвала ее сестра. — Сейчас ситуация изменилась.
— Именно это имел в виду Джоб Пэккард, когда говорил, что я такая же шлюха, как и сестра? Он думал, что я зарабатываю деньги?
— Джоб Пэккард — сумасшедший. Злобный пес. Забудь его слова, дорогая.
— Как я могу? Мне по-прежнему снятся Джоб и Иеремия. Они угрожали изнасиловать меня на глазах Арона. Это делал со мной Корт?
— Насилие — это когда женщина не желает. Если ты согласилась, то это уже не насилие.
— С Ароном я пошла по своей воле, но я боялась заниматься любовью с Иеремией. То, о чем он говорил, не имело никакого отношения к удовольствию. Он хотел причинить мне боль.
— Сюзанна…
Лилит поднялась, но сестра отвернулась.
— Я убила его. Ты знаешь об этом, Лилит?
— Ерунда.
— Нет. Я подмешала яд ему в кофе, чтобы Иеремия не смог исполнить угрозу. Я отравила и Джоба, но, как мне сказала Клара, ты повесила его прежде, чем у него появился шанс умереть.
— Ты кому-нибудь говорила об этом? — обеспокоенно спросила женщина.
— Только Арону и Квинси. Возможно, я убила еще пару человек, потому что высыпала остатки грибов в виски. Наверно, я проклята за то, что согрешила с Ароном и убила этих людей и…