— Если ты войдёшь в дом, то покинешь его только через окно. Обещаю, — выдал Макеев, глядя на меня, как на потенциальный фарш для котлеток.
«Внимание, обнаружено воздействие Веры в 0,0023 РВ», — мгновенно пришло оповещение от Системы. На это я лишь усмехнулся и изобразил обиду:
— Даже не поздороваешься?
Когда любое твоё слово может стать обещанием и исполниться, приходится следить за тем, что говоришь, а может быть, и думаешь. Поэтому не удивительно, что мой новый знакомец прославился суровой молчаливостью, в которую я теперь уперся как в стену.
— У меня иммунитет к воплощениям чужой Веры, — сообщил я, постаравшись сделать это, так чтобы не выглядело словно бахвальство. — Так что если ты скажешь «будь здоров», шанс, что я стану бессмертным, не так уж и велик.
Кривая ухмылка на лице хозяина дома мне не понравилась, но он отступил и шире открыл дверь. Только сейчас я увидел, что хозяин расхаживает по дому в старых трениках с оттянутыми коленками, в засаленной тельняшке с желтыми разводами у подмышек и тапочках на босу ногу.
Квартирка пусть и не шикарная, но весьма просторная. Высокие потолки. Две комнаты, соединённые обширными арочными проходами. Плюс кладовка, стену которой снесли, объединив с жилыми помещениями. Выглядело это очень просторно и даже пустовато, с учётом минимума мебели и вещей. Обстановка… Нет, не современная, но функциональная и очень аскетичная: например, от кровати с пружинным матрасом веяло настоящей древностью. И брутальностью. Отделка тоже простая, обои в цветочек да линолеум. От ощущения, что я в притоне, отделяла лишь чистота во всех комнатах и аккуратность в вещах. Но я бы всё равно не смог тут жить…
Хозяин прошел на кухню и остановился у стола, выжидательно на меня глядя. Кстати, стол под стать хозяину и обстановке — мог выступать оружием: так много из него торчало потенциальных заноз.
— Как-то так, — я выставил на стол подарок.
Макеев кивнул и достал пару стопок. В холодильнике нашлись колбаса и сыр. В два ножа мы молча настрогали закуску. Быстро разлили напиток, после чего переглянулись, ожидая тост.
— За всё хорошее! — решился я.
Сергей закончил:
— И побольше.
Мы чокнулись и выпили. Мне стоило большого труда не поморщиться — не любитель я коньяков, да и вообще высокоградусного пойла. Не аристократ, уж извините, уважаемые читатели. Но поддержать компанию могу, поэтому мы переглянулись и кивнули, решив, что после первой не закусывают. Мне это знакомство нравилось всё больше и больше.
— Причины? — от внешнего вида собеседника так и веяло монументальным спокойствием.
— Кроме благодарности за спасение шкуры? Любопытно, — не стал я скрывать, разливая по новой. — Ты сумел пробраться на секретную территорию, перепрограммировав наруч и нацепив костюм с гримом! Подобная наглость просто восхитительна!
Сергей лишь безразлично пожал плечами и взялся за стопку.
— Даже мой иммунитет по полной провалился в заражённом доме, а ты там ходил как ни в чём не бывало и даже без респиратора. Я просто обязан понять, тебе помог твой талант?
— А ты не знаешь? — чуть удивился собеседник, кустистая бровь со скрипом проволоки изогнулась.
Я даже на мгновение растерялся. Но лишь на миг. Есть у меня один знакомый бармен с похожей манерой общения… не страшно, приспособлюсь.
— Про твой талант? Имею общее представление. Ах да… пока не забыл, — я чуть помедлил и выразительно глянул на выглядывающий из-под рукава наруч. — Нас могут подслушать, но я не могу с этим ничего сделать…
Собеседник хищно улыбнулся. С учётом того, что, даже сидя, он на полголовы выше меня и нависает, выглядело это несколько устрашающе. Я нервно сглотнул.
— Наш разговор никто не услышит, — произнёс он и припечатал: — Обещаю.
«Внимание, обнаружено воздействие Веры в 0,7254РВ», — пришло сообщение. Я на всякий случай постарался максимально укротить свой иммунитет к воплощениям Веры. Но… ничего не почувствовал. Зато Артефактор на другой стороне отреагировал согласно договоренности, и передо мной появилась очередная надпись: «Внимание, обнаружен сбой ядра наруча, будет произведена перезагрузка и калибровка, функции будут недоступны в течение 15 минут.» Иконки дополненной реальности начали тухнуть. Что же, буду надеяться, что Артефактор погасил интерфейс не только для меня, и сам не слушает дальше.
Мы вновь хлопнули по рюмашке. Вторая пошла легче, даже что-то похожее на вкус начало угадываться. Но я решил не налегать и, закинувшись закуской, сосредоточился на разговоре:
— У меня хоть и иммунитет, но нарываться нет ни малейшего желания. Мне просто интересно, это талант помог противостоять грибам или нечто другое?
Макеев тоже закусил, немного помолчал, но всё же ответил:
— Обратная одержимость.
— А можно чуть конкретнее? Что ещё за «обратная одержимость»?
Собеседник поморщился. Глянул на меня. На бутылку. Налил себе ещё и выпил. Ещё подумал, после чего спросил:
— Что такое одержимость?
Вот это вопросик. У нас тут что, тест на профпригодность?
— При одержимости человека захватывает Вера других людей в него, чаще всего один из ярко выраженных аспектов, пересиливая Веру в себя. При этом происходят изменения тела и психики — человек себя не контролирует. Чем сильнее воздействие Веры, тем заметнее изменения.
— Во-о-от! — протянул собеседник и плеснул нам ещё коньяка. — Я был одержим, поэтому дом и не мог меня подчинить, — он взялся за рюмку, глянув на меня. — Одержимость подавляет не только Веру в себя, но и ослабляет другие воздействия Веры.
— Но ты не выглядел одержимым. Ты действовал и вёл себя нормально. Да и если ты и был одержимым, то как стал нормальным? Или…
Наконец-то мне удалось заставить собеседника улыбнуться. И не так, как до этого, а по-настоящему.
— Договор с воплощенным духом. С него сила на пару часов, с меня Вера и небольшая услуга. — Он сложил вместе полоску сыра и кусочек колбасы, после чего отправил их в рот и задумчиво добавил: — Старый секрет Критиков как получить заёмные силы. Неужели теперь подобному не учат? — он немного захмелел. Недостаточно, чтобы поплыть, но настолько, чтобы язык его обрёл лёгкость, и он начал говорить спокойно.
— Нет… — с легким удивлением ответил и вновь выпил. — Я о таком даже и не слышал.
— Критики скрывают кучу полезных, но, по их мнению, «опасных» знаний и артефактов, — с раздражением пробурчал Сергей. — Пытаются либо уничтожить, либо спрятать любое воплощение Веры. Устроили настоящее 'полицейское государство" с контролем через дроны и наручи.
Я чуть не подавился бутербродом от столь переполненной язвительностью и ненавистью речи. Незаданный вопрос о причинах конфликта моего спасителя с Критиками, похоже, немного прояснился. И как ни странно, у меня не имелось желания спорить — то, что Критики крайне негативно относятся к Вере, я уже заметил. Да взять хотя бы дело с лешим, и то — показатель!
— Критики защищают и помогают людям. Это достойно уважения, — заметил я серьёзно, а потом плюнул на приличия и честно добавил: — Хотя их методы — полный шлак. Ты прав, им бы только всё уничтожать. Они совершенно не разбираются в проявлениях Веры.
— Это говорит тот, чей талант — само воплощение мечты Критиков — уничтожать Веру? — холодная насмешка и пренебрежение как моей силой, так и выбранной работой неожиданно заставили разозлиться. — Что же ты делаешь в рядах Критиков?
— Я не против Веры! Я против искажённой реальности, которая угрожает спокойствию жизни! Вера прекрасна, если её правильно используют… поэтому я ищу альтернативы для обучения, не только методам Критиков, — чуть успокоившись, закончил: — Я на испытательном сроке. Только после переподготовки. Пытаюсь сделать так, чтобы не уволили. Хоть и не в восторге от некоторых методов, но они лучшая возможность помочь с опасностями вроде одержимых богов, драконов или армий призванных существ.
— Ты странный… — отметил Сергей, задумчиво взглянув на меня. — Но ты не врёшь. Кто ты?
— Сергей Кугтыматов, — представился я, и мы пожали друг другу руки.
Рукопожатие оказалось крепким, что не удивительно. Но продлилось оно на несколько секунд дольше, чем следовало. Показалось, что хозяин дома задумался.
— Тебе нужно уйти, Сергей, — и собеседник поднялся, нависнув надо мной всем ростом.
Признаюсь, в первый миг я струхнул, и было потянулся к револьверам… но мгновенно одёрнул себя — не стоит провоцировать конфликт. Идти на конфронтацию у меня не имелось ни малейшего желания, хотя так и хотелось проверить, кто из нас сильнее в открытом противостоянии. Я быстро поднялся и попятился от начавшего наступать на меня собеседника. Он делал это без угрозы, но очень настойчиво.
Я почувствовал лёгкий, как дуновение ветерка на лысине, ментальный призыв Феникса. Без наруча и Системы обратиться к Фениксу чуть сложнее, чем обычно, но у прихожей мне всё же удалось взглянуть на мир глазами питомца: металлическую подъездную дверь вырвали с петлями одним рывком на моих глазах. Сделал это какой-то гигант, который сразу же ворвался в подъезд. А заложивший вираж Феникс показал, как с другой стороны к дому подходят две подозрительные фигуры… прямо туда, куда выходят окна квартиры Глагола.
Глава 5. Или почему окна — это маленькие двери? Часть 2.
— Те, что на улице, не со мной, — сразу решил прояснить, пока меня сгоряча не прихлопнул новый знакомый. — И я сомневаюсь, что они окажутся так добры, что выпустят меня.
Глагол задумался на мгновение. А затем из его наруча появился шип, выступив сантиметров на пятнадцать над сбитыми костяшками кулака. От подобного зрелища я не столько испугался, сколько чуть не захлебнулся слюной. Хочу! Мой визави имеет целую колоду козырей под внешностью деревенского дуболома.
Тут в дверь постучали. Да так, что при этом открыли, даже немного вышибли… вместе с петлями. А ещё от этого стука меня лишь чудом не впечатало в стену — Сергей рывком вытащил меня за миг до удара. Одновременно с этим раздался звон разбившегося стекла — кто-то очень настоятельно желал зайти в гости.