Я сомневался, стоит ли это делать, но все-таки взял ее за руку, чтобы вытащить из океана сомнений, в который она нырнула с головой.
— Я думаю, если начать с самого начала, то мы найдем много точек соприкосновения между нашими целями и планами, — я старался быть мягким и не давить, но при этом говорил тоном, который требовал прямых ответов.
Шелли посмотрела на наши руки и зажмурилась, как будто это прикосновение причиняло ей боль.
— Я хочу начать с того, о чем мы оба знаем, — она погладила костяшки моих пальцев.
— О чем ты?
— Если мой муж успешно реализует свой план по убийству лорда Рамзи, то это отразится на острове Сканно. Когда он станет лордом, туго придется всем, — она посмотрела мне в глаза.
Пока я смотрел на зеленые радужки, в голову пришла одна мысль. Что подумает Шелли, когда узнает о том, что мы с Ритой хотим использовать ее в качестве актива? Возможно, она сохраняла верность Бёрнсу только для того, чтобы рано или поздно стать женой нового лорда острова или его матерью, если муж внезапно погибнет. Но Шелли говорила так, будто у нее были совсем другие цели, и власть в них не входила.
Но нужно было в этом убедиться и быть уверенным.
— Какое значение это имеет для тебя? — спросил, склонив голову набок. — Ты станешь самой могущественной женщиной на острове, если Адлер доберется до власти и убъёт Рамзи.
Шелли оскорбилась, возмущенно захлопала ртом, как рыба, выброшенная на сушу, и выдернула руку.
— Богатство, которое достигается ценой человеческих жизней, — это непростительное зло, оно мне отвратительно, — прошипела она, даже перья на ее голове приподнялись от негодования. — Так уж сложилось, что Ашеры должны защищать простых людей. А мой муж не собирается этим заниматься, — вовсе!
— Ладно, ладно, — я поднял руки вверх в знак капитуляции, чтобы успокоить эту разгневанную жар-птицу. — Я просто хотел убедиться, в твоих намерениях и планах и к чему стремится твоё сердце.
Она удивленно опустила взгляд на свою грудь, а потом растерянно посмотрела на меня.
— Мое сердце все еще в груди, Ашер, — сказала она, прищурившись. — В какие игры ты играешь?
— Я не играю. Не хотел тебя рассердить, — рассмеялся в ответ. — Это значит, что я хотел узнать, благие ли ты цели преследуешь или нет. Кстати, мы же с тобой договорились, что дальше ты будешь обращаться ко мне по имени.
— Тогда Макс, ты тоже должен называть меня Шелли. — Она улыбалась, перья опустились, а мягкий румянец окрасил щеки.
— Хорошо, Шелли, — я снова протянул ей ладонь. — Прости, что перебил. Продолжим?
Лишь на мгновение она замешкалась, рассматривая мою руку, а потом вложила в нее свою ладошку. Кажется, ее успокаивал тактильный контакт.
— Я хотела бы попросить тебя об одолжении, Макс, — она крепче стиснула мои пальцы. — Мой отец, Ашер, который курирует забеги, сделал все, чтобы в этом году на гонках победил Адлер. Он хорошо заплатил всем участникам, чтобы они поддались моему мужу. Так, когда повелитель будет его награждать, он сможет бросить ему вызов.
— Почему твой отец хочет, чтобы победил Бёрнс? — спросил у неё. В моем мире любящий отец прислушался бы к дочери. Особенно если ей достался такой коварный муж.
— На острове есть кланы изгнанников… Мой отец хочет, чтобы Адлер уничтожил их все, до последнего человека. — Шелли побледнела. — И если он унаследует власть…
— Есть причина, по которой ты не хочешь, чтобы это произошло? — задал я наводящий вопрос, потому что она замолчала. А я ровным счётом нихрена не знал про эти кланы.
— Да, — Шелли явно не могла или не хотела говорить дальше, поэтому решил оставить этот разговор на потом, а потом узнать подробности у Риты или Бруно. Главное не забыть. Тем более у меня к Шелли было много других вопросов.
— Хорошо, но зачем ему бросать вызов лорду Рамзи после победы в гонке? Можно же сделать это и в другой день, когда вокруг достаточно свидетелей? — я ободряюще сжал ее руку и сменил тему.
— Ты новый человек на острове, и еще не понимаешь всех тонкостей. Зачастую право выбора здесь — всего лишь иллюзия… — произнесла Шелли. — Уже более двадцати сезонов никто не бросал вызовов Ашерам из рода Рамзи. Власть на острове полностью принадлежит им, это негласное правило и никто не решается его оспорить. Может, это и к лучшему, если подумать, кто ещё может добраться до трона. Правящей семье Рамзи, — доверяют. И побаиваются, — у Байрона не только самый большой уровень, но и самое мощное оружие, что улучшалось не одним поколением. Поэтому Адлер хочет вызвать такой резонанс, чтобы его победа внушала страх, а власть была неоспоримой.
— И для чего тебе понадобился я? — я все еще не понимал своей роли в этой цепочке.
— Мне нужно, чтобы ты принял участие в гонках и победил Адлера. Тогда у него не будет возможности подобраться к повелителю среди широкой публики, и он не сможет осуществить свой грязный план, — выпалила Шелли на одном дыхании и, когда договорила, прикусила губу так, что та побелела.
— Допустим, я выиграю гонку, и его планы рухнут. Но что ты будешь делать, когда он попытается сделать это снова? А он точно не откажется от этой идеи, — эту проблему нужно решать радикально. То, что мы спасем повелителя на этот раз, не гарантирует того, что Бёрнс не совершит новой попытки убийства.
— К следующему разу я придумаю что-нибудь получше, и у меня не будет необходимости тебя беспокоить, — она попыталась вытащить руку, но я удержал ее.
— А что, если… — я заглянул в ее встревоженное лицо. — Что, если у меня есть к тебе другое предложение, ещё лучше?
Глава 21
Шелли, не мигая смотрела на меня, а в ее глазах теплился огонёк неверия и надежды. Мне захотелось разделаться с Бёрнсом не только из-за его угроз нашем с Ритой жизням. И даже не ради его имущества или денег. Нет. Это каким же нужно быть ублюдком, чтобы довести до такого отчаяния собственную жену. У меня зачесались руки, спасти эту птаху от Адлера…
Её глаза, мимика и нервное подёргивание кончиков пальцев, всё это говорило, что Шелли говорит правду. Она была в отчаянном положении, практически на грани самоубийства и только воспитание и аристократическая гордость держали её на плаву.
Надеюсь, что сказанные мной слова, подарят ей искру надежды на лучшее, на то, что у неё есть выход.
Шелли напоминала мне птицу, запертую в золотой клетке. У нее было все: золото, социальное положение, ее окружали красивые вещи. Вот только, Адлер Бёрнс, умудрился своим отношением перечеркнуть всё это. Я не знаю, что именно он делал и как себя вёл, но не нужно было быть психологом, чтобы сложить два и два. Шелли, больше всего на свете, хотела простого человеческого тепла, заботы, внимания и свободы.
Она подняла лицо к потолку, с моргнула собравшиеся в уголках глаз слезы, они стекали тончайшими дорожками по её щекам. Птаха посмотрела мне в глаза, замерла, а затем спустя несколько вдохов, решилась заговорить.
— Пожалуйста, Макс, — ее голос дрожал. — Не томи и скажи прямо, пока в моей глупой голове не зародились фантазии, которые никогда не сбудутся.
— Выиграть гонку недостаточно, — как она просила, не стал размениваться на предысторию и лишние детали. — Я уже упоминал о поединке. Если брошу публичный вызов на дуэль Адлеру Бёрнсу, сразу после того, как выиграю гонку, проблема исчезнет навсегда.
— Ты… не шутишь? — Шелли побледнела, у нее задрожали руки. Кажется, она вот-вот свалится в обморок…
— И ты стала бы моей второй женой, — добил её окончательно.
Рот Шелли пару раз беззвучно открылся от изумления, но она быстро вернула самообладание. Правда, ненадолго.
— Ты поразительный человек. Не то, чтобы я удивлена твоими словами, но… — подавив всхлип, она опустила голову, а завеса огненно-рыжих волос скрыла ее лицо от моего взгляда.
— Эй, ты чего? — я откинул тяжелые волосы назад, чтобы видеть ее лицо. — Что тебя так расстроило? Или ты любишь его или жалеешь или что-то еще, может быть…
— Я люблю Адлера? — Шелли пробило на истерику. Сначала она горько рассмеялась, а потом безудержно захохотала, а по её лицу градом текли крупные слезы. — Как эта нелепая мысль могла прийти тебе в голову? Я уверена, как только он займет трон и обзаведется статусом повелителя, то сразу убьет меня или продаст торговцам, чтобы не путалась под ногами. И никто ему ничего не скажет. Повелителю острова, никто не указ…
— Что? Зачем ему делать это? — она потянулась за моим пустым кубком.
— А вот теперь мы подошли к началу моей печальной истории, — она вертела в руках хрустальный кубок и разглядывала на нем узоры. — Я только вступила в свой шестнадцатый сезон, мы с братом гуляли по городу, и зашли в шатер к гадалке. Я воспринимала это как развлечение. Молодая аристократка от безделья пошла к провидице. Что может быть забавнее? Но в бокале, из которого я испила вина, она прочитала мою судьбу.
— Что она увидела? — я, наклонился к ней ближе, чтобы рассмотреть то, что разглядывала Шелли.
— Она увидела три вещи, — тихо сказала она и прижалась ко мне. — Сначала она предсказала смерть и одиночество. И правда через год умерла мама, а потом моего брата изгнали из долины.
— Что еще? — я не верил в гадания, но ее рассказ был интересным…
— Она долго охала и вздыхала, — Шелли водила пальцем по ободку кубка. — А потом сказала, что мое сердце будет сковано золотыми цепями брака без любви, который может меня погубить. Это моя реальность.
— А третье предсказание? — она наклонила кубок, но я увидел только капли вина, перекатывающиеся по стенке.
— Третье воплотилось в жизнь совсем недавно, — прошептала она и посмотрела на меня. Наши лица находились близко друг к другу. — Гадалка сказала, что спасти меня сможет только великая любовь, возлюбленный приплывет ко мне по реке слез самой Богини Света.
Я вытер слезы, стекающие по ее лицу. — Если бы я знал, какой Адлер ублюдок, мы бы нашли возможность бросить ему вызов раньше.
— Мы? — спросила Шелли.