Она определённо больше не выглядела возбуждённой. Хотя я, надо признаться, всё ещё был на пределе.
Я был так поглощён внезапной яростью на её лице, что почти не заметил осколок морского стекла, который она прижала к моей груди — острый, как лезвие. Он был такого же безупречного синего цвета, как и её глаза.
— Я хочу, чтобы ты сдох, наречённый мой. И я единственная, кто может тебя убить.
— Что ты делаешь?
Откуда взялось это чёртово морское стекло? Что происходит?
Её лицо находилось всего в нескольких дюймах от моего, и Аэнор вонзила осколок мне в сердце. Её глаза встретились с моими, теперь уже переполнившись слезами, и я почувствовал, как жизнь покидает меня. По её щеке скатилась слеза, и мне захотелось смахнуть её, но я умирал.
Моё сердце остановилось, а в голове всё смешалось с темнотой. Я снова падал. Стремительно летел вниз.
Я был так близок к достижению своей цели, и теперь всё кончено.
Вечерняя звезда сгорела навсегда.
***
Когда зрение прояснилось, я обнаружил, что мы с Аэнор смотрим друг на друга, слегка ошарашенные.
Мы были живы, сидели в лодке на спокойном море и, к сожалению, полностью одетые. Никто никого не трахал. С другой стороны, никто не убивал меня морским стеклом.
— Какого хрена это было? — крикнул я. Был ли я когда-нибудь так взволнован?
Она моргнула, глядя на меня.
— У меня только что было ужасное видение моего худшего страха.
— Что это было?
Её щёки покраснели.
— Забудь. Я думаю, что Олефест может быть где-то рядом. Ну, знаешь, тот, который убил наречённую Оссиана. Он показывает тебе твой худший…
Громкий рёв прервал её, и чешуйчатое существо поднялось из воды позади Аэнор. Одна его челюсть была размером почти с лодку, а тёмные глаза пристально смотрели на Аэнор. С его зубов капала кровь какой-то другой жертвы.
Ах. Да. Олефест. Полагаю, это объясняло видения.
Аэнор уставилась на него, и во мне вспыхнуло яростное желание защитить. Я почувствовал, как мои крылья расправились за спиной, когда я принял свою истинную форму. Я вытащил Светоносный меч, и на стали полыхнуло пламя. Мои крылья быстро взмахнули в воздухе, поднимая меня в небо над лодкой.
Олефест двигался вдоль волн, его тело плыло вместе с ними. Он сверкал в лучах утреннего солнца мерцающими голубыми и зелёными чешуйками.
Когда существо разинуло пасть над Аэнор, я наклонился и с силой ударил его мечом в шею. Тварь завизжала, но была слишком велика, чтобы я мог полностью перерубить ей шею.
Дракон повернул ко мне голову, сверкнув на солнце клыками. Я вонзил меч ему в глаз.
Взревев, существо ударило меня когтистой лапой, рассекая моё крыло.
Боль была почти неописуемой, жгучей и глубоко проникающей. Это было похоже на скрежет горящего гвоздя по голой кости.
Я крепко сжал Светоносного, пытаясь сохранить контроль, чтобы убить эту тварь. Описав дугу вокруг его головы, я вонзил клинок в другой глаз, ослепив его.
«Хорошо. Почти закончили».
Но его атаки становились всё более неистовыми, когти дико полосовали по всему вокруг. Ясно, что я знал, как ранить его, но как мне его убить?
Я посмотрел вниз и обнаружил, что уровень моря, казалось, отступил, уводя чудовище от меня.
Аэнор выглядела ничтожной в своей лодке так далеко подо мной. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она контролирует море.
Она посмотрела на меня своими ярко-голубыми глазами. Я начал опускаться, но разорванное крыло сделало мой полет неровным. Каждый взмах моих крыльев ощущался как тысяча лезвий, вонзающихся в тело. И всё же, если бы мне удалось добраться до Аэнор, я смог бы поднять её подальше от чудовища. Я бросился к ней и крепко обнял её за талию, прижимая к своему телу.
Мои крылья хлопали по воздуху, и когда я поднял её, она обвила руками мою шею, крепко держась. Когда она обхватила ногами мою талию, в моём сердце вспыхнул уголёк.
Ощущение было недолгим, потому что чудовище с мощью разорвавшейся бомбы ударило по нам своим шипастым хвостом. Мои кости задребезжали, кости крыльев затрещали сильнее. Это всё равно что попасть под поезд со скоростью триста миль в час. Я не удержался за Аэнор, а она не удержалась за меня. Страх скрутил моё сердце.
Ветер пронёсся надо мной, когда мы упали обратно в пенящееся море. Я сильно ударился о воду, моё крыло хрустнуло, породив жгучую боль, и я погрузился глубоко под воду.
Море уже бурлило, и я не мог сказать, где верх, а где низ. Мои лёгкие начали гореть, пока я пытался вернуть себе контроль над ситуацией, ища Аэнор под водой. В отличие от меня, с ней тут всё будет хорошо.
Лишь бы эта тварь не пронзила когтями её тело.
Что-то похожее на панику росло во мне, пока я пробивался к поверхности, подавляя боль в крыле. Мои лёгкие горели. Я не мог умереть, но мог чувствовать бескрайнюю боль. Особенно если что-то случится с Аэнор…
Это крик послышался мне сквозь воду? Паника, теперь уже явная и реальная, всё сильнее разгоралась в моём сознании. Где же источник света? Плыл ли я глубже под воду или направлялся к поверхности?
Я должен во что бы то ни стало добраться до неё. Потому что пока я силился вынырнуть на поверхность воды, ужасная правда осенила меня — причина, по которой её боль беспокоила меня, причина, по которой я не мог убить её. Причина, по которой слепой страх заставил меня защищать её любой ценой.
Олефест показывал всем их худшие страхи. И мой худший страх проявился передо мной. Потому что только одно живое существо могло убить меня, и это существо было моей наречённой парой.
Это была тёмная, мучительная мысль, которую я похоронил с тех пор, как впервые встретил её. Теперь же истина прорывалась на поверхность моего сознания.
Аэнор была моей наречённой. Я почувствовал этот запах в тот момент, когда впервые встретил её. Этот пьянящий аромат морской соли и полевых цветов, и животный инстинкт повелел мне держать её рядом. Сила природы заставила меня спать перед дверью, пока она отдыхала.
Меня подгонял инстинкт. Каждая клеточка моего тела кричала мне, чтобы я защитил её, ведь я только что втянул её в мир опасности.
Наконец я выбрался на поверхность моря, хватая ртом воздух. Я поискал глазами Аэнор и обнаружил, что чудовище схватило её своими когтями.
Ослепляющая, горячая ярость взорвалась в моём сознании, и я начал хлопать крыльями под водой. Но вода сломала моё разодранное крыло, и я потерял Светоносного.
На мгновение Аэнор поймала мой взгляд, выглядя почти виноватой. За что она извиняется?
Глубинный рёв пронзил мои кости. Это был не зверь. Волна, высокая, как гора, и сверкающая солнечным светом, устремилась к нам.
Это была работа Аэнор, и она выглядела как чистое разрушение. Бл*дь, замечательно.
Со сломанным крылом у меня не было времени убраться с её пути, прежде чем волна обрушилась на меня. Море перемалывало меня в себе, как муку на мельнице. Тысячи тонн воды захлестнули меня, сокрушив. Мне казалось, что моё тело разрывается пополам.
Пока я не окажусь на суше, я не смогу исцелить себя должным образом.
И тем не менее, всё, о чём я мог думать — это надежда, что Аэнор вырвалась из хватки монстра.
Глава 23Аэнор
Волна, которую я создала, вырвала меня из хватки монстра, но его магия до сих пор визжала в воде. Он был где-то недалеко, его вибрации холодом пробегали по моему телу. Моя кровь превратилась в лёд.
Я плыла в глубинах бушующего моря в поисках Салема. Вода бурлила в водоворотах и воронках, жизнь проносилась вокруг меня. Я могла бы остаться здесь навсегда, если бы мне не нужно было убить одного фейри.
По какой-то странной причине мысль об убийстве Салема вызвала в моей груди леденящий ужас. Как будто я не хотела его убивать.
Я искала в мутной воде Салема, вокруг меня клубилась кровь. Откуда всё это взялось?
Я посмотрела на своё тело, на ужасные раны на руке и ноге. Олефест вонзил свои когти в мою плоть, разорвав её на части. Со всем адреналином я не заметила этого раньше. Теперь же от одного лишь вида у меня в голове зазвенели тревожные колокольчики. Как только я увидела обнажившуюся кость, боль пронзила мою руку и ногу.
Я резко обернулась, пытаясь найти Салема.
Наконец в океанском сумраке я увидела его. Его тело сияло, как далёкая звезда. Я уже видела это раньше, не так ли? Видение или сон… серебристая сфера в тёмной морской воде, прекрасная и суровая, как рассвет вселенной. Холодное совершенство вечерней звезды.
Крик монстра заставил меня сфокусировать внимание с лазерной точностью. Ускорившись, я рванула через океан, вода с шумом проносилась вокруг меня. Боль в моих конечностях оказалась забыта.
Подплывая ближе к Салему, я поморщилась. Его крыло было разорвано почти пополам. Он боролся с волнами, отчего его крыло повреждалось всё сильнее.
Несмотря на всё, что я знала о нём, моё сердце немного сжалось при виде крови, затуманившей воду вокруг него. Он плыл к поверхности, но его сломанное крыло безвольно обмякло в воде.
Подплыв к нему, я обхватила Салема за талию и оттолкнулась ногами. Его мускулистые руки обвились вокруг меня, и его тело согрело меня в воде. Его сердце гулко колотилось прямо возле моей груди.
Когда он встретился со мной взглядом, я увидела, что его глаза стали тёмно-красными. В отличие от меня, он нуждался в воздухе. Он не умрёт — во всяком случае, без морского стекла в моих руках — но его лёгкие, вероятно, горели огнём.
Пока я плыла, вопли Олефеста становились всё громче. Он приближался к нам. Как и я, он мог охотиться под водой по звуку. Я закрыла глаза, пытаясь настроиться на ощущение твёрдой земли где-нибудь поблизости.
Через мгновение я почувствовала это.
Остров рядом, твёрдый в бушующем море. «Меньше чем в миле отсюда», — подумала я. Нам просто нужно добраться туда, вытащить себя на сушу. Головокружение затуманило мою голову, потому что кровь всё ещё струилась из меня.