Я ездила на машине, опустив окна и включая на полную кантри-музыку. Готовила печенья, не ощущая себя тупой деревенщиной, и отдавала их незнакомцам. Я писала Арье и Крисси, посещала детские праздники. Я ела домашнюю еду и обнимала людей, которых люблю. И когда бы мысли о Поле ни закрались в мою голову, я не пыталась выкинуть их, как горячую картошку, а позволяла себе почувствовать боль. И двигалась дальше.
Только когда появлялись мысли об Арсене, я понимала, что сама задавалась вопросом, почему я здесь. Что глупо. Он постоянно повторял мне, что мы никто друг другу. Даже вполне доказал это своим сюрпризом в виде его неожиданного визита, когда он отчитывал меня, будто учитель. И все же, если он хотел засудить меня, то не очень торопился. Я проверяла почту каждый день. Ничего, кроме счетов и глупой рекламы.
Я все еще не могла плакать, но больше меня это не волновало.
Мои друзья и семья невероятно поддерживали меня. Риз, особенно, настоящая звезда. Мы встречались раз в неделю и ходили в бильярд, болтая о нашем школьном времени, обо всем, о чем мы всегда говорили. Ничего в наших встречах не выглядело как свидания. Когда мы впервые встретились выпить пиво и ради быстрой игры, я прямо сказала ему, что не готова к отношениям.
– Честно, я так и понял, – он улыбнулся и кинул мел для кия на стол. – Не могу винить тебя после всего, через что ты прошла. Но я готов подождать.
Эти слова преследовали меня по двум причинам. Во-первых, в них было заложено заявление о намерениях. Он был согласен ждать меня, значит, он ждал чего-то. Он хотел начать с того, на чем мы закончили. Я поняла, что, несмотря на весь прошлый год, несмотря на мое идеализирование наших с Ризом отношений после того, что я узнала о Поле… Я совсем не думала, что это хорошая идея будить старые чувства. «Намокшая спичка никогда не загорается снова», – так говорила бабушка, когда была жива.
Во-вторых, более насущная проблема, связанная со словами Риза, состояла в том, что я не двигалась дальше не из-за Пола.
Прошел почти год. Год принятия случившегося, того, что он сделал, вещи, которые не могли измениться. Я исполнила свой долг вдовы. Я горевала. Я плакала. Я была потеряна. Собрала себя по новой, а потом снова и снова ломалась. Пол не заслуживал меня, это я точно могла сказать. Он видел меня такой же, как его друзья. Эти воспитанные, получившие частное образование профессионалы в области вертолетов, с которыми он был на короткой ноге. Я была трофеем. Символом статуса. И ничем больше.
Нет. Причина, по которой я не могла двигаться дальше после Пола, не был сам Пол. Причина была в ком-то другом.
Риз сказал мне, что меня ждут на работу в старшей школе, и теперь, работая с ребятами, я правда начала задумываться об этом.
Было ли это тем, о чем я мечтала, будучи подростком? Нет. Я хотела играть. Хотела быть на сцене. Но мечты меняются. Люди превращаются в другие версии себя. И комфорт…
«Ужасен», – голос Арсена завершил предложение в моей голове.
Когда мне позвонили из больницы по поводу анализов, они попросили прийти. Неожиданно для себя я не паниковала. Я записалась на прием, сказала об этом маме и сестрам, надела милое платье и взяла ключи от машины.
Мне нужно было поставить любовную историю на сцене.
Люди нуждались во мне.
Арсен был прав. Обязательство – это счастье.
Один месяц превратился в три. Арья звонила мне каждую неделю, чтобы убедиться, что я в порядке, и повторить, что она не злилась за то, что я бросила и ее благотворительность. Крисси же пошла дальше и приехала ко мне. Ее визит напряженный, но все же приятный. Она еще была недовольна моим решением встать и уйти. А она осталась и убирала весь мой беспорядок. Но я была рада, что она была для меня кем-то большим, чем просто агентом. Что она приехала в Малберри-Крик увидеть меня, хотя мое будущее в ее агентстве висело на волоске.
Мы устроили себе девчачий вечер в Нэшвилле.
– Добро пожаловать на наш Бродвей. – Я раскинула руки, когда вела ее по улицам Нэшвилла с неоновой подсветкой. Низкие дома из красного кирпича, украшенные вывесками с гитарами и пивом. Может, не так шикарно, как в Нью-Йорке, но развлекало. Мы зашли в лачугу с липким полом и играли только песни Блейка Шелтона и Люка Брайана.
Мы заказали шоты, еще заказали корзину грибных шапок и запивали их местным пивом. Куря электронную сигарету, Крисси рассказала, что начала кое с кем встречаться. Этот кто-то жил в Лос-Анджелесе, и она думала переехать туда.
– Ты хотела этого уже некоторое время. – Я сделала глоток моего холодного пива. – Переехать на запад. Может, это решающий знак, что тебе нужно пойти на это.
– Может. Увидим. – Крисси нахмурилась. – А что насчет тебя? Пожалуйста, скажи, что ты с кем-нибудь видишься и больше не помешана на нем.
Когда она сказала «нем», я сразу подумала про Арсена, хотя знала, что она говорила о Поле.
– Я не помешана на нем, – подтвердила я, что было правдой. Насчет Пола, по крайней мере. – Но я ни с кем не встречаюсь. Только пытаюсь разобраться со здоровьем. Планирую жизнь.
Мы продолжали разговаривать. Она не спрашивала о тестах, а я не поделилась информацией. Я не так стеснялась этого. Лишь была более осторожна, чем в Нью-Йорке, когда видела все сквозь раскаленную и безумную дымку возможности, что никогда не стану матерью.
Мне хотелось вернуть разговор в сторону Арсена. Спросить у нее, говорила ли она недавно с ним. Я знала, он нашел мой адрес через нее. Мне бы очень хотелось узнать хоть крошки информации о нем. Все что угодно подошло бы. Теперь, когда я не получала весточки о нем месяцами, то ненавидела себя, потому что не насладилась его присутствием, когда он приехал в Теннесси. Мне нужно было как-то это продлить. Позвать его на ужин. Спросить про те видео. Что он думал насчет них.
Я была так занята, защищаясь, что мне не хватило времени насладиться его близостью.
– Алло? Вин? Ты тут? – Крисси щелкнула пальцами напротив моего лица.
– Да. Шоты ударили в меня, видимо. – Я выпрямила спину.
– Ты хоть слышала, что я сказала? – Она сложила руки на груди.
– Что-то о Джейдене, да? – Джейден это ее новый парень.
– Ну ладно, выкладывай. В чем дело? – спросила она, вздохнув и закатив глаза.
– Какое дело? – спросила я, часто моргая и сбитая с толку.
– Что ты хочешь сказать или спросить с самого моего приезда? Я знаю, ты что-то скрываешь.
Я кусала губу. Верный знак, что я очень нервничала. Но, в конце концов, я не могла остановить себя.
– Ты вообще не говорила с Арсеном? – выдала я.
– Ах, Арья должна мне пятьдесят баксов. Моя чуйка никогда не подводит меня. – Она откинулась на стуле, улыбаясь, как кот, получивший молоко.
– Арья? – Я снова моргнула, сбитая с толку. – Зачем тебе говорить с Арьей об этом?
– Что ж, сначала она не думала, что это хорошая идея давать Арсену твой адрес. Сказала, что он первоклассный придурок. Но я думала, в этом есть что-то большее. Люди просто так не берут и не гонятся за каким-то сотрудником. Нужна страсть, чтобы приехать куда-то без приглашения.
– И что ты сказала ей? – потребовала я.
– Что, насколько я знала, у вас с Арсеном теплые профессиональные отношения и вы делились некоторой информацией о ваших покойных близких, но на этом все. Она согласилась со мной.
Я кивнула, расслабившись.
– Но, – Крисси допила остатки своего пива и поставила стакан на подставку, – еще я также подумала, ты нравишься ему больше, чем просто друг. На что Арья сказала, что это невозможно, ведь обычно он не влюбляется. Но мне было все равно, влюбляется он или нет. На практике у него появились к тебе сильные чувства, и от этого нет лекарства. И еще я подумала, что это странно, как ты решила убе… Переехать, когда смогла свыкнуться с мыслью, что Пола больше нет в Нью-Йорке. Странный выбор времени, – сказала она после паузы, наклоняя голову, чтобы обсудить проблему осторожнее.
– Я не сбежала, – возразила я, вспоминая слова Арсена.
– Конечно, милая. Конечно.
– Ты не ответила на мой вопрос. – Я кинула последний гриб в рот и разжевала. – Ты недавно говорила с ним?
– Ни недавно, ни вообще. Он не отвечает мне на звонки. Видимо, он разорвал твой контракт в тот день, когда вернулся из Теннесси. Наделал много шума из этого, как сказал Лукас. Это был последний раз, когда кто-либо видел его или слышал в «Калипсо Холле». Его трудно поймать. Я могла бы, конечно, наладить контакт через Арью, но какой в этом смысл? Я хотела поговорить с ним о моих многообещающих актрисах, но уверена, эти мосты сожжены.
Я не чувствовала вины так, как следовало, узнав всю эту информацию. На самом деле я была больше обеспокоена его публичным проявлением презрения ко мне. Разорвал мой контракт на глазах у всех? Это так отличалось от человека, которого я узнала в Нью-Йорке. Равнодушное сдержанное существо. Он выглядел как тот, кто ничего не воспринимал всерьез. Должно быть, он правда меня ненавидел.
– Пожалуйста, только не это лицо, – вздохнула Крисси. – Мне не стоило тебе говорить. Какая разница, что он думает? Не то чтобы он владел всем Бродвеем. И он всем известный мерзавец в городе, в любом случае. Никто не будет винить тебя за то, что ты бросила его.
Я издала полусдержанный смешок, только потому, что знала, она ждала хоть какой-то реакции. Но в глубине души мне хотелось плакать.
Глава 28. Арсен
– Может, он умер.
Первым делом я услышал голос Риггса, а потом почувствовал что-то… Палка? Которой они тыкали меня в шею. Хотелось схватить ее и разломить, но передумал. Если буду достаточно долго игнорировать их, то они, вероятно, оставят меня в покое.
– Он не умер, – проговорил Кристиан с убеждением. – Это было бы слишком хорошо для нас. Нет. Он выйдет из экзистенциального кризиса, только когда мой сын пойдет в колледж, а у тебя больше не останется мест в мире, которые ты мог бы посетить.
Книга по астрономии, которую я читал, соскользнула с моей груди на землю. Я держал глаза закрытыми. Это была идея Риггса и Кристиана затащить меня в эксклюзивный комплекс Кабо, будто я чертова светская львица, которую они хотели закадрить. Я вообще не понимал смысл плана. Во-первых, я в прекрасном состоянии. Во-вторых, даже если нет, то солнечная вилла – последнее место, куда я бы поехал добровольно. В-третьих, и вдобавок ко всему этому, у меня была работа, которую нужно делать дома. Это проблема. А не шикарный отдых.