— Это кто такой хитрый? — заинтересовалась Демидова.
— Неважно, — я махнул рукой, — не мешай.
Сосредоточившись, призвал водную стихию, которая почти мгновенно откликнулась, окутав меня теплом и заботой, как мать радостно встречает ребёнка после долгой разлуки.
— Ух ты! — раздался в моей голове восхищённый голос Афродиты. — Сколько энергии!
— Добавь немного своей, — попросил я. Она с явной неохотой поделилась отщипнув самую малость.
Всё это время Екатерина сидела на бортике с закрытыми глазами, опустив одну руку в воду.
— А она наглая, — вдруг произнесла Афродита, — ты смотри, часть забирает себе! Воровка!
Приглядевшись, я понял, что Афродита права. Целительница присосалась к энергии в бассейне, как пиявка. Правда, заметного урона она нанести не могла. Энергии было просто прорва.
— Ах, как хорошо, — с радостной улыбкой поднялась на ноги Екатерина, — просто отлично! — Её щёки раскраснелись, глаза блестели от возбуждения. — Можешь идти. Приезжай часам к четырём. Мой гость, возможно, пожелает с тобой пообщаться.
— Не указывай мне, — огрызнулся я в ответ, — мало ли, чего там твой гость желает. У меня своих дел хватает.
— Ты прям как маленький мальчик, — рассмеялась целительница, — обидься ещё! — Она стала серьёзной и посмотрела мне в глаза. — Поверь, тебе эта встреча тоже может оказаться очень нужной и полезной. Я постараюсь, чтобы она произошла. Так что в шестнадцать часов жду тебя.
— Кто твой клиент? — Её напор меня озадачил.
— Очень влиятельный человек. Большего сказать не могу. Если всё получится, я тебе за час позвоню.
— Поверю тебе на слово, — выбравшись из воды и обтёршись полотенцем, согласился я, — тогда до вечера.
Забрав Петра, я отправился на встречу с Владиславом. Мы припарковались у особняка. Мне было неприятно заходить в мой бывший дом, в котором я провёл всё своё детство. Ощущалась какая-то несправедливость: теперь этот дом не мой, и я вхожу в него, как чужой человек.
У входа в здание нас встретил незнакомый охранник. Выглядел он помятым и уставшим. Окинув нас взглядом, попросил пройти в гостиную и подождать господина Владислава внутри.
Пройдя в дом, я неприязненно поморщился. Такое впечатление, что прислуги нет, а сам дом превратился в пристанище алкоголиков. На грязном, давно не мытом полу стояли рядком пустые бутылки. На дорогом антикварном столике валялись пакеты с остатками еды с логотипом достаточно дорогого ресторана.
Спустя буквально пару минут к нам ввалился Владислав. Он радостно улыбался и был удивительно бодр, хотя при этом совершенно не свеж. Всклокоченные волосы, неряшливо заправленная рубашка и слегка мутный взгляд, которым он окинул сначала нас, а затем гостиную.
— Мы тут вчера вечером засиделись, — довольно заявил он и шагнул ко мне, раскинув руки для объятий, — дорогой князь, братик!
— Давай вот без всего этого, — строго окоротил его я, выворачиваясь из неожиданных объятий, — я хотел с тобой серьёзно поговорить, но вижу, что ты не в состоянии!
— Имею право! Имперские выходные. Ты вообще представляешь, как трудно управлять городом? Сколько вопросов приходится решать, сколько забот свалилось на мои плечи! — Владислав, гордо задрав голову, стал ходить по залу и искать бутылку, в которой осталось хоть какое-нибудь содержимое. Вскоре его поиски увенчались успехом. Отпив большой глоток виски, он вернулся к нам и сел напротив.
— Так чего ты хотел? — безразлично поинтересовался мой родственничек.
— Мне жалуются люди, что ты устроил беспредел в городе. Обложил всех штрафами и дополнительными налогами, — я сразу перешёл к главному. Что-то другое обсуждать с ним желания не было. Хотелось поскорее покинуть этот свинарник.
— Обложил. И что? — Владислав с усмешкой посмотрел на меня. — Тебе-то какое до этого дело? Или денег жалко? Да тот центр, который ты увёл у моей семьи, наверняка сто тысяч в год приносит. От пары тысяч в месяц ты не обеднеешь. А если имеешь что-то против, так скажи, — он наклонился ко мне, злобно ощерившись, — и я найду способ закрыть его!
— Понятно, — я откинулся в кресле, с презрением глядя на Владислава, — тут всё понятно — мне ты завидуешь. А остальные предприниматели чем виноваты? Тем, что тебе отдали город на кормление? Ты понимаешь, что ещё пара месяцев — и они просто побегут. Уже сейчас, наверняка, сыплются жалобы в имперскую канцелярию. У вашей семьи город могут и отобрать. Думаешь, Ольга Александровна обрадуется такому положению вещей?
— Побежишь ябедничать? — сощурился он. — У нас достаточно связей, чтобы город оставили за нашей семьёй. Не лезь не в своё дело. А не нравится что-то — продай нам оздоровительный центр. Сами с ним справимся.
— Ты правда не понимаешь всю серьёзность ситуации? — удивился я, глядя на это великовозрастное чудо. Было похоже, что Владислав действительно верил, что город целиком и полностью принадлежит ему. Он тут — царь и бог, и может творить всё, что захочет. Возможно, лет двести назад подобное было в порядке вещей, но времена давно изменились.
— Чего ты хочешь от меня? — Он устало вздохнул, показывая всем видом, как его утомляет эта беседа.
— Придержи коней. Не закрывай молодёжный центр. Не дави так сильно на бизнес. В конце концов, посоветуйся с мамой! — Я говорил, понимая, что меня не слышат. Да и вправду — мои слова звучали глупо. Чтобы Владислав пошёл советоваться с мамой?
— Рассмешил ты меня, — улыбнулся мой собеседник, — город должен приносить доход! Ты ещё даже колледж не закончил, а мне советуешь тут. Хотя… даже ты должен понимать такие простые вещи. Молодёжный центр дохода не приносит. Зачем он нужен? Магазины, заводы, другие предприятия зарабатывают деньги на нашей земле, отдавая лишь копейки. Пусть делятся. Я не требую у них слишком многого. Каждому по силам. Город должен приносить доход! — твёрдо произнёс Владислав и поднялся на ноги. — Мне больше не о чем с тобой говорить.
— Могу я взять молодёжный центр на своё обеспечение? Я так понял, ты собрался их выселить из здания.
— Нет, — он с улыбкой покачал головой, — там неплохой особняк, и у города уже есть на него покупатели. Пусть все эти бездельники, что там собираются, лучше на заводы идут, а то устроили тут богадельню!
— Не могу сказать, что рад был повидаться, но сразу предупреждаю: раз я у тебя не нашёл понимания, обращусь к Ольге Александровне.
— Обратись, нет проблем, — пожал плечами парень, — я за три месяца получил приличные деньги, вряд ли твои слова что-то изменят.
В машине я долго молчал, пытаясь унять раздражение от прошедшей встречи.
— Он был под чем-то? — поинтересовался я у Петра.
— Похоже на наркотик, — согласился тот со мной, — сейчас появилось много разновидностей. Золотая молодёжь любит всё новое. Слишком был возбуждён, это явно не от алкоголя.
— А что думаешь насчёт его слов? Город действительно не отберут?
— В чём-то он прав. Если город приносит хорошие деньги, можно поделиться с каким-нибудь чиновником, и на всё это дело просто закроют глаза, — грустно вздохнув, констатировал Пётр.
— Это недальновидно. Пройдут год-другой, и город зачахнет!
— Возможно, — согласился со мной Пётр, — но когда это будет? А сейчас Владислав на коне. Превратил убыточный объект в прибыльный.
Глава 15
Глава 15
После общения с Владиславом остался неприятный осадок. Непонятно было, что делать. Звонить Ольге Александровне и жаловаться на него — как-то глупо. А оставлять всё как есть тоже неприятно. Цыпко прав: если пойдут слухи, у рода Шуваловых-Липецких могут быть серьёзные неприятности. Не то чтобы их проблемы станут моими, но и хорошего в этом ничего нет.
Хадыженск у рода могут отобрать. Город в этом случае, скорее всего, передадут другому роду, который может крайне негативно отнестись к наличию на своей территории моих предприятий. Цыпко мне подробно объяснил, что тот же «Хадыж-крем» очень просто разорить. Всего лишь отключить от городских сетей. Без электричества фабрика работать не сможет.
То же самое и в отношении оздоровительного центра. Новые власти могут вдруг решить, что единственная дорога в центр требует ремонта, и закрыть её, а заодно и электричество с газом центру отрубить. После чего поступит удивительно «выгодное» предложение о покупке. В подобных случаях даже жаловаться смысла особого не будет. Так что родственная администрация города — залог успеха. Благодаря недальновидным действиям Владислава я могу получить огромные убытки и лишиться практически всего в этом городе. Особенно меня беспокоит оздоровительный центр. Хорошо хоть «Берлога» максимально защищена законом. Мой прадед был удивительно прозорлив и построил её на куске родовой земли, чем полностью обезопасил её от всех возможных проблем.
В итоге я решил, что мне придётся лично навестить тётушку и всё же обсудить с ней сложившуюся ситуацию. Слишком многое стоит на кону.
Мы с Петром подъехали к моему арт-пространству. У входа нас встречал Кирилл Богданов, который теперь рулил здесь всем — и фабрикой, и центром.
— Рад вас видеть, Виталий Алексеевич, — слегка поклонившись, поприветствовал он меня.
— Добрый день, Кирилл. Рассказывайте, как у нас дела, — ответил я, оглядываясь вокруг.
Часть площади арт-центра была залита и превращена в каток, на котором каталось достаточно много людей. Вокруг катка расположились магазинчики и кафешки. Честно признаюсь — мне понравилось, как преобразилось пространство. Да и, судя по количеству посетителей, не мне одному.
— Вижу, тут произошли заметные изменения?
— Всё так, — довольно улыбнулся Кирилл, — правда, не от хорошей жизни. Я смотрел отчёты Станислава: когда пространство только открылось, оно многих заинтересовало. Но вскоре ажиотаж спал. Да и погода, — он развёл руками, — сами понимаете. Сплошные дожди, а затем и мороз не способствуют прогулкам на улице и развитию вашего пространства. По итогу мы ангар с магазинами закрыли. Оставили выставочный центр для местных художников. Он не слишком велик, но тем не менее притягивает людей. Периодически проводим различные ярмарки. Сейчас работаем в небольшой плюс, что в принципе хорошо. В данный момент я бы сказал, что ваше арт-пространство скорее социальный объект, который безусловно приносит имиджевую пользу вашему роду.