— Зачем ты просил Сашу следить за мной? Почему не спросил прямо?
От старшей Миргородской не было никакого толка. Гонора у неё на целый выводок себе подобных, а среди талантов разве что умение раздвигать ноги. Какой надо быть дурой, чтобы при своих способностях позволить Стрельникову разглядеть в ней наблюдательницу?!
Демьян не стал ходить вокруг да около.
— А ты бы спросил? — усмехнулся он.
Михаил ответил не сразу, пристально глядя в глаза. Умение Стрельникова держать удар Демьян ценил.
— Я сожалею о том, что произошло много лет назад и хотел бы это изменить, но прошлого не вернуть.
— Мне наплевать на прошлое, Миша, — Демьян подался вперед и поморщился от боли, пристально посмотрел на него, — а вот настоящее расстраивает. Вальтера вытащили из норы на мое имя, и вариантов, кто мог этому поспособствовать, не так много.
Михаил нахмурился, словно хотел что-то сказать и в последнюю минуту передумал. Взгляда, так или иначе, не отвел.
— Анжела обеспокоена тем, что Рэйвен ведет нечестную игру, используя Ванессу Нортон, — он по-прежнему был спокоен и держался со свойственным ему дружелюбием.
Это «спокойное расположение» Демьян уже наблюдал, когда стараниями Михаила Клара отправилась в Орден, и все они оказались под угрозой. Но Клара и Вальтер — не одного полня ягоды, и ситуация нынче другая в корне.
— При чём здесь Анжела?
Стрельников невесело усмехнулся.
— Она уговаривала меня оградить тебя от влияния Ванессы Нортон.
Он не сказал «как в свое время от Клары», но Демьян услышал эти слова в затянувшемся молчании.
Стрельников продолжал хмуриться:
— Меня напрягает дружок Оксаны Миргородской. У парня взгляд, как у измененного после голодной недели. Я ничего не нашел, но…
Демьян вспомнил свои ощущения от Тихорецкого. Он знал о нем гораздо больше, чем рассказал Михаил. Пристальное внимание к персоне ухажёра Оксаны не прошло даром. В ночь покушения Тихорецкий исчез в неизвестном направлении, а к утру следующего дня вернулся. В начале апреля он ездил в Кельн, к Зольнеру, после в Ньюкасл, на встречу с директором местного рекламного агентства. Звоновский лично отправился в Германию, чтобы всё выяснить, но в живых Зольнера уже не застал. Автомобильная катастрофа. Вокруг Тихорецкого тоже творилась какая-то чертовщина.
Кем бы этот загадочный Семен ни был, он явно знал о мире измененных. Кто-то со стороны американцев или третьей стороны? Тихорецкий засел глубокой занозой, не менее болезненной, чем возможное предательство Михаила. Он перестал видеться с Миргородской, но из Москвы не уехал, и Демьян просил Звоновского докладывать о каждом его шаге. Пока не было ничего интересного, но вода терпения точит любой камень.
— Знаю, что под подозрением сейчас каждый, — нарушил его мысли Михаил.
«Даже я», — повисло в воздухе.
— Поверь мне, Демьян. Я сделаю все, чтобы тебе помочь.
— Там будет видно.
Демьян не хотел продолжать, тем более притворяться и терпеть Михаила — до той поры, пока вина его не докажут или же пока он не убедится в обратном.
Звоновский постоянно докладывал о том, как идут дела в расследовании событий той ночи. Одну машину удалось найти сразу — чёртову «Праду», о которой Виктор не сказал сразу и за это поплатился жизнью. Она числилась в угоне, фальшивые номера принадлежали пожилой даме, которой зять прикупил подержанный «Опель» для поездок на дачу. Со второй оказалось сложнее, но до неё тоже добрались. Искореженное авто с питерскими номерами покоилось на стоянке после страшной аварии, в которой погиб его владелец, мелкий «бизнесмен». Кто-то достаточно грязно обрубал все концы. Видимо, нервничал и торопился.
Раздражение сейчас вызывали все и вся. Сопровождающие повсюду телохранители, бюрократия, бесконечное нытье Анжелы и вынужденное одиночество. Он уже подумывал о том, чтобы перебраться на квартиру. Останавливало только одно: невозможность перевезти с собой импровизированную армию, охраняющую их дом. Снова оказаться под прицелом пока ещё неведомого противника Демьяну не улыбалось.
В конце месяца он пригласил Рэйвена к себе. Встречу назначили на вечер, потому что днем Демьян ездил в офис. Он рассчитывал полностью войти в ритм в мае, и не давал себе послаблений, несмотря на мерзкое самочувствие.
Когда он вернулся, до встречи оставалось немногим более часа. Демьян успел только принять душ и переодеться: в нынешнем состоянии это занимало немало времени. Он спустился в кабинет и от души выругался — так, что даже стоявший за дверьми охранник заглянул убедиться, что всё в порядке. Перед уходом Демьян просил Анжелу убрать с его стола бумаги, но она ничего не сделала. Из-за этой дуры ему придется встречать Рэйвена в неубранном кабинете!
Демьян собирал папки со стола и морщился от боли. Снова заглянул охранник и доложил, что Рэйвен уже в приемной. Анжела не показывалась, даже не встретила, когда он вернулся, чему Демьян искренне радовался. Ежели он сорвётся, мало ей не покажется.
— Зови, — резко отозвался он, и, когда тот вышел, вспомнил, что все ещё держит в руках папки. Скрипнув зубами, Демьян открыл верхний ящик стола и швырнул их туда. Одна из фотографий вылетела и скользнула на пол к окну. Как раз, когда охранник открыл дверь американцу.
Рэйвен выглядел как человек, отличающийся страстью к модным костюмам и вниманием к своей персоне. В мире людей он обладал немалым могуществом, а оказавшись перед крупным хищником, вёл себя вызывающе и нагло. Защитная реакция и правило нападать первым. Он лениво обвёл взглядом кабинет и протянул Демьяну руку.
— К тебе подобраться сложнее, чем к Президенту, — в голосе звучали показное недовольство проверкой и искреннее восхищение системой охраны.
— Тем ценнее возможность со мной пообщаться, Джордан, — спокойно отозвался Демьян, пожимая ему руку, — прошу.
Американец растянул губы в одобрительной улыбке.
— Нам нужно многое обсудить… Ты обронил это.
Рэйвен заметил фото, лежащее на полу, поднял и бросил на него быстрый взгляд.
Демьян не успел поблагодарить. Джордан слегка побледнел, нахальная улыбка сползла с его лица, как измененный с обескровленной жертвы.
— Откуда это у тебя?
Демьян взял фотографию из его рук. Тихорецкий крупным планом.
— Старый знакомый? — жестко спросил он.
Вопрос был лишним: изумление гостя говорило само за себя. Всё-таки знакомый Рэйвена. Американцу придется многое объяснить.
— Я не настолько сумасшедший, чтобы связываться с ним, — хохотнул Рэйвен, на лицо вернулась хищная маска. — Значит, ты за этим меня сюда пригласил?
Демьян непроизвольно сжал фото в руке: так, что сминающиеся края больно впились в ладонь. Он думал, что Рэйвен знает чуть больше, чем готов поделиться. Самую малость. Оказывается, гораздо больше.
Чертов американец чувствовал свое превосходство, потому и вел себя, как паяц на городской площади.
Демьян отстраненно и бесстрастно предложил Рэйвену сесть и только после этого произнес: четко, выделяя каждое слово:
— Кто этот человек?
Рэйвен устроился в кресле напротив и прищурился. Второй раз Демьян прочёл замешательство на его лице.
— Джеймс Стивенс, — указав на фото, Рэйвен выдержал драматическую паузу и продолжил. — Больше известный как Бостонский Палач.
— Вот как.
О Бостонском Палаче заговорили перед чумой. Один из лучших ликвидаторов Ордена. У Демьяна было двойственное мнение на сей счет. С одной стороны, в последние десятилетия Орден устроил настоящую «охоту на ведьм». С другой — на фоне общей нестабильности молодняка, попыток изменения направо и налево и создания «могучих» кланов, это было вполне оправдано.
Палач идеально подходил на роль убийцы, разве что его натаскивали на измененных, а Филипп и Фелисия были людьми. Равно как и он сам.
— Как вы познакомились, Джордан? — Демьян говорил мягко, без нажима, но его настроение звучало в интонациях слишком явно, чтобы не заметить.
Рэйвен перестал ухмыляться и принял деловой вид — насколько это вязалось с его франтовством.
— По моему приказу он следил за одной девицей, бывшей измененной, — объяснил Рэйвен. — Естественно, тогда я не знал, кто он на самом деле. Нанимая парня, я проверил его прошлое, которое оказалось фальшивым.
Чутьё не подвело, но поводов для радости Демьян не видел.
«В том, что касается прошлого, его легенда весьма убедительна», — подумал он. Провернуть такое в одиночку не под силу. Непонятно, что проверял Рэйвен, но в случае с Тихорецким придраться было не к чему. Кто за ним стоит? Орден или Палач подался в наёмники, одержимый убийством бывших измененных?
— Джордан, мне придется вытягивать из тебя по паре предложений в час? Как это произошло, когда, зачем он к тебе подбирался, откуда твоя осведомленность и почему вы оба остались живы — зная о прошлом друг друга?
Рэйвен откинулся на спинку кресла и наконец-то изволил говорить.
Полтора года назад он вышел на человека, который рассказал о проекте по разработке жизнеспособного вируса. Дэвид Кроу якобы работал на Вальтера и не отказался от выгодного предложения. Рэйвен заключил с ним сделку, согласно которой тот приведет его к Вальтеру. Чтобы спектакль вышел убедительным, Джордану пришлось следить за учёным и его подружкой. Когда он все же добрался до исследовательского центра, выяснилось, что настоящий Вальтер давно почил с миром, а место занял обычный человек, мнящий себя новым богом. Джеймс Стивенс затесался в историю только потому, что его жена тоже оказалась в числе жертв эксперимента. Палач тоже добрался до Острова, но жену спасти не успел.
Фонтан красноречия Рэйвена не иссякал долго, будто он вознамерился рассказать ему обо всем с начала времен. Демьян догадывался, что причина откровенности — список имён. Американец на многое пойдет, чтобы заручиться его поддержкой и войти в круг доверенных лиц. И оказаться рядом, когда он объявит преемника.
— Я оставил подробности по проекту до личной встречи, потому что копают скорее всего под тебя. Убить Филиппа могли где угодно, но это произошло в Москве.