Мои глаза переключились на Арсена. Я могла увидеть, как он сложил два плюс два, что Риз мой бывший парень. Тот самый, который сбежал. Арсен изобразил самоуверенную ухмылку на лице и откинулся на спинку кресла, словно скучающий король. Знак, что его раздражение росло.
– Эм… Спасибо. Риз, это Арсен. Арсен, это Риз.
Они пожали руки, Арсен даже не удосужился встать.
– Старый друг? – вежливо спросил мой бывший.
– Боже, нет. Я не могу быть другом женщины, которую хочу трахнуть, – рассмеялся Арсен, намеренно грубя. – Я здесь, чтобы сделать Уиннифред незаконное предложение.
Лицо Риза побледнело, а глаза широко раскрылись. Господи.
– Что ж, спасибо большое за кардиган! Ты же знаешь, я мерзну. Ха, ха. – Я положила руку на его, направляя его обратно к машине. Я решительно собиралась его прогнать, и мне было нехорошо из-за этого. С другой стороны, возможно, я умру, если мы с Арсеном не закончим наш разговор. Мой бывший парень, спотыкаясь, шел к своей машине и оглядывался через плечо.
– Кто этот парень, Уинни? Он похож на старшего брата Сатаны.
– Не волнуйся о нем, – пропела я. – Он на удивление терпимый, когда узнаешь его лучше.
– Не знаю. – Риз остановился рядом со своим джипом, не садясь в него. – Может, мне стоит остаться, убедиться, что с тобой все в порядке.
– Я могу справиться с этим сама, – напряженно улыбнулась я.
Пожалуйста, пожалуйста, уезжай.
– Но…
– О боже мой! – Я вскинула руки в воздух, теряя терпение. – Я знаю, ты хочешь как лучше, но, пожалуйста, Риз, дай мне самой с этим разобраться. Я большая девочка, и я как-то жила последнее десятилетие без твоей помощи.
Я, наконец, поняла. Все это вернулось ко мне сейчас с невероятной скоростью. Причина, почему я уехала отсюда. Не только из-за Джульярда. Что-то здесь душило меня, ощущение, что все со мной нянчились, включая Риза.
Хотя он и правда всегда хотел как лучше, но все же часто переходил границы. Он изо всех сил защищал меня перед миссис Паски, нашей учительницей физики, когда я завалила ее предмет в десятом классе. Из-за этого она ненавидела меня до самого выпуска из школы. Когда мы с Джорджи ссорились, он всегда защищал меня и умолял ее поговорить со мной, а я просто хотела, чтобы меня оставили в покое. И всякий раз, когда я расстраивалась из-за него, что случалось редко, он списывал это на мою скуку или месячные.
Мне не нравилось это тогда.
Мне не нравилось и сейчас.
– Никто не говорил, что ты не можешь сама справиться. – Риз в ужасе уставился на меня.
– Нет, ты не говорил, но ты продолжаешь так думать. Иначе ты бы себя так не вел.
Это заставило его замолчать. Он крепко сжал губы, кинул взгляд в сторону ожидающего меня на крыльце Арсена.
– Вероятно, ты права. Прости, Уинни. Просто иногда я… Я не знаю. Меня уносит не туда, когда я забочусь о людях.
– Я в порядке. – Я обняла его и сжала, уверяя, что не злилась на него. – Я завтра тебе позвоню, хорошо?
Он залез в свою машину и, слава небесам, уехал. Я вернулась к Арсену, который ждал меня на крыльце с его обычной веселой ухмылкой, будто все это одна большая шутка для него. Только теперь я знала его. Ему не весело. Он правда беспокоился. Это просто его защитный механизм в отношениях с людьми.
– Вижу, твое слезливое воссоединение с идеальным Ризом хорошо идет, – заметил он.
– Ты мне нравишься намного больше, когда не саркастичный. – Я закатила глаза, падая обратно в качающееся кресло позади него.
– Что ж, тогда у меня нет шансов. Лучше соберу свои вещички и поеду домой. – Он покачал головой в разные стороны и вздохнул.
– Прекрати, – не выдержала я. – Скажи, что хотел сказать. Мы были посреди чего-то важного.
– Точно. – Он постучал по колену. – На чем мы остановились?
– Насколько я поняла, ты собирался предложить мне стать отцом моих гипотетических детей и заплатить за все это счастье.
– Детей? – Его брови взлетели. – Я думал, ты хочешь только одного.
– Троих. И нам нужна будет суррогатная мать, чтобы выносить их. Что тоже стоит кучу денег. Все еще заинтересован? – Я покачала головой на его вопрос.
Я не рассматривала этот вариант всерьез, как и он. Просто это одна из его игр. Я уверена в этом.
– Я все еще заинтересован, – кратко ответил он.
Черт побрал бы его и его странное чувство юмора.
– Мы можем вечно ходить по кругу, но я хочу знать, почему ты действительно здесь. С цветами, – я криво улыбнулась ему.
Ты правда хочешь пригласить меня на свидание? А я действительно собиралась бросить все, от чего бежала, и сказать «да»?
– Я только что сказал тебе, – сказал он медленно и с заметным раздражением. – Я приехал, чтобы позвать тебя на свидание, но если еще ты захочешь детей, то я дам тебе детей. Что так сложно понять?
– Что ж, – я не сдержала неловкий смешок. – Обычно такое происходит после того, как вы встречаетесь пару лет. Ты ведешь себя так, будто хочешь дать мне детей прямо сейчас.
– Нет времени лучше, чем настоящее, – серьезно сообщил он.
– Арсен, ты правда хочешь, чтобы я воспринимала это всерьез? Мы знаем друг друга меньше года. – Я спрятала лицо в руках, истерично засмеявшись до икоты.
– Время плохой индикатор чего-либо. Я знал Грейс еще до того, как она научилась завязывать шнурки, и она предала меня. Ты не можешь убедить меня, что это плохая идея, потому что я уже все решил. А я никогда не вношу плохих инвестиций.
У меня не осталось слов, так что я просто ждала, что он еще скажет. Несколько месяцев назад этот человек кричал на меня, что я никто, кроме как его работник, он угрожал мне, а потом публично разорвал мой контракт. Когда он приехал сюда впервые, то не показал никаких признаков, что хотел чего-то большего, чем свернуть мне шею. Откуда это все? И правда ли я настолько везучая или, наоборот, не очень, учитывая, как посмотреть на ситуацию, что мужчина, в которого я влюбилась, влюбился в ответ?
– Это все так… неожиданно, – смогла выдавить я наконец.
– Черт возьми, Уиннифред! – Он поднялся, вскинув руки в воздух, раздраженный. – Не говори мне, что это вдруг из ниоткуда. Моя потребность все время быть рядом с тобой была не из-за Грейс, а из-за тебя очень и очень давно. С того момента, как ты сбежала из «Нового Амстердама», сбив беднягу Кори с ног.
– Ты обращался со мной, как с деревенщиной тогда. – Я в замешательстве уставилась на него.
– Потому что для меня ты такой была. Ну и что? Ты также самое раздражающее, забавное, милое и очаровательное создание, которое я только видел. Эти две вещи не взаимоисключающие. На самом деле не в них было дело. В Грейс и Поле, да поможет мне бог, я устал повторять их имена снова и снова. Они были лишь причиной. Чем-то, к чему можно вернуться каждый раз, когда ты спрашивала, почему я был рядом, в твоем поле зрения. Каждый раз, когда я хотел попасть к тебе на репетиции, в твою квартиру и в твою кровать. Это перестало быть о них, как только я зашел в тот театр и увидел тебя. – Он остановился, теперь хмурясь, обдумывая это. – Может, даже с самой Италии. Кто знает? Не я, и мне неважно когда. Я совершенно поглощен тобой. И последние несколько месяцев стали настоящим адом из-за попыток забыть тебя.
– Но Грейс…
– То, что у меня было с Грейс и рядом не стоит с тем, что я чувствую к тебе. Ты единственная женщина, которая смогла дать мне почувствовать себя достойным без доспехов из владений, денег и родословной. Тебе наплевать на эти вещи. И это делает тебя особенной. Ты полная противоположность Грейс.
Мой разум будто бежал пятьсот миль в минуту. Понадобится месяц, может, два, чтобы переварить весь этот разговор. Я даже не знала, с чего начать.
– Тогда почему ты настоял на том, чтобы не целовать меня в ту ночь, когда обнимал меня? – Наконец я нашла силы говорить, мой голос звучал сдавленно. Слезы кололи глаза, но не выходили наружу. – Почему ты хотел уйти в ту ночь, когда мы открыли кабинет Пола?
– Потому что этого было слишком много. – Он начал ходить из стороны в сторону на крыльце, бормоча больше себе, чем мне. – Я знал, что, если получу тебя, я никогда не отпущу, а не отпускать тебя не было вариантом, так как ты все еще была безнадежно влюблена в Пола. Я не хотел попасть в очередную разрушительную ситуацию, став одержимым женщиной, которой никогда не стать моей. Одного раза хватило. Дольше, чем рекомендовано, на самом деле. – Он остановился и беспомощно посмотрел на меня. – Я Марс, и на нем, возможно, все еще есть жизнь. Может появиться. Благодаря тебе. Я горю ради тебя, Уиннифред. И я устал жить в холоде. Вернись в Нью-Йорк. Сделай это место возможным для обитания. Для нас двоих. Пожалуйста.
Я боролась с искушением. Ох, я очень сильно боролась с этим искушением. Но все еще была не уверена, правильным ли решением это будет. Снова оставить все позади и вернуться в место, где было создано каждое мое ужасное воспоминание. А еще другая часть меня. Более настороженная часть, которая считала меня Ниной. Ниной Чехова. А если я Нина, то он, видимо, Тригорин. Мастер превращать любовь в нездоровую одержимость, как это было с его невестой. Если бы он попытался погубить меня, даже не желая этого, то у него получилось бы.
– О чем ты думаешь? – нетерпеливо спросил он. Я поднялась, и он потянул меня в свои объятия. Я закрыла глаза.
– Я хочу верить каждому слову, которое ты сказал, потому что я влюблена в тебя с того момента в Италии, когда наши глаза встретились и мир перестал существовать. Но я боюсь, что я еще одна одержимость. Я не хочу менять всю свою жизнь и снова переезжать в Нью-Йорк ради мужчины. Может, ты горишь для меня, но я боюсь обжечься.
Когда я открыла глаза, его лицо было наполнено надеждой. Мне хотелось сказать «да». Но в конечном счете, и особенно после того, через что заставил меня пройти Пол, когда пыталась забеременеть, мне нужно ставить себя на первое место. Задавать все правильные вопросы. И я не увидела, какие они сейчас.