Одно и то же слово продолжало выскакивать на экране снова и снова. Эндометриоз. Я нажала на определение, глубоко вздохнув и приготовившись к худшему.
Женщины, которые страдают от эндометриоза, имеют проблемы с зачатием и могут так и не забеременеть.
Написано, что это неизлечимо. Можно пытаться лечить, но никогда не вылечить. Другими словами, возможно, я никогда не смогу иметь собственных биологических детей.
И вот так просто душевная боль от смерти и предательства Пола сжалась до размера маленького стикера, освобождая место для чего-то большего в груди. Оно набухало, поднималось и душило меня.
Навсегда бесплодная.
Я в состоянии нервного срыва расхаживала туда-сюда. И все еще. Все еще… Я не могла начать плакать из-за этого. Из-за ужасной перспективы никогда не родить ребенка. Что со мной не так?
Я бросилась в спальню. Схватила дурацкий будильник Пола и швырнула через всю комнату. Он поломался надвое.
Время. Оно никогда не было на моей стороне.
Потом я подняла его газету, разорвав ее и кинув на пол. Добралась до ванной комнаты, открыла шкафчик и вытащила все полупустые тесты на беременность и овуляцию. Я выкинула их в мусорку. Они мне больше не понадобятся.
Наконец, я упала на кровать и закричала в подушку.
«Это же не конец света, да?» – успокаивал голос разума в моей голове. Есть еще много способов. Усыновление. Суррогатное материнство. Но они все очень дорогие, долгие и требовали бюрократии. Более того, беременность – это не конечная цель. Мое чувство провала как женщины настолько велико, что я ненавидела себя в этот момент.
Стук в дверь заставил меня поднять голову с подушки. Я никого не ждала. Что означало, это мог быть Арсен. Он не мог дождаться вечера?
Может, он соскучился.
Я перевернулась на спину, уже собираясь надеть тапочки на ноги и идти к дверям, прежде чем услышать голос.
– Уинни? Это я, Крис. Открывай! Знаю, ты там. Сегодня твой выходной, и у тебя нет личной жизни, – она не сдержала неловкий смех.
Мое сердце сжалось. Это лишнее доказательство, которое мне нужно было, чтобы принять тот факт, насколько сильно и серьезно я влипла. Почему я подумала, что это мог быть Арсен? Почему я вообще хотела, чтобы это был он? Он принадлежал другой. Его сердце, хоть и покрытое пылью и к тому же испорченное, всегда будет биться ради Грейс из прошлого. Я снова уткнулась в подушку, игнорируя настойчивый стук и звонок в дверь, даже не чувствуя вины за это.
Эндометриоз.
Ох, Пол, неужели ты не рад, что тебя здесь нет? Ты бы притворился не таким разочарованным. Тебе нужно было бы внести свой вклад, сказать правильные слова, быть джентльменом, но это не изменило бы твои чувства. Тебя обвела вокруг пальца милая, наивная девушка, которую, по твоему мнению, можно было спрятать в пригороде и заводить детей. Если бы Пол был здесь, если бы он узнал, то задержался бы еще на год, может, два. До того как его измена, – а может, и не одна – не раскрылась бы. До того как он начал бы устраивать скандалы.
Он бы сделал так, чтобы я его бросила. Перевернул все так, чтобы это укладывалось в его мир хорошего парня.
«Просто не получилось. Мы пытались. Иногда люди отдаляются друг от друга», – так бы он сказал.
Это напомнило мне обо всей ситуации с Брэдом Питтом и Анджелиной Джоли в прошлом. Люди набросились на Дженнифер Энистон: почему она не родила ему детей? Она была так помешана на своей фигуре? Была ли она так эгоистична? Слишком эгоцентрична? Слишком бесплодна? В любом случае – непростительно! И потом, конечно же, появилась Анджелина. Которая сделала его отцом. Вдруг они стали большой семьей. Мы знаем, к чему это привело. Дети не клей. Они не могут починить брак. Точно так же, как и бесплодие – не молот. Оно не могло, не должно ломать отношения.
Дверной звонок не умолкал, но я игнорировала его.
Крисси могла подождать. Пока что остались только я и моя новая лучшая подружка.
Агония.
Я опоздала к Арсену на пятнадцать минут. Не хотелось, чтобы он думал, что я ждала нашей встречи весь день. Чтобы знал, что я была готова еще за три часа до нашей встречи, надев лучшие джинсы, милый черный свитер и единственную милую пару обуви, которая у меня была.
Не желая выглядеть нетерпеливой или, еще хуже, заинтересованной, я свела макияж к минимуму. Немного тонального крема, туши и розового блеска для губ, который я также нанесла на скулы, чтобы создать блестящий румянец.
Он открыл дверь в своей рабочей одежде, верхняя часть его рубашки была расстегнута, открывая вид на темные волосы. Он был босиком и говорил по телефону, рукой показывая мне заходить.
Это сбивало с толку. Ведь в автокинотеатре он полностью сосредоточился на мне. Щедрый, игривый, почти романтичный, а теперь он такой же холодный, каким я встретила его в Италии.
Арсен отвернулся от меня и направился в сторону кухни. Я последовала за ним, выпрямив спину и игнорируя очевидные признаки несносного богатства в виде приборов из нержавеющей стали и мебели в его владениях. Если квартира Грейс лишь намекала на богатство, то его кричала об этом. От одного только взгляда на вид из окна текли слюни.
– Я бы сразу же отказался от криптовалюты. Слишком уязвимо для правительственных репрессий. Если и есть что-то, в чем мы всегда можем быть уверены, так это способность правительства портить идеальный инвестиционный канал, – говорил он человеку на другом конце провода.
Я неуверенно оглядывалась. Такого приема я точно не ожидала.
– Хммм, – Арсен ответил своему клиенту. – Не уверен насчет этого. Позвольте мне посмотреть цифры и еще раз проверить. – Он указал на обеденный стол, и я молча села за него. – Подождите секунду, Кен. Что могу предложить тебе, Уиннифред? Кофе? Вода? Чай?
Я надеялась на что-то покрепче. Очевидно, сегодня мы с ним не на одной волне. Злость начинала закипать в венах от осознания собственного позора. Глупая, глупая женщина.
– Воды будет достаточно, спасибо, – формально ответила я.
Он принес мне бутылку FIJI Water и снова исчез в коридоре, а затем вернулся с толстым манильским конвертом, бросив его на стол передо мной.
– Неудивительно, – посмеялся он, полностью сосредоточенный на разговоре с Кеном. – У хедж-фондов, ориентированных на акции, низкая чистая прибыль. Я почти никогда не связываюсь с этими пожирателями времени.
Для меня все это бессмыслица, так что я, не дожидаясь его, открыла конверт и вытащила тяжелую стопку бумаг. По большей части это фотографии, чего я не ожидала. Крупно напечатанные и в хорошем качестве. Я даже не была уверена, на что смотрела. Как мог частный детектив достать все эти снимки Пола и Грейс после их смерти?
И все же это то, что я держала в руках.
На первом снимке Грейс сидела у Пола на коленях и улыбалась в камеру. Кто-то их сфотографировал, а на заднем фоне, похоже, была вечеринка. Точнее, корпоративная вечеринка. Почему они не скрывали свои отношения на публике?
Может, их роман был главным секретом компании Silver Arrow Capital.
Это объясняло, почему коллеги Пола не ответили на мои вопросы о нем. Почему они решили отправлять цветы и не поднимать трубку.
На второй фотографии они оба в Париже. Париж. Где они делили квартиру. Момент запечатленной семейной жизни, полной счастья. Через окно позади них виднелась Эйфелева башня. Они не касались друг друга, что каким-то образом было хуже. Грейс, похоже, подавала еду небольшой компании людей, пока Пол открывал бутылку вина. Это выходило за рамки предательства. Я осознала, что это была не измена, а история любви.
Третье фото особенное. Не уверена, как понимать его. На нем лишь Грейс. С опухшими глазами и уставшая. Она лежала поперек кровати, ее рот угрюмо надут. Под фотографией в Instagram[14] подпись «скучаю по моему малышу» и грустный смайлик.
Значит, малышом, осмелюсь предположить, она называла моего умершего мужа.
Последняя фотография добила меня. Это фотография целующихся Пола и Грейс, настоящий полноценный поцелуй в Италии. Я сразу узнала фон как свою ладонь. Яхты. Залив. Домики в пастельных тонах. Я почти могла почувствовать запах рассола и оливкового масла, а еще цветов из ближайших деревьев. Они изменяли, когда их вторые половинки были рядом.
С тихим вздохом я схватила документы и бросила их поверх фотографий, чтобы не смотреть. Они тайно встречались в Италии. До этого ужасного ужина, с которого Арсен и Грейс в спешке ушли.
Пол целовал ее перед тем, как поцеловал меня на балконе.
Был внутри нее, прежде чем его рот скользил по самым чувствительным частям моего тела.
Потом делил со мной персик. Говорил, что хочет завести со мной ребенка. Запретил пить мне кофе.
– Извиняюсь. – Арсен плюхнулся на место рядом со мной, убирая телефон на другую сторону стола. – Новый клиент. Пришлось притвориться, что мне не все равно.
Я уже и так переполнена злостью. Беситься на мужчину, который не только показал мне доказательства измены Пола, но обращался со мной так холодно, будто я непрошеный гость в его квартире, было естественно.
– Где частный детектив нашел все эти фотографии?
– У Грейс был закрытый аккаунт в Instagram[15], – ответил он и добавил: – Finstagram[16], как это принято называть у молодежи.
– С чего вдруг ей быть такой бездумной? – прорычала я.
– У меня нет социальных сетей, так что перспектива, что я все увижу, была мала. К тому же аккаунт закрытый. Это позволяло Полу оставлять всякие двусмысленные комментарии, чтобы ты ничего не видела.
– С его настоящего аккаунта? – пробормотала я. Он кивнул. Меня затошнило.
– Они и правда любили друг друга, да? – Я кусала свою губу. Как еще я могла объяснить частоту, интенсивность, с которой они встречались? Они практически умоляли поймать их.