– Хватит отлёживаться. Нужно развести костёр и освежевать клювоголова. Подкрепиться не помешает.
– Если хочешь отравиться – жри смело…
Я хмыкаю. Почти не сомневался, что падальщик окажется несъедобен.
– Тонкой ты души человек, Майло, твоя вежливость и чуткость не знают границ. Тогда так – через двадцать минут мы отсюда уберёмся. А пока копи силы.
Убийца не отвечает, закрывает глаза. Возле иконки его аватары возникает значок Медитации. Послушный мальчик. Что ж, опасности рядом я больше не чувствую, значит, мне тоже пора заняться собой.
Командую системе развеять тушку клювоголова, возвращаюсь к алтарю и усаживаюсь лицом ко входу. Наклонная грань пирамиды удобно ложится под спину. Вытягиваю ноги, расслабляюсь.
Отразившаяся в бестиарии информация подтверждает догадку о способностях клювоголова. Для игрока он опасен на открытых дистанциях, где есть возможность разогнаться. Лишь тогда сила его удара может пробить стальные доспехи. И он действительно падальщик, нападает только на подранков. Теперь пора разобраться с остальными логами, понять, что произошло, оценить последствия.
Контроль популяции: нежить
Прогресс: 1/20
Награда: 20 % опыта от текущего уровня, 2 очка умений, 10 % сейва
Любопытно. Редкое явление, когда подобное задание персонифицировано не по виду существ, а по фракции. Награда подозрительно высока, значит, в одиночку осилить это задание сложно. И кстати, теперь виден ещё один аргумент для фарма острова «Серым ветром».
Замечаю в логах эффект от Зеркала воздаяния, вернувшее Призраку 5 % от финального удара – награда за третий ранг пассивки Болевой порог работает исправно. Но прикончил тварь другой, куда более мощный эффект. Первый раз он проявился при отражении пустотников во время жертвенного возрождения. Тогда я схлопотал от врага прямо по лицу… И выжил, даже повреждений не получил. Позже описание эффекта возникло на вкладке божественных умений:
Возмездие
Ранг 1 (3 %)
Пассивный навык от покровителя
Зона с Печатью Алана Темного имеет 25 % шанс поглотить направленный в неё урон и отразить 25 % от этого урона нападающему
Навык возник по завершению формирования статуи Алана Тёмного и проявился при первом же совпадении необходимых условий. Сейчас он спас меня снова. Призрак находился на издыхании, когда наносил финальный удар, и четверти отражённого урона ему хватило за глаза. Жаль, что трофеев от этой некротической твари не осталось, рассеялась бесследно.
Наконец осматриваю правую кисть и зло цыкаю сквозь зубы.
Сжимаю и разжимаю пальцы. Почти хорошо. Могу держать оружие без особого дискомфорта, хотя и не в полную силу. Даже в сумрачном освещении вижу, что пальцы и тыльная часть кисти обезображены язвами свежих шрамов. Ожог после взрыва был довольно серьёзным, я едва не лишился руки. Снова. И только благодаря клановой Жажде крови, которую запустила смерть Призрака, и реактивному восстановлению жизни на четверть, кисть более-менее зажила. Наруч закопчен, рукав куртки выше него до локтя почти прогорел, держится на честном слове. Здесь рука тоже вся в багровых пятнах зажившей кожи. Отчаянная ситуация потребовала отчаянного поступка. Вообще-то, я рассчитывал погибнуть от этой чёртовой мины, чтобы улететь на возрождение в Цитадель до того, как меня прикончит Призрак. Не вышло, сила взрыва оказалась недостаточной. Значит, ещё побарахтаемся.
Тяжёлые повреждения, вроде потери конечности, заживают по своим, куда более неспешным алгоритмам. Видимо, чтобы игроки не теряли инстинкта самосохранения. К счастью, без этого обошлось. А в обычном режиме игроку хватает 20–30 минут, чтобы восстановить здоровье и энергию до оптимальных показателей. Всего-то и нужно – просто спокойно посидеть в тихом и укромном местечке, не ввязываясь в новые неприятности. Даже мне, с учётом чёртового достижения Губитель, в мирах ВИКС не так уж проблематично выжить без помощи профильных целителей. Наверное, именно поэтому этих целителей встречается так мало.
Средства из самых простых – свежая вода и обычная пища. Процентов пять к естественному восстановлению они прибавляют, хоть и ненадолго. Медитация тоже ускоряет естественное восстановление, как и сон. Но когда обстановка не располагает к отдыху, то в качестве экстренного средства в первую очередь применяется зелье здоровья. До того, как Горад спёр мое имущество, фляга была наполнена средним зельем здоровья, глоток которого здесь, на Архипелаге, даёт 1250 здоровья сразу и столько же восстанавливает в течение 30 сек. В случае острой нужды можно сделать второй глоток, не дожидаясь отката (две с половиной минуты), но тогда эффект зелья уменьшиться вдвое, а третий глоток без отката и вовсе станет отравой. Зато, если бой уже закончен, то можно действовать без спешки, выдерживая положенные паузы между приёмами. Тогда за счёт зелья довольно быстро восстанавливается даже убитое в хлам здоровье. Особенно если этим же зельем поверхностно обработать раны. Главное, не злоупотреблять зельем слишком часто, иначе можно словить довольно продолжительный неприятный дебафф Интоксикация. Как жаль, что рядом нет Крохи – её Источник жизни, несмотря на большой откат, мигом поставил бы меня на ноги всего за две с половиной минуты…
Но все это лирика.
Ведь кроме жизни и энергии есть ещё такая штука, как тонус, а с тонусом дело обстоит куда сложнее. При активной жизнедеятельности тонус тратится довольно медленно, не больше пары процентов в час в режиме быстрой ходьбы, но восстанавливается он ещё более неторопливо, так что усталость накапливается неизбежно. Каждый недостающий процент тонуса срезает полпроцента от скорости общего восстановления энергии и здоровья, вот почему важно стремиться поддерживать этот параметр максимально близким к ста процентам. Обычный отдых – самое простое и малоэффективно средство, даёт лишь 5 % восстановления тонуса в час. Медитация за час возвращает 10 %, а больше всего даёт обычный здоровый сон – 20 %. Вот только спать мне нельзя, присмотреть за нами с Майло, кроме нас самих, некому. Так что сижу я с жизнью на…
О как, двадцати минут времени как не бывало. Жизнь и энергия почти в норме, тонус… даже цифру называть не хочется, тонус всё ещё в полной заднице. То есть все восстановления значительно замедлены и без Ауры Истощения, которая, само собой, тоже никуда не делась. Так что выше этого потолка я уже не прыгну, а малышка фейри где-то там меня ждёт.
Я решительно поднимаюсь и иду поплескаться к роднику, а заодно снова наполнить флягу. Попутно отмечаю, что от клювоголова осталось лишь пустое место, что вполне ожидаемо. Не с каждой твари выпадает кристалл сущности. Майло все также лежит на спине, медитирует. В сумраке святилища его неподвижная фигура весьма смахивает на труп, но цвет лица уже не такой бледный, как двадцать минут назад. Да и тонус немного выше, чем у меня. Ну и молодец.
– Майло?
– Отвали, – не сразу отзывается убийца хриплым, будто прокуренным голосом. – Дай ещё минут десять…
– Подъём, засранец. Желаешь остаться один – дело твоё. Но я ухожу прямо сейчас. Ждать не буду.
Угроза действует, и пару минут спустя мы покидаем спасительную тьму святилища Йеноху вместе, отправляясь навстречу неизбежным неприятностям острова.
– Займись шкурой, притащу дровишек.
Бросив тушу ночного торопыги на землю, Майло исчезает в проходе среди каменных нагромождений, откуда мы только что явились.
Проводив его задумчивым взглядом, я оставляю следы на золе старого кострища – свидетельство, что мы здесь отнюдь не первые, и останавливаюсь под прикрытием каменного зуба на краю обрыва. Как пират и обещал, это место действительно подходит для безопасной передышки. С трех сторон нас окружают скалы, защищая от постороннего взгляда, а прямо передо мной – отвесный обрыв глубиной метров в двадцать. По сути мы сейчас находимся на краю гигантской ступеньки, протяженностью в несколько километров. Выглядит эта складка местности так, будто остров когда-то решил разломиться надвое, но на полпути передумал, и теперь часть острова выше, часть – ниже.
Хороший обзор, затрудненный доступ, удобный пятачок метров десять в диаметре, несколько отдельных валунов, подходящих, чтобы с относительным комфортом дать отдых ногам. Подтаскиваю тушку нашей жертвы к самому краю, не хочу пачкать землю возле кострища. Ночной торопыга – травоядный зверек, напоминает земную морскую свинку, только размером с хорошего пса. Короткая гладкая шёрстка, бело-рыжий окрас, забавная мордочка с заметно выступающими передними резцами. Такие создания водятся почти на всех островах Архипелага, контроль популяции я по ним давно выполнил.
Инвиз – крайне затратный для острова режим, но пирату он не понадобился, хватило знаний о повадках животного. Приметив нору, где зверёк обычно отсиживается днем, Майло принялся кидать в неё мелкие камешки. Как только мохнатыш высунулся, чтобы понять, кто его беспокоит, в ход пошли Ледяные ножи. Магически обездвижив жертву, Майло довершил дело простым ударом кинжала. Вот и вся охота. Лично я не знал о таком простом и действенном способе выманивания. Обычно этих зверьков добывали на обед с дальних дистанций лучники, так как если торопыга удерёт в нору, то пиши пропало. А вот если зверь изначально не напуган, а всего лишь озадачен, то его губит собственное любопытство.
Собственно, разделкой мог заняться и Майло, с навыком кухаря третьего ранга это занятие – плёвое дело. Но я кое-что ему пообещал, как шкуродер и изобретатель, потому пришлось снимать шкуру полностью. Пока работаю кинжалом, посматриваю с обрыва вниз, оценивая дальнейший путь.