В замочную скважину было видно не все, но и того что Кевин увидел, и гул голосов, подсказал рыцарю, что народу на сходняке было много. Самое почетное место, во главе стола было свободно. Почти свободно. На спинке кресла сидел нахохлившийся попугай. Яго зловеще топорщил крылья, выслушивая претензии братвы.
– Я что-то не понял, кого мы ждем? – донесся до Кевина раздраженный голос одного из «уважаемых» людей. В замочную скважину его не было видно. – Если объявили сходняк, то где пахан?
Попугай, начал, было выдергивать из перьев крыла заточку, но тут, сидевший по правую руку от пустующего кресла Гиви сунул под клюв разбухающей птичке свой молот, заставив ее заткнуться.
– Слюшай, уважаемый, ти что, мэня нэ знаэшь?
– Кто ж не знает Гиви Горного?
– Тебя солидные авторитеты короновали!
– Если я сказал падайдэт, значыт падайдэт! – Гиви Горный запрыгнул с ногами на кресло, чтоб его лучше было видно. Из рукояти молота щелчком вылетели лезвия.
– Вах! Гиви нэ так! – уже принявший приличную дозу гномьей водки Вано запрыгнул на стол с другой стороны от пустующего кресла, и щелкнул своим молотом. Его лезвия растопырились довольно забавной стальной пальцовкой.
Сходняк невольно отшатнулся.
– Слюшай, Сильвэручи прыехать нэ смог. Он сваю правую руку, боцмана прыслал. Мало? Кто нэ знаэт боцмана?
На голову Вано тут же вспорхнул попугай.
– Кто меня не знает, якорь мне в глотку?!! А ну, кто первый раззявит пасть…
Балансируя на одной лапке, с высоты головы гномика, Яго умудрился таки выдернуть другой лапкой из крыла кучу заточек. Сходняк дружно залег под стол, спасаясь от свистящих над их головами стальных лезвий. Парочка заточек вонзилась в дверь, за которой скрывались Кевин со своим отцом и Люка.
– Да хватит, хватит, успокойся! – завопили из-под стола «уважаемые» люди.
– Мы от Руфика знаем, что его крышует серьезный пахан.
– А Руфик конкретный пацан!
– Кто из нас через него деньги не отмывал?
– А это фирма самого Шефа!
– Там, говорят, сам Сильверучи пай имеет.
– Мы с Вано там тожэ долю имеем, – сердито тряхнул молотом Гиви.
– Ну, и я к этому делу руку приложил. Прости Всеведущий грехи мои тяжкие, – донеся до юноши благочестивый голос почтенного башмачника Нияза, – и вы горячие горные парни не забывайте кто вас к делу, к Шефу пристроил.
– Да кто такой этот Шеф? – возмутился кто-то из-под стола, – кто его вообще видел?
– Я видел, – на свет Божий рискнул вынырнуть ночной правитель Авьена Бертуччо. – Лично с ним разговаривал. В авторитете товарищ. Я за него любому пасть порву!
– Э, слюшай, пасть парвешь, послэ того как я тэбэ разрэшу. Я пэрвый на нож поставлю!
Чуя, что заточки над столом больше не свистят, «уважаемые» люди начали возвращаться в свои кресла.
– Хотелось бы все-таки увидеть этого Шефа.
– Зачем он нас собрал?
– По-моему, пора, толпа созрела. Твой выход!
С этими словами бесенок бесцеремонно вытолкал юношу за дверь.
– Так, а это что за баклан?
Вслед за Кевином в пиршественный зал северной башни граф и Люка.
– А баклан не один…
– Ти что сказал, волчара позорный?!! – завопил Гиви.
– Это наш Шеф! – возмутился Вано, – ткнув в сторону Кевина кувалдой.
– Слушай, Гиви, мы тебя уважаем, и тебя Боцман тоже, но пусть представится, как положено, – пробурчал один из «уважаемых» людей, окидывая атлетическую фигуру рыцаря подозрительным взглядом.
Одну ходку юноша уже имел, а потому знал как положено представляться в этой среде. Неторопливо расстегнув рубаху, рыцарь обнажил плечо. Изображение белого Льва с короной на голове произвело на «уважаемых» людей впечатление.
– Лев в законе…
– А я и не знал, что он такой молодой… – прошелестело по толпе.
– А сколько всего успел!
– И в Оль-Мансоре…
– И в Босгоне…
– Саму принцессу говорят, поимел…
Рука Кевина при этих словах сама собой потянулась к мечу, но ее вовремя перехватила рука бесенка.
– Куда? Лучше покажи, что ты в авторитете!
– Вот сейчас с тебя и начну. Тебе куда, в пятак или под хвост зарядить скотина?
– Вах! Шеф сегодня нэ в духе, – озаботился Гиви.
– Кланяйтэсь, придурки! – распорядился Вано.
Ночные правители самых различных городов Одерона и ближайших сопредельных королевств, торопливо поднялись из-за стола и начали угодливо кланяться.
– А рядом с ним это кто? – шепотом спросил у Гиви один из «уважаемых» людей.
– Кунаки, – коротко пояснил гномик.
– Падэльники, – уточнил Вано.
– Сам граф де Рейзи в подельниках, – восторженно воскликнул Бертуччо, и свойски подмигнул побагровевшему от ярости графу.
Башмачник Нияз был умнее своего Авьенского коллеги, и поспешил перевести разговор в нейтральное русло.
– Так что нам хотел сказать уважаемый Шеф?
Кевин подошел пустующему креслу. Гиви с Вано уступили свои места графу и Люке, а сами заставили потесниться остальных членов сходняка. Пока они пересаживались, Люка начал яростно шептать рыцарю на ухо.
– Пальцы веером пусти, забыл, чему я тебя учил? Запалишь всех! И не вздумай чего-нибудь по нормальному ляпнуть, не поймут!
Рыцарь послушно распустил пальцы веером.
– Так, братва, я вижу все малявы получили. Думаю, никому объяснять не надо, что я здесь мазу тяну?
Граф де Рейзи круглыми глазами смотрел на своего сыночка.
– Если кому-то отдельные разъяснения нужны… – между пальцев бесенка замелькала заточка.
– Нет, нет!
– Сам почтенный Нияз за него голос дал.
– И Гиви Горный ручается…
– То-то… – заточка скрылась в рукаве кунака Шефа.
– Не только я за него голос давал, – чтобы расставить точки над и, добавил башмачник Нияз, – он приемный сын самого Сильверучи, который его в люди вывел. На сходняке лично выдвинул его на коронацию.
Теперь уже глазки круглые стали и у Кевина с Люка. Таких подробностей они не знали.
– Шеф у нас молодой, – невозмутимо продолжил Нияз, – но очень толковый. В Оль-Мансоре помог решить мне ряд серьезных проблем.
– А ходочки у молодого есть? – поинтересовался какой-то авторитет.
– Насколько мне известно целых три, – спокойно ответил башмачник Нияз, – и, кстати, он единственный, кому удалось подорвать с Гаштилии с антимагической удавкой на шее. Сам ушел, и корешей своих с кичи вызволил.
Криминальные авторитеты восхищенно присвистнули.
– А в корешах, помощниках там у него знаете кто был?
– Кто?
– Вы не поверите, король!
– Так это он самого короля к своим делам припряг? – ахнул кто-то.
– Вместе с его придворным магом, – кивнул ночной правитель Оль-Мансора, – мне, как они оттуда подорвали от верных людей с Гаштилии тут же малява пришла.
Кевин не мог не подивиться осведомленности почтенного башмачника.
– А когда его в Авьене замели, – подал голос Бертуччо, – так он до каменоломен даже не доехал. По пути со всей братвой без нашей помощи ушел. Мы даже засаду организовать не успели!
Криминальные авторитеты проникались все большим уважением к пахану.
– А как он в монастыре Карамелек отдохнул со своими подельщиками! Какую конфетку оттуда увел… м-м-м… – сладострастно причмокнул ночной правитель Авьена.
– А вот это слыхали…
– Слыхали… – загалдели авторитеты, и дружно поднялись со своих кресел.
Один из них начал толкать речь.
– Шеф извини, что мы сомневались. На сходняке, где тебя короновали не были, но теперь видим, что коронация прошла по понятиям.
– Садитесь, – величественно кивнул головой рыцарь, и как только все вновь уселись, забарабанил пальцами по столу, входя в роль крутого уркагана. – Ну, что, поговорим о делах наших скорбных?
Криминальные авторитеты согласно закивали головами.
– Вот сидим мы здесь, уважаемые люди, – продолжил Кевин, – у всех у нас есть определенный достаток. Однако кое-чего не хватает, вы не находите?
– А чего?
– Чего не хватает? – загалдели опять ночные правители, пытаясь сообразить, куда клонит пахан.
– У нас практически нет никакой возможности выйти из тени, – внушительно сказал рыцарь, – так вот, король, которого я от срока отмазал, сам побывав на киче, проникся нашими проблемами, и внес предложение, от которого было трудно отказаться. Оно мне понравилось.
– Что за предложение?
– Какое предложение?
Всем было очень интересно.
– Думаю, все уже знают, что на троне Одерона сейчас сидит ненастоящий король, а фраерок засланный?
Ночные правители согласно закивали головами.
– Так вот, если мы поможем настоящему королю вернуть трон, то он нам разрешит… что?
– Что? – подались вперед ночные правители.
– Об этом вам расскажет мой помощник.
Кевину надоело в одиночку отдуваться за бредовые идеи бесенка, и он с удовольствием перевел на него стрелки.
– Значит так братва! – распустил пальцы веером Люка, – за эту мелкую услугу, король разрешит нам после дела легализоваться!
– Это как? – опешили криминальные авторитеты.
– Это просто. Всем нам, господа, будет объявлена амнистия, при условии, что мы завяжем с прошлым, а все нажитое непосильным трудом пустим в легальный бизнес, и будем честно платить с него налоги.
Предложение сразило ночных правителей наповал. Они загомонили все разом, перебивая друг друга.
– Все обиды будут забыты, все долги прощены, – повысил голос Люка.
Кевин махнул рукой, давая знак бесенку заткнуться. Заткнулся сразу не только он, но и криминальные авторитеты.
– Ну, что скажет сходняк? – поинтересовался рыцарь.
– Шеф, базлаешь конкретно, – поднялся какой-то авторитет, – но свято место пусто не бывает. Голодных отморозков много. На наше место другие придут и всю малину обгадят. А нам потом за них старые грешки и припомнят. Как быть тогда?
Чуя, что Кевину этот вопрос не по зубам, Люка поторопился перехватить инициативу.
– Наш Шеф с королем и об этом подумали, господа, – расплылся он, – вы даже не подозреваете, как это выгодно, если на ваше место придут другие. Король в этом случае позволит создать в своем королевстве профсоюзы.