Мне нужна девушка вроде Селины Руссо. Нет, не вроде. Мне нужна она. Я тону в этой нужде и жажде.
И опять я невольно начинаю смеяться в темноте.
Какие эгоистичные размышления. Даже во время своих снов наяву я думаю лишь о том, чего хочу я.
Я в очередной раз мысленно возвращаюсь к Сюнану. Если Бессмертные разрушители, как он – или она, – существуют – существует на самом деле, в какой-нибудь из книг они должны упоминаться. В старинной библиотеке в сердце Vieux Carre есть много фолиантов известных авторов о потусторонних созданиях, обитающих на этом берегу Миссисипи. А еще на улице Дюмейн проживает бокор[66], у которого есть впечатляющая коллекция магических книг. Увы, этот адепт магии вуду вряд ли будет с радостью одалживать свои сокровища вампиру, ибо он известен тем, что служит добрым mystѐres[67], а не злым.
Быть может, пришло наконец время создать себе feŕtiche, чтобы я мог беспрепятственно разгуливать при свете дня и убедить этого колдуна лично. Или мне следует попросить одного из смертных слуг своего дяди, чтобы те взяли парочку книг для меня.
А еще я могу просто продолжить носить маску, которую носил на протяжении последних шести недель, маску аморальности и разврата. Это определенно самый легкий способ, самое предсказуемое поведение для новорожденного вампира.
И если я буду носить эту маску достаточно долго, может быть, я даже забуду, что когда-то мечтал о чем-то большем.
Селина
Маленький щенок носился по магазину, поскальзываясь на каждом шагу из-за своих коротеньких лапок. Тем не менее он каждый раз поднимался, радостно виляя хвостиком, тявкая и наполняя своим звонким голоском все пространство вокруг.
А потом в какой-то момент, когда ему все надоело, крошечный корги остановился прямо на новом ковре, расстеленном посреди магазина, высунул язык, глядя на Селину, и начал мочиться.
– Пиппа, – закричала Селина, оглянувшись на комнату в глубине магазина. – Забери своего маленького демоненка, иначе он уничтожит весь магазин еще до того, как мы откроемся.
– Ее зовут королева Елизавета! – заворчала Пиппа, выбежав в зал в своем бледно-зеленом хлопковом платье, белый шелковый пояс тянулся у нее за спиной. Как только корги увидел Пиппу, то перевернулся на спину и гавкнул, подергивая лапками в воздухе. – Елизавета. – Пиппа с укором указала пальцем на задорную собачонку. – Мы это с тобой уже обсуждали. Твое поведение неприемлемо для английской королевской особы. – Виновата. С извинением покосившись на Селину, Пиппа подняла возмущенную королевскую особу с пола и отдала ее Антонии, потому что та как раз закончила распаковывать товары, которые завтра необходимо было разложить по полкам.
– Какая ты непослушная cadela[68], – проворковала Антония, вплетая португальские слова в свою речь. – Давай, посидишь со мной на складе, minha filha[69]. Если будешь себя хорошо вести, обещаю угостить тебя кусочком ветчины, а может, даже хлебушком с сыром.
– Никакой ветчины, – взмолилась Пиппа. – Иначе она просто взбесится потом.
Смех разнесся по комнате.
– Quelle[70] сюрприз, она и сейчас бешеная. – В дверях появилась Элуиз Генри, вытирая руки о свой фартук, который до этого был идеально чистым. Аромат меда повсюду сопровождал миленькую креолку. Ее темная кожа лица сияла из-под яркого модной чепчика, который по форме напоминал корону.
– Антония? – окликнула ту Элуиз. – Не могла бы ты попробовать последнюю порцию холодного крема[71], tout de suite[72]? Я на этот раз добавила чуть больше лавандового масла и думаю, так гораздо лучше, особенно если, как ты предлагала, смешать с розовой настойкой.
– Разумеется, – сказала Антония, ставя королеву Елизавету на пол рядом с кассой.
– И мне не терпится попробовать крем, – заметила Пиппа. – Разве ты не хочешь услышать и мое мнение?
Элуиз одарила ее теплой улыбкой.
– Конечно. Я хочу, чтобы каждая из вас его попробовала, как только он будет готов. Просто я пока не овладела в совершенстве маминым рецептом, а совет Антонии относительно лечебных трав стал для меня приятным une revelation[73]. Не могла бы ты подождать следующую порцию?
Пиппа кивнула как раз в тот момент, когда шаловливый корги попытался удрать. В магазине на короткий миг воцарился настоящий хаос, когда три юные девушки изо всех сил бросились загонять в угол песика, который решил, что происходящее есть не что иное, как самая веселая в мире игра. Вскоре Антонии удалось схватить маленькую королеву, когда та поспешила за Элуиз в кладовку вместе с Пиппой. В следующий миг собачка тявкнула от негодования. К счастью, ее удалось посадить обратно в ее конуру в уголке, чтобы дать ей время подумать над своим несносным поведением. Антония начала петь колыбельную на португальском, и ее проникновенный голос разнесся по залу, смешиваясь с тявканьем.
Селина подавила улыбку, поправляя шторы с пестрым орнаментом у входной двери, пока те не стали, по ее мнению, выглядеть идеально. Затем она сделала шаг назад, довольная результатом. Ее окружали мягкие ткани и перламутровые оттенки. Уютное кресло, обитое дамастом цвета слоновой кости, стояло у задней стены в окружении четырех сочетающихся с ним стульев. Три другие стены магазинчика украшали свежевыкрашенные полки с рулонами тканей, катушками лент и стопками модных парижских журналов, связанных наподобие книг деловитой Элуиз. Смазанные лесенки стояли на металлических рейках, чтобы быстро доставать товар с верхних полок, и напоминали Селине о ее любимой библиотеке на улице Ришелье в Париже.
Магазин был почти что идеальным.
Но до безупречности еще все-таки недоставало нескольких деталей. Еще нужно было повесить вывеску магазина на улице. Два абажура для газовых ламп треснули, пока их везли, и доставка новых была запланирована лишь на конец этой недели. Однако еще до того, как двери магазина официально открылись, у них уже сделали целых шесть заказов. Две швеи с улицы Мариньи были наняты для работы над этими заказами, они должны были сшить наряды по личным эскизам Селины. И потенциальные покупатели то и дело звонили в колокольчик снаружи или же стучали по дверному косяку, чтобы сделать новый заказ.
С тряпкой и ведерком мыльной воды из кладовки показалась Пиппа, готовая отмывать то, что натворила королева Елизавета на ковре.
– Приятно видеть тебя улыбающейся, – заметила Пиппа, закатывая рукава.
Селина развернулась на каблуках.
– Сегодня вполне себе хороший день, – сказала она Пиппе.
Пиппа просияла.
– Соглашусь. – Она окунула тряпку в воду и начала выжимать. – А как прошла ночь? Ты хорошо спала?
Улыбка Селины дрогнула.
– Разумеется, – соврала она.
– Не ври мне, дорогая моя. За стеной нашей квартирки я слышала, как ты ворочалась, – ответила Пиппа, ее йоркширский акцент звучал в каждом слове. – Опять тот же самый сон?
Неловкость заставила Селину покраснеть.
– Полагаю, что тот же. Но… сложно что-то вспомнить. Я как будто бы цепляюсь за воду каждый раз, когда пытаюсь вспомнить подробности.
– Сны часто такие, – выражение лица Пиппы стало задумчивым. Она прикусила нижнюю губу, начав с усердием оттирать ковер. – И врач предупреждал, что у тебя могут быть проблемы с памятью в ближайшие несколько месяцев из-за того, что ты ударилась головой.
Селина прижала палец к виску, недовольно сдвинув брови.
Пиппа тут же подскочила на ноги со стекающими с рук мыльными пузырями:
– Сердце болит?
– Нет. Просто мне… не по себе.
– Конечно, тебе не по себе. Кто бы был доволен в подобной ситуации? – Она опять прикусила губу.
– Не надо чувствовать себя виноватой, Пиппа, – пошутила Селина. – Ты-то не била меня по голове и не ломала мне ребра.
Пиппа потянулась к цепочке с золотым крестиком на шее.
– Ты права. Но быть может… я могла бы постараться лучше, чтобы тебя обезопасить. И мне жаль… жаль, что я не могу помочь тебе вернуть память. Ну или хотя бы восполнить некоторые пробелы.
– Это и правда помогло бы, – согласилась Селина. – Но врач сказал, что будет лучше, если я вспомню все самостоятельно, что мой разум сам разложит все по полочкам, когда придет время… или что-то подобное. – Она печально вздохнула. – Бабушка Майкла с этим согласна. Она сказала мне, что когда Лука вернулся после войны, она не заставляла его рассказывать ей обо всем, что он пережил. Наоборот, она дождалась, когда он придет к ней сам, когда будет готов рассказать. Может быть, мне стоит сделать то же самое и дождаться, когда мой разум придет в норму.
Пиппа кивнула.
– Это звучит вполне разумно. В любом случае лучше всего следовать указаниям врача, когда дело касается здоровья. – Она сделала глубокий вдох. Затем натянула на лицо неуверенную улыбку и продолжила уборку. – Я говорила тебе, что Фобос пригласил меня на ужин сегодня?
Селина уселась на ковер рядом с Пиппой, оказавшись в окружении своих аметистовых юбок.
– Нет, не говорила. И куда вы отправитесь?
– Не знаю, он лишь сказал, что это будет самое роскошное заведение во всем французском квартале.
У Селины округлились глаза.
– Ты же не думаешь, что он собирается…
– Сделать предложение? – Нервный смех сорвался с губ Пиппы. – Божечки, нет. Он лишь обещал ужин с хрусталем, блестящими люстрами и столами, украшенными живыми цветами. И вероятно, тот популярный десерт, который поджигают. Ничего больше.
Внезапно картинка промелькнула в мыслях Селины: шампанское наливают в медный тазик, полный лепестков роз; островки из меренги проплывают по морю сладкого крема; карамель и бурбон вспыхивают, объятые языками синего пламени. Селина зажмурилась. Затем резко открыла глаза, и на периферии ее сознания появилось имя, вывеска, на которой элегантным почерком написаны буквы, а снизу размытый символ.