— Сообщение? Что за сообщение? — бормотала Тори, все еще не проснувшись как следует.
— Не знаю, сеньора. Он мне не хочет говорить. Сказал, что должен передать его только вам. Он ждет вас у кухонной двери.
Тори нахмурилась, сердце ее тревожно забилось. Что-то было не так!
— Ладно, Анна. Я разберусь. А ты отправляйся снова в постель. Если понадобишься, я тебя разбужу.
Тори пожалела о своих словах скорее, чем могла себе представить. Тихо, стараясь никого не разбудить, она пробралась к кухонной двери Ей показалось странным, что Анна не оставила здесь гореть свечу. Но не успела она подумать об этом, как ее сзади резко схватили. Сильная рука грубо закрыла ей рот. Пальцы крепко сжимали ей губы, не давая вырваться крику ужаса. Гладкое круглое Дуло пистолета уткнулось в ребра, заставив прекратить борьбу.
— А теперь успокойся, дамочка, — прорычал голос ей в ухо. — Мы сейчас отсюда потопаем тихо и благородно. И ты мне не доставишь хлопот, или весь этот чистый пол будет в твоей крови. Поняла, что я тебе сказал?
Тори, дернувшись, кивнула, как могла, потому что ладонь продолжала зажимать ей голову. Мужчина хмыкнул:
— Я знал, что ты со мной согласишься. — Его голос снова перешел в хриплую команду: — Пошли!
Он толкал ее впереди себя к двери, стараясь не отпускать рот. Держась в тени, они обогнули дом и завернули за дальний угол. Там остекленевшими от страха глазами Тори увидела спутанного коня. Подняв ее к груди, так что ноги свободно болтались, он как-то влез на лошадь и втянул ее на седло перед собой. Коленями он послал лошадь вперед тихим шагом, и через несколько минут двор ранчо остался позади.
Рот ее все еще был зажат, страх возрастал с каждой минутой. Тори едва дышала. В панике она стала царапать крепкую руку, обвивавшую ее талию, пытаясь высвободиться. Надо убрать его руку со рта! Она же дышать не может!
Когда ей уже казалось, что сейчас она упадет в обморок или умрет от страха, он остановил лошадь и убрал руку. С благодарностью, совершенно обессиленная, она втягивала в свои наболевшие легкие сладостный драгоценный воздух. Но, прежде чем она набрала его в грудь достаточно, чтобы вскрикнуть, он тут же ловко завязал ей рот грязной тряпкой.
— Нехорошо, если мы позволим вам перебудить всех этих мирно спящих людей. Не так ли? — ехидно проговорил он. Короткой веревкой он связал ей руки и прикрепил их к луке седла. Когда они снова двинулись в путь, он заставил лошадь идти быстрее.
Тори изо всех сил цеплялась пальцами в седло, чтоб не упасть, и старалась осмыслить, что происходит. Хотя голоса она не узнала, но, зная, что спрашивал ее Ред, могла предположить, что это он взял ее в плен. Анна сказала, что он ждет ее около кухни, желая поговорить. Но зачем ему это? Зачем он ее захватил и увез? Чего он хочет?
Единственный пришедший в голову ответ был неутешительным: Ред собирается ее убить. Рассудок сразу же отбросил эту мысль. «Если он хочет убить меня, почему не сделал это на ранчо?» — рассуждала она сама с собой.
Избежать таким образом разоблачения он тоже не сможет: Анна с ним разговаривала. Она будет знать, кто ее увез; Он что, хочет взять за нее выкуп? Дело только в этом? Другое объяснение было слишком пугающим: может, он хочет напасть на нее? Изнасиловать? Может, именно поэтому он забрал ее с ранчо — чтобы иметь время и возможность осуществить все без помех?
Отчаянный озноб пробежал по ее телу ледяными пальцами, она с трудом сдерживала поднимающуюся тошноту, зная, что если поддастся ей, то задохнется и умрет прямо здесь. Конечно, лучше умереть, чем быть изнасилованной этой мразью, но Тори не собиралась отдавать свою жизнь и жизнь своего будущего ребенка без борьбы! Она будет драться изо всех сил, до последнего дыхания! И, если подвернется случай, убьет его без сомнений и угрызений совести. Убьет, если понадобится, голыми руками! И с большим удовольствием!
Наверняка Бог поймет и простит ее. Наверняка. Он не допустит, чтобы этот человек убил ее ребенка. Наверняка он ей поможет, укажет способ защитить себя от этого чудовища! Возможно, подмога уже близка.
Но затем Тори вспомнила, что отослала Анну в постель. О, как могла она сделать такую глупость? До утра ее никто не хватится! Анна милая девушка, но временами туповата. Раз ей было велено идти в постель, она именно это и сделает! Ред, наверное, тоже сделал на это ставку, так же, как и на то, что она позовет Тори, не задавая вопросов. Недаром Ред работал на «Ленивом Би» вот уже два года. Анна знала его, они все ему доверяли. Почему бы девушка начала подозревать его?
Тори надо дожить до утра. Каким-то образом ей надо протянуть время, заодно выяснить, что он замышляет, продержаться, пока ее не хватятся, пока не узнают от Анны, что ее вызвал Ред. Одна мысль давала ей надежду. Если Джейк вернется и не застанет ее дома, он всех поднимет на ноги. Он спасет ее. Он наверняка найдет ее… но поспеет ли вовремя? Пока надо надеяться только на себя, на свою сообразительность. Остается лишь уповать, что она не потеряет голову и что ей представится хоть какой-нибудь случай.
ГЛАВА 22
Город спал глубоким сном, когда Блейк направлял коней по темным улицам Санта-Фе. Наконец с дрожащим вздохом облегчения он остановил их у двери врача. Слава Богу, приемная доктора находилась в передней части дома, потому что у Блейка не хватило бы сил больше ни на один шаг. Ему просто невероятно повезет, если он успеет разбудить врача до того, как потеряет сознание.
Буквально свалившись с лошади, Блейк с трудом удержался на ногах и, сделав несколько вдохов, качнулся к двери. В каком-то полном боли тумане он потянул шнур звонка, поднимая врача с постели. Затем привалился к двери в ожидании, и когда доктор, казалось, спустя целую вечность, появился на пороге, Блейк чуть не упал ему в руки.
— Мистер Монгомери! — воскликнул доктор, поймав Блейка прежде, чем он ударился лицом об пол. Несмотря на то что его разбудили среди ночи, острые глаза врача отметили бледность Блейка, его стон боли и то, как хватался он за ребра. — Давайте-ка пройдем в дом, там я смогу вас осмотреть, — сказал он.
Нет! — овладев своим дыханием, Блейк заговорил спокойнее. — Нет, док. Я справлюсь. Вы позаботьтесь о Джейке. Он там, на улице, привязан к своему коню.
Брови дока Грина удивленно подскочили вверх.
— Джейк Бэннер? Блейк кивнул.
— Он сильно покалечен, док. Звука не проронил с той минуты, как его ударило пулями.
Доктор был гораздо крепче, чем обычный мужчина средних лет, каким выглядел. Он сам отвязал Джейка, поднял с коня, перенес в смотровую комнату и осторожно положил на стол. Блейк последовал за ними и, упав в кресло, стал наблюдать, как доктор Грин осматривает Джейка.
— Он еще жив?
Док кивнул, лицо его было угрюмо.
— Да, но без медицинской помощи он долго не продержался бы. Что случилось?
— Если в двух словах, то мы попали в засаду, устроенную одним из наших же людей. Нас застигли совершенно врасплох. Чудо еще, что мы с Джейком добрались сюда.
— У него пуля в бедре и разрез с каньон величиной на голове, — сообщил доктор, осматривая раны Джейка. — О бедре я не так беспокоюсь. А вот рана на голове меня тревожит. Она очень паршиво выглядит, особенно мне не нравится, что он еще не пришел в сознание. Сколько прошло времени? — Он поглядел в сторону Блейка.
— А который сейчас час? — спросил Блейк.
— Где-то около трех утра, — последовал ответ.
— Значит, он вырубился часов пять или шесть назад.
Покачав головой, доктор сказал:
— Худо дело.
— Док, как только сможете, распорядитесь послать кого-то на ранчо, чтобы предостеречь Джилла и женщин. Их надо предупредить о Реде, на случай если он решит еще что-нибудь выкинуть. Пока они не узнают, что он сделал, у них не будет причин ему не верить.
— Я сейчас же пошлю Билли верхом, — пообещал док и, услышав глухой удар, обернулся, чтобы убедиться в очевидном: Блейк проиграл битву, борясь в обмороком, и сейчас лежал на полу рядом с перевернувшимся стулом. — В таких случаях я жалею, что у меня нет пары лишних рук, — пробормотал док себе под нос. — Надо было жениться и воспитать штук шесть сыновей, чтоб помогали.
Они заехали в холмы и поднимались все выше, хотя не спеша: было еще слишком темно, чтобы торопить лошадей на неровной, пересеченной местности. Скоро рассвет. Тори ждала его с нетерпением, может, днем она лучше справится с гложущим ее страхом.
Когда наконец рассвело, перед ее глазами предстало необычайно красочное зрелище. Хотя нелепо, конечно, в таких обстоятельствах любоваться зарей и думать, что это, пожалуй, самый красивый восход в ее жизни. Мурашки пробежали у нее по спине, когда ей пришло в голову, что, возможно, он будет для нее последним.
Ред остановил коня посреди небольшой сосновой рощи, спешился и стащил на землю Тори. Ее ноги, онемевшие от многочасовой езды, подломились, и она упала к его ногам. Он рассмеялся мерзким злобным смехом, от которого Тори передернуло ужасом.
— Вот какими я люблю видеть своих женщин, — с издевкой произнес он. — На коленях.
Протянув руку, он сгреб ее волосы в горсть и больно запрокинул голову, заставляя глядеть ему в лицо.
— Ты ведь станешь по-хорошему, по-доброму вести себя со стариной Редом? Да, милашка?
Она яростно сверкнула глазами.
— В чем дело, красотка? — подначивал он. — Язык проглотила? Может, это поможет? — Второй рукой он сорвал у нее со рта тряпку. — Не поцеловать же мне тебя с этой тряпкой на сладких губках?
Он еще сильнее потянул ее за волосы, так что она застонала и поднялась на ноги. Его рот, влажный, открытый, впился в ее губы, язык протолкнулся в ее рот, заставляя давиться. Она задержала дыхание, чтоб не вдыхать его вонючий запах, вскрикнула, почувствовав, как лопнула ее нежная губа под его зверским ртом. Своей огромной грубой лапищей он схватил ее за грудь, разрывая лиф платья, в поисках розовой плоти. Она попыталась ударить его своими связанными впереди руками.