овершили предписанный обычаем ритуал убийства колдуна, затолкав в его задний проход двадцать незрелых бананов.
Апелляционный Суд Восточной Африки при рассмотрении дела указал следующее: «Если доказанные факты выявляют, что потерпевшим в реальном присутствии обвиняемого исполнялся некий акт, который обвиняемым искренне полагался и который обычным человеком сообщества, к которому принадлежит обвиняемый, полагался бы актом колдовства против него… он (т.е. обвиняемый) может быть взбешен до такой степени, что это лишит его самообладания и побудит к нападению на лицо, практикующее акт колдовства».
(Прим. автора — реальный факт, желающие могут ознакомиться с ним: Есаков Г. А. Основы сравнительного уголовного права: Монография. М.: ООО «Издательство „Элит“», 2007. С. 132.)
Если ученые спорили, необходимая это оборона или непредумышленное убийство, у Сереги в голове крутилась другая мысль: как можно затолкать в задний проход целых 20 бананов, пусть даже это не крупные эквадорские, а гораздо более мелкие африканские? За этими сложными проблемами ЮнМи и задремала, проспав большую часть полета.
К моему дому не решаются подойти ни один колдун, ни одна ведьма!
Следующий день, раннее утро, авиалайнер
Обычно авиалайнеры летят по строго установленным маршрутам. Однако всегда есть человеческий фактор, когда случайно или намеренно самолет «слегка» отклоняется от него. Если после этого он оказывается над закрытыми для полетов зонами, до беды недалеко. Как не инструктируют пилотов, сколько не гибло самолетов, а человеческий фактор все равно остается.
Вот и сейчас — главный пилот «Боинга-737», чтобы произвести впечатление на новенькую стюардессу, решил показать ей ручное управление аэробуса с исполнением маневра резкого ухода влево (его жена тоже согласилась бы с названием такого маневра). Как позднее выяснится, недавний ремонт самолета был произведен с использованием контрафактных запчастей, произведенных в Китае какой-то мутной фирмочкой. Вместо заявленных параметров у титанового элемента фюзеляжа оказался гораздо меньший порог прочности (что неудивительно, учитывая полное несоответствие химической чистоты от примесей этого титана), и когда огромный самолет накренился, сначала лопнула балка, а за ней начали рваться листы фюзеляжа. В салоне произошла мгновенная разгерметизация, но главное — вернуть устойчивость самолету не удавалось.
Земля стремительно приближалась, истошно орущие пилоты, вцепившиеся в штурвалы, уже не успевали ничего сделать — в самый ответственный момент «гикнулась» операционная система самолета, а на ее перезагрузку времени не было от слова «совсем».
Приземляться предстояло «на брюхо» на огромные песчаные барханы. Еще хорошо, что топлива в баках оставалось совсем немного — большую часть израсходовали во время полета. Немногочисленные пассажиры даже не догадывались о предстоящих американских горках, поскольку находились без сознания.
В чем пилотов нельзя укорить, они, намертво вцепившись в штурвалы, ювелирно точно приземлили махину практически на верхушку первого бархана, скатившись с него, «Боинг» полез на второй, скатившись с него — на третий. Скорость падала, хотя песок, как наждак, обдирал все, что можно в нижней части фюзеляжа. Отвалились двигатели. Все завершил последний штрих — уткнувшись носом в последний бархан, самолет замер. Искрила проводка, пахло жженой резиной и содержимым туалета.
Пилоты напрасно радовались чуду спасения. Маневр отнес их от международной трассы совсем недалеко — на 200 км севернее в аккурат в «Пентаграмму смерти». От этого участка Сахары старались держаться подальше не только местные власти, но даже и жители пустыни туареги. Люди исчезали там быстро и с концами, а песчаные бури, регулярно здесь возникающие, надежно засыпали все многометровым слоем песка. Французские войска, расквартированные в нескольких странах региона, имели строжайший приказ не пересекать границы этого района. Интересно, что приказ имел длительную историю — впервые он был издан в конце 19 века после исчезновения один за другим трех военных экспедиций (в этом и была одна из причин уступки Франции в конфликте за Фашоду), продублирован в 20-е годы 20 века, еще раз — властями Виши, через пару лет — правительством «Свободной Франции», наконец, 4 года назад — закрытым приказом Министерства обороны Франции для экспедиционного корпуса, помогающего местным в борьбе с джихадистами.
В «Пентаграмме смерти» регулярно исчезали разведывательные самолеты (в последнее время — дроны), случайно или намеренно залетевшие сюда. Поэтому для французского командования, получившего сигнал о гибели лайнера, даже не стояло вопроса, где их искать — разумеется, на 200 км юго-восточнее. Конечно, найти обломки самолета и живых или мертвых пассажиров не удастся, какая досада, ну, что тут поделаешь. Это не первый и не последний аэробус, бесследно пропадающий в мире. Достаточно вспомнить как Boeing 777−200ER авиакомпании Malaysia Airlines, совершавший 8 марта 2014 года плановый перелет из Куала-Лумпура в Пекин, исчез в небе над Южно-Китайским морем через 40 минут после взлета. На борту самолета находились 239 человек — 12 членов экипажа и 227 пассажиров. Судьба всех пассажиров и членов экипажа рейса MH370 до сих пор остается невыясненной, однако в январе 2015 года их всех признали погибшими в результате неизвестного «несчастного случая». По официальным данным, на момент случившегося самолет находился в эксплуатации всего 12 лет, и его ресурс был выработан не более чем на 19%. Все необходимое техобслуживание лайнер проходил своевременно, а управляли им опытные пилоты.
Когда ЮнМи выкарабкалась из какого-то неприятно тягучего сна, она первоначально ничего не поняла. Самолет не летел, крен составлял почти 45%, освещение было лишь аварийное, отовсюду раздавался плач, стоны, истеричные крики. Сидевшая рядом с ней молодая девушка, тоже кореянка, испуганно спросила ее:
— Мы разбились? Сейчас мы все умрем в пустыне? Мне страшно!
Сереге тоже было страшно, но сидеть на месте и ждать не пойми чего, было явно неверным.
— Давай выберемся из самолета и посмотрим, что там.
— Я боюсь, может, подождем спасателей.
— Ага, сейчас на верблюдах подскачут местные джедаи и предложат перейти на сторону света. Держись за меня, вместе не пропадем.
— Хорошо.
Первый сюрприз ждал их уже на выходе через пролом в салоне — вывалился целый участок борта, а из-за отвалившегося крыла можно было спуститься прямо на песок. В метре от них из песка торчал хвост самолета с характерным фашистским крестом. Интересно выглядел закрылок хвоста — его словно срезали лазером, причем ровной аккуратной линией.
Там же
В этот момент ЮнМи почувствовала, как кто-то тихонечко залез ей карман курточки. Не оборачиваясь, она ухватила этого умельца за руку и вывернула.
— Ой! Не надо!
Повернувшись, ЮнМи увидела мелкого негритенка, который сидел во время полета в трех рядах от нее. Сейчас этот мелкий паршивец, судя по всему, занялся уже отработанным методом перераспределения национального дохода, иными словами, лазал по карманам. В эпоху электронных карт и идентификации сотовых телефонов это выглядело по крайней мере странно.
— Отпустите меня! А то я подам на Вас заявление, что Вы причинили побои и нравственные страдания ребенку, у Вас будут ого-го какие неприятности!
— А я тебе сейчас не нравственные страдания причиню, а физические. Обожаю бить паршивцев! А на тебя жалобу подам, что ты меня трогал за всякие места. Здесь страна мусульманская, с такими разговор короткий. Они розгами секут таких часто и много. Будет тебе счастья полные штаны.
— Не-не-не, все понял, осознал. Тетенька, простите пожалуйста, виноват, — а глаза такие честные-честные.
Тут в разговор вмешалась соседка. Она только сейчас поняла:
— Так он что, воришка? — залезла в карман и охнула — Портмоне нет.
ЮнМи решительно:
— Портмоне быстро вернул.
— Это не я, не я.
— Я сказала — вернул. Сейчас начну руку выворачивать до излома, демокраД малолетний.
— Я тут его заныкал, сейчас отдам, только отпустите.
— Как отдашь, так и отпущу.
Итогом переговоров стало возвращение портмоне хозяйке, которая, конфузясь, заглянула в него.
— Слава богу, все на месте.
Отпущенный негритенок мгновенно куда-то пропал. Секунда — и его уже нет рядом, прямо «Я танцую как дым, тудым-сюдым».
Тем временем из пролома в борту потихонечку потянулись пассажиры. Видимо, слезы закончились, а сидеть в покосившемся самолете без освещения было как-то некомфортно. Все сразу хватались за телефоны и пытались звонить. У всех результат был один и тот же — связи нет.
ЮнМи сказала соседке:
— Мы с тобой до сих пор так и не познакомились.
— Меня зовут Ким СоХён, пожалуйста, позаботьтесь обо мне. А Вас я знаю, вы госпожа Пак ЮнМи, а ваш псевдоним — Агдан. Вас вся Корея знает.
— СоХён, давай искать место потенистее, сейчас, как солнце подымется, будет очень жарко. Сама видишь, о спасателях пока ничего не ясно — раз у всех нет связи, вся надежда только на воздушную разведку.
— Госпожа ЮнМи (Агдан поморщившись, сказала: «давай без церемоний, говори проще — Агдан»), извините, Агдан — смотрите, какой рядом с нашим барханом соседний странный, выглядит как скала, засыпанная песком.
— Слушай, молодец! Я только сейчас заметила ее странность. Пошли смотреть.
— Меня с собой возьмите! — как чертик из табакерки выскочил давешний негритенок.
— А родители твои что скажут?
— А я из рода каннибалов. Папу съел, маму съел, а теперь я сирота!
Доверчивая СоХён даже охнула. Но Серегу такими разводками не проймешь.
— Тебя должны были первым съесть. Сказки нам не рассказывай.
— Я один летел. Меня папа посадил на борт, дал подзатыльника для удачи и к бабушке отправил.
— И что у тебя отец в Корее делает?
— Он работает в аэропорту грузчиком, а мама — в кафе для вегутинов.