Я встал на колени между её ног, задирая юбку до талии. Её руки оставались связанными, а колени раздвинулись, приглашая меня. Я видел её возбуждение и изо всех сил старался держать себя в руках. Моя победа, распростёртая передо мной, готовая для меня.
Боги, она была совершенством, но я заставлял себя не торопиться. Я встал на колени между её ног, целуя её шею.
Она простонала моё имя.
— Салем… — от этого звука у меня в груди потеплело. Я слегка задел зубами её кожу, растягивая медленный поцелуй в шею. Я провёл языком по её горлу, пробуя её на вкус. Я целовал каждый дюйм её тела, пока она выкрикивала моё имя.
— Салем, — снова прошептала она.
Боги, как я любил своё имя на её губах.
Я начал расстёгивать её рубашку и скользнул губами ниже по её красивой груди. Её соски напоминали тугие, розовые вершинки.
Я взял один из них в рот и провёл по нему языком. Её тело требовало большего, извиваясь от возбуждения.
— Салем, пожалуйста…
— Пожалуйста что? — промурлыкал я.
Я провёл кончиками пальцев вниз к складочкам между её бёдер, выписывая пальцем лёгкие круги.
Поддразнивая её, я прошептал:
— Попроси меня о том, чего тебе хочется, Аэнор.
Я сохранял свои прикосновения такими лёгкими, что казалось, будто она вибрирует от желания. Её тело жаждало насыщения, но я растягивал удовольствие.
— Я хочу тебя, Салем, — произнесла она наконец.
При этих словах я потерял весь свой контроль. Я стянул штаны, готовый скользнуть внутрь…
Вздрогнув, я очнулся от сна. И тут же разочарование ударило меня холодным кулаком. Меня охватил озноб.
«Что, во имя самых скалистых недр ада…»
Во-первых, мне же не снятся сны. Я не видел снов с тех пор, как меня прокляли целую вечность назад. Я не видел снов с тех пор, когда люди ещё жили в пещерах, пытаясь убить друг друга костями животных.
Во-вторых, я больше ничего не чувствовал, а теперь вдруг почувствовал.
И, самое главное, почему мои мысли были заняты телом Аэнор? Я так близок к тому, чтобы найти клетку души, и тут вдруг все эти отвлечения.
Ночь всё ещё окутывала комнату мраком, но я уже знал, который час. Как по часам, я всегда просыпался перед самым рассветом. Где бы я ни находился в этом мире, я редко пропускал первый проблеск утренних лучей.
Холодный ужас пробудился во мне, когда я понял, что во сне перекатился в другое место.
Вместо кровати я почувствовал под собой твёрдый пол. Единственный тонкий луч молочного света пробивался из щели под дверью. Рядом со мной.
Каким-то образом, не осознавая этого, я переместился на пол прямо к двери. Я спал прямо перед ней. Как будто… я охранял комнату. Это было примитивное поведение животного, пытающегося защитить свою пару.
Ужас пробежал по моей коже, но я не позволил себе слишком глубоко вникать в то, что это значило.
Нам просто нужно выбраться отсюда. Мы должны идти дальше, и я больше не буду думать об Аэнор. Я даже не взгляну на неё.
Я должен убить электрическое притяжение, которое ощущал между нами.
Я просто заставлю её ненавидеть меня ещё больше, чем сейчас. Это, конечно, будет нетрудно. Всё, что мне нужно сделать — это рассказать ей правду о себе. Её отвращение ко мне будет всецелым.
Я щёлкнул пальцами, и пламя вспыхнуло там, где в канделябрах висели факелы.
Аэнор ахнула, резко открыв глаза.
— Боги милосердные… — пробормотала она. — Мне приснился очень хороший сон.
На мгновение меня так и подмывало спросить, что же ей снилось, и в душе вспыхнула надежда, что сон был обо мне. Неужели нам приснился один и тот же сон?
Вместо этого я снова щёлкнул пальцами, срывая верёвки магии с её рук.
Она села, потирая запястья.
— Зачем ты будишь меня посреди ночи?
Напряжение туго скрутило моё тело, и я натянул рубашку, расправляя её на груди.
— Светает. Буря уже должна была закончиться.
Я отвернулся от неё, не желая смотреть на её длинные ресницы, когда она моргнула.
Мои мысли уже были заняты Маг Меллом.
После стольких лет я вернусь туда.
Прошли тысячелетия с тех пор, как я правил там, но закрывая глаза ночью, прежде чем заснуть, я всё ещё мог видеть, как солнечный свет струится сквозь дубовые листья. Я чувствовал запах плодородной почвы и тяжёлый воздух на своей коже. Мой второй рай и второе изгнание.
Конечно, я всё это отравил.
— Скоро взойдёт солнце, и я не пропущу рассвет, — сказал я. — Ты уже сбила нас с курса штормом, и я больше не стану ждать. Зови свою волшебную лодку. Мы отправляемся к Мерроу.
Аэнор свесила свои идеальные ноги с кровати, одарив меня милой улыбкой, которая, как я знал, была не искренней.
— К чему такая спешка? Я думала, мы так хорошо поладили после того, как ты привязал меня к кровати.
Глава 20Аэнор
Я сидела в лодке напротив Салема, щурясь от утреннего света. Коралловые проблески прочертили барвинковое небо.
Раньше он казался таким пытливым, пристально смотрел на меня. А теперь, похоже, он вообще не хотел и взглянуть на меня. Как будто я его беспокоила.
Что-то в моём понимании Салема не было полным. Я что-то упускала.
Полагаю, мне не помешает узнать Салема немного лучше, понять, что его цепляет.
Прямо сейчас он казался очарованным восходом солнца, пока мы плыли по спокойному морю.
Порыв ветра бросил мне волосы в лицо, и красноватый солнечный свет окрасил их в фиолетовый оттенок. Умиротворение. Я даже слышала песню моря, убаюкивающую нас.
Я отхлебнула кофе, и пар согрел мне лицо. Энджел дала нам его перед отъездом. Она также передала корзину горячих, намазанных маслом лепёшек вместе с каким-то предупреждением о том, что можно обжечься насмерть. Это была странная смесь утешения и ужаса.
Ей не нужно было продолжать предупреждать меня. К этому времени пророчества судьбы были ясны.
Я вздохнула и полезла в корзину, чтобы вытащить ещё одну лепёшку. Сделав это, я тут же поняла, какая же деталь не вязалась с общей зловещей аурой Салема. С его аурой «я злобный мучитель, который ни о ком не заботится».
— Как зовут твою кошку? — спросила я.
— Аврора, — рассеянно пробормотал он, по-прежнему глядя в небо.
Затем он сбросил оцепенение и наградил меня раздражённым взглядом. Как будто я только что выудила из него секрет.
— Если ты хочешь сжечь весь мир, зачем тебе кошка? — спросила я.
Салем пристально посмотрел на меня.
— Я не вижу никакой связи.
— У тебя есть холёная кошка, которой ты дал имя, и всё такое. Она ухожена, здорова, и явно любит тебя, судя по тому, как она тёрлась о твои ноги, — я постучала пальцами по своим коленям. — Но вот чего я не понимаю, так это зачем ухаживать за кошкой, если ты планируешь уничтожить весь мир? Ты любишь эту кошку.
— Не делай ошибки, думая, что я могу любить. Или что под всем этим я хороший, Аэнор. Я не такой. Я и есть Люцифер, — розовый солнечный свет блеснул в его глазах, когда Салем прислонился спиной к лодке.
— Я просто не могу себе представить, что у дьявола может быть кошка, — я нахмурилась. — Или, возможно, это как раз подходит.
— Позволь напомнить тебе, кто я такой, — Салем уставился на меня с яростью в глазах. Я почувствовала, как его магия грохочет вокруг меня, вибрацией отражаясь в моём сознании. Он снова это делает, чёрт бы его побрал. Я попыталась заглушить звук его магии мелодией, звучащей у меня в голове.
— Мне нужно знать. Я ищу то, чего хотел тысячелетиями, и мне нужно знать. Мы всё ещё направляемся к Мерроу?
— Да, — сказала я сквозь стиснутые зубы.
— И Мерроу знает, где находится клетка души?
— Да.
Он медленно освободил мой разум от магической хватки. Он выглядел взволнованным, как будто весь этот опыт беспокоил его так же сильно, как и меня.
Я отхлебнула кофе, не желая, чтобы он заметил, что напугал меня.
— Не волнуйся, Салем, я вовсе не считаю тебя милым. Я думаю, что ты зло до мозга костей, и миру было бы лучше, если бы ты погиб. Но я также думаю, что тебе нравится находиться в компании. И если ты заботился о кошке, то, возможно, ты не хочешь, чтобы твоя кошка умерла в аду, который ты создашь.
Лодка мягко покачивалась на волнах.
— Ты пытаешься очеловечить меня. Прекрати это, — золотой солнечный свет искрился в синеве его глаз. — Теперь ты слышишь Мерроу?
Я провела кончиками пальцев по воде, успокоенная песней Мерроу, плывущей по волнам.
— Да. Его песня стала немного сильнее. Есть идеи, как далеко мы от Маг Мелла?
— Всего в нескольких часах.
Я прищурилась, глядя на него.
— Не то чтобы я ожидала, что тебе будет не всё равно, но я хочу, чтобы ты знал: у меня есть дела поважнее, чем сжигать мир вместе с тобой.
— Ах. Да. Я уверен, что в этот самый момент ты могла бы вести блестящие беседы с Лиром, пока он блуждает, то отправляясь в царство смерти, то выходя из него, — Салем вытащил фляжку с бренди. — Он действительно умеет говорить или только ворчит и ломает вещи?
В его голосе звучала почти ревность, но он отвлёк меня от главного.
— Почему именно ты хочешь сжечь мир дотла, Салем? Что ты получишь от этого? Разве ты не можешь просто наслаждаться своим бренди, модными костюмами и особняком? Ты можешь соблазнить любую женщину, какую захочешь.
— Любую? — ему удалось наполнить это единственное слово океаном намёков.
По крайней мере, я снова отвлекла его внимание от неба, и он сосредоточился на мне.
Я выпрямилась.
— Разумеется, не меня. Но почему ты не можешь просто наслаждаться всем этим? Чего ещё ты хочешь?
Лёгкая улыбка исчезла с его губ.
— Я не могу наслаждаться ничем из этого. Я ничего не чувствую, Аэнор. Или, по крайней мере, я не… — он, казалось, спохватился и замолчал. Затем откинулся назад в лодке, опёршись локтями о борт, как будто чувствовал себя совершенно свободно. Ветер ерошил его волосы.
— Ты действительно думаешь, что сможешь убедить меня изменить свою натуру? — в его глазах блеснуло веселье. — Ты думаешь, что сможешь найти под всем этим милого дьявола? Что я должен быть доволен тем, что имею? Ты хоть представляешь, как долго я искал свою судьбу?